Владимир Путин принял участие в первой конференции Общероссийского народного фронта (ОНФ) на тему «Строительство социальной справедливости»

В работе конференции принимают участие руководители федеральных министерств и ведомств, доверенные лица Президента, руководители региональных штабов ОНФ, представители экспертного сообщества и общественных организаций.

* * *

В.ПУТИН: Добрый день, дорогие друзья!

Я рад приветствовать всех представителей Общероссийского народного фронта, которые собрались сегодня здесь в замечательном древнем, но в то же время молодом и активно развивающемся городе Ростове-на-Дону. И хочу попросить вас поблагодарить ростовчан за гостеприимство и за то, что они позволили нам собраться сегодня здесь.

Уважаемые коллеги! Приветствую вас на первой конференции Общероссийского народного фронта. И сразу, в начале нашей встречи и в начале нашей дискуссии хотел бы отметить, что, полагаю, мы в ближайшие месяцы должны будем продолжить нашу работу в таком широком формате, причём продолжить на регулярной основе, и вот для чего. Для того чтобы всё, о чём мы с вами говорили, всё, о чём мы с вами договаривались в ходе прошлогодней предвыборной кампании и что затем появилось в статьях и указах вашего покорного слуги в качестве нашей общей программы действий, чтобы ничего из этого, несмотря ни на какие проблемы и трудности, а их много, в том числе и очень много факторов неопределённости, связанных с мировой экономикой, но тем не менее, чтобы ничего из того, о чём мы договаривались и определили в качестве приоритетов развития нашего государства, страны, ничего не было забыто, заболтано и отправлено в корзину. Это чрезвычайно важная вещь! Жизнь, конечно, может и должна вносить коррективы в любые планы. Жизнь – она многообразнее и сложнее, чем любые планы, которые люди пишут. Но даже если мы с вами будем вносить какие-то изменения, коррективы, это должно делаться публично, понятно для людей, абсолютно прозрачно, и только в этом случае это будет восприниматься и приниматься обществом. Это первая часть.

Вторая связана с тем, что многие из наших коллег, многие наши оппоненты, причём и справа, и слева, люди самых различных взглядов, – часто одни ставят вопрос и говорят о том, что всё то, что мы с вами наметили в качестве приоритетов, не может быть исполнено в силу большой нагрузки на экономику, а значит, если мы с вами будем это реализовывать, в социальной сфере прежде всего, это нашу экономику и наш бюджет разрушит и мы, в конечном счёте, не сделаем вообще ничего, окажемся, как известная бабушка, у разбитого корыта. Это первое. С другой стороны, есть люди, которые искренне хотят развития, искренне хотят помощи людям, но говорят, что то, что вы наметили, недостаточно, этого мало и нужно ещё. В этой связи сразу хотел бы определить свою позицию и просил бы вашей поддержки.

Во-первых, как я уже сказал, жизнь, конечно, может и должна вносить какие-то коррективы. Но это не значит, что по принципиальным позициям мы должны куда-то сдвигаться. Почему? Потому что я считаю, что всё, что мы с вами наметили, несмотря ни на какие сложности и проблемы, реализуемо, это можно сделать. Но можно сделать только в том случае, если мы будем действовать настойчиво, инициативно и, что самое главное, творчески, потому что, если мы – извините меня за моветон – просто втупую будем выкачивать деньги из бюджета, тогда, да, тогда ничего не получится. Но если мы будем говорить о структуризации отдельных отраслей, об улучшении работы по тем или другим направлениям; если мы будем думать о том, как эффективно тратить государственные деньги, тогда у нас всё получится.

И в этой связи я призываю и своих коллег из Правительства, и руководителей регионов Российской Федерации и муниципалитетов подходить к решению этих проблем не прямолинейно, а стараться решить проблему, используя творческий подход. Но – и на это тоже обращаю внимание – нельзя делать вид, что мы только хотим решить проблему. Если мы говорим о реструктуризации каких-то отраслей, нужно эту реструктуризацию проводить поэтапно, спокойно, без рывков, приемлемым для людей способом, соотнося эти изменения с реальным состоянием жизни наших граждан и с реальным, конечно, состоянием экономики. Но в то же время, и я это только что сказал, мы не можем ставить перед собой какие-то другие масштабные задачи в социальной сфере, не решив ещё того, что мы наметили. Потому что если мы так будем делать, мы тогда не сделаем вообще ничего.

Я полагаю, что мы с вами выработали напряжённый, но реалистичный график работы по модернизации основных направлений нашей жизни и основных направлений нашего экономического развития. В этой связи считаю, что Народный фронт должен выполнить свою большую миссию, предназначенную для него, а именно миссию такой широкой платформы, где люди разных взглядов, разных подходов могли бы найти консенсус по решению ключевых проблем нашего развития. И именно поэтому предлагаю нам сделать такие встречи, как сегодня, регулярными. И более того, мы с вами договаривались, я хочу ещё раз подтвердить, что в этой связи Общероссийский народный фронт должен приобрести качество общественного движения. И предлагаю провести учредительный съезд этого движения где-то через полтора месяца, не откладывая в долгий ящик, – 11–12 июня текущего года. Это первое.

Теперь что касается темы, ради которой и для обсуждения которой вы собрались вчера и сегодня продолжаете это обсуждение, – справедливость. На эту тему можно говорить бесконечно, это такое философское понятие, мы можем и пофилософствовать, но всё-таки наша с вами задача заключается в том, чтобы перевести это обсуждение в практическую плоскость, связанную с жизнью наших граждан. Что такое справедливость? Это равный доступ к качественной и бесплатной медицине, качественному и бесплатному образованию, это забота о семьях с детьми, это поддержка материнства и детства вообще, поддержка сиротства, это уважительное отношение к труду, это достойная заработная плата за свой труд и так далее и тому подобное. Вот в практическом применении, в практическом преломлении эти вопросы не только можно, но и нужно обсуждать, это ключевое направление деятельности любого государства, и нашего в частности.

