Афганистан на протяжении столетий является одним из основных полей столкновения геополитических интересов ведущих держав мира и региональных игроков. Во второй половине ХХ века количество этих игроков в Афганистане и противоречивость их интересов достигли таких масштабов, что страна впала в череду непрекращающихся войн, в которых парадоксальным образом переплелись противоречивые интересы различных государств. Одни государства вынуждены разрываться между своими интересами в регионе и деньгами с Запада, как это происходит с Пакистаном. Другие поддерживают своих идеологических и кровных врагов для борьбы с врагом геополитическим, как это происходит с Ираном. Третьи, США, укрепляя свои позиции в Центрально-Азиатском регионе на фоне общей нестабильности в стране, саботируют ими же провозглашенную борьбу с "Талибаном" и идут на прямые переговоры с врагом, уничтожить которого они пришли. Все эти перегруппировки внешних игроков с внутренними силами в Афганистане самым прямым образом отражаются на продолжающейся уже 40 лет гражданской войне в стране, подогревая и питая ее. И, как отмечают эксперты, пока не будет найдена какая-то средняя арифметическая всех этих разнонаправленных геополитических интересов внешних стран, мир в Афганистане не наступит еще долго. Для России афганский вопрос особенно актуален в свете предстоящего вывода войск альянса НАТО из страны.
Рост активности движения "Талибан" и его союзников в Афганистане
Одной из главных внутренних проблем Афганистана, которая держит страну в состоянии войны, является напряженность в межэтнических отношениях, усиленных неприятием иностранного присутствия в стране. "Ситуация в Афганистане с самого начала ввода войск коалиции была сложной, – рассказал Накануне.RU замдиректора Центра изучения Афганистана и региона Рахматулло Абдуллоев, работающий в Душанбе. – Но если раньше гражданская война носила чисто афганский характер, т.е. велась между различными военно-политическими группировками, а это было присуще Афганистану в 1992-2001 гг., то уже после 2001 г. во внутренней ситуации Афганистана начал доминировать еще один фактор – ожесточенное сопротивление оппозиции, "Талибана" и его союзников, выступающих против присутствия иностранных войск в Афганистане".
Сегодня, накануне вывода военных сил НАТО из Афганистана, положение в стране накаляется еще сильнее. "Ситуация сложная, - продолжает Рахматулло Абдуллоев, - продолжаются столкновения, взрывы, подрывы, нападения на колонны, на воинские части. Это ощущается везде – не только на юге, где традиционно действуют талибы, представляющие пуштунское большинство. Сейчас ситуация и в более спокойной провинции Бадахшан напоминает юг. Очевидно, что идет тенденция к усилению военных действий, к обострению военно-политической обстановки".
Несмотря на то, что за годы пребывания у власти в 1996-2001 гг. талибы, насаждавшие в стране жестокие порядки раннего средневековья, потеряли поддержку не только среди непуштунских народов, но и на юге страны, с 2009 г. при поддержке Межведомственной разведки Пакистана ISI начали перебрасывать свою деятельность в северные, преимущественно узбекские и таджикские провинции страны. Заведующий отделом Ирана и Афганистана Института языка, литературы, востоковедения и письменного наследия АН РТ, доктор исторических наук Косимшо Искандаров отмечает, что "с проникновением "Талибана" на севере страны возникли горячие точки, некоторые уезды перешли под их контроль, стало небезопасно движение на шоссе, связывающее Ширханбандар с Мазари-Шерифом и Кабулом". Более того, "вместе с талибами на Севере появились другие члены экстремистских партий: Исламское движение Туркестана (ИДТ), в составе которого находятся узбеки, киргизы, казахи, таджики, чеченские боевики и т.д.". Среди других религиозных организаций, созданных из выходцев из стран Центральной Азии и России и действующих на территории Северного Афганистана, как отмечает эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Никита Мендкович, можно назвать Союз "Исламский Джихад" (СИД), "Джамаат Ансаруллах", партию "Хизб-ут Тахрир аль-Ислами" и группировку "Джунд аль-Халифат", общее число которых составляет не менее десяти.
