Джесси Норман
Разъединение Европы: перед лицом беспорядков и протестов в ЕС на первый план выходят вопросы легитимности. Фото: ALAMY
На протяжении многих лет лидеры Европы часто сравнивали создание Европейского Союза с основанием Соединённых Штатов Америки. Бывший президент Франции, Валери Жискар д’Эстен, испытывал особую тягу к подобным сравнениям. В одном интервью в 2003 году он даже сравнил себя с Томасом Джефферсоном, ссылаясь на роль Джефферсона в написании Конституции США. Как он сам выразился: «отчасти я пытался играть ту роль, которую играл Джефферсон».
Но тут есть небольшая проблема, одна крохотная ложка дёгтя в бочке мёда Жискара. Вы напрасно потратите время в поисках подписи Джефферсона на Конституции США. Почему? Потому что Джефферсон был более чем в 5000 километрах от конституционного конвента, заседавшего в Филадельфии четыре жарких месяца 1787 года; в то время он был американским послом во Франции.
Действительно, в двух конституциях сложно увидеть какое-либо настоящее сходство: одна из них краткая и ясная – всего семь широко обсуждавшихся статей; другая же напыщенная и невразумительная – 465 статей, которые с трудом понимали, по их собственному признанию, даже некоторые из инициаторов их написания. Одна из конституций зиждилась на победе в войне, другая создавалась для примирения наций после сокрушительного поражения. Одна из них сформировала национальное государство, другая стремилась вытеснить национальные государства, как таковые.
Однако суть тут не в истории или демонстрации высокомерия: главное состоит в том, что слова Жискара ненароком высветили то, что в ЕС деликатно называют «дефицитом демократии». Насколько легитимен ЕС и насколько важна легитимность?
Соединённое Королевство ранее приветствовало тот факт, что ЕС зачастую удавалось выработать правила, которые отдельные страны не смогли или не стали бы вырабатывать сами, правила, способствовавшие экономическому росту: устранение торговых барьеров и государственных субсидий, сокращение вмешательства государства в экономику и рост конкуренции.
В самом деле, одна из причин того, почему многие экономисты до сих пор приветствуют евро, несмотря на его недостатки, заключается в том, что они рассматривают его как механизм, с помощью которого в отношении стран с низким уровнем налоговой дисциплины или проведённой девальвацией могут быть наложены более жёсткие бюджетные ограничения. Это не всегда очень демократично, но в целом имело широкую общественную поддержку.
Однако справедливая оценка показала бы, что несмотря на некоторые улучшения, ЕС и его институтам всё же угрожает кризис легитимности. К примеру, Европейская комиссия предлагает и разрабатывает законы, но при этом «она мало подконтрольна общественности напрямую или даже косвенными средствами», как было написано в одном из современных учебников. Возможности Европейского парламента привлечь Еврокомиссию к ответственности ограничены, и зачастую ему не хватает для этого воли. Действительно, после того как она потерпела поражение в своих недавних попытках увеличить бюджет ЕС, председатель Европейского парламента пригрозил впервые ввести тайное голосование по бюджету, чтобы проголосовать против политики жёсткой экономии и при этом избежать ответственности перед обществом.
Европейский суд связан своей, по сути политической, ориентацией на «более тесный союз». Он играет всё большую роль в исполнительной власти, в противоположность надлежащему разделению властей. Только треть его судей ранее имели опыт судебной работы. В Хартии ЕС об основных правах такие базовые права, как право на жизнь, идут вперемешку с вызывающими споры требованиями экономических прав, например, статьёй 29, предусматривающей «право на обращение в службу занятости».
На протяжении 18 лет счета ЕС проходили аудиторскую проверку, и предпринимались попытки заставить разоблачителей молчать. В 2001 году Счётная палата ЕС объявила, что недосчиталась 5 процентов бюджета ЕС. В прошлом году «величина ошибки» составила 3,9 процента – в Великобритании это было бы эквивалентно потере 27 миллиардов фунтов в год.