Знаю, что вы вчера уже в рамках «круглых столов» начали эту дискуссию, давайте сегодня обобщим то, о чём вы говорили. И если у вас будут какие-то вопросы или предложения, я постараюсь на эти вопросы ответить, выслушать ваши предложения и затем постараюсь реализовать их в правительственных документах либо в законодательных актах.

Спасибо вам большое за внимание.

В.ТРАПЕЗНИКОВ: Владимир Владимирович, добрый день!

Вчера на «круглом столе» у нас как раз тема была «Труд». У меня большой трудовой стаж – 50 лет у станка. Хочу сказать: Вы как-то говорили о том, что звание Героя Труда или орден Трудовой Славы надо возродить. Тем более рядом со мной сидит Герой России, почему бы рядом не сел Герой Труда! Это первое. Но я не о себе думаю, а о моих коллегах.

Второе. Мы рассуждали о МРОТ: низкая ставка, конечно. Нужно подумать. Тем более на теме «золотых парашютов». Представляете, «Ростелеком» – 280 миллионов [рублей] при увольнении. Я думаю, россиянам это непонятно. Что, он – лауреат Нобелевской премии?

Я не против того, чтобы много получать, но не в таких же пределах! Надо над этой темой подумать.

Большое спасибо.

В.ПУТИН: Давайте начнём с «золотых парашютов». Эта тема обсуждается не только в нашей стране, но практически во всех экономиках мира, особенно в так называемых развитых, где практика этих «золотых парашютов» применяется давно, и там вводятся определённые ограничения. И я с Вами абсолютно согласен: и мы такие ограничения должны продумать и ввести. Они не должны дестимулировать менеджмент высокого класса к активной, эффективной и полезной работе, но всё-таки должны быть какие-то здравые ограничения, я согласен с Вами. Давайте подумаем и внесём соответствующее предложение.

Что касается звания Героя Труда. У нас в Советском Союзе было звание Героя Социалистического Труда, и в целом, на мой взгляд, это себя оправдывало. Я знаю, что это не только позиция представителей тех, кто у станка работает, и вообще просто делает что-то своими руками и своей головой. Это и позиция нашего ведущего профсоюзного объединения. Михаил Викторович [Шмаков], наверное, кивнёт головой. Мы с ним многократно говорили на этот счёт.

Я с Вами согласен, и не только согласен, но думаю, что Ваши предложения будут реализованы сегодня до конца дня.

И.ИЛЬИЧЁВА: Владимир Владимирович, если позволите. «Круглый стол» «Традиции и качество образования», директор московской школы – центра образования № 1409 Ильичёва Ирина Викторовна.

Мы работаем над модернизацией российского образования, и вчера на заседании «круглого стола», безусловно, поднималось очень много вопросов, в том числе обсуждались ещё раз федеральные образовательные стандарты. И наиболее острый вопрос, которого коснулись вчера, – это вопрос, конечно же, с учебниками по истории России.

И если позволите, я предоставлю слово своему коллеге.

В.МАЛЕНКОВ: Маленков Виктор Васильевич, Южно-Сахалинск. Преподаю историю России с 1982 года.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я считаю, единый учебник истории – это и есть социальная справедливость для школьников. Не должно быть так, чтобы в Южно-Сахалинске учили одну историю, в Москве – другую, в Ростове, например, – третью историю. Так же, как не должно быть, чтобы школьники из одних населённых пунктов, изучая одну историю, приезжали в другие города, и там принимали совершенно по другим требованиям.

Все школьники должны иметь равные возможности – вот она, социальная справедливость. А для этого нужно вводить единые требования для преподавания истории, в частности, в виде единого учебника истории.

Я думаю, Вам следует поручить специалистам разработать базовый модуль вот этого учебника.

Хочу добавить, что в моей логике получается, что в принципе все учебные дисциплины, которые входят в школьный стандарт, тоже должны быть унифицированы.

Спасибо большое.

В.ПУТИН: Вы знаете, я, насколько мог, следил за дискуссией, которая в обществе разворачивается по этому вопросу, и слышал разные точки зрения на этот счёт. Вы как специалист их знаете даже лучше, чем я. Во всяком случае, для тех коллег, которые далеки от этих проблем, позволю себе сказать, что спор идёт вокруг того, чтобы не было единообразия в преподавании истории. Но с другой стороны, как и наш коллега здесь, некоторые специалисты говорят о том, что должны быть какие-то общие стандарты.

Вы знаете, как ни странно, по этому вопросу я согласен и с теми, и с другими. И эти точки зрения, на мой взгляд, вполне могут быть примиримы между собой.

Каким образом? Во-первых, я полностью согласен с тем, что должна быть какая-то каноническая версия нашей истории. Если, действительно, мы будем на Востоке изучать одну историю, на Урале – вторую, в Европейской части – третью, это в целом может разрушать, и наверняка будет разрушать, единое гуманитарное пространство нашей многонациональной нации, если позволите так выразиться. И какой-то единый канонический подход к основным, фундаментальным, жизненно важным для нашей страны историческим эпохам должен быть. И это должно найти отражение в этом едином учебнике. Ничего здесь плохого не вижу.

Но это совсем не значит, что учитель, тем более учитель с таким стажем, как наш коллега, не должен (а, на мой взгляд, – даже обязан) в ходе изучения школьного материала доносить до учеников разные точки зрения по трактовкам в отношении конкретных событий нашей истории.

Здесь нет ничего плохого. Ведь мы всегда говорили, что не только по истории, но и по другим дисциплинам нужно учить ученика учиться, учить думать. Вот ректор университета [В.Садовничий] согласен со мной. Ведь гуманитарная наука – это не математика, которой Виктор Антонович занимается всю жизнь, но это тоже наука, которая требует творческого подхода.

И я на самом деле противоречий между первым и вторым подходом не вижу, а такой единый стандарт всё-таки должен быть.

И.ИЛЬИЧЁВА: И в связи с этим, в продолжение этой темы – концепция математического образования. Если можно, несколько слов. (обращаясь к А.Семёнову) Ваше мнение?

А.СЕМЁНОВ: Семёнов Алексей Львович – ректор Московского института открытого образования, академик Российской академии наук.

