Крис Соренсен, Чарли Джиллис
Чад Хиполито
Мелани Каллинс не строит воздушных замков. Она выбрала призвание, которое по единодушному мнению предоставляло путь к устойчивой занятости - преподавание английского как второго языка для тысяч иммигрантов, приезжающих в Британскую Колумбию, очень многие из которых, по прогнозам экспертов, намеревались жить в Виктории, где она выросла и хотела обзавестись семьей. Это было в начале 2000-х годов, когда возможности для молодых и трудолюбивых были неограниченными. Достойная карьера казалась достижимой для всех.
Диплом Каллинс по прикладной лингвистике был золотым стандартом для преподавателей английского как второго языка. Но она окончила учебное заведение во время финансового кризиса 2008 года, и вакансия начального уровня, о которой она мечтала для начала карьеры, так и не появилась. Правительство сократило финансирование языковых программ. Бюро по трудоустройству были завалены резюме соискателей. На её звонки директорам программ так никто и не ответил. «Для меня это стало огромным ударом», - говорит она. - «У меня были почти идеальные отзывы о моих занятиях, но я не смогла даже получить приглашение на интервью. Ты начинаешь задаваться вопросом: что с тобой не так?»
Она устроилась на временную работу, для того чтобы обеспечить себя: работала официанткой, делала латте и выпечку в кафе, принадлежащем друзьям семьи. Она работала бесплатно волонтёром в классах по изучению английского как второго языка, для того чтобы улучшить свое резюме. Тем не менее проходили недели, а никто из работодателей ей так и не перезвонил, а когда она забеременела 2.5 года назад, её мечты отошли на задний план перед нуждой. Она предприняла попытку найти работу по своей специальности, после того как её сын Лиам стал достаточно взрослым для детского сада. Но к тому времени ситуация на рынке труда, как бы невероятно это не звучало, стала ещё хуже. Сейчас, когда её муж Бенжамин выполняет подрядные работы для министерства лесного хозяйства Британской Колумбии, 28-летняя Мелани спрашивает себя, сможет ли она когда-нибудь обзавестись комфортабельной жизнью типичного представителя среднего класса - купить дом, накопить сбережения на учебу детям, оставить денег на старость. «У меня нет пенсионно-накопительного плана. У моего мужа его или социального пакета также нет», - говорит она. - «Мы снимаем жильё в одном из самых дорогих городов страны и мы хотели бы иметь свой дом когда-нибудь. Как только появляются дети, начинают волновать эти вопросы. Вы постоянно думаете: «Смогу ли я когда-нибудь добиться успеха?»»
Многие ровесники Каллинс задают себе подобный вопрос. В Канаде, как в США и Европе, работники в возрастной группе 20-30 лет всё чаще обнаруживают, что они так и не могут всерьёз начать свою карьеру. В ходе недавнего экономического спада безработица среди молодёжи в Канаде достигла 15.2%, что является самым высоким уровнем за последние два десятилетия. Тем не менее такой высокий показатель не раскрывает всей глубины проблемы. Оказывается, большинство молодых людей действительно работает, но как правило на должностях намного ниже уровня их квалификации, а зачастую и не по специальности. Как показывает статистика, тем, кому удалось зацепиться за работу по специальности, трудно получить достаточно рабочих часов и достаточную оплату для того, чтобы обеспечить себя. Они прикованы к такой должности, начиная с неоплачиваемой стажировки до подписания бесперспективного договора, что свидетельствует о беспомощности поколения, одурманенного чрезмерными регалиями.
