«У молодых избирателей я вижу желание найти компромисс»
Могут ли правые и левые в Америке договориться или поссориться?
 От редакции. Профессор истории и публичной политики Университета штата Техас (Остин) Джереми Сури получил известность с самой первой своей книги. Монография «Власть и протест. Мировая революция и происхождение детанта» вышла в свет в 2003 году, когда протест против односторонних действий «единственной сверхдержавы», казалось, и вправду становился мировым, по видимости достигая масштабов далеких 1960-х годов, которым и была посвящена книга Сури. В той книге Сури объяснял происхождение «разрядки» не столько стремлением сверхдержав наладить отношения друг с другом и отойти от пропасти ядерной войны, сколько общим для властей США, СССР, Китая и Западной Европы желанием сдержать протестные настроения в своих государствах, грозившие перерасти в подлинно мировую революцию. Этот вывод Сури прозвучал как жесткое обвинение всем участникам Холодной войны, как упрек творцам всевозможных «разрядок» и нормализаций в своего рода консервативном сговоре против своих народов. Нельзя сказать, что левые были очень воодушевлены выводами Сури, и наверное, он так бы и остался известен только среди академических историков, если бы на книгу весьма бурно не отреагировал один из основных ее героев Генри Киссинджер, который не преминул связаться с Сури и высказать ему лично свои возражения.
Как пытливый историк Сури решил немедленно воспользоваться ситуацией и предложил экс-госсекретарю написать о нем книгу, в которой Киссинджер мог бы прояснить свою точку зрения и ответить своим либеральным оппонентам, упрекающим его в консерватизме и равнодушии к освободительным устремлениям народов. Итогом личных встреч маститого политика и начинающего историка стала вторая на сегодняшний день книга Джереми Сури «Генри Киссинджер и американский век», вышедшая в свет в 2007 году.
Мы обратились к Джереми Сури, желая выяснить его точку зрения на идеологический конфликт в сегодняшнем американском обществе: не окончились 1960-е компромиссом, или Большой сделкой, которая состояла в том, что за «левыми» была оставлена сфера культуры, а в неограниченное ведение «правых» перешла экономика. И поколебать итоги этой сделки оказывается очень сложно – «левых» сегодня не пускают в экономику, а «правых» в культуру. На наших глазах возникает неолиберальный «прекрасный новый мир» безграничного ииндивидуализма и ужасающей толерантности.
* * *
– Уважаемый господин Сури, как Вы думаете, можно ли предположить, что в семидесятых годах прошлого века в США состоялась «Большая сделка», по итогам которой правым консервативным силам страны «достались» контроль над политэкономической частью американского общества, а левым прогрессивным силам – над культурной сферой и над средствами массовой коммуникации, сиречь СМИ? Как Вы считаете, имеет ли подобная теория право на существование?
– Американцы, чье мировоззрение было сформировано в турбулентные шестидесятые под влиянием этики и эстетики протеста, посвятили себя новым формам культуры. Они не верили, что им будет позволено найти место в политике и поэтому начали уходить в неполитические сферы деятельности, «действовать исподволь», если можно так выразиться. Есть великое множество образованных американцев интеллектуального класса, которые выражают апатию, когда дело касается политики, потому что они не верят, что могут на что-либо существенно повлиять в этой области. В сфере политики же существует разочарование в людях культурной и социальной сферы, ибо последние не вовлечены в главную суть реальных политических проблем, стоящих перед нацией – так полагают политики. Больше представителей консервативных сил находятся на ведущих позициях в бизнесе, в то время как многие либералы, вышедшие из шестидесятых, давным-давно покинули политику и массово становились, например, преподавателями ВУЗов.
Таким образом, вместо «Большой сделки» правых и левых, в факт существования которой я не верю, откровенно говоря, мы имеем в Соединенных Штатах дело с профессиональной специализацией, обусловленной идеологическими предпочтениями. Одна из сильных сторон американского общества – это то, что можно находиться в таких разных жизненных пространствах, и одна из слабых – то, что в Америке есть множество сообществ, которые сосуществуют друг с другом, но не работают сообща.
«Люди культуры» горячо интересуются, например, проектами по созданию социально ответственного здравоохранения. У «людей бизнеса и политики», у тех, кто работает на Уолл-стрит и в крупных корпорациях в приоритетах экономические вопросы и вопросы менеджмента. Интересы «соседних» социальных групп – вне их поля зрения. В прошлом это не являлось проблемой, потому что были деньги, позволявшие подобным системам сосуществовать независимо друг от друга.
Сейчас в Америке дефицит свободных ресурсов, поэтому возникла необходимость диалога. Этим столь разноплановым идеологически людям очень трудно работать сообща, потому что они к этому не привыкли. Они полностью утратили чувство доверия, существовавшее еще двадцать-тридцать лет назад, даже тогда когда у людей были разные точки зрения. В этом суть американской разобщенности сегодня.
– Считаете ли Вы при этом, что переизбрание Барака Обамы дало второе дыхание культурному наследию шестидесятых?
– Совсем не уверен. Я думаю, это увеличит влияние нового поколения политических активистов, которые не являются ни либералами, ни консерваторами в строгом смысле слова, они просто куда как прагматичнее. Сегодня у молодых избирателей я вижу желание найти компромисс. Те, кто голосовал за Обаму в этот раз, сильно отличались от ядра его сторонников в 2008 году, они не были самыми либеральными по убеждениям людьми, потому что они не считали его программу действий по-настоящему либеральной.
Сейчас он вызывает у них энтузиазм, потому что он – прагматик и реалист. Мы увидим прогресс в достижении компромисса, но вследствие давления не старых, а новых групп избирателей. Со стороны обеих политических партий мы увидим, в конце концов, усилия по отказу от крайностей, в направлении более конформистского подхода. Мне кажется, мы возможно даже увидим создание новых политических партий. Они не обязательно просуществуют долго, но окажут своими программами воздействие на позиции республиканцев и демократов.
– А если сравнить шестидесятые, их атмосферу, и сегодняшний день? Главным феноменом шестидесятых была полная демократизация культуры, открытие новых возможностей. Как бы Вы описали текущую тенденцию в Америке? Социальная политика стала более либеральной, мы видим, что, например, религия становится менее значимым фактором в политической жизни США, уходит в сферу личных дел индивидуума?
– Думаю, это станет менее очевидной проблемой. Сегодня существует неблагоприятная реакция на излишнее позиционирование религии в политике. Очевидно, что Республиканская партия со временем попытается привлечь латиноамериканских избирателей, отчасти опираясь на религиозные вопросы, и в американской политике продолжат существовать сильные религиозные объединения, но я считаю, что высшую границу этому мы определили четыре года назад.
Беседовала Юлия Нетесова
Источник: terra-america.ru.
Рейтинг публикации:
|
