|
Воскресный номер The Guardian поразил читателей сенсационной новостью: президенты США и Ирана могут встретиться уже в ближайшие дни.
Сенсация здесь в том, что последняя встреча лидеров двух стран состоялась тридцать шесть лет назад, в 1977 году. Тогда Ираном еще правил шах Мохаммед Реза Пехлеви, носивший официальный титул «Солнце Ариев». А президентом США был Джеймс Эрл «Джимми» Картер, который позже не будет избран на второй президентский срок из-за захвата заложников в Тегеране.
Тогда отношения между Америкой и Ираном были почти безоблачными. Шах, никогда не забывавший о том, что западные спецслужбы помогли ему удержаться у власти, различными способами демонстрировал свою благодарность и верность. Мало того, что он отдал нефтяные богатства своей страны Международному нефтяному консорциуму – он еще и дружил с Израилем, что для правителя исламского государства было, мягко говоря, необычно.
Но с консорциумом шах, в конце концов, поссорился, а вот с Израилем дружил до самого конца. Причем дружба эта основывалась не только на взаимовыгодной торговле, но и на военном сотрудничестве – разработки израильских специалистов потом очень пригодились Ирану в борьбе против Саддама Хусейна.
Так продолжалось до 1979 года, когда революция, во главе которой встало мусульманское духовенство, смела власть шаха, уничтожила всемогущую тайную полицию САВАК и установила в стране новый режим – не капиталистический и не коммунистический, а свой, особый.
В западных СМИ его, чтобы не путаться, называют просто «режимом аятолл» – этот термин используется как синоним для обозначения тоталитарной теократии. Хотя на самом деле любой, кто даст себе труд ознакомиться с государственной моделью Ирана может убедиться в том, что тоталитаризма в ней не больше, чем в английской конституционной монархии – просто политическое устройство, основанное на многотысячелетних традициях персидского народа, непривычно для человека западной культуры.
Шах бежал, а революционные студенты захватили в Тегеране американское посольство с полусотней заложников и потребовали от Вашингтона вернуть Резу Пехлеви обратно. Американцы, разумеется, отказались и попробовали освободить заложников силами армейского спецназа. Операция, получившая название «Орлиный коготь», закончилась тем, что на сетевом сленге называется epic fail – американцы заблудились в пустыне, угробили шесть вертолетов, восемь летчиков и морских пехотинцев, и потеряли секретную документацию.
Заложников иранцы освободили только в январе 1981 года, через пять минут после того, как Картер сложил с себя полномочия президента Соединенных Штатов.
Однако до того как уступить кресло в Белом доме Рональду Рейгану, Картер успел провозгласить новую внешнеполитическую доктрину США. Поводом стал ввод «ограниченного контингента» советских войск в Афганистан в конце декабря 1979 года. В выступлении президента США подчеркивалось, что советские войска теперь находятся в каких-то 300 милях от Индийского океана и в опасной близости от Ормузского пролива, что создает серьезную угрозу для свободного перемещения нефти с Ближнего Востока.
Ключевую фразу «доктрины Картера» написал его советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский.
«Пусть наша позиция будет абсолютно ясной: попытки каких-либо внешних сил получить контроль над регионом Персидского залива будут рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы Соединенных Штатов Америки, и такое нападение будет отражено любыми необходимыми средствами, в том числе военной силой».
С тех пор прошло много лет. Советский Союз вывел войска из Афганистана, а потом и вовсе распался. Однако угроза для «свободного перемещения нефти» меньше не стала: Иран, переживший разрушительную войну с Ираком, не только сохранил территории и военный потенциал, но и превратился в мощную региональную державу, стремительно приближающуюся к овладению ядерным оружием.
А в самих США тем временем произошел переход к «доктрине Буша-старшего», заключавшейся в ставке на особые отношения Вашингтона с арабскими монархиями Залива. А пришедшие к власти при Буше-младшем неоконы крепко-накрепко привязали ближневосточную политику США к защите интересов Израиля.
Так Иран, президентом которого был не питавший теплых чувств к сионистам Махмуд Ахмадинежад, стал признанным лидером «оси зла» и едва ли не главным врагом Америки. Почти никто не сомневался, что США начнут военную операцию против Ирана – спорили только о возможных сроках, да еще о том, примет ли участие в войне с Тегераном Израиль.
А личная встреча американского президента с иранским лидером казалась не более реальной, чем переговоры генерального секретаря ООН с инопланетянами.
И вдруг в воскресном интервью NBC Обама признает: они с новым президентом Ирана, Хасаном Рухани, обменялись письмами. Американский лидер «хочет задействовать потенциал Тегерана в стабилизации обстановки в Сирии». Нет, разумеется, он предупредил Рухани, что отказ от ракетного удара по Дамаску не означает, будто США готовы закрыть глаза на иранскую ядерную программу. Но очевидно, что это предупреждение – всего лишь дань тем силам, которые стремятся использовать военную мощь США для решения своих региональных проблем.
«Эта ремарка Обамы, – отмечает The Guardian, – вероятно, предназначалась для того, чтобы заверить Израиль – американская решимость сдерживать любые попытки Ирана создать ядерное оружие не ослабла».
* * *
Может быть, для кого-то информация о возможной встрече Обамы и Рухани стала неожиданностью. Однако читатели нашего портала могли заметить, что авторы Terra America не раз писали о вероятном политическом сближении США и Ирана. Год назад, перед президентскими выборами в США, мы высказывали предположение, что выиграв свой второй президентский срок, Обама получит большую свободу маневра и сможет переориентировать вектор ближневосточной политики США.