Я хотел бы сказать вначале, что нам кажется, что математика – это и гуманитарные знания тоже, что это наука о человеке, о том, как он мыслит, рассуждает, доказывает, обосновывает. И в этом смысле мы так и представляем себе задачу единой концепции развития математического образования в России.

Многое уже сделано. В этом принимают участие специалисты, учителя школы, учёные из Московского государственного университета, Российской академии наук, из многих городов: Екатеринбурга, Новосибирска, Уфы, Петербурга. Помогает здесь очень участие Андрея Александровича Фурсенко и Виктора Антоновича Садовничего.

Математика, действительно, – это культура мышления, которая воспитывается внутри математики, а применяется во всех областях жизни. И как общекультурный феномен, свойственный именно России: мы считаем, что 300 лет развития российской математики – это предмет нашей национальной гордости, важнейший элемент национальной культуры, национальной идеи и социальной справедливости. А технология невозможна сегодня без математики.

И мы уверены, что математическое знание, включая широкие области приложений и информатики, станут основой для выхода России на лидирующие позиции в мире современных технологий, в том числе информационных, то есть математических.

А массовое математическое образование является основой для всего этого. Нет детей, не способных к математике. Я думаю, что это станет принципом деятельности наших школ общего образования и понимания всего общества.

Математическое развитие в игре и исследовании начинается уже в детском саду. В начальной школе сегодня мы ведём преподавание математики и информатики по федеральному стандарту. Мониторинг в информационной среде помогает нам отслеживать рост математической грамотности каждого ученика. Мы учим детей применять математику, развивать реальную математику, использовать компьютеры. И здесь мы выходим на передовые позиции в мире.

Важно, что у нас есть единый открытый банк заданий по математике. Это аналог того самого банка исторических данных, о которых сегодня говорилось. Он формирует нам будущее математического образования.

Сейчас мы делаем общий открытый банк, начали делать с Ассоциацией Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. И это тоже очень важно. Мы знаем, что лидеры математического образования – это Корея, Япония, Сингапур. Мы сейчас идём непосредственно за ними, ещё не дышим ноздря в ноздрю, но уверен, что это будет происходить.

А олимпиада помогает нам выбирать самых талантливых, это дополнение к ЕГЭ. И важно, что олимпиады напрямую связаны с вузами, что их курирует Российский союз ректоров. Из шести российских участников последней международной олимпиады есть четыре золотые медали и две серебряные.

Что можно сделать, какие у нас в развитие концепции появились предложения? Мы считаем, что государство может дать каждому возможность бесплатного освоения любых областей математики, если это освоение даёт результаты. То есть не просто что-то выучить, а показать, что ты это знаешь.

Нужно компенсировать дополнительные затраты на повышение качества математического образования, его индивидуализации. Математические инструменты и математическая литература должны быть бесплатно доступны всем в российском интернете. Нужно поддержать лидеров, создать институт высших исследований образования имени Эйлера в Петербурге, который будет концентрировать мировой математический потенциал для развития нашего, российского. Нужно поддержать лучшие математические школы, педагогов, дать им федеральный статус.

Учитель – ключевая фигура в развитии образования. Сейчас идёт работа над перспективным профессиональным стандартом учителя математики. Нужно отбирать выпускников школ на специальные потоки подготовки учителей, куда будут входить самые сильные студенты педагогических и других вузов. Учителя старшего возраста, у которых есть трудности с новыми школьными программами, могут работать тьюторами, помогать отстающим. Это опять к тому, что у нас не будет отстающих по математике.

И последнее, важнейшее, что сейчас происходит в стране, – это то, что инженерные кадры становятся всё более востребованными, формируется система реальных целей высшего образования. Математические кадры вузов усилятся работающими математиками. Нужно ввести конкурсное звание федерального профессора как лидера этого образования.

Я думаю, что в результате реализации концепции задача, чтобы через десять лет в России было лучшее в мире математическое образование, может быть выполнена.

Спасибо.

В.ПУТИН: Федеральный профессор – это что? Поясните, пожалуйста.

А.СЕМЁНОВ: Это общий федеральный конкурс. У нас есть звание федерального университета, мы даём его тому университету, который вышел на мировой уровень. Я думаю, что есть объективные критерии, в том числе и с использованием международных экспертов, которые позволяют быть федеральным профессором. И для кого-то это звание может стать даже пожизненным, потому что математический талант уже не пропьёшь.

В.ПУТИН: Вы когда начали говорить про математику, я сразу вспомнил известную шутку советских времён: урок математики в школе. «Гиви, сколько будет дважды два?» – «А мы продаём или покупаем?».

Гибкость нам нужна, но не такая, в сфере математики – это точно. Безусловно, математика – это предмет нашей национальной гордости, это всегда было так. На этом, собственно, основаны все наши успехи предыдущих десятилетий: и ядерная программа, и космическая программа, и металловедение, а это значит – судостроение, атомный подводный флот, наши достижения в космосе. Всё в конечном итоге – это математика.

Я знаю, что у специалистов есть определённые озабоченности. Виктор Антонович мне говорил об этом, Осипов Юрий Сергеевич, Алфёров Жорес Иванович мне говорил и другие специалисты. Очень жаль, что у нас исчезли некоторые специализированные школы, которые искали талантливых ребят по всей стране и готовили их по особой программе.

Собственно говоря, то, что Вы сказали, – это не вопросы, это предложения. Должен Вам сказать, что я с ними полностью согласен. Повторяю, мы с коллегами это уже обсуждали. Договорились о том, что мы будем возрождать и специальные учебные учреждения, в том числе в среднем звене, и, конечно, нужно думать о придании нового дыхания преподаванию математики в общеобразовательных школах.

Я сейчас не буду повторяться. Всё то, что Вы сказали, полностью разделяю. Нужно просто это структурировать и подумать, какими этапами и что вводить.

Спасибо большое.

А.БРЕЧАЛОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! Добрый день! Александр Бречалов, президент «ОПОРА России».

Владимир Владимирович, страховые взносы для индивидуальных предпринимателей. Вчера практически на всех «круглых столах» эта тема звучала. Звучала остро, и, что самое главное, звучала примерно в одной тональности.

