Не секрет, что военно-техническое сотрудничество между Россией и Украиной развивается с большим скрипом, а то и откровенно пробуксовывает. Более того, многие проекты попросту летят под откос. Во многом это связано с ответом на вопросы, что собой представляет в настоящее время Украина и надежны ли будут в обозримом будущем договоры, заключенные сегодня. Именно по этим причинам Россия идет на значительные издержки, связанные с созданием производства ряда образцов вооружения и комплектующих для ВВТ на собственной территории. Нашего ближайшего соседа постоянно лихорадит – то Украина в НАТО, то не в НАТО, то в Таможенный союз, то вон из Таможенного союза. Иными словами, геополитическое будущее Украины как государства и векторы ее развития откровенно туманны. До сих пор нет ясного ответа на вопрос: Украина – это что? К этому надо добавить непомерные украинские амбиции в ряде совместных проектов. В частности, в сфере авиапрома Киев в ходе недавних переговоров претендовал на 50 процентов. Иначе, как выходящей за рамки здравого смысла, такую позицию назвать нельзя. Но на разумные уступки украинцы так и не пошли. В данном материале еженедельник «ВПК» представляет точку зрения, сформированную на основе тезисов и высказываний эксперта по вопросам безопасности Днепропетровского филиала Национального института стратегических исследований Алексея Ижака.
Современное состояние отношений в военно-технической сфере между Россией и Украиной характеризуется значительным переплетением сотрудничества и конкуренции по различным направлениям, которое обусловлено прежде всего единой научно-технической базой, заложенной еще в советский период совместной истории двух государств.
Модели российско-украинских отношений
Для определения основных точек соприкосновения в оружейной политике России и Украины необходимо выявить модели российско-украинских отношений в сфере производства и продажи оружия. Эксперты с украинской стороны отмечают наличие нескольких подобных моделей.
 |
| Коллаж Андрея Седых |
Первая представляет собой связанный экспорт, в наибольшей степени проявляющийся в рамках российских поставок в Индию и Китай. Вывоз авиационной техники и боевых кораблей сопровождается заказами для украинских производителей авиационных ракет и корабельных двигателей. В настоящее время такой симбиоз наиболее ярко проявляется при экспортных поставках российских вертолетов всех моделей, монопольным производителем двигателей для которых является Украина.
Вторая модель – это поставки из арсеналов: старые, отремонтированные, модернизированные советские оружейные системы. Сюда относятся стрелковое оружие, бронетехника, артиллерия, средства противовоздушной обороны и фронтовая авиация. Получателями являются в основном страны Африки. В этом секторе торговли существует конкуренция. Однако она смягчается тем фактом, что Украина и Россия находятся в разных весовых категориях.
Третья модель – постсоветские разработки. Украина имеет сильные позиции по бронетехнике, широкофюзеляжным самолетам, ракетному вооружению, катерам. Сохраняется монополия на корабельные энергетические установки и вертолетные двигатели. Но по большинству направлений Россия и Украина занимают разные ниши рынка и не конкурируют, скорее дополняют друг друга. Явный конфликт имеет место только в сфере бронетехники – украинский танк Т-84 против российского Т-90, украинский БТР-3Е и БТР-4 против российского БТР-82.
Четвертая модель – поставки вооружений Китаю. В последние годы Пекин отказался от масштабных закупок в России в пользу создания собственной военной продукции на основе советских и российских образцов вооружений. При этом сохраняется интерес к некоторым ключевым технологиям, которые все еще не воспроизведены китайской стороной по причине явного отставания в научно-технологической базе. КНР склонна покупать небольшие партии высокотехнологической продукции. Такие контракты неинтересны России, но привлекательны для Украины.
Перспективные направления
В целом в том, что касается современного состояния российско-украинских отношений в сфере ВТС, отмечается сложная картина, где партнерство переплетено с конкуренцией. Данный факт, безусловно, необходимо учитывать при анализе возможностей расширения двусторонних отношений в рамках ВТС, которые наиболее реализуемы по следующим перспективным направлениям.
В первую очередь речь идет о кораблестроении и вертолетной промышленности. К данному направлению относятся заказы на поставку российским предприятиям украинских силовых установок для судов различных классов, а также перспектива заключения договоров по включению крупнейших верфей Украины в процесс ремонта и последующей модернизации кораблей флота России. Наиболее ярким примером являются продолжающиеся переговоры между Министерством промышленности и торговли Российской Федерации и Черноморским судостроительным заводом в городе Николаеве. В рамках вертолетной промышленности, как и в случае с судостроением, значительная часть двигателей для большинства российских вертолетов закупается на заводах Украины. В 2011 году «Мотор Сич» и «Вертолеты России» заключили контракт на 1,2 миллиарда долларов на поставку двигателей в течение 2012–2016 годов. Это наиболее объемный из действующих контрактов АО «Мотор Сич», на который приходится около 25 процентов годового производства украинского предприятия.