Эксперты по рынку труда определяют данное явление как частичную безработицу, то есть несоответствие между навыками работников и рабочими местами, которые работодатели хотят заполнить. Даже если молодые работники и хватаются за работу, отмечают эксперты, то компании жалуются на нехватку инженеров, техников и других квалифицированных служащих для заполнения позиций в отраслях от здравоохранения до добывающей промышленности. Эта проблема недостаточно хорошо осознаётся в силу того, что она является результатом стечения ряда обстоятельств: сокращения производственного сектора центральной Канады и рабочих мест, которые он поддерживал; неустанного урезания расходов корпорациями; доминирования с демографической точки зрения пожилых сотрудников, занимающих высокие, квалифицированные и хорошо оплачиваемые должности; родителей, отправивших своих детей в университеты, надеясь, что они в будущем получат престижную офисную работу; университетов и колледжей, которые потакали этим желаниям, несмотря на изменения требований рынка труда. По словам Рок Лефебвре, вице-президента по исследованиям и стандартам Ассоциации сертифицированных бухгалтеров Канады: «Мы ввели больше человеческого потенциала в систему без расширения возможностей для них».
Результат - растущее число образованных двадцатилетних, сражающихся за ограниченное количество желанных рабочих мест, группа, которую можно описать как наиболее культивируемый в истории низший класс. Вчерашний типичный бакалавр-гуманитарий, убирающий столы в ресторане, сегодня имеет степень в области права или в области торговли и финансов. И хотя он не предполагал такого поворота событий - 42% канадцев в возрасте от 20 до 29 лет живут с родителями - очевидно, что в его жизни поселилось разочарование. «Люди говорят о праве поколения тысячелетия», - говорит Диана Бейли, 24-летняя студентка, изучающая рекламу в колледже Хамбер города Торонто, которая не нашла ничего лучше, чем неоплачиваемая стажировка, после того как она закончит колледж этой весной. - «Но в большинстве случаев единственный выбор, который предлагается нам, - это долговая кабала сродни той, которая практиковалась в начале освоения американского континента*». Любой, кому было интересно, мог видеть тревожные признаки этого. По последним подсчетам в 2006 году один из четырех молодых работников с университетским образованием выполнял работу, не требующую высшего образования (вероятно, данное соотношение сейчас, после кризиса, выше). Около 6.4% от всей численности рабочей силы в Канаде (1.2 миллиона человек) представлены работниками до 30 лет, которые заняты неполный рабочий день и которые хотели бы работать полный день.
Согласно данным правительственных исследований, столь же тревожным было для канадцев с университетским образованием относительное увеличение уровня безработицы в период с 1997 по 2005 годы и связанное с этим относительное падение зарплат. Напротив, выпускники колледжей или просто средних школ смогли улучшить (или по крайней мере сохранить) свои перспективы по сравнению с другими работниками. В действительности, единственная группа, которая испытывала подобное увеличение безработицы в тот период, была представлена канадцами без аттестата о среднем образовании.
Все это идет вразрез с тем представлением, которое внушается в последние несколько десятилетий молодым канадцам: университетское образование - это билет к хорошей работе и безбедному существованию. Хотя большинство послушно последовало этому совету (число обучающихся в университетах более чем удвоилось с начала 1980-х годов), даже те, кому повезло устроиться на приличную работу, не могут позволить себе растущий вступительный взнос в средний класс. Обременённые студенческими долгами, они сталкиваются с миром, где покупка дома кажется недостижимой мечтой: в декабре 2012 года средняя цена собственного дома в Торонто составляла 722393 доллара и 904200 долларов - в Ванкувере; а работодатели все чаще ожидают, что работники будут сами заботиться о своих пенсиях. Это не так-то просто, когда у тебя нет денег. В ходе опроса Банка Монреаля было обнаружено, что лишь около 10% канадцев в возрасте от 18 до 34 лет думают о пенсионном планировании.
Бейли говорит, что перед ней повертели обещанием безбедной жизни, но в последнюю секунду оно исчезло. «Моему поколению сказали, чтобы мы не надеялись на то, что было у наших родителей; для нас не будет гарантированной работы или социальных льгот», - продолжает 24-летняя девушка, которая оставила изучение английского языка в университете Торонто, поскольку полагала, что степень в области рекламы, полученная в колледже Хамбер за 4 года, обеспечит верный путь к трудоустройству. - «Умом я могу понять, это всё, может быть, правда. Но я не могу представить, как это будет выглядеть».
