Накануне министр иностранных дел Ирана ИРИ Али Акбар Салехи достаточно комплиментарно высказался о Евразийском сотрудничестве и его значении для всего региона, заявив, что Иран мог бы быть весьма полезен делу развития и расширения евразийства. Это событие прошло практически незамеченным, по крайней мере, крупные российские СМИ его просто проигнорировали. Между тем, по мнению директора Центра по изучению современного Ирана Раджаба Сафарова, таким образом Иран фактически заявил свою позицию и желание присоединиться к Евразийскому союзу. Вместе с тем, по его мнению, развитию интеграционных идей Владимира Путина и Нурсултана Назарбаева больше мешает не согласие (или, наоборот, несогласие) соседей в регионе, а их собственные прозападные элиты. Об этом эксперт рассказал в интервью Накануне.RU.
Вопрос: Недавно на конференции, посвященной вопросам евразийства и месту Ирана в его развитии, министр иностранных дел ИРИ Али Акбар Салехи заявил, что "евразийское сотрудничество приобретает удвоенное значение, и его упорядочение может увеличить вклад стран этого региона в формирование завтрашнего мира и гарантировать интересы региона". Как вы считаете, это был просто комплимент в адрес российского руководства или серьезная заявка на участие в Евразийском союзе?
 Раджаб Сафаров: Иран заинтересован в создании многополярного мира и любая инициатива в этом направлении, конечно, будет приветствоваться. В настоящее время нет таких полюсов, которые могли бы серьезно ограничить влияние США, поэтому идея Путина о создании Евразийского сообщества стран кажется крайне актуальной для тех, кто хочет больше справедливости и уменьшения гегемонии одной страны. Конечно, в этой идее Иран увидел эту структуру. Идея Путина крайне привлекательна для Ирана, но, в любом случае, Иран хочет четко для себя выяснить, в каком направлении это все будет развиваться. Откровенно говоря, эйфории тут нет, по крайней мере, той, которая была два года тому назад. Идея создания Евразийского союза буксует. Надо признать, что она либо была совсем нереальной, а лишь политическим лозунгом или предвыборным ходом Владимира Путина, или же на самом деле эта идея столкнулась с проблемами, которых много. Главная из них – "пристальное внимание" со стороны Запада к формированию союза во многом определяет не совсем уверенную позицию в этом вопросе.
Вопрос: Можно ли сказать, что идея создания Евразийского союза как раз и буксует потому, что Россия завязала ее на себя, не приглашая в него другие крупные региональные державы, и, таким образом, создается достаточно искусственное образование?
Раджаб Сафаров: На самом деле, может быть, и можно, но пробуксовка этой идеи не отвечает ничьим интересам среди потенциальных участников союза. Здесь Россия может выступить как полноценный партнер, а не быть гегемоном. Однако, разумеется, если этот союз будет создан, то проводником качества интеграционных процессов и основным выразителем интересов всех стран-участников станет, конечно же, Россия. Поэтому как-то специально подчеркивать роль России нет необходимости.
При этом мне кажется, что пробуксовка процесса идет не из-за того, что Путин этого не хочет, а идет саботаж идеи на среднем чиновничьем уровне. Чиновники имеют тысячи связей с Западом, а российская бюрократия является частью мировой бюрократии, вот она и затягивает создание. Путину же не хватает времени анализировать, как это все происходит и по какой причине пробуксовывает идея. Если так долго будет продолжаться, то будет скомпрометирована сама идея Евразийского союза, и многие государства, которые занимают сейчас выжидательную позицию по отношению к новому образованию, просто отвернутся от нее.
Однако, вы правы, когда говорите о том, что если бы такой партнер, как Иран, вошел бы как полноправный член союза, моментально бы этот союз приобрел бы существенно иное и гораздо более серьезное значение. А голос России прозвучал бы гораздо смелее, значимее и решительнее.
Вопрос: А в чем экономическая целесообразность вхождения Ирана в Евразийский союз?
Раджаб Сафаров: Иран занимает второе место по запасам газа в мире и является четвертым в мире экспортером нефти, эти два фактора уже ключевые, если интеграционный процесс пойдет в той формуле, которая предложена Путиным. Фактически эти государства могут развиваться в направлении создания выгоднейших условий для стран потребителей сырья в этом союзе, что обеспечит такой темп развития, который будет серьезно выше, чем мировой, не говоря уже о росте уровня жизни, который, в свою очередь, повлияет и на уровень международного влияния при решении внешних вопросов. Вот этого очень многие боятся. Тем более, что потенциал Ирана огромен просто. Учитывая его географическое положение, учитывая его роль, как ключевой страны исламского мира, - все это дает огромный козырь России, других членов Евразийского союза, Китая влиять на весь исламский мир. Без Ирана такого уровня влияния не достичь. Более того, страна абсолютно самодостаточна и сама может стать локомотивом развития для стран союза.
