Геополитический курс и экономическая политика Турции: угрозы и перспективы

25 мая 1453 г. канула в Лету Византия, уступив место новой сверхдержаве – Оттоманской Империи. В этом году современна Турецкая Республика, менее пассионарная, но не менее решительная отмечает свой главный государственный праздник – годовщину (560-ю по счету) основания Стамбула. «Константинополь (Стамбул)» для Турции – это все», писал еще в XIX в. русский князь Лобанов-Ростовский. Как когда-то православный Константинополь, мусульманский Стамбул сегодня играет стратегическую роль – соединяет Европу и Азию, на этот раз экономическими и геополитическими узами, куда более прочными, чем единство веры.

С момента своего основания в 1923 г. вплоть до начала XXI в. современная Турция не отличалась особыми экспансионистскими шагами во внешней политике: она занимала нейтралитет во 2-й Мировой Войне, была послушным и сговорчивым союзником в НАТО, предоставив свою территорию для расположения американских межконтинентальных баллистических ракет «Атлас» в ходе Карибского кризиса; правда, в 1974 г. Анкара напомнила миру о своем великом экспансионистском прошлом, высадив десант на острове Кипр и создав в его северной части марионеточную Турецкую Республику Северного Кипра (ТРСК), которую кроме самой Анкары никто не признал (у Турции есть план по превращению ТРСК в одну из своих провинций в случае провала переговоров с греческой Республикой Кипр).

Геополитические амбиции

В 2000-х гг. с приходом к власти нынешней консервативно-демократической партии Справедливости и Развития Турция постепенно выходит на международную арену, все настойчивее претендуя на роль лидера на Ближнем Востоке. Это проявилось в кратковременном «сворачивании в сторону Азии» и сближении с Ираном, охлаждении отношений с Израилем с последующей эскалацией дипломатического конфликта. Апогеем этого противостояния явилось заявление министра иностранных дел Турции Ахмета Давутоглу на встрече с госсекретарем США Джоном Керри, что одной из угроз современного мира наряду с терроризмом, исламофобией и антисемитизмом является сионизм (надо сказать, что при этом Керри витиевато поддержал своего турецкого коллегу). Для осуществления своих замыслов на Ближнем Востоке Анкара даже вступила в союз со своими историческими врагами – арабскими монархиями Персидского Залива (турецко-арабские «отношения» тянутся с времен завоевания Халифата турками-сельджуками в ХІ в.; тогда слово «турок» в арабском языке и стало означать «разбойник»).

Современная экспансия османов, основанная на идеях пантюркизма и кемализма о консолидирующей роли Турции среди тюркских народов, распространяется и на их бывшие территории – Закавказье; 28 марта 2013 г. в ходе встречи глав внешнеполитических ведомств Турции, Азербайджана и Грузии прошло обсуждение завершения строительства железнодорожной магистрали Баку-Тбилиси-Карс с последующим созданием собственного военно-политического блока в Закавказье. На первый взгляд может показаться, что этот масштабный проект, предполагающий замену ж/д полотна в бывших закавказских республиках СССР на западный стандарт, с военной т.з. означает потенциальное приближение военной инфраструктуры Запада к южным границам РФ. Однако, учитывая тот факт, что в существующей государственной идеологии Анкары наметились тенденции сближения с российским евразийством, этот проект позволит включить Турцию в одну систему с Россией, Ираном, Индией и Китаем – столпов «не-западной цивилизации».

Важным достижением Турции на внешнеполитическом фронте является обращение на нее взоров Вашингтона: выдающийся американский политолог Вали Наср в своей новой книге «Расходное государство: внешняя политика США отступает» (The Dispensable Nation: American Foreign Policy in Retreat) пишет, что в своей внешней политике Белый Дом меняет ненадежного союзников в лице Саудовской Аравии на более эффективного и менее дорогостоящего партнера в лице Турции (геополитический аналитик Р. Слейтер отмечает, что Саудиты уже не раз наносили США удар в спину, взвинтив в разгар очередной арабо-израильской войны 1973 г. цены на нефть с 1,8 долл./баррель до 4 долл./баррель, а под Новый Год 1974 г. – до 12 долл./баррель).