Этот фактор, по мнению, которое Никита Мендкович высказал Накануне.RU, также определенным образом дестабилизирует обстановку в Центрально-Азиатском регионе: "Угроза пока относится к числу контролируемых, абсолютная численность этих экстремистских организаций не такая большая, чтобы они реально могли угрожать силовым структурам стран региона, армии и полиции. Но с другой стороны, это является неким дестабилизирующим фактором, не с террористической точки зрения, а криминальной. Эти структуры начинают взаимодействовать с контрабандистами, с рядом пограничных преступных группировок, также известны случаи организованных ими похищения людей в пограничных районах с целью выкупа. И хотя тема слабо изучена, проблема явно существует. Пока успешных случаев проникновения трансграничных террористических групп на территорию государств Центральной Азии довольно немного, они достаточно оперативно пресекаются спецслужбами. Но что будет в будущем, особенно если ситуация в Афганистане дестабилизируется, гадать трудно. Это зависит от того, как ситуация дестабилизируется, где дестабилизируется и дестабилизируется ли вообще".
За всеми этими группировками, как и за самим "Талибаном", стоят конкретные внешние политические силы, преследующие в поддержке афганской гражданской войны собственный интерес. Этот фактор, оказывающий прямое влияние на усугубление дестабилизации ситуации в стране, играет одну из первых скрипок в ситуации, которая сегодня складывается в Афганистане. Именно поэтому важно понимать, какие силы стоят за афганской оппозицией и какие цели они преследуют.
Как оказывается, тех внешних сил, которые сегодня стремятся поддерживать "Талибан", не так уж и мало – как минимум можно назвать Пакистан, США и Иран. Начнем по порядку.
Пакистан: между двух огней
Отношения между Афганистаном и Пакистаном не заладились практически с самого момента возникновения последнего на карте мира в 1947 г. и сохраняются в напряженном состоянии до сегодняшнего дня. Основная причина этого лежит в доставшейся двум государствам в наследие от Британской империи так называемой "линии Дюранда" - границе между двумя государствами, вернее в стойком нежелании Афганистана ее за таковую признавать.
Дело в том, что "линия Дюранда", о которой много говорят специалисты, в свое время лишила Афганистан части территории и, кроме этого, территориально разделила единый пуштунский народ. Сложилось так, что в Афганистане у руля власти традиционно стоят представители именно пуштунского большинства, и это объясняет непримиримую позицию официального Кабула в отношении данного вопроса. В свою очередь, Пакистан, опасаясь повторения ситуации с потерей своей территории, как это произошло с Бангладешем, делает все, чтобы повернуть афганский курс в выгодную для себя сторону. Это стремление и легло в основу создания и поддержки с 1990-х гг. движения "Талибан", которое должно было стать подконтрольным Пакистану. Другой целью приведения к власти в Афганистане лояльного к себе правительства является создание "стратегической глубины" против своего заклятого врага, Индии.
В то же время, когда после начала операции "Несокрушимая свобода" в 2001 г. Пакистан приобрел важное стратегическое значение для Международных сил содействия безопасности как плацдарм для транспортировки военных грузов и стал получать щедрое финансирование со стороны США (примерно половину из $12 млрд, затрачиваемых Пакистаном на оборону ежегодно, составляют американские деньги), пакистанская элита по вопросу поддержки вооруженной оппозиции в Афганистане разделилась. Этот раскол до сих пор не преодолен, и финансирование "Талибана" по линии Межведомственной разведки ISI, происходящее зачастую без контроля со стороны официальной исполнительной власти, продолжается.
"Столь сложная региональная политическая архитектура, - пишет в одной из своих статей руководитель ЦИСА Омар Нессар, - создает почти безвыходную ситуацию в деле решения афганского кризиса. С одной стороны, для его завершения необходим отказ соседних государств от поддержки боевиков "Талибан" и других вооруженных исламистских групп, равно как и установление нормальных отношений между Афганистаном и Пакистаном на основе общего сотрудничества в борьбе с терроризмом. С другой стороны, афганский "Талибан" является единственным эффективным рычагом влияния Исламабада на афганскую политику, который при необходимости может использоваться для предотвращения опасного для Пакистана индийско-афганского сближения. Отказаться от использования этого ресурса Исламабад вряд ли готов".