Вопрос: Почему такие заманчивые перспективы до сих пор никого не прельстили? Иран не то что даже не приглашен в Евразийский союз, он даже не постоянный член ШОС. Почему?
Раджаб Сафаров: Когда Иран не принимают, например, в ШОС, это говорит о том, что эту страну одновременно и уважают и боятся. Чего опасаются? В первую очередь, представим, что Иран станет членом ШОС. Некоторые опасаются, что тогда произойдет серьезная интервенция Ирана в ряд интересов соседних государств, особенно в Центральную Азию. С другой стороны, придется нести ответственность за проблемы Ирана с мировым сообществом, а этого не очень хочется. Так вот если даже на уровне ШОС некоторые элиты бывшего СНГ не хотят большей интеграции с Ираном, то на уровне Евразийского союза, естественно тоже, и это, конечно, одна из причин. Кроме того, эти собственно эгоистические интересы маскируются под предлогом ожидания выборов президента Ирана.
Вопрос: А кого именно пугает вхождение Ирана в ШОС или Евразийский союз?
Раджаб Сафаров: Я могу напомнить, что по инициативе Казахстана было принято решение не принимать в члены ШОС страны, которые находятся под международными санкциями. Противятся и некоторые внутрироссийские группировки. Однако, понятно, что это было принято под влиянием Запада. Я хочу особо отметить, что влияние западного лобби имеет ключевое значение в этом вопросе, именно поэтому пробуксовывают интеграционные инициативы, не реализуются энергетические инициативы.
Вопрос: А как реагируют на потенциальное присоединение Ирана к Евразийскому союзу остальные страны участники или потенциальные участники?
Раджаб Сафаров: Для стран Центральной Азии, для стран формата СНГ, которые могут участвовать в Евразийском союзе, есть интересный момент. С одной стороны, они заинтересованы, чтобы Иран вошел, потому что он войдет как "донор", это без сомнения. Увеличиваются инвестиции, а они хотят иранские инвестиции, Иран активизируется в экономике, а они хотят этой активизации – значит, будет пропорционально расти и политическое влияние. С другой стороны, ведь все понимают, что санкции в отношении Ирана - это политически ангажированные мероприятия, они также вызваны озабоченностью Запада тем, что происходит усиление этой страны в регионе, а вовсе не озабоченностью распространения ядерного оружия. А региональные игроки, как я уже сказал, с одной стороны, они хотят, а, с другой стороны, они боятся. Есть и еще один момент, они все хотели бы иметь третью сторону, третий полюс силы, ведь это усиливает конкуренцию и размывает влияние России, Казахстана и Китая.
Вопрос: Тем не менее, можно сказать, что заявление главы МИДа Ирана – это официальный запрос на участие в Евразийском союзе?
Раджаб Сафаров: В такой стране как исламская республика Иран, любая идея, а особенно такая, как участие в интеграционных процессах – это согласованная позиция, тем более, что министр иностранных дел – ключевая фигура власти и в Иране, и эта фигура ни в коем случае не может допускать самодеятельности на таком уровне. И да, это означает, что это позиция республики. Иран готов к интеграционным процессам. Иран просит: "Дайте форму, дайте правила этих интеграционных процессов, мы готовы вступить, мы готовы развивать эти отношения".
Но опять же, дело не в том, что Иран декларирует что-то или зондирует почву. Иран с самого начала приветствует любую идею, которая ведет к многополярности мира и окончанию безоговорочного доминирования одной группы государств в мире. От беспардонного вмешательства во внутренние дела страдают очень многие. Чтобы этого диктата было меньше а исключить его моментально не возможно), надо создать сильную структуру, которая обладает реальной возможностью существования. Страны Центральной Азии воспринимают себя как регион, который будет двигаться туда, куда пойдет Иран, Китай и Россия. Но здесь, как вы знаете, Запад практически за 22 года создал во всех структурах всех этих стран, кроме Индии, Ирана и Китая, свои центры влияния на уровне бюрократии, и может воздействовать, чтобы отложить на неопределенное время создание полноценного Евразийского союза.
Эти люди "сидят" в рамках замминистров, директоров департаментов, генеральными директорами госструктур и так далее, они производят достаточно аргументированный вариант ответа, который задерживает процесс на долгое время. Затягивание экспертных оценок, проведение экспертиз, правовое заключение по всем проектам и так далее и тому подобное. Когда идея сталкивается с такими проблемами, идея превращается в болото, с которым через какое-то время не остается никакого желания работать, а бюрократия находит тысячи причин, поводов и оснований саботировать эти идеи. Любое препятствие внутри страны к идеям Евразийской интеграции - это заказ.
В любой стране это есть, в России больше. Чтобы это преодолеть, нужна сильная воля, кулак по столу: "К такому-то числу найти решение, других вопросов нет, иначе арест".
Источник: nakanune.ru.
Рейтинг публикации:
|
