 По признанию проживающего во Франции уроженца Эстонской ССР Михаила Зимина, он является чистокровным русским человеком. Однако ненависть к советской власти и служба в Советской армии, где он увидел издевательства над представителями нерусской национальности, побудили его после демобилизации подвергнуться добровольной эстонизации.
Радиостанция «Радио Свобода» передаёт, что свою исповедь Зимин прислал в письме в адрес ведущего передачи «Ваши письма» Анатолия Стреляного. Автор послания поведал, что уже с самого детства испытывал ненависть к порядкам существовавшим при СССР. Ненавистен ему был и образ мыслей советских людей. «Я, восемнадцатилетний, размышлял, как будет рассыпаться это ужасное государство», — проинформировал В.Зимин.
Позже, сообщил «антисоветчик», его призвали на службу в ряды вооруженных сил. Как-то раз, ночью, в части где он отдавал свой воинский долг, ему пришлось наблюдать сцену издевательства над татарином плохо говорящим по-русски. «Я поставил себя на место этого татарина, и меня охватил ужас, — признаётся автор письма. — Боже милосердный, как же все эти татары, узбеки, литовцы, как же они должны нас, русских, ненавидеть!» Он замечает, что увиденное вызвало у него шок и стало переломным моментом в его дальнейшей судьбе.
Вернувшись после службы в Эстонию Михаил Зимин начал усиленно учить эстонский язык, приобщаться к эстонской культуре и истории, используя не советские учебники, а живое общение с эстонцами. «Нашел работу в организации, где было около десятка русских на три или четыре сотни эстонцев», — повествует Зимин. К моменту развала Советского Союза он уже без всякого акцента говорил на эстонском языке, что позволило узнать для себя много нового. «Новый язык — новый мир. Меня впустили в этот мир, и я узнал из первых уст, что такое была Эстония до войны, чем отличалась советская оккупация от германской, что есть исход в Швецию и что такое депортация в Сибирь», — сообщил автор исповеди. «Так я стал эстонцем», — резюмирует он: «Мое имя Михаил. Для эстонцев я Михкель».
Отметим, что ведущий передачи, упомянутый выше Анатолий Стреляный, всячески одобряет сделанный В.Зиминым выбор. «Бессмертную душу этого человека спасло то, что он смог поставить себя на место другого: редчайшее качество, его мы, собственно, имеем в виду, когда говорим о благородстве и мудрости», — подчеркнул в эфире работник радиостанции.
Ниже приводится полный текст послания, размещённого на интернет-сайте «Радио Свобода».
«Здравствуйте, Анатолий! По происхождению я чистокровный русский человек. Насколько мне известно, среди моих предков не было даже татар. Однако родился я в Эстонии, там же и вырос и закончил школу.
Рядом со мной и моими друзьями детства в тех же дворах росли наши сверстники-эстонцы. Иногда мы дрались, иногда вместе играли, но всегда были мы и были они. Мы росли рядом, а не вместе. В результате я, родившийся и выросший в Эстонии, знал с грехом пополам два-три десятка эстонских слов, несмотря на то, что язык нам преподавала прекрасная учительница. В том же классе я был первым учеником во французском языке. Сразу после окончания школы уехал в Россию, но не смог к ней приспособиться, не почувствовал себя там своим.
С самого юного возраста советский строй, порядок, образ мыслей вызывали у меня такую ненависть, которая заставляет до боли сжимать зубы, чтобы рассеять туман, плывущий перед глазами. Однажды (точно помню, что это было в 1976 году), глядя на карту СССР, я, восемнадцатилетний, размышлял, как будет рассыпаться это ужасное государство.
Первым делом я, конечно, убрал Прибалтику. За нею в моей фантазии последовала Молдавия. Страна, прожившая двадцать лет между двумя войнами вне советского кошмара, не может не вырваться на свободу при первой возможности, считал я. А вот Закавказье и Средняя Азия в моих мечтах тогда остались на своих местах.
С Украиной никаких вопросов не было: уйдут и западная, и восточная. И вот когда я мысленно изъял из Союза Прибалтику, Украину, Молдавию, то вдруг почувствовал холодок в спине: а что же останется от России? Так вошли в противоречие два чувства: ненависть к строю и беспокойство за судьбу страны, которая есть моя родина. Потом была военная служба.
Однажды ночью, в казарме, я услышал сквозь сон, как два сержанта муштруют новобранца, слабо говорящего по-русски татарина. Эта обычная сцена казарменного скотства вдруг подействовала на меня, как вспышка молнии. Я поставил себя на место этого татарина, и меня охватил ужас.
Боже милосердный, как же все эти татары, узбеки, литовцы, как же они должны нас, русских, ненавидеть! И ведь есть за что, вот что самое страшное. Этот момент стал переломным в моей жизни. Мне стало нестерпимо стыдно за то, что я с грехом пополам знаю два десятка эстонских слов. После армии я вернулся на родину, в Эстонию, и начал там с нуля. Нашел работу в организации, где было около десятка русских на три или четыре сотни эстонцев, и взялся учить язык.
К моменту, когда Советский Союз накрылся, я говорил по-эстонски без всякого акцента. Новый язык — новый мир. Меня впустили в этот мир, и я узнал из первых уст, что такое была Эстония до войны, чем отличалась советская оккупация от германской, что есть исход в Швецию и что такое депортация в Сибирь. Так я стал эстонцем.
Не берусь описать то чувство, которое испытал, когда в первый раз взял в руки свой эстонский паспорт. С тех пор прошла почти четверть века. Жизнь выдала новый вираж. Я женился на француженке, и уже восемнадцать лет живу во Франции. Освоился, нашел хорошую работу, прилично говорю по-французски, а вот по-эстонски — снова с акцентом. Жена иной раз попрекает: забыл, дескать, свои корни. Да ничего я не забыл, французом не стал, французского гражданства не хочу. Как был эстонцем, так и остаюсь. А если дотяну до пенсии, то вернусь доживать на родине.
Мое имя Михаил. Для эстонцев я Михкель. Ну, а французы называют меня МишА. Именно так: с ударением на последней гласной».
Стиль, орфография и пунктуация оригинала сохранены, просьба к читателям — не сигнализировать об ошибках в этой статье — прим. ред.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
