Эмир Кустурица: «В «русском мире» свободу понимают гораздо глубже, чем в Европе»
Эксперт ИА REX, народный депутат Украины VII созыва, заместитель председателя фракции Партии Регионов в Верховной Раде Украины VII созыва Олег Царев предлагает коллегам-экспертам и читателям обсудить тему свободы по-русски.
Олег Царев: Выдающийся сербский режиссер и музыкант Эмир Кустурица пообщался с украинскими журналистами и рассказал, что он думает о нынешнем состоянии отношений Украины с Россией в интервью сайту glagol.in.ua. «В “ русском мире” свободу понимают гораздо глубже, чем в Европе», - считает Кустурица.
ИА REX: Можно ли с ним согласиться? Что такое свобода по-русски?
Павел Крупкин, научный руководитель Центра изучения современности (Париж, Франция):
При сравнении эпистем разных народов с дефицитами их институциональных полей возникает теория, что доминирующие в текстах идеи и понятия обычно отнюдь не отражают то, чего 2в институтах много", а наоборот, подталкивают к восполнению наличествующих дефицитов. В принципе оно и понятно: зачем говорить о том, что и так всем ясно? Не лучше ли потратить время, стимулируя: трусов быть храбрыми; тех, кто "сам по себе" - к совместной работе; тех, кто стремится "раствориться в толпе до неразличимости" - попытаться "выделись свое "Я". Данная теория может быть хорошо проиллюстрирована следующей аллегорией:
Жило-было некое племя, и жило оно на глинистых почвах. В процессе жизни на той земле опытным путем нашли тамошние мудрецы, что вот ежели добавить в ту землю песку, то как-то лучше все расти начинает: и цветет все обильней, и плодов приносит больше. А вот ежели глины добавить, то благ как-то не прибавляется. И пошли писать тамошние умные люди в своих книгах, что песок – это благо для жизни человеческой, а вот глина – она всегда была и есть абсолютное зло. А садоводы тамошние – они больших успехов добились в разведении садов, песок добавляючи, так что все соседи тому племени обзавидовались, и хотели такого же сада, как у них…
Чуть в стороне от первого племени были песчанники, и жили на том песке другие люди. Со временем нашло то племя свою мудрость, что вот ежели им в почву глины добавить, то как-то лучше все расти начинает – и не только там колючки вырастать значимо умудряются, но кое-что из «благородного», так что худо-бедно, а жить получается можно. В свете своего такого опыта создали они тексты, где отметили важность глины в своей жизни, а песку – ну совсем не уделяли они внимания. И сады у них были в принципе не плохие. Не такие блестящие, как у первого племени, но в чем-то зависть они вызывали даже у них…
Когда умные люди первых развились до такой степени, что стали интересоваться округой, то испытали они от второго племени культурный шок: «Вроде люди как люди, и сады у них вроде похожие, но вот не чтут они песок в своих писаниях, а пишут зачем-то хорошо о глине, которая есть несомненное зло. Козлы они там, наверное, надо их уму-разуму научить.» И честно учить пытались, уговаривали во славу песка, даже пару раз с дрекольем приходили, чтобы довести свою мудрость через ж*…, раз через голову не доходит, но как-то успеха особого в передаче опыта достигнуто не было…
Однако качество садов первых завладело воображением некоторых из вторых, бросились те на науку первых, прочитали все умные книги, и стали приставать к своим старшинам: «Послушайте, что вы все глина да глина, не видите что-ли, что умные люди в книгах пишут – песок для садов надобен!» «Да пробовали песок как-то, не растут деревья. Вот с глиной – растут…». «Наверное, мало песку сыпали, надо было больше! А глина – она абсолютное зло! Не должно с ней ничего расти – ведь написано же!»
Так и препирались, пока не получилось у них как-то старшин погнать, да и сесть на их место. С тех пор стали они интенсивно песок в поля сыпать. Сады зачахли, одни колючки кругом, так те «умники» все кололись, плакали, колючки жрали, но песок сыпать не прекращали. Лишь иногда между собой гуторили: «Что-то сыпем мы песок, сыпем, а счастье не приходит. Не растет ничего как-то. Видимо проклятое тут место, одно слово – «русская система»…» А на призывы репу почесать, подумать, отвечали: «Да что тут думать?! Песок сыпать надо! Ибо написано же в умных книгах, что песок есть благо, а глина есть зло!..». В свете вышесказанного можно отметить, что если в России не сложился дискурс о свободе - значит, свобода людей не была тем местом, "где у нас жмет". В то же время традиционно популярный у нас дискурс о соборности и межчеловеческой кооперации показывает, что именно с взаимодействием людей в России дела обстоят очень плохо.
