На Корейском полуострове продолжает расти напряжённость. Пхеньян принял решение о закрытии индустриального комплекса в г. Кессон, являющегося зоной совместного предпринимательства с Южной Кореей, предложил иностранным посольствам в целях безопасности эвакуироваться из КНДР. Наиболее значимыми в серии шагов Пхеньяна стали решение мартовского (2013) Пленума ЦК Трудовой партии Кореи о юридическом закреплении ядерного статуса КНДР и постановление Верховного народного собрания КНДР «О дальнейшем укреплении статуса страны, обладающей ядерным оружием в целях самообороны».
Большинство СМИ, живописуя воинственность Северной Кореи, не пытаются разобраться в истоках нынешнего резкого обострения конфликта на корейской земле. А если и пытаются, то, как правило, безапелляционно называют Пхеньян зачинщиком всех бед, подчёркивая, что спусковым крючком «кошмара» стало третье ядерное испытание КНДР.
В связи с этим есть острая необходимость рассмотреть настоящие, глубокие причины того, что принято называть «корейской проблемой».
Если говорить кратко, то первопричиной является неурегулированность итогов Корейской войны 1950-1953 гг. В этом году мир будет отмечать 60-летие её окончания, а мирный договор между её участниками так и не подписан. Существует лишь (теперь уже, возможно, только на бумаге) Соглашение о перемирии, то есть временное прекращение боевых действий. Более того, между главными противоборствующими сторонами - США и КНДР - отсутствуют дипломатические отношения.
Аномальность подобной ситуации очевидна. Пхеньян многократно предлагал устранить этот поразительный анахронизм холодной войны, но тщетно: Вашингтон упорно отказывается и от нормализации межгосударственных отношений, и от замены Соглашения о перемирии фундаментальным документом, устанавливающим прочный мир на полуострове. Тем самым США не на словах, а на деле доказывают наличие у них, как это называют в Пхеньяне, «враждебных намерений». В планы США входит не мирное сосуществование с КНДР, а ликвидация этого государства.
Именно этим и предопределено состояние перманентного конфликта на Корейском полуострове, цикличность переходов от острого кризиса к относительной «ремиссии» и обратно. Действия Запада по отношению к КНДР образуют порочный замкнутый круг. Призывы остановить ядерную программу и тем самым прекратить нарушать основы режима нераспространения ОМУ часто используются как ширма для скрытой повестки - смены режима в КНДР…
В итоге в тех случаях, когда Пхеньян выбирает переговорную модель взаимоотношений с международным сообществом, готовность идти на взаимные компромиссы с учётом его озабоченностей (нераспространенческое досье), Запад воспринимает это не как самостоятельное решение северян, а как проявление их слабости, торжество своей политики нажима. Следуя такой логике, Вашингтон и его союзники спешат не оценить по достоинству шаг Пхеньяна, используя это в интересах конструктивного сотрудничества и продвижения вперёд в урегулировании ядерной проблемы Корейского полуострова, а поступают прямо наоборот. Исходя из того ложного понимания, что Северная Корея начала идти на уступки под внешним давлением, Запад считает необходимым свой нажим наращивать, чтобы окончательно дожать оппонента. И тут всякий раз происходит сбой политики с двойным дном. Убедившись в истинных намерениях своих партнёров, Пхеньян, в цели которого входит сотрудничество с ними, но никак не капитуляция, перестаёт играть в чужую игру и предпринимает шаги по укреплению национальной обороноспособности. В итоге Запад вместо ожидаемых дальнейших уступок и долгожданного краха Северной Кореи получает в ответ новые ракетно-ядерные испытания.
Хронология нынешнего кризиса хорошо известна.
