Феликс Бор
Достаточно переставить цифры. 1974 год вместо 1947-го и вот Густав Вагнер может и далее оставаться в Бразилии. Описка переводчика, переводившего на португальский текст запроса о его выдаче в Западную Германию, — и этого хватило, Верховный суд Бразилии использовал такой ничтожный повод, чтобы отказать в экстрадиции бывшего обершарфюрера СС, обвиняемого в соучастии в убийстве 152 тысяч евреев в концлагере Собибор.
Также и Йозеф Менгеле, печально знаменитый врач из концлагеря Освенцим, извлек выгоду для себя из недочётов и проволочек в работе французских сотрудников Интерпола, и не думавших объявлять его в международный розыск. В деле штандартенфюрера СС Вальтера Рауффа, изобретателя того самого автомобиля-«душегубки», отличился чиновник МИД, 14 месяцев саботировавший отправку запроса федерального правительства к Чили о выдаче преступника.
Все три гитлеровских палача ускользнули от немецкого послевоенного правосудия. Густав Вагнер, «палач Собибора», умер в Сан-Пауло, Йозеф Менгеле в бразильском Бадене, а Вальтер Рауфф скончался от инфаркта в Чили. Из сотен и сотен отъявленных нацистских функционеров и массовых убийц, сбежавших после капитуляции в Южную Америку, к ответственности была привлечена лишь горстка.
Как же стольким преступникам удалось остаться безнаказанными при столь очевидной вине каждого? Исследователи ломают над этим голову и поныне. Или все дело в отсутствии заинтересованности и желания с немецкой стороны? В равнодушии южноамериканских режимов? Тайном сотрудничестве нацистов по обе стороны Атлантики?
Историк Даниэль Шталь поработал в архивах европейских и южноамериканских стран.* Итог его исследований придает постыдную уверенность давнему подозрению, что на разных континентах, объединяя органы юстиции, полицию, правительства и административные инстанции разных стран, существовала широкая «коалиция незаинтересованных», десятилетиями препятствовавшая уголовному преследованию нацистов, «хотя этот саботаж имел различные мотивы» (Шталь).
Западногерманские дипломаты саботировали охоту за нацистами из чувства товарищества. Французские криминалисты боялись пролить свет на детали «коричневого» периода в собственной истории. Южноамериканские диктаторы отказывали в выдаче, опасаясь, что процессы над нацистами вызовут интерес международной общественности к тогдашним политическим преступлениям в Бразилии и Аргентине.
Тогда этой коалиции не представляло особого труда торпедировать поиск преступников. Для успешного уголовного преследования должны были работать в унисон бесчисленные колесики в сфере политики, юстиции, на уровне правительств и административных органов. Малейшей заминки в этом процессе хватало, чтобы помешать аресту преступника.
У Шталя нет никаких сомнений в том, что наибольшие упущения были совершены юстицией ФРГ. Целыми десятилетиями поиск нацистских убийц велся спустя рукава, без малейшего усердия.
Поэтому после окончания войны Вальтер Рауфф мог без помех въезжать в Федеративную республику как представитель различных бизнес-предприятий; его имя не значилось в списках разыскиваемых. Лишь в 1961 году прокуратура Ганновера выдала санкцию на его арест за убийство почти 100 тысяч человек. Адрес Рауффа в Чили был быстро выяснен и Ханс Штрак, представитель немецкого МИД в Сантьяго, получил задание сделать запрос о выдаче этого нацистского военного преступника.
Однако Штрак, работавший в структуре МИД еще с 1945 года, проигнорировал указание из Бонна, растянув процедуру на 14 месяцев.
Лишь когда Нижнесаксонский высший земельный орган, осуществляющий надзор за органами юстиции, выразил «свое крайнее недоумение» по поводу того, что посольство ведёт этот процесс «столь медленно», вмешалось федеральное правительство, наказав строптивого посла. Лишь тогда этот очевидный «противник искупления вины» сделал запрос о выдаче Рауффа, который и был арестован в конце 1962 года как нацистский военный преступник.
Однако для возмездия было уже слишком поздно. В большинстве южноамериканских стран существует срок давности за убийство. То же правило действует и в Чили. Верховный суд страны отклонил выдачу бывшего штандартенфюрера СС. Несмотря на протесты в мире, Рауфф еще десятки лет прожил в этой стране, оставаясь на свободе.
В прочих случаях преследование преступников проваливалось из-за явного противодействия Интерпола. Исследователь Шталь натолкнулся на такой разоблачающий документ — «Протокол заседания исполнительного комитета Интерпола», датированный маем 1962 года. Незадолго перед этим Еврейский всемирный конгресс призвал Интерпол к участию в розыске нацистских военных преступников по всему миру. Генеральный секретарь Марсель Сико реагировал на это с раздражением: «Если победители всегда устанавливают свои законы, — цитирует его протокол, — нужно ли привлекать к ответственности военных преступников? Ведь понятие «военный преступник» не определила ни одна международная инстанция», - недоумевает Сико. В распространении уголовного преследования на категорию нацистских преступников он увидел лишь «правосудие победителей» - не имеющее ничего общего со справедливостью банальное право сильного.
Когда в 1960 году поползли первые слухи о том, что концлагерный врач Менгеле скрывается в Бразилии или Чили, федеральное министерство юстиции поручило федеральному управлению уголовной полиции его розыск, не подключая к этому процессу штаб-квартиру Интерпола в Париже. Боннские следователи явно не хотели нервировать международных агентов заблаговременным запросом о согласии на участие в расследовании. Место, где скрывался Менгеле, так и не было найдено.
Как историк, Шталь видит причину «слепоты» Интерпола в «коричневом», коллаборационистском прошлом многих французских полицейских, «приспешников режима Виши, с 1944 года сотрудничавших с нацистами». Приговор Шталя: «К уголовному преследованию нацистских преступников они относились негативно».
Также к самым большим помехам в охоте за нацистами Шталь относит стремление южноамериканских диктатур затушевать собственные преступления. 22 июня 1979 года немецкий посол в одноименной столице Бразилии писал по поводу выдачи военных преступников, злодеяния которых насчитывают уже почти 40 лет, что положительное решение «вдохнет жизнь в требования о расплате за все местные преступления, совершённые также военными и полицией». Незадолго до этого Верховный суд Бразилии отклонил запрос правительства Хельмута Шмидта о выдаче Вагнера, заместителя коменданта лагеря смерти Собибор.
В Германии в это время в чиновничьем аппарате трудилось уже новое поколение, те, кто применял также и нетрадиционные методы, чтобы поместить нацистских преступников за решетку. В 1982 году прокуратура Мюнхена начала процедуру выдачи Клауса Барбье, бывшего шефа гестапо французского Лиона. Однако в министерстве юстиции ФРГ опасались, что он может быть оправдан из-за недостатка улик. Поэтому министерство обратилось в МИД с предложением намекнуть французским союзникам, чтобы также и они «озаботились делом экстрадиции его во Францию из Боливии».
Когда Париж дал согласие, МИД ФРГ поручил немецкому посольству в Ла-Пасе «содействовать процессу нужным образом».
В начале 1983 года Барбье был депортирован во Францию. Он умер в лионской тюрьме.
* Даниэль Шталь: «Охота на нацистов. Южноамериканские диктатуры и преследование нацистских преступников». — Daniel Stahl: „Nazi-Jagd. Südamerikas Diktaturen und die Ahndung von NS-Verbrechen". Wallstein Verlag, Göttingen; 432 Seiten.
Перевод интервью «Die Zeit ist reif» выполнен по бумажному экземпляру (Der Spiegel 4/2013).
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