Не стоит забывать и о таком перспективном курсе, как авиационная промышленность. В данном направлении, как и в случае с производством вертолетов и судостроением, общая технологическая база позволяет Украине встраиваться в оружейные контракты России. В области авиастроения есть перспектива совместного производства Ан-70 и, возможно, военных вариантов Ан-148. Но пока экономическая составляющая этих проектов в общей массе ВТС незначительна.
Отдельным направлением, заслуживающим особого внимания, является ракетно-космическая отрасль. На сегодня сохраняется участие Украины не только в продлении сроков эксплуатации российских МБР советской постройки. В области ракетостроения к смежным с ВТС проектам относится производство украинской стороной конверсионных баллистических ракет «Днепр», используемых для космических запусков, и совместное с Россией участие в международном проекте «Морской старт». Трудности, которые возникли в 2012 году с «Днепром» после требований россиян пересмотреть финансовые параметры, и в начале 2013-го с «Зенитом», предполагающие вероятность консервации «Морского старта» после аварийного пуска, имеют «коммерчески-политическую» природу.
Отдельно стоит упомянуть возможности использования существующих украинских ракет «Зенит» и «Циклон» и их будущих модификаций для выведения российских военных спутников из «полувоенной» системы глобального позиционирования ГЛОНАСС. По последнему пункту сотрудничество может развиваться еще по двум важным направлениям. К ним относятся производство электроники для приемных устройств ГЛОНАСС и развертывание системы наземной коррекции, без которой ГЛОНАСС не будет коммерчески успешной.
Россия и Казахстан ведут сложные переговоры относительно режима пусков с Байконура, и перспективы использования украинских ракет зависят от их успешности.
Препятствия в сфере ВТС
И все же на пути реализации даже малой части перечисленных направлений российско-украинского сотрудничества в рамках ВТС встают серьезные барьеры, имеющие зачастую откровенно политическую основу. Главным препятствием является отсутствие взаимных гарантий неиспользования взаимозависимости в сфере ВТС в интересах третьих стран. Монопольное производство Украиной целого ряда продукции ОПК в рамках ВТС с Россией создает для российской стороны во многом иллюзорные опасения возникновения серьезных рисков, связанных с сохраняющейся возможностью заключения двусторонних соглашений между Украиной и НАТО или ЕС. Именно поэтому Россия неуклонно идет по пути импортозамещения украинских комплектующих.
На практике же в современном мире производственные программы в сфере вооружений и военной техники становятся все более глобальными и все меньше зависят от военно-политических обязательств. Наиболее яркий пример – контракт на покупку «Мистралей», в которых даже в случае производства на российских верфях система управления будет устанавливаться исключительно французской стороной. Помимо прочего, холдинг «Вертолеты России», компенсируя сокращение объемов поставок украинских двигателей для предприятий России, заключает соглашения с канадскими производителями. Трудно назвать эти поставки более надежными, чем соглашения с Украиной, так как проект был заторможен войной в Северной Осетии и Абхазии, но факт налицо. Закупает Россия у стран НАТО и более простые технологии – электронику, броню, тренажеры.
Кроме того, эксперты отмечают, что между Украиной и Россией нет согласованного понимания допустимого уровня взаимозависимости. К примеру, для развития существующих направлений российско-украинского сотрудничества в рамках ВТС Москва хочет от Киева серьезных гарантий в виде бескомпромиссного согласия на членство в Таможенном союзе, которое повлечет за собой долговременные экономические и политические последствия. При этом относительно сотрудничества с Францией и Германией гарантиями для России является выгодность самого сотрудничества без всякого членства в Таможенном союзе.
Да, беспокойство обеих сторон имеет основания, но есть много надуманного. Украине стоит понять, что ни одна страна мира не покупает вооружения и военную технику просто так только потому, что они лучше по соображениям «эффективность-стоимость», и Россия не исключение. Если продукт создается совместно, то и обязательства должны быть совместными. На монопольную зависимость Россия не согласится никогда и будет от нее избавляться.
Со своей стороны России нужно понять, что «русский мир» не заменяет инвестиций. Украинская оборонная промышленность выживет и без Таможенного союза. Российский рынок для Украины по тем же вертолетным двигателям только четверть производства. Разрыв кооперации с Россией был бы крайне болезненным, но не смертельным.
Большинство экспертов сходятся на том, что универсального решения здесь нет, но есть надежда – напряженный диалог двух стран последних лет даст лучшее понимание взаимных интересов и позволит развивать совместные проекты по тем направлениям, где выгода ощущается обеими сторонами.