Нестабильный Афганистан позволяет США закрепить свои позиции в Центральной Азии
О целях США в Афганистане писали, пишут и, видимо, еще долго будут писать. На сегодняшний день по этому вопросу в целом сложилось две позиции. Согласно первой, официальной, в 2001 г. Америка пришла в Афганистан бороться с международным терроризмом в лице "Аль-Каиды" и "Талибана" (а известно, что движение моджахедов появилось в свое время во многом благодаря "помощи", в том числе, США). Вторая точка зрения, которой придерживается подавляющее большинство незападных экспертов, заключается в том, что Афганистан, имеющий великолепное геополитическое расположение, нужен Вашингтону для контроля своих основных соперников на Востоке – Ирана, России и Китая, - через укрепление влияния в Центрально-Азиатском регионе.
Операция, которая продлилась больше десяти лет, показала, что американцы не решили заявленных задач по уничтожению материально-технической базы и духовных предпосылок терроризма в стране. Напротив, кроме того, что сегодня талибы, по различным оценкам, контролируют от 40% до 60% территорий Афганистана, экономика страны в прямом смысле слова стала наркозависимой (с 2001 по 2011 гг. рост производства наркотиков в Афганистане увеличился в 40 раз, составляя сегодня около 93% мирового их производства), а установленный НАТО политический режим Хамида Карзая шаток и не пользуется доверием населения. Нестабильность региона и продолжающееся усиление деятельности талибов и их союзников на севере Афганистана дает американцам отличный повод расширять свое влияние на страны Центральной Азии через строительство военных баз, вливания денежных средств в пограничную безопасность и т.д. под предлогом укрепления безопасности региона. В сегодняшних условиях с необходимостью подобных действий спорить сложно, однако бесспорным является и тот факт, что такое положение открывает перед США большие возможности реализовать свои геополитические интересы, в первую очередь, по ослаблению влияния России в Центральной Азии. При таком подходе заинтересованность США в сохранении нестабильности в Афганистане выглядит вполне обоснованной.
Интересное, с этой точки зрения, место в американских расчетах занимает так называемый "план Б" в Афганистане, предложенный в 2011 г. старшим научным сотрудником в Совете по внешним связям США Робертом Блэкуиллом. Признавая неспособность сил НАТО во главе с США дать отпор талибам, прочно обосновавшимся на юге и востоке страны, Блэкуилл предлагает смириться с этим фактом и расчленить страну на две части, официально признав власть талибов на контролируемых ими территориях. При всех издержках такой исход дела, по его мнению, будет наименьшим из зол, так как север и запад страны останутся подконтрольными действующему режиму, что позволит начать подъем и развитие этой части разделенного Афганистана и интеграцию его в экономические процессы в регионе.
Невооруженным глазом видно, что разделение страны и официальное признание "Талибана" приведут только к усилению напряженности в регионе. Помимо того, что у талибов на огромной территории будут полностью развязаны руки, неминуемо возникнет очередной виток напряженности в Центральной Азии и в пакистано-индийских отношениях. Однако, по мнению Рахматулло Абдуллоева, много лет занимающегося Афганистаном и знающим эту страну изнутри, у такого плана нет никаких перспектив в принципе.
"Заговорить о разделе страны в Афганистане, - рассказывает эксперт корреспонденту Накануне.RU, - означает политическое самоубийство. Никто в Афганистане открыто об этом не говорит. Любого, даже видного политического деятеля, который захочет говорить открыто о какой-то автономии или разделе страны, тут же обвинят во всех смертных грехах. Ведь в течение последних ста лет Афганистан уже был разделен, и большая часть государства досталась Британской Индии, которая затем вошла в состав Пакистана. Афганистан – это страна разделенных народов. Пуштуны живут в Пакистане и Афганистане, а таджики, узбеки и туркмены, помимо Афганистана, в соответствующих республиках Центральной Азии. Поэтому разделить эту страну еще раз невозможно. Наверное, Западу хочется отдать юг или восток Афганистана талибам и при этом сохранить запад и север, но это вряд ли возможно. Запад может остаться, а может уйти, но в таком случае, кто будет защищать тех, кто станет заявлять о разделе открыто? Все думают о последствиях – как будет завтра, какое отношение будет к ним со стороны пуштунов или тех, кто придет к власти".