В.ПУТИН: Не говорите про тональность, я догадываюсь.

А.БРЕЧАЛОВ: Я не хочу здесь лишних эмоций, эмоций было достаточно в это время. Хотел бы о конкретике. В течение последнего месяца на площадке Общероссийского народного фронта в формате рабочей группы по данной проблеме была проведена огромная работа и очень качественная работа. Мы привлекли более 100 глав муниципальных образований, «ОПОРА России» собрала более 135 тысяч подписей в поддержку нашего предложения. Но это не процесс ради процесса, это очень важный качественный процесс: мы получили обратную связь.

Смотрите, что получается. На наш взгляд, очевидно, что фискальная политика государства по отношению к микро- и малому бизнесу должна быть дифференцирована. Индивидуальные предприниматели, у нас есть те, кто трудится на селе, в деревнях, в малых городах, где объём потребления изначально ограничен и у них ограниченные возможности, но при этом они не идут на биржу труда, при этом они работают в правовом поле, они стараются что-то создавать сами и платят налоги. Такие предприниматели – у них оборот 100–150 тысяч рублей в год. Для кого-то, может быть, это удивительно, но это так, и они чувствуют себя вполне комфортно. Ещё и приусадебное хозяйство, что-то своё, и нормально. Это непосильная ноша для них. При этом есть индивидуальные предприниматели, которые зарабатывают миллионы рублей в год.

В.ПУТИН: Непосильная ноша – какая?

А.БРЕЧАЛОВ: Страховой взнос, который с 1 января 2013 года установлен в России, он сейчас составляет более 35 тысяч рублей.

В.ПУТИН: 37, совокупно.

А.БРЕЧАЛОВ: Да.

Те 350 тысяч предпринимателей, которые снялись с регистрационного учёта, они в прошлом году страховой взнос платили. Смотрите, что получилось. Мы оцениваем тот период, который был с 2005 года как минимум по 2010 год как позитивный для малого бизнеса. Одна только программа Министерства экономического развития с 1,5 миллиарда увеличилась до 20 миллиардов. И там появились эффективные программы, которые способствовали развитию предпринимательства.

Сейчас мы делаем существенные два шага назад, даже не шаг. Мы говорим о цифрах: сколько будет выпадающих доходов, сколько будет доходов от повышения. А давайте подумаем, сколько стоит доверие. У нас в этой связи есть конкретная просьба, Владимир Владимирович. Сейчас сотни тысяч предпринимателей, которые ещё не снялись с учёта, которые ждут и верят, что и Вы, и Правительство примете взвешенное, разумное решение по этому вопросу. Мы Вас просим ввести мораторий на действие страховых взносов в 2013 году таким образом, чтобы в 2013 году страховой взнос составлял 17 тысяч рублей, как это было в прошлом году.

Для чего нам это надо? Чтобы уже в весеннюю сессию в Государственную Думу представить поправки к законам, которые будут вводить ту самую дифференциацию. Мы покажем портрет этого микробизнеса, который, ещё раз повторюсь, в малых территориях, в сёлах, деревнях и городах зарабатывает, но имеет ограниченный объём. Это не потому, что он без денег или не умеет заниматься бизнесом. Потому что, как я уже сказал ранее, объём потребления там ограничен. При этом мы понимаем и поддерживаем, что бизнес должен платить и налоги, и, наверное, страховые взносы, но, ещё раз повторюсь, это должно быть дифференцированно. Поэтому просим Вас о моратории и просим поддержать нашу инициативу. Для индивидуального предпринимательства в России должна быть программа.

В последнее время, Вы знаете, по остаточному принципу, решая глобальные, важнейшие проблемы, в том числе и Пенсионного фонда, мы не учитываем возможности и интересы этой группы предпринимателей, этой группы граждан. Потому что мы уверены, это не только экономическая единица, это ещё единица социальной политики. Тот предприниматель, который в населённом пункте, где проживают 500–700–1000 человек, занимается бизнесом, он создаёт жизнь. Многие коллеги, которые вчера участвовали в наших дискуссиях, так и говорят, куда идёт глава за помощью… Извините, бывает так, что и крыша протекла, бюджета нет, это предприниматель, там есть жизнь.

Поэтому мы предлагаем и уже разрабатываем программу, мы дали ей название «Территория бизнеса – территория жизни», и в ближайшее время представим её. Программа должна стимулировать развитие предпринимательства, особенно в таких малых территориях.

Спасибо.

В.ПУТИН: Вы хотели что-то добавить или у Вас следующий вопрос? Пожалуйста.

И.МОХНАЧУК: Владимир Владимирович, у меня вообще несколько вопросов, но я хочу просто в продолжение сказать. Конечно, где малый бизнес, там есть какая-то жизнь, он должен развиваться. Но мне кажется, на него нужно смотреть с другой стороны. Вот сегодня нет бизнеса, нет рабочих мест – нет никаких налогов, нет никаких платежей, и люди потребляют из фондов потребления пособия по безработице, субсидии, другие платежи. Завтра создали малый бизнес – зарплату платят, подоходный налог платят, внебюджетные фонды платят. Так вот, мне кажется, микробизнес, малый бизнес, который по программе «Территория развития – территория жизни», нужно освободить от любых видов платежей, тогда они будут деньги платить и в социальные фонды, и всё остальное. Поскольку нет бизнеса – не платят, есть бизнес – платят. Это позиция профсоюза, это моя позиция, и, может быть, она не всем нравится, но я считаю, что это более правильный подход. И это даст возможность, если микробизнес будет знать, что он ничего не платит, кроме налогов, подоходных налогов с зарплаты, во внебюджетные фонды, конечно, он будет развиваться и пойдёт туда, где это необходимо. Я считаю, что это более правильно, потому что на ноль – будет ноль, а на плюс всегда есть плюс. Надо просто, может быть, философию немножко, особенно у Минфина, поменять, потому что они всегда как-то очень ревностно относятся. Выпадающие доходы – да нет никаких доходов. Какие выпадающие доходы? Поэтому, мне кажется, на это нужно посмотреть.