Тем не менее, некоторые политические шаги Анкары можно рассматривать как не столько нелогичные, сколько опасные для самой себя. Как уже отмечалось, своем долгосрочном стремлении на роль регионального лидера Турция пошла на краткосрочное сближение со своими историческими и политическими конкурентами – арабскими авторкатиями Персидского Залива в поддержке сирийской оппозиции. На лицо явная ошибка геополитического характера: если мы не будем контролировать сопредельную территорию, ее будет контролировать наш противник. Опасность этого шага объясняется нежеланием граждан Турции видеть свою страну в участии в этой кампании, особенно учитывая тот факт, что на фоне усиления в рядах боевиков радикального ислама, в частности ваххабитства, война приобретает уже не политический,  а, скорее, религиозный характер. И это пугает турецких граждан, т.к. в стране благодаря планомерной политике государства сосуществовали светскость и традиционный ислам.

Еще две угрозы всей нынешней системе Турции из-за ее вовлеченности в сирийский конфликт исходит от курдов и США. В последнее время на фоне заключения перемирия с курдской рабочей партией (КРП) Турции Анкара начала формировать тесные контакты с иракским Курдистаном из-за его больших запасов нефти (45 млрд. баррелей, что располагает его на 6м месте в мире). Нелогичность этого шага объясняется диаметральной противоположностью политических взглядов турецких и иракских курдов: турецкие курды – антиамериканисты, иракские курды – атлантисты (американисты). Этот шаг может сыграть с правительством Эрдогана злую шутку: соглашение о перемирии с КРП, заключенное в конце февраля 2013 г. может быть разорвано, что чревато угрозой очередного витка внутреннего конфликта в стране, в которой уже и так присутствует достаточное количество ваххабитов, не разделяющих светских уклад Турции.

И именно этим фактом может воспользоваться США. В последнее время Анкара стала проводить довольно смелую и независимую внешнюю политику – в 2010 г. заключено соглашение о строительстве в на территории Турции АЭС при участии российских специалистов (по странной случайности в 2008 г. национальную атомную программу Египта при именно поддержке России решил развивать низвергнутый и ныне пребывающий в тюрьме Хосни Мубарак); в конце 2012 г. Анкара в стремлении диверсифировать импорт газа поддержала «Южный поток» РФ и дала разрешение на прохождение его участка по территории своей экономической зоны; не стоит забывать о начале сближения кемализма и российского евразийства; в 2013 г. Турция начала вести активную экономическую политику в Африке. Именно эта «турецкая вольница» уже заставляет Вашингтон действовать: во-первых, при активном способствовании Обамы Турция и Израиль пришли к соглашению в вопросе выплаты компенсации семьям погибших турок от рук израильских коммандос у берегов Сектора Газа в 2010 г. Напомним, что с 2010 г. отношения между Анкарой и Тель-Авивом из-за действий израильских военных были более чем натянуты (Турция отозвала своего посла из Израиля, что в дипломатических кругах означает разрыв межгосударственных отношений и может быть рассмотрено как прелюдия к вооруженному конфликту), а в марте 2013 г. министр иностранных дел Турции назвал сионизм одной из главных угроз миру на планете. Тем не менее, вероятнее всего, действия США следует рассматривать не столько как попытку примирения своих главных союзников в регионе, сколько как усыпление бдительности Анкары. Следуя геополитической доктрине сэра Хэлфорда Макиндера о том, что каждый претендент на всемирное влияние должен контролировать евразийский центр, США развернули новый масштабный проект «Большого Ближнего Востока от Марокко до Китая», начавший реализовываться в виде «арабской весны». Угроза же для Турции заключается в том, что в этой новой политике США она будет не субъектом, а объектом. В 2006 г. в своей статье «Кровавые границы» видный американских геополитический аналитик и политолог Ральф Петерс представил карту «нового Ближнего Востока», где такие регионы Турции как Восточная Анатолия и Юго-восточная Анатолия входят в состав независимого Курдистана. Но если это лишь и прогнозы (хотя они опубликованы в журнале Armed Forces Journal, издающемся Пентагоном) есть и более конкретные угрозы нынешней власти Эрдогана и стабильности всей Турции, исходящие все также от США. По сообщению журнала The Economist (18.05.2013 – 24.05.2013 гг.) в США  активизировал политическую деятельность Фетхуллах Гюлен. Таким образом, учитывая всплеск работы Гюлена и его международной НПО «Хизмет», явно получающую поддержку и указания из правящих кругов США, а также самостоятельную внешнюю политику Анкары, часто идущую в разрез с доктриной США на Ближнем Востоке, Белый Дом готовит плацдарм для потенциальной смены власти в Турции. Кандидатура Гюлена устраивает Вашингтон уже хотя бы потому, что он, будучи представителем умеренного ислама, сможет выступить в качестве противовеса Саудовской Аравии и Катара с их ваххабитским учением ислама. Поэтому для сохранения своих позиций, а вместе с ними и Турции, Эрдогану необходимо пересмотреть свой геополитический курс, от которого зависит и экономическое благосостояние Турции.