Мы связывали это со структурными изменениями на мировом рынке углеводородов, которые приведут не только к достижению энергетической независимости США, но и к смене стратегических приоритетов Вашингтона. Эпоха горячей дружбы с монархиями Залива, поддерживающими исламский фундаментализм и «глобальный джихад», сочетающаяся с все более обременительной для Белого дома поддержкой Израиля, может смениться возвращением к «доктрине Никсона», в рамках которой США делегировали часть своих полномочий сильным и дружественным местным режимам, соперничавшим за влияние в регионе.
Во времена Никсона такими «региональными полицейскими» были Саудовская Аравия и шахский Иран. Вполне возможно, что происходящее на наших глазах сближение Вашингтона и Тегерана приведет к воссозданию этой модели. Для США новая редакция «доктрины Никсона» может обернуться целым рядом бонусов. Если Тегеран станет официальным партнером Вашингтона, это ослабит Саудовскую Аравию и такие государства, как Катар – спонсоры суннитского фундаментализма во всем мире.
Соответственно, ослабнет и экспансия «мирового исламизма», который является реальной (а не мнимой) угрозой национальной безопасности США. Сведется к минимуму угроза большой (в перспективе – ядерной) войны на Ближнем Востоке, которая, помимо всего прочего, может привести к уничтожению Израиля («страны одной бомбы»).
Добрые отношения с «режимом аятолл» снимают проблему возможной блокады Ормузского пролива и, как следствие, взрывообразного роста цен на нефть. И – last but not least – возобновление отношений между США и Ираном в перспективе открывает двери на иранский рынок (не только сырьевой) тем финансовым группам и связанным с ними компаниям, которые, как мы предполагаем, стоят за сменой приоритетов ближневосточной политики Обамы.
* * *
Мы не делаем секрета из того, какие силы лоббируют эти изменения. Это так называемые «рокфеллеровские глобалисты», к которым, в частности, относится и такой тяжеловес американской политики, как Генри Киссинджер. («Рокфеллеровским глобалистам» и их влиянию на администрацию Обамы посвящено мое интеллектуальное расследование «За кулисами Глобального ноля»).
В последние месяцы казалось, что их позиции в Белом доме поколебались: лишился своего поста советник по национальной безопасности Том Донилон, уступив место стороннице «гуманитарных интервенций» Сьюзен Райс. На важную должность представителя США в ООН была назначена еще одна «интервенционистка» Саманта Пауэр.
Эти перестановки во многом способствовали ужесточению позиции Вашингтона в отношении Дамаска и сделали военное вмешательство США в сирийский конфликт почти неизбежным.
Однако наряду с внешней, рассчитанной на зрителя, политикой Белый дом все это время вел и скрытую от глаз дипломатическую работу, направленную, как нам представляется, на то, чтобы избежать военного конфликта с Ираном. Иногда результаты этой работы становились видны широкой публике – так, в марте этого года Вашингтон пересмотрел свою стратегию нефтяного эмбарго в отношении Ирана. На наш взгляд, частичное смягчение санкций следовало рассматривать как приглашение за стол переговоров. По-видимому, Тегеран решил ответить на это приглашение.
Скорее всего, первая беседа Обамы и Рухани будет обставлена как «случайная» встреча в кулуарах Генеральной ассамблеи ООН. Подобные «случайности» обычно бывают хорошо продуманными и подготовленными, хотя, конечно, возможны и экспромты, такие, как встреча Обамы и покойного Хорхе Чавеса на саммите американских государств в Тринидаде и Тобаго в 2009 году. Тогда президент Венесуэлы не только не упустил случая пожать Обаме руку, но и вручил ему книгу «Вскрытые вены Латинской Америки», разоблачавшую колонизаторскую политику США по отношению к своим южным соседям.
В том же 2009 году спецпредставитель США в Афганистане Ричард Холбрук столкнулся с заместителем министра иностранных дел Ирана в кулуарах конференции по Афганистану в Гааге. Дипломаты обменялись любезностями и договорились «быть на связи». Однако та попытка наладить контакт закончилась ничем – не в последнюю очередь потому, что в начале первого срока Обамы у «рокфеллеровских глобалистов» были еще связаны руки, да и неистовый Ахмадинежад не выглядел в глазах Запада подходящим партнером для переговоров.
Теперь же ситуация выглядит куда более благоприятной.
Российская инициатива по уничтожению химического оружия в Сирии не только помогла Обаме, сохранив лицо, выйти из кризисной ситуации, куда его загнали сторонники военного решения.
Предложение Москвы сыграло на руку «рокфеллеровским глобалистам» – условным «голубям», выступавшим за нормализацию отношений с Тегераном. Их позиции в Вашингтоне укрепились настолько, что информацию о встрече Обамы с Рухани оказалось возможным сообщить СМИ, не опасаясь возможного противодействия со стороны могущественных лоббистских структур.
К тому же иранский лидер Хасан Рухани – «просвещенный консерватор», с которым администрации Белого дома не зазорно иметь дело. Впрочем, объективности ради надо заметить: сам иранский президент пока никак информацию The Guardian не комментировал, а министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф выразился в том смысле, что переговоры лидеров двух стран возможны, «если Белый дом освободится от давления группы, действующей в интересах третьей страны».
Важно понимать, что помимо очевидной «партии войны», в Вашингтоне существует и влиятельная «партия мира». И мяч сейчас на ее стороне поля. Шансы на то, что ситуацию в регионе Персидского залива удастся урегулировать, не прибегая к силе оружия, сохраняются. И чем ближе лидеры США и Ирана к столу переговоров – тем реальнее становится перспектива завершения тридцатичетырехлетней «холодной войны» между двумя странами и выходу из глобального ближневосточного тупика.
Источник: terra-america.ru.
Рейтинг публикации:
|