В продолжение того, что говорил Валерий Трапезников, в отношении «золотых парашютов». Мне кажется, тоже нам нужно подумать, потому что во всём мире, во многих странах, существует прогрессивный подоходный налог, который выравнивает доходы лиц с большими разрывами. У нас плоская шкала, и если о бюджете, – я Вам отдавал по Красноярску, помните, тогда уровень заработной платы в одной из бюджетных организаций, по 2 миллиона зарплата была в бюджете. Мы с вами, все граждане, формируем бюджет. И когда из бюджетных организаций платят сумасшедшие зарплаты, в десятки раз в отрыве от людей, сейчас этот вопрос мы отрегулировали, с восьмикратным разрывом. Но есть другой вопрос, есть внебюджетный сектор, который говорит: «Президент не может к нам вмешиваться, он не может нами командовать, и мы сами как хотим, так и платим». В итоге получается, что во внебюджетном секторе разрыв в зарплате в 20–30 раз. Это вызывает страшный социальный разрыв и социальное недовольство среди людей.

И более того, я вам скажу, мне стыдно говорить об этом, но наши работодатели-угольщики сказали, что Ваш Указ 597-й, который говорит о необходимости повышения заработной платы в полтора раза, для них не указ. Я читаю транскрипцию, читаю Указ: повышение заработной платы к 2018 году в 1,4–1,5 раза. Это же ведь даст возможность наполнения бюджетов, увеличение роста зарплат в бюджетном секторе. А они говорят: «Президент не имеет права нам приказывать, мы выполнять не будем». Но мне кажется, что им, наверное, надо разъяснить, чтобы в голове порядок какой-то у них возник и что-то изменилось.

И в отношении МРОТ. Валерий Трапезников затронул вопрос, я тоже хотел бы сказать, что сегодня ниже прожиточного минимума, по закону, никто зарплату не платит, а МРОТ гораздо ниже прожиточного минимума. И я вообще считаю, что если мы говорим о социальной справедливости, о демографии, о развитии, то, наверное, нужно было бы принять закон либо как-то обязать платить не ниже полуторакратного прожиточного минимума в регионе. Прожиточный минимум на человека, и по прожиточному минимуму на воспроизводство рабочей силы, на детей. Чтобы эти дети были обуты, одеты и дальше нас потом заменили, когда мы уже станем пенсионерами либо ещё кем-то. Вот позиция, которую я хотел озвучить. Спасибо.

А.БРЕЧАЛОВ: Владимир Владимирович, прошу прощения, возвращаясь к индивидуальным предпринимателям. Уважаемые профсоюзы, огромное спасибо за такое предложение. Бизнес готов платить. Платить налоги надо, страховые взносы – надо, но это должно быть разумно, в соответствии с возможностями. Спасибо.

В.ПУТИН: «Круглый стол» продолжается, да.

Иван Иванович, Вы знаете, с каким уважением я отношусь к профсоюзам – и к Вашей позиции, и к позиции руководителя ФНПР. Мы часто встречаемся, дискутируем. По МРОТ – это отдельная тема. Она важная, потому что она лежит в основе очень многих исчислений, в том числе и в социальной сфере. И я попросил бы вернуться к тому, с чего я начал: все наши планы должны быть реалистичными. Мы должны с вами всё внимательно посчитать. И любые решения, стараться, во всяком случае, так сделать, чтобы любые решения наши были реализуемы.

Что касается повышения уровня заработных плат – один из ключевых вопросов в социальной сфере, если не самый главный. От этого зависит уровень благосостояния граждан. Конечно, Президент не может всем приказывать, кому-то может приказывать как Верховный Главнокомандующий, кому-то не может приказывать, да и не должен. Есть другие инструменты, в том числе Общероссийский народный фронт, который может инициировать какие-то вопросы, связанные с тем, что их можно реализовать через закон. И не случайно через Общероссийский народный фронт многие наши коллеги пришли в Государственную Думу, там работают и могут инициировать определённые вещи, которые другие депутаты могут и должны поддержать. У нас есть инструменты.

Но второй вопрос, который Вы затронули, чрезвычайно важный. Он, конечно, напрямую относится к социальной справедливости. Это вопрос расслоения по доходам, он у нас запредельный. Надо сказать, что не только наша страна отличается тем, что у неё такие проблемы. Примерно такая же ситуация в Штатах. Я сейчас был в Южной Африке – там расслоение вообще в десятки раз больше, чем у нас, в десятки. У нас, по-моему, 15, 16, а у них коэффициент – 120, по-моему. Но нам, конечно, нужно ориентироваться не на такие примеры, а нужно ориентироваться на лучшие примеры. И мы будем к этому идти.

По «парашютам» я уже ответил.

Что касается социальных отчислений и Вашего предложения, чтобы отдельные сегменты бизнеса вообще ничего не платили. У нас, смотрите, написано: «Строительство социальной справедливости, Ростов», и будет СССР. Вот Ваше предложение точно оттуда, из того времени.

Ведь эти отчисления, и представитель бизнеса сейчас только сказал, они на что идут. Они идут на формирование пенсионных прав самих граждан. Из того, что они отчисляют сегодня, они завтра будут получать пенсию. Тогда что? Если они ничего не будут отчислять, а на пенсию претендуют и будут претендовать, а они должны получать пенсию, тогда бюджет на себя должен взять это. Сколько, в состоянии ли бюджет? Не обманем ли мы людей, если так сделаем, вот в чём вопрос. Понимаете, не обманем ли мы, обманывать не должны.

И.МОХНАЧУК: Вопрос в том, чтобы они не платили другие платежи, кроме зарплаты, подоходного налога и внебюджетных фондов. Это они должны платить. А другие платежи пусть не платят, ведь с нуля ничего нет, я это имел в виду.

В.ПУТИН: Во всяком случае, я с Вами согласен, и с коллегой, который представляет интересы малого бизнеса и самозанятых категорий граждан, в том, что мы должны стремиться к тому, чтобы создать условия для их существования и развития. Потому что Вы правы абсолютно, если мы подорвём экономическую базу их существования, они пойдут на биржу труда тогда и будут получать социальные пособия. И здесь Иван Иванович абсолютно прав, я с Вами согласен полностью.