Леонид Савин, политолог, главный редактор информационно-аналитического издания «Геополитика»:
Я согласен с мнением выдающегося кинорежиссера. Более того, он очень хорошо знает и западноевропейский мир, и американский, поскольку жил в США. Я думаю, что как глубокомысленный человек, выбор веры и был связан с пониманием свободы как позитивной категории, а не негативной, как в свое время постановили основатели либерализма ("свобода от" по Миллю). Действительно, проблема на Украине в активном навязывании определенной позиции. Однако, похоже, что сами украинцы не могут сделать выбор. История показывает, что политика украинского истэблишмента строилась на маневрах между Западом и Востоком. Были попытки создания самобытных проектов, например, Запорожская Сечь, но они были недолговечны. Самостийность была сугубо рефлексией на модерн и в мало было чего-то реально "украинского". В Европе это хорошо понимали. Австро-Венгрия, например, даже пыталась украинский язык изобрести, правда неудачно (Пантелеймон Кулиш был авторов так называемого алaфавита-кулишовки, однако он был настолько провальным, что вызывал лишь смех у жителей Галиции). Вопросы самоидентичности имеют довольно тонкую природу. Случай с Кустурицей это подтверждает. Он считает себя сербом, хотя родился в Боснии и имеет боснийскую фамилию. Также и в Украине, - некоторые ярые националисты, которые лет десять назад и не помышляли о том, что станут такими, скрипят зубами, завидев двуглавого орла, а носители казацких фамилий из Киевщины, Полтавщины, Черкащины и других регионов говорят о том, что "мы с Россией - едины навек".
Герман Янушевский, социолог и системный аналитик:
Если для людей "любовь" – это возвышенное состояние души, то для животного (либерала) – процесс. Если "свобода для людей душевный порыв, жертвенность, качество субъективное, то для либерала - это неограниченность его поведения, безнаказанность. То, что для людей "соревновательность", для либерала - это смертельная конкуренция. Если для людей "общество"- это СРЕДА ОБЩЕНИЯ, то у либералов это конгломерат, стадо, стая, прайд, где каждый сам по себе. И "государство" у либерала это, якобы какая-то часть общества, хотя фактически оно всегдастояло НАД обществом и терроризировало его, как инструмент насилия. А такие понятия, как честь, совесть, духовность, гуманизм, одухотворение и обожествление, буржуазной либерастии вообще недоступны.
ДЕМОКРАТИЯ, как инструмент проникновения своего влияния в чужие общества у буржуазии и, народовластие, общественное самоуправление - у людей
ИДИВИДУАЛЬНОСТЬ как проявление высших творческих способностей, которые только и могут быть квалифицированы Обществом. Как гениальный скрипач в симфоническом оркестре. И индивидуализм отдельного существа в животном мире. ИНВЕСТОР, у буржуазии это человек, якобы "ВКЛАДЫВАЮЩИЙ, инвестиция - вложение. Но это для обывателя. А грамотный человек понимает, что приставка "ИН" предполагает "вход" в себя, а не "выход". ИН-туиция, ИН-струмент, ИН-инструкция и пр. Все эти понятия выражают внутрь направленные процессы. Инвестор инвестирует не ради красивых глаз, или филантропии. Д.Сорос это классический тип инвестора, высосавший из предприятий и прочих структур несколько миллиардов $ прибыли!!! Разбогател на чужом горе, не забив в жизни ни одного гвоздя! Тему, выдвинутую Кустурицей можно развивать бесконечно!
Юрий Юрьев, политконструктор:
На примере Сербии можно увидеть, что даже в Сербии свобода понимается по-разному. Эмир Кустурица творит одно, а Серж Попович - иное. Поповичу многим обязаны все перевороты на планете, это сербский "Отпор" создал ряд технологий, что применяли и в Киеве и на "арабской весне". Пока силовики Запада осиливают местных силовиков, "Отпор" даёт нужные картинки в эфир, от крови на женских блузках и до молодняка в полиции. Попович создал технологию заманивания людей в протесты, где деньги и допинги присутствуют на равных с "прикольностью", и дети самореализуются в протестах, в перспективе разоряя собственных родителей. Попович не менее знаменит в мире реальной протестной политики, чем Кустурица в киноискусстве. Вот такова свобода в Сербии.
Что же касается США, то в изначальном тексте их Конституции я долго искал слово "демократия". И не нашёл. Что же касается России и русского понятия "свободы", то в формате экспертного интервью дать определение "свободы по-русски" одной формулой ныне невозможно. Так что стоит поискать это определение у тех, кто годами получает из бюджета средства на обязанность мыслить о России и о её "свободе, равенстве и братстве".
Источник: ИА REX.
Рейтинг публикации:
|