Экономическая политика

Как отметил в своем выступлении президент крошечной африканской островной страны Сан-Томе и Принсипи Фрадике де Менезеш, современному миру, точнее Западу и особенно США, жизненно необходимы альтернативные источники нефти, находящиеся за пределами капризного Арабского Востока. И такой источник имеется в Турции: в 2011-2012 гг. Анкара передала шельфовые участки американским ShevronTexaco и ExxonMobil на условиях вливания нефтедобывающими гигантами инвестиций в размере 2 млн. долларов. Результат этой сделки не заставил себя ждать, и в январе 2013 г. агентство Bloomberg сообщило, что в 2012 г. объемы добычи черного золота в Турции превысили показатели Норвегии (лидера по добыче нефти в Европе), составив 2,3 млн. тонн. 

Не менее важными для мировой экономики являются горнодобывающая и металлургическая промышленность. И здесь Турция не отстает: по данным отчета международного аналитического агентства Global Business Reports в Турции добывают
73 из 90 полезных ископаемых, которые торгуются на мировых рынках. Турция входит в элитный клуб производителей стали, уверенно закрепляя свои позиции: сейчас Анкара занимает № 8, а в прошлом году - № 10. Всемирная сталелитейная ассоциация (World Steel Association) сообщает, что в 2012 г. Турция произвела  35,88 млн. т стали, что на 5,2% выше, чем в 2011 г. Для сравнения: до 2012 г. на  8-м месте находилась Украина, которая в 2012 г. произвела 32,91млн. т стали (на 6,9% ниже, чем за 2011 г.) и успешно поменялась местами с Турцией, опустившись на металлургическое дно – 10-е место.

Современные османы не останавливаются на достигнутом, особенно в свете подрыва доверия к «налоговым раям» – оффшорам в роде Республики Кипр. В начале апреля турецкий DenizBank выкупил у третьего по значению американского банка Citigroup его турецкие дочки; учитывая, что DenizBank сам является зарубежным активом Сбербанка России, в Анатолии определенно намечается создание «финансовой гавани». Эта же гавань может быть полезна и украинскому бизнесу, т.к. между Украиной и Турцией существует соглашение об избежании двойного налогообложения и предупреждении налоговых уклонений по налогам на доходы и капитал ЗУ №37/98-ВР от 16.01.98 (вступило в силу с 29.04.98). Так что, если раньше украинские казаки ходили на Анатолию в поисках золота, то сейчас они это золото сами будут везти в Анатолию на весьма выгодных условиях:

Ставка налогов согласно украинско-турецкому соглашению

об избежании двойного налогообложения и предупреждении налоговых уклонений

по налогам на доходы и капитал:

* 1) Цифры в скобках означают мин. часть капитала компании (в %), владение которой дает право фактическому владельцу дивидендов на налогообложение по ставке, указанной перед скобками.