Теперь конкретно по Вашей теме. Она сама по себе заслуживает того, чтобы мы уделили ей особое внимание, чрезвычайно важная вещь.

Действительно, Правительство в конце прошлого года, где-то в ноябре, приняло решение, о котором Вы сказали, и заложило в расчёт социальных платежей для самозанятых граждан и малого бизнеса не один МРОТ, как было раньше, а два. И это существенным образом усложнило, как Вы говорите, экономическое состояние этих предприятий и самозанятых людей. Мне об этом недавно говорил и Борис Титов, я с ним иногда встречаюсь. Не случайно мы ввели такую должность, как омбудсмен – защитник прав предпринимателей. Он мне тоже об этом говорил. Ну, разумеется, Правительство мониторит, но после того, как он обратился ко мне с этими вопросами, я тоже посмотрел на это поподробнее. Вы правы: действительно, если посчитать с конца ноября, за декабрь взять счёт и до сегодняшнего дня, за январь, февраль, март, то у нас закрылось 352 тысячи, по-моему, малых предприятий и ликвидирован бизнес самозанятых граждан. Это много, и это вызывает тревогу. Безусловно так. Вместе с тем налоговая служба говорит о том, что из всех закрытых предприятий, если взять и структурно посмотреть, только 27 процентов из этого числа отчитывались в налоговой службе, то есть вели практическую коммерческую деятельность. Только 27 процентов! И они утверждают, налоговики, что это говорит о том, что остальные почти 80 процентов фактическую деятельность не вели. Они имели какую-то фирму параллельную для удобства в организации своего бизнеса. Может быть, это отчасти так, может быть, не совсем.

Я сейчас не хочу открывать дискуссию, но я хочу с Вами согласиться, что этот вопрос ждёт своего кропотливого исследователя и в Вашем лице как представителя бизнеса, в лице правительственных структур, таких, как Минфин, Минэкономразвития, социальных ведомств – Минтруда, налоговой службы. Я такое поручение обязательно сформулирую для правительственных инстанций. Вы должны будете собраться в самое ближайшее время – прямо сейчас, буквально на этой, на следующей неделе и в течение двух недель представить предложения. Самое плохое, что может быть в этой сфере, это «шарахание» от одного решения к другому. Нужна стабильность в этой сфере.

Но то, что произошло, это требует дополнительного анализа. То, что Вы предложили, Вы сказали: «давайте введём мораторий и оставим один МРОТ, который будет учитываться при расчёте этих платежей». Но это не мораторий. Мораторий – это то, что есть на сегодняшний день: оставить и не трогать. А Вы хотите как раз изменить. Здесь существует разная форма поведения. Можно посмотреть, допустим; можно изменить, как Вы предлагаете, можно, если все вместе представители тех структур, о которых я сказал, придут к выводу, что это необходимо. Можно усовершенствовать эту систему. Каким образом? Для тех, кто зарабатывает, кто имеет торговый оборот, допустим, 350–368 тысяч, для них – вернуться к одному МРОТ исчисления, для тех, кто получает больший доход – сделать какую-то шкалу, повышающую отчисления.

Можно сделать совсем по-другому. Представители налоговой службы и правительственных инстанций предлагают разные варианты. Нужно, чтобы вы собрались, всё проанализировали и в течение двух недель сделали предложения. Обещаю вам, что я с этими предложениями, с согласованными предложениями, буду согласен, и мы их реализуем. Но это должны быть предложения, основанные на здравом анализе, на реалиях текущей экономической ситуации, в том числе и в этом секторе. Наша задача – не сохранить этот сектор, а развивать, это совершенно очевидно.

О.САВАСТЬЯНОВА: Владимир Владимирович, хотелось бы поднять проблемы, которые обсуждались в рамках «круглого стола»: «Крепкая семья. Защита детей». Я хочу сказать, что, честно говоря, меня вчера приятно удивил разговор, потому что в нашем «круглом столе» принимали участие люди из разных регионов, разных организаций, разного опыта, но всех тема семьи объединила. Причём объединила не столько в обсуждении самой проблемы, сколько в желании самим сообща, объединившись, заниматься решением этого вопроса.

И разговор в результате получился достаточно содержательный и конкретный, это был разговор не упрёков, а именно заинтересованности, что не получается, почему не получается, и что можно сделать, не просто решить проблему, а с тем чтобы существенным образом изменить ситуацию. И с этой точки зрения я очень благодарна своим коллегам и считаю, эта встреча является знаковой.

Мы обсудили несколько проблем и хотели бы в сегодняшнем разговоре с Вами эти проблемы озвучить. Первое – касается детей-сирот. Очень важно, чтобы каждый ребёнок был в семье, но гораздо важнее, чтобы ребёнок был в любящей семье, чтобы семья взяла ребёнка не для того, чтобы какие-то свои проблемы решить или получить дополнительные преференции, а ради самого ребёнка.

И я хотела бы, чтобы продолжила эту тему Галина Владимировна, у неё и фамилия Семья (она занимается семьёй, и фамилия у неё такая), чтобы она озвучила результаты нашей дискуссии.

Г.СЕМЬЯ: Добрый день! Галина Владимировна Семья, доктор психологических наук, занимаюсь проблемой сиротства с 95-го года.

У нас было очень много вопросов, которые мы обсуждали вчера. Я хочу обратить ваше внимание на четыре, очень коротко.

Первое – то, что касается семейных форм устройства детей-сирот. Благодаря Вашему декабрьскому Указу сейчас хорошо развивается такая форма, как усыновление. Но пока доля усыновления всего лишь 15 процентов. Остальное – это опека и попечительство.

А вот здесь начинаются очень непонятные вещи. Потому что у нас есть опека безвозмездная – для родственников, не для родственников, у нас есть возмездная форма в виде приёмной семьи, патронатной семьи, за счёт дохода опекаемого и так далее.