Она противопоставляет свое положение положению родителей её отца, рабочих, которые тем не менее жили в эпоху оптимизма: «У них были семьи, хорошая безбедная жизнь с работой с 9 до 5 и отпуском на Бермудах». Так же жили и её родители, у которых была хорошая работа на город Торонто. Бейли же не нашла ничего лучше по специальности, чем неоплачиваемая 14-недельная стажировка, на которую она не может пойти, так как ей нужно платить за жильё. «Я не знаю, будет ли у меня вообще свой дом», - говорит она печально.
Для молодёжи Канады не всегда было всё так мрачно. Вейн Льючук - профессор по исследованию проблем занятости в университете Гамильтона МакМастера в Онтарио, вспоминает, что в середине 1970-х после завершения университета многие из его друзей по университету работали в сборочных цехах Крайслера или Форда. Работа не была замечательной, но она хорошо оплачивалась, а также предлагался неплохой социальный пакет. «Если мерить жизнь по материальному достатку, то у моих друзей жизнь была лучше, чем у меня», - говорит Льючук, который вернулся обратно в университет для получения еще двух дипломов. - «Они начали работать на 10 лет раньше, чем я получил свою первую зарплату».
Конечно, большинства из этих рабочих мест в автомобильной промышленности больше не существует. Так же как и многих других высокооплачиваемых должностей в промышленном секторе Онтарио и Квебека. Все они являются жертвами глобализации и последующего сдвига Канады к «экономике знаний», которая построена на предоставлении услуг вместо создания вещей из пластика и стали. В то же время глобальный сырьевой бум, который начался примерно в 2003 году, перенаправил внимание на огромные ресурсы Канады, в частности, нефти и газа. Несмотря на то, что в нефтяные пески Альберты вливались миллиарды, всё больше свидетельств того, что канадские рабочие в своей массе не стали жить лучше.
Например, по данным Газовой ассоциации Канады доля рабочих с заработной платой выше среднего уровня снизилась между 1991 и 2011 годами, несмотря на общий рост экономики.
Зарплаты - это только одна часть ситуации. Профсоюзы, бывшие когда-то гарантом образа жизни среднего класса, стали неэффективными по мере того, как работодатели сократили расходы на пенсионное и медицинское обслуживание в попытке лучше конкурировать в условиях глобального рынка. Действительно, сама концепция корпоративного пенсионного плана с установленными выплатами (который гарантирует определенный уровень доходов пенсионеров) исчезла практически полностью. Недавнее исследование, проведённое рейтинговым агентством Dominion Bond Rating Service, показало, что почти две трети североамериканских пенсионных планов с установленными выплатами не имеют необходимых средств. Многие компании для новых сотрудников предлагают только менее дорогостоящие пенсионные планы и с меньшим покрытием.
Гарантии работы также становятся всё более редкими. Уязвлённые спадом 2009 года, работодатели в отраслях, начиная от розничных продаж до информационных технологий, озабочены построением гибкой рабочей силы, которую можно нарастить или сократить в соответствии с пиками и спадами экономического цикла. Недавний опрос, проведённый консалтинговой фирмой McKinsey & Со, обнаружил, что с момента последней рецессии 65% американских корпораций сократили рабочие места, и что почти половина планировала более широко использовать рабочих на неполный день или временных работников, как только экономика оживилась. По данным статистического управления Канады страна испытывает подобный рост временных и контрактных работ в течение последних 15 лет.