Успешный запуск спутника КНДР состоялся 12 декабря 2012 г. СБ ООН на этот раз выбрал более жесткую форму реагирования в виде резолюции 2087 (22.01.2013) в отличие от аналогичного случая в апреле 2012 г., когда СБ ограничился заявлением своего председателя. КНДР решительно выразила несогласие с таким решением и логикой США, согласно которой «свои запуски – это спутники, а чужие – баллистические ракеты дальнего действия», и заявила, что «уже больше не существуют ни шестисторонние переговоры, ни Совместное заявление от 19 сентября». В «знак протеста» Пхеньян провёл 12 февраля 2012 г. третье ядерное испытание, обратив внимание в заявлении МИД на то, что в мире произведено «более 2 тысяч ядерных испытаний и 9 тысяч запусков спутников, но еще никогда не были приняты резолюции Совбеза ООН, запрещающие ядерное испытание или космические пуски». В ответ СБ ООН 7 марта 2013 г. принял резолюцию 2094, накладывающую на Северную Корею самые суровые санкции за последние десятилетия.
Что же послужило причиной быстрого усугубления конфронтации в 2013 году? Причин много. Оппоненты Пхеньяна обычно называют в числе главных: проявление неопытности, незрелости и авантюризма молодого лидера КНДР, стремление запугать Сеул, заставить его поверить в то, что, приобретя ядерное оружие, КНДР коренным образом изменила в свою пользу военный баланс на полуострове, приобрела иммунитет против действий Юга и теперь может безнаказанно осуществлять шантаж и «военные провокации» против РК. Такие настроения широко распространены и последовательно поддерживаются в южнокорейском общественном мнении.
В политическом и экспертном сообществе США резко возвысились голоса, требующие немедленного и решительного изменения приоритетов политики в пользу мер, направленных на форсирование смены режима в КНДР путём резкого усиления внешнего давления на страну, её изоляции и стимулирования внутренней оппозиции. На официальном уровне в открытую заговорили о подрыве жизненного уровня северокорейского населения и т. п.
Сторонники таких действий предпочитают не замечать, что ракетно-ядерные испытания КНДР на рубеже 2012-2013 гг. стали в значительной мере ответом на нежелание Запада вести конструктивный диалог с Пхеньяном. После того как КНДР в апреле 2009 г. заявила о выходе из шестисторонних переговоров, пять оставшихся участников объявили своим приоритетом найти средства убедить Пхеньян вернуться в «шестёрку». И вот, когда благодаря, прежде всего, усилиям дипломатии России и КНР эта цель была почти достигнута и руководство КНДР в 2011-2012 гг. неоднократно заявляло о готовности продолжить своё участие в данном дипломатическом процессе, Вашингтон, Токио и Сеул вопреки собственным декларациям стали выдвигать предварительные условия и, по сути, всячески затягивать возобновление переговоров. Тем самым они ещё раз обнажили свои настоящие цели: продолжение политики «стратегического терпения», которую многие американские эксперты назвали разновидностью «стратегии сдерживания» КНДР, то есть углубления её изоляции с конечной целью смены режима. Получив этот вполне чёткий сигнал от своих оппонентов и учитывая, в том числе на примере Ливана и Сирии, возросшую склонность Запада к использованию военной силы для свержения неугодных режимов, Пхеньян посчитал себя свободным в выборе средств и предпринял необходимые меры для укрепления национальной обороноспособности.
Конечно, это было не единственной причиной, толкнувшей Пхеньян на такие шаги. Вероятно, сыграли свою роль и стремление северокорейского руководства компенсировать неприятный осадок, возникший после неудачи запуска ИСЗ 13 апреля 2012 г., и реальность космической гонки между Северной и Южной Кореями. Выведя 12 декабря 2012 г. первый свой спутник на заданную околоземную орбиту, КНДР соревнование за прорыв в космос выиграла, что весьма болезненно восприняли на Юге, где произвели успешный запуск своего ИСЗ на полтора месяца позже.
И одновременно эти действия стали раскручивать спираль конфликта, которая поставила сейчас Корейский полуостров на грань войны.
Для предотвращения дальнейшего ухудшения ситуации всем вовлеченным сторонам необходимы, прежде всего, сдержанность и предельная концентрация на поиске путей возобновления политических контактов.