Здесь не то что кандидату – гражданину, который хочет взять ребёнка в семью, разобраться сложно, специалисты не могут сказать, чем одна форма отличается от другой. И вот то ключевое слово, которое Вы сегодня сказали, «прозрачность», это важно. Потому что, если мы сделаем все эти формы, чётко разделим поддержку, тогда будет понятно, какая форма нужна для какого ребёнка.

И это на самом деле увеличит число тех, кто будет брать детей в семьи. И, может быть, даже сейчас в связи с тем, что у нас остались очень проблемные дети в учреждениях, особенно дети-инвалиды, может быть, стоит ввести институт профессионально замещающей семьи. То есть люди, которые готовы пройти обучение и всю жизнь заниматься воспитанием в своей семье таких детей, как, например, детей-инвалидов.

Вторая позиция связана с тем, что упрощение процедуры усыновления, а вслед за ней и других форм, это то, что тоже было в декабрьском Указе, сейчас привлекает большое количество добросовестных кандидатов. Стало проще, и желающим проще. Но есть и риски. Особенно когда регионы стали платить большие деньги как вознаграждение или пособие, то возникли риски прихода недобросовестных людей.

Нужны сдерживающие противовесы, механизмы. Одним из таких противовесов является школа приёмных родителей, но этого мало. И поэтому сейчас специалисты обсуждают возможность (и очень интересно здесь Ваше мнение) введения психологического тестирования в рамках школы приёмных родителей, чтобы можно было выявить людей, склонных к насилию, жестокому обращению, к неадекватным формам воспитания, и помочь семье, в которой есть проблемы, выявленные в ходе тестирования, стать хорошей замещающей семьёй.

Второй механизм. Необходимо на федеральном уровне ввести понятие «сопровождение замещающей семьи» и дать возможность органам опеки передать функцию уполномоченным организациям, где есть хорошие психологи, юристы, социальные работники, чтобы на самом деле семья получила квалифицированную помощь и не было этих обратных возвратов в детский дом.

Третья позиция связана со следующим. Мы говорим, что очень низкий уровень профессионализма специалистов органов опеки и попечительства. У нас, оказывается, есть такая должность, но у нас нет такой профессии, у нас нет профессионального стандарта для этих специалистов, а значит, нет образовательного стандарта для подготовки этих специалистов. Сейчас Министерство труда и социальной защиты разрабатывает профессиональные межотраслевые стандарты.

Просьба в план 2013 года поставить разработку профессионального стандарта этой категории специалистов, тогда мы тоже решим многие вопросы.

И последний вопрос, самый сложный, он сейчас очень неопределённый – это всё то, что связано с реформированием системы учреждений для детей-сирот. Сейчас пришли к такому мнению, идея заключается в том, что помещение ребёнка в детский дом – это временная мера до его дальнейшего семейного устройства. Понятно, что останутся пока у нас дети в учреждениях.

У нас активное семейное устройство привело к тому, что в детских домах у нас существенно изменился контингент: 70 процентов – это дети-подростки, 25 – это дети с проблемами в развитии, 20 процентов – это братья и сёстры, их теперь много, которых нельзя разделить при усыновлении, и так далее.

С 1 сентября при введении нового закона об образовании у нас исчезает детский дом как образовательное учреждение. Теперь регионы сами будут придумывать, что будет вместо этого детского дома. На уровне государства нужны требования к организации жизни в этих домах, чтобы они были приближены к семейным.

Ребёнок за всю свою жизнь меняет несколько учреждений, потому что они в разных ведомствах: из дома ребёнка он переходит в детский дом, в школу-интернат и так далее. То есть разрушается вся система реабилитации, система привязанности и так далее. Может быть, есть смысл соединить их в одном ведомстве.

Вообще Ваше мнение по поводу того, стоит ли вводить новую типологию или эволюционным путём проводить эту систему реформирования? Всё-таки, опираясь на опыт регионов (есть очень интересный опыт), вводить её эволюционным путём? Спасибо.

В.ПУТИН: Вопрос чрезвычайно важный и совсем неконъюнктурный. Я думаю, что мы с вами это понимаем. Он не должен быть связан с дискуссиями последнего времени, с нашими законами, с какими-то иностранными усыновлениями. Он принципиальный для любой страны – и для нашей.

Начну с последнего – эволюционно там менять что-то по этим детским учреждениям либо вводить каким-то единым решением – я не хочу, чтобы это прозвучало как окончательное решение. Но, на мой взгляд, лучше как следует проанализировать, выявить позитивные, хорошие региональные практики, практики федерального уровня, повторяю ещё раз, обобщить, обсудить со специалистами, с такими, как вы: психологами, социальными работниками, общественностью, и принять какое-то решение, которое вводит единообразные понятия и всю цепочку.

Вот Вы сейчас рассказали, некоторые вещи и для меня прозвучали вновь. Как-то мне в голову даже не приходило, хотя я чувствую, что виноват в этом, что эта цепочка существует, но она по различным её сегментам часто разорвана, а она должна быть единой – дом ребёнка, детский дом и так далее и так далее. Мне кажется, лучше подумать над этим изначально всем вместе, всем миром и принять какое-то одно решение.

Потом можно будет и корректировать, посмотреть, как практика развивается, но какой-то единый стандарт, единообразие, методическое хотя бы единообразие должно быть. Как его утверждать, это методическое единообразие, – это можно подумать. Это субъектовые полномочия, но всё равно можно принять какие-то рамочные условия даже на федеральном уровне и рекомендовать регионам делать так или иначе. Вот это первое.

Второе – связанное с психологической подготовкой семей, которые берут к себе детей. Конечно, это важно. И вообще мне очень приятно отметить, что специалисты вашего профиля, психологи, начали активно заниматься этой проблемой. Потому что без таких специалистов, как вы, решить эффективно и должным образом эту проблему вряд ли представляется возможным.

У нас ведь в семьи берут в основном (такая практика, думаю, что многие об этом знают), усыновляют детей в возрасте до одного года. А потом уже всё идёт сложнее, и ещё сложнее с детьми-инвалидами, и в этом случае берут как бы в так называемые патронатные семьи. Но законодательно и эта форма взаимодействия между семьёй и усыновлённым предметно не отработана, и это тоже нужно сделать.