Многоаспектность интересов Ирана
Свои, особые интересы в Афганистане имеет Иран. И поддержкой талибов он преследует лишь один из них. На первый взгляд, союз шиитского Ирана с радикальными суннитами-талибами, которые в 1990-х гг. находились в открытой идеологической конфронтации друг с другом, в отдельных случаях доходившей до жестоких расправ над шиитами со стороны "Талибана", представляется абсурдным. Однако появление в Афганистане общего врага в лице США отодвинуло эти противоречия на второй план. Сегодня Иран поддерживает талибов оружием на юге Афганистана, где располагается основной американский военный контингент, с той целью, чтобы те боролись с распространением влияния американцев в регионе. И несмотря на то что сегодня такими методами этой цели уже достичь невозможно хотя бы потому, что Вашингтон сам заговорил о признании талибов, сложно не согласиться, что на определенном этапе резон в поддержке талибов против США действительно был.
Другой стороной поддержки, которую Иран оказывал Афганистану в течение войны 2000-х гог. и оказывает сегодня, являются попытки бывшего президента Ирана Ахмадинеджада распространить иранское влияние через возрождение персидского национализма в регионе. Ключевым в этом процессе виделось налаживание отношений с другими персоязычными государствами – Афганистаном и Таджикистаном. Для первого это вылилось в крупную финансовую и гуманитарную поддержку, направленную на развитие торговли и культурно-религиозную пропаганду против влияния ваххабитов-деобандистов, спонсируемых из Саудовской Аравии и Пакистана.
В то же время, сегодня Иран, как никто другой, заинтересован в установлении стабильности, по крайней мере, на севере и западе Афганистана, что, в первую очередь, связано с желанием разработки практически нетронутых месторождений драгоценных камней и стратегически важного для иранских планов урана на юге Таджикистана. Иран принимает участие в строительстве железнодорожной ветки, которая должна будет соединить его с Китаем через Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан. Кроме возможности вывозить из Таджикистана стратегические ресурсы, планируемое проведение ветки от афганского Герата до иранского города Хаф и оттуда до порта Чабахар в Оманском заливе откроет Центрально-Азиатским странам выход в Аравийское и Средиземное (через Суэцкий канал) моря. При успешном завершении проекта Иран в этом транспортном пути будет играть ключевую роль.
Однако без установления порядка и безопасности в северных провинциях Афганистана об этих планах говорить невозможно. Таким образом, цели Ирана в Афганистане носят противоречивый характер, что отражается в противоречивости его действий, направленных, с одной стороны, на поддержку "Талибана" в южных провинциях Афганистана и развитие транспортно-экономических связей на севере страны, с другой.
В связи с этим сложным переплетением интересов различных внешних политических игроков, в котором афганский народ является разменной монетой, а Афганистан отдаляется от установления мира и стабильности, лучшим выходом для этого государства российские и центрально-азиатские эксперты видят приобретение им нейтрального статуса. Поиски путей реализации такого сценария сегодня являются одним из приоритетов работы, ведущейся экспертами стран СНГ накануне вывода американских войск из Афганистана в приближающемся 2014 г.
Экспертами прорабатываются различные сценарии того, какой ход примет развитие событий в этой стране, когда основные войска НАТО покинут ее, и если натовцы убеждают общественность в том, что ситуация находится под контролем и ничего взрывоопасного ожидать после 2014 год не стоит, у руководителей государств-участников ОДКБ иная точка зрения. На сегодняшний день Афганистан находится в крайне нестабильном положении, и ухудшение ситуации в стране неминуемо отразится не только на пограничных с ним государствах, на Таджикистане, Кыргызстане и Узбекистане, но и на России, Казахстане и всем регионе в целом. Это связано с действующими на территории Афганистана различными террористическими группировками, в которых в том числе состоят граждане России и стран СНГ. Активизация их деятельности может привести к распространению экстремизма непосредственно на территории государств-участниц ОДКБ. Кроме этого, Афганистан является крупнейшим в мире поставщиком тяжелых наркотиков, один из основных путей транспортировки которых проходит также по территории наших государств, отравляя и убивая по дороге сотни тысяч людей. Дестабилизация ситуации в Афганистане в разы увеличит поток наркотрафика, что значительно усугубит уже имеющуюся проблему и создаст новые вызовы пограничным службам в Центральной Азии и России, а также с новой силой ударит по здоровью наших граждан.
Этот сценарий основан на предположении негативного развития ситуации в Афганистане, и не все специалисты разделяют такую точку зрения, среди которых и руководители НАТО. Тем не менее, существуют веские причины ожидать именно такой ход развития ситуации, и одной из них является важное геополитическое положение Афганистана, которое используется различными государствами для достижения собственных целей.
Арсений Измайлов
Источник: nakanune.ru.
Рейтинг публикации:
|