Льючук описывает совокупное воздействие всех этих изменений как «размывание среднего» на канадском рынке труда. «Есть рост в верхнем сегменте - стало больше престижных рабочих мест в офисе, чем раньше, но уменьшилось число среднеоплачиваемых рабочих мест, а число низкооплачиваемых рабочих мест также возросло», - говорит он. - «Таким образом, проблема сейчас состоит в том, что если вы получаете одно из тех низкооплачиваемых рабочих мест даже сразу после университета, у вас нет возможности получить среднеоплачиваемую должность, на которую вы пошли бы в будущем. Следующим шагом вверх является высокооплачиваемая работа адвоката или инженера программного обеспечения». Излишне говорить, что скачок от уровня продавца до трехзначных зарплат не короткий. «Я полагаю, что это именно то, что некоторые из молодых людей испытывают, когда они приходят из университета», - говорит Льючук. - «Они застряли в этом нижнем ярусе и не видят вообще пути к лучшей работе».
Жестокая ирония для разочарованных молодых соискателей состоит в том, что Канада находится на самом деле в тисках массового дефицита рабочей силы. Недавний опрос работодателей кадровым агентством Randstad Canada обнаружил, что почти две трети из них испытывали проблемы с поиском высококвалифицированных сотрудников. Почему же тогда молодых образованных канадцев не поджидают на каждом углу заинтересованные работодатели? В основном причина состоит в том, что у них нет тех навыков и знаний, которые ищет корпоративная Канада. По мнению ведущих представителей деловых кругов, виновником этой ситуации является то, что три десятилетия родители и учителя превозносили достоинства высшего образования и поощряли молодёжь становиться врачами, юристами или учителями. Между тем, экономика создавала новые рабочие места во многих отраслях. «Существует большой разрыв между тем, что люди хотели бы учить в школе/колледже/университете, и требованиями рынка», - говорит Жан Хейн Бакс, президент Randstad Canada. Он указывает на высокий спрос на инженеров по нефтеносным пескам и в других секторах: «Хотя мы видим много людей с университетскими степенями, у них нет нужных знаний».
Эта проблема стоит особенно остро в областях квалифицированной профессиональной деятельности. Согласно данным недавнего доклада Канадского имперского банка торговли, такие отрасли как здравоохранение, производство высоких технологий, горнодобывающая промышленность и бизнес-услуги все чаще сталкиваются с нехваткой квалифицированных рабочих. Взятые вместе, эти отрасли представляют пятую часть всех канадских рабочих мест. Доказательство находится в цифрах. Согласно вышеупомянутому отчету, уровень безработицы в этих отраслях составляет чуть более 1%, по сравнению с 7.2% для всей рабочей силы. Заработная плата работников в этих секторах растет в годовом исчислении на 3.9%, а работники в других отраслях не видят роста заработной платы.
В этом году в попытке ликвидировать разрыв федеральное правительство планирует привлечь до 3000 иностранных квалифицированных работников за счёт уменьшения числа иностранных работников с университетскими степенями и увеличения числа сварщиков и электриков. Однако в долгосрочной перспективе для решения проблемы потребуется, чтобы канадцы заполняли некоторые из этих вакансий. Сара Энсон-Картрайт - директор по специализации при Канадской торговой палате, заявила, что первым шагом является борьба со сложившимся стереотипом о квалифицированных рабочих. Она предложила более активно рекламировать программы колледжей и стажировки среди школьников. «Из-за спроса на эти рабочие места люди, которые идут на их, могут иметь действительно достойный доход», - говорит она.