2) Цифры, написанные через «/», означают, что в зависимости от определенных настоящим соглашением условий могут применяться различные ставки налогообложения.

Источник: Национальный Банк Украины

Украинскому бизнесу полезно будет вспомнить и об уркаинско-турецком соглашении о содействии и взаимной защите инвестиций ЗУ №272/97-ВР от 17.05.97 (вступило в силу 21.05.98), которое может прийти ко двору в условиях ужесточения государственного давления на бизнес в Украине.

Украинским деловым кругам следует поторопиться, т.к. Турция, переживающая стремительный рост производства, активно привлекает прямые иностранные инвестиции (ПИИ), в том числе и в горнодобывающую отрасль (см. таблицу), являющуюся на сегодня одним из приоритетных направлений развития. Этот факт приобретает особую значимость в свете того, что в марте 2013 г. авторитетное агентство Standard and Poor повысило рейтинг Турции до ВВ+, означающий, что Турция снова является инвестиционно привлекательной. 

Приток прямых иностранных инвестиций в Турцию (млрд. $)

Источник: Агентство по поддержке и продвижению инвестиций при премьер-министре Турецкой Республики

Для большей убедительности реальной возможности приумножить свои капиталы, сотрудничая с Турцией, ниже указан мини-стресс тест инвестиционной привлекательности Турции.

Инвестиционная привлекательность Турции: стресс-тест

1. Политическая ситуация

2. Финансово-экономическая ситуация

3. Инвестиционный климат

4. Налогообложение

5. Трудовые ресурсы

Отношения между Украиной и Турцией складывались не самым лучшим образом: в период 1568-1918 гг. между странами было более 10 крупных и мелких военных конфликтов; в украинском сознании слова «турок» и «турецкий» стали означать «враг», «глупец», «отрицательный». Возникает закономерный вопрос: зачем Украине сотрудничать с теми, кто систематически истреблял его народ? В качестве аргумента можно привести пример франко-немецких отношений, которые, несмотря на более 20 кровопролитных войн, создали Европейское объединение угля и стали, трансформировавшееся в одного из ведущих геополитических и геоэкономических центров современности.

Здесь необходимо отметить, что правительство Азарова сейчас всерьез рассматривает финансово-экономиеское сотрудничество с арабскими монархиями Персидского Залива, являющихся основными экономическими и геополитическими конкурентами Турции. Однако, какой бы не была история взаимоотношений двух стран, и какой бы не была угроза пантюркизма для Украины (особенно в Крыму, где меджлис крымско-татарского народа получает активную поддержку из Анкары), Турция является государством с развитой и, что важно, диверсифицированной промышленностью, но главное – остается светской страной в отличие от арабских автократий с их экономиками, явно страдающими «голландской болезнью» и несветским характером общества, основанным на учениях ваххабизма.

Экономический альянс всегда должен основываться на геополитическом подходе, а украинский полтикум все больше демонстрирует тенденции геоэкономического видения государственных вопросов, превращая тем самым само государство в рынок для своих «международных партнеров».

Но как бы там ни было, в лице Турции Украина может найти экономического партнера при условии проведения поступательной, взвешенной и рациональной политики.

Если не произойдет резких перемен в самой Турции из-за сирийского кризиса и недоверия народа правительству Эрдогана, может быть, Турция еще сможет выпутаться из сложных  геополитических  переплетов и адекватнее взаимодействовать со странами бывшего Советского Союза, где Россия имеет наибольший вес и могущество и при необходимости сможет применить рычаги давления против официальной Анкары.