Особенно тревожными являются попытки ЕС использовать государственные средства таким образом, чтобы по всей видимости лишить легитимности национальное государство и присвоить легитимность себе. Сюда относятся и план работы региональных правительств, и открытие структурных фондов для прямого контроля использования средств регионами, что идёт в обход национальных парламентов и национальных интересов.
ЕС также стремится повернуть в свою сторону мнение учёных и экспертов через программу им. Жана Монне, которая «стимулирует обучение, исследование и осмысление в области европейской интеграции в высших учебных заведениях по всему миру». По последним подсчётам такие проекты действуют в 72 странах на 5 континентах через 162 Центра мастерства им. Жана Монне и 875 профессоров, обучая в общей сложности 500000 студентов ежегодно.
Именно недостаток легитимности представляет самую серьёзную сложность для ЕС, даже более серьёзную, чем экономические проблемы, связанные с долгами и конкурентоспособностью. При отсутствии легитимности ни одно правительство не сможет долго поддерживать себя демократическими методами. Правительство, которое ни перед кем не отчитывается, - это неэффективное, неповоротливое правительство, обращённое само в себя и подверженное коррупции, использующее должностные полномочия в корыстных целях и всецело поглощённое частными интересами.
Люди начинают спрашивать: зачем платить налоги, зачем голосовать, зачем подчиняться правилам, если мы не в силах ничего изменить? Ресурсы распределяются скорее исключительно из политических соображений, а не из соображений общественной необходимости. Устойчивость, конкурентоспособность и энергичность уходят — наступает застой. Когда случаются перемены, они скорее судорожные, а не постепенные.
Стоит отметить, что сам по себе кризис еврозоны ещё больше усилен недостатком отчётности и легитимности внутри ЕС. Государства-члены ЕС приняли, потом поставили под вопрос, потом нарушили собственный Пакт стабильности и роста. Италия намеренно пыталась скрыть свой бюджетный дефицит, как и греки, применяя при этом одни из самых изобретательных способов финансирования. Германия и Франция также имели серьёзные нарушения, но в 2003 году вынудили министров финансов еврозоны снять наложенные на них штрафы.
Последствия были катастрофическими. Инвесторов заставили поверить, что экономики стран еврозоны сильнее, чем они были на самом деле. Последствием введения евро как такового было сокрытие от рынка капитала катастрофических долгов южной окраины Евросоюза. Напротив, инвесторы ошибочно полагали, что, поскольку Греция и Германия были в еврозоне, у обеих стран одинаковые кредитные риски. Едва ли можно сомневаться в том, что если бы национальные валюты ещё существовали, инвесторы бы верно оценили финансовое положение периферии и соответствующим образом отреагировали бы ещё несколькими годами ранее.
На первый план в Европе выдвигаются вопросы легитимности, долгое время игнорируемые или откладываемые в сторону. А как могло быть иначе, если в Греции бушуют беспорядки, в Португалии и Испании проходят массовые акции протеста, а Беппе Грилло* набирает в Италии всё большую популярность? Таким образом готова почва для настоящего обсуждения того, для чего существует ЕС и в чём выгода от членства в ЕС, основываясь при этом не на национальных страхах перед прошлым, а на прагматичном опасении за будущее.
Дело было не только в блестящей британской дипломатии, когда Ангела Меркель немедленно поддержала недавний призыв премьер-министра об ограничении бюджета ЕС. В данной дискуссии голос Великобритании – голос свободной торговли, административной справедливости и правовых норм – имеет жизненно важное значение. Для нас абсолютно правильно стремиться к новому соглашению между нашей страной и ЕС, и поддерживать данную инициативу референдумом об участии страны в ЕС. Но мы можем пойти ещё дальше.
Национальное государство – основной гарант легитимности власти. С учётом нашей истории наш моральный долг и огромный практический интерес заключаются в том, чтобы в конструктивной и сдержанной манере продолжить борьбу за гибкость, местные интересы и демократию, за Европу национальных государств.
Джесси Норман является членом парламента от Консервативной партии по округу Херефорд и Южный Херефордшир. Сегодня вечером (вторник, 14 марта) он читает лекцию «Дорога к Евроутопии?» в институте Локалис.
* Итальянский комик, актер, блоггер и политический активист.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