Это будет легче сказать, чем сделать. Молодые люди не слепо поступают в университеты, потому что им посоветовали консультанты. Они идут на просчитанный риск. По мере того, как занятость становится все более временной и предлагает всё меньше долгосрочных социальных выгод, большинство из них довольно рационально выбирает такой же гибкий подход к рынку труда. «Риск таких специальностей для квалифицированных рабочих состоит в том, что приходит технический прогресс и стирает твою специальность», - говорит Льючук. - «Этого не происходит с юристами, врачами и учеными». Риски усугубляются тем фактом, что немногие компании готовы платить за переподготовку или, всё чаще, за любую подготовку вообще. Исследование, проведённое Conference Board of Canada, обнаружило, что с 1993 года инвестиции в обучение персонала среди канадских компаний упали почти на 40%. «Мы сделали данную проблему для себя нерешаемой», - утверждает Льючук, указывая на обновленную программу по иностранным квалифицированным рабочим Оттавы. - «Это сказывается на работодателях, которые говорят: «Почему должен я нести убытки и обучать кто-то, когда я могу сослаться на свою бедность и привести из Мексики или Бразилии кого-то, кто бы пришел и сделал работу за более низкую заработную плату?»».
По словам экономистов, рынок в конечном итоге разберётся. Заработные платы и льготы должны стать более привлекательными по мере того, как отчаявшиеся работодатели пытаются привлечь новых работников. Университеты будут вынуждены перестроить программы для обеспечения выпускников работой, что является ключевым параметром, который позволяет им сохранить набор студентов. Тем временем, молодым людям, которые не имеют работы или застряли на тупиковых рабочих местах, возможно придётся пересмотреть свой подход. По словам Энсон-Картрайт, кто готов переехать и развиваться на основании своих предыдущих знаний - поступить в колледж или на программу стажировки, найдут множество привлекательных возможностей: «Существует реальная необходимость непрерывного обучения. Для молодых людей не будет постоянных рабочих мест. Нам всем придется признать это».
Том Пиннингтон считается одним из тех, кто не желает сидеть сложа руки. После окончания университета в Торонто в 2011 году 23-летний молодой человек из Оттавы быстро понял значение ученой степени в области истории и политологии или отсутствие таковой. Более полезны, говорит он, были межличностные навыки, которые он оттачивал, обслуживая столики в ресторанах высокого класса в Торонто, пока учился в университете. «Это всегда было моей сильной стороной», - говорит он. - «Теперь я просто должен найти способ использовать её для достижения успеха». Для этого он работает на двух работах: в бистро и в магазине одежды, чтобы собрать достаточно денег для открытия собственного ресторана.
«Хочу ли я, чтобы у меня была работа, которая позволила бы мне заниматься исследованиями в области истории и обеспечивала хороший заработок? Без сомнения», - говорит Пиннингтон. - «Но когда люди могли получить работу, которая непосредственно относилась к тому, что они изучали?» Для него образ жизни среднего класса - это когда ты идешь и получаешь, и его не беспокоит перспектива никогда не иметь пенсионный план или не владеть домом. «До сих пор я был в состоянии позаботиться о себе», - говорит он. - «Я надеюсь, что смогу сделать это и в будущем».
Каллинс тоже преуспевает в работе с людьми. Хотя после 4 лет неполной занятости она, уроженка Виктории, не разделяет оптимизма Пиннингтона. Она замечает, что вакансии по её специальности время от времени появляются. Но предпочтение получают свои кандидаты, и она волнуется о растущем разрыве в её резюме между окончанием учебного заведения и настоящим временем. Она не сдается. После рождения второго ребенка прошлой осенью Каллинс изучает программу дистанционного образования в социальной сфере, что может усилить её навыки, пока она ищет работу. «Я чувствую, что я прошла через 4 года обучения для того, чтобы получить то, что, я полагала, было очень практичной квалификацией», - говорит она с горечью. - «Я работала очень напряжённо. Сейчас это выглядит так, как будто этого было мало».
* Речь идет об особой форме юридического договора, который практиковался в американских колониях. Так как фермер, плантатор или мастеровой не мог позволить себе нанять работника из жителей колонии ввиду особых обстоятельств, была введена практика найма работников в Европе при условии, что сумму своего переезда работник оплатит трудом. В течение указанного срока работнику не платили за работу, однако, ему предоставлялось пропитание, жильё, обучение и т.д.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