Патронатная семья – это такая семья, которая несёт ответственность за жизнь, за здоровье, за образование, но не распоряжается имуществом, то есть не может так комплексно, имущественными вопросами не распоряжается. Но это нужно тоже отрегулировать.

Конечно, было бы хорошо не просто психологически и профессионально готовить эти семьи, но и сопровождать, тоже с Вами согласен, но только так, чтобы это сопровождение не было вмешательством в жизнь семьи. Ведь можно, знаете, так сопровождать, что никакого желания у людей не будет ребёнка брать, если постоянно будут ходить и на мозги капать: так не делай, так поступай. Это всё должно быть очень тактично и профессионально с Вашей точки зрения, с профессиональной точки зрения.

И стандарт. Мы говорим, что вообще стандарты должны быть профессиональные во всех отраслях: новые, современные, эффективные, позволяющие развивать эти отрасли. А в этой сфере, конечно, стандарт должен быть, и его нужно разработать как можно быстрее. Я обязательно с коллегами в Правительстве переговорю. Я не знаю, здесь кто-то есть из Правительства, кто этим занимается?

Вот, пожалуйста, Министр труда, сейчас он скажет. Я просил бы выполнить это пожелание и в течение этого года такой стандарт разработать. Это возможно?

М.ТОПИЛИН: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Мы знаем эту тему, мы прорабатывали со специалистами этот вопрос. Конечно, это возможно. Но я прошу нам дать возможность ещё пообсуждать эту тему. В учреждениях, которые занимаются вопросами сопровождения, там есть социальные работники, психологи, различные другие специалисты. И нам кажется, что какой-то единый профстандарт для учреждения, связанного с опекой, будет достаточно сложно сделать, там же разные профессиональные группы работают.

Я прошу нам это поручить. Мы с коллегами поработаем и Вам доложим тогда общее мнение. Но если потребуется разработка стандарта, она потребуется, допустим, по социальному работнику или по психологу, то мы это сделаем в 2013 году.

В.ПУТИН: Почему обязательно с опекой? Нужны стандарты для людей, которые работают в этой сфере. Вы их назвали: социальные работники, психологи и так далее и так далее. Но я не уверен, что для них стандарты разработаны. Вот о чём идёт речь. Я так понимаю, что Вы об этом говорили?

Г.СЕМЬЯ: Попечительство, я имею в виду прежде всего специалистов органов опеки и попечительства. В органах опеки и попечительства работает кто угодно, с каким угодно образованием, нет профессионального стандарта, нет профессии.

Я знаю, я тоже вхожу в эти рабочие группы по разработке. Сейчас мы готовим специалистов по работе с семьёй и так далее. Но первоначально нам очень быстро надо принять стандарт именно по специалистам органа опеки, чтобы не отнимали детей…

В.ПУТИН: Я склонен с коллегой согласиться. Знаете почему? Ведь она специализируется в какой области психологии? Если человек работает в качестве психолога именно по этому направлению, он должен быть заточен профессионально на максимальный эффект именно здесь, а не в общей психологии, не в трудовых отношениях, не в конфликтологии и так далее.

Психологов много. Они работают в разных направлениях: игры всякие и так далее. Но если специалист работает в этой сфере, у него должен быть свой профессиональный стандарт. Над этим подумайте.

М.ТОПИЛИН: Подумаем.

В.ПУТИН: Спасибо.

У нас я вижу свою знакомую – мама, которая воспитывает в том числе и приёмных детей. Сколько у Вас детей, назовите, пожалуйста.

Н.САРГАНОВА: Я просто мама. Я воспитала и продолжаю воспитывать 37 детей-сирот, из них двое моих кровных детей.

Я хочу сегодня сказать о жизни в моей семье, я хочу сказать об одной из старших детей – дочери Татьяне. У неё трое кровных детей. Она хочет родить ещё четвёртого ребёнка, а иногда мы слышим – и пятого. Но со всех сторон, за исключением, конечно, нашей семьи, она слышит только один вопрос: «Зачем тебе это нужно? Для чего тебе это?» На это Таня отвечает: «Я хочу иметь детей, я люблю детей». К сожалению, общество почему-то не принимает и не понимает многодетных родителей.

Владимир Владимирович, Вы знаете, что мы 24 года строим дом. И благодаря Вашей помощи – ещё раз спасибо – в этом году мы закончили строительство. Но были такие негативные моменты у нас: мы начинали строить дом на пустыре, вокруг не было ни одного дома, постепенно вокруг вырос коттеджный посёлок.

И однажды, когда приглашают меня на собрание, говорят: «Наташа, мы собираем деньги, 50 тысяч, на дорогу». Я пытаюсь объяснить, что у нас таких денег нет, у нас многодетная семья, и дом не достроен. На что слышу возмущённый голос: «Интересно, а откуда в нашем элитном посёлке появилась многодетная семья?»

Так вот, для того, чтобы как-то поддержать и поднять статус многодетной семьи, я думаю, нужно, чтобы в СМИ и в других источниках были материалы и был положительный опыт многодетной и приёмной семьи. Я себя считаю счастливой матерью, потому что у меня трое взрослых детей получили высшее образование, другие дети учатся и закончили колледжи, лицеи, есть школьники, есть совсем малыши.

Кстати, мои и приёмные, и родные дети, восемь семей у меня таких, они не только организовали свои семьи, они организовали свои приёмные и многодетные семьи. И из восьми моих семей ни у кого нет ни одного развода, все дети в законном браке и повенчаны.

И вот я думаю, если будет такое широкое оповещение в СМИ и в других источниках, то люди должны знать, что для того, чтобы быть счастливыми, нужно иметь и любить детей.

И ещё, для поднятия престижа многодетной семьи, я думаю, нужно помочь справиться таким семьям с главными проблемами – это жилищная, материальная проблема.

Продолжение следует.

Рейтинг публикации:

15

Комментарии (3) | Распечатать

Добавить новость в: