Барон Юлиус Эвола (19 мая 1898 — 11 июня 1974)
Современная «цивилизация» Запада нуждается в кардинальном перевороте, без которого она рано или поздно обречена на гибель. Эта «цивилизация» извратила всякий разумный порядок вещей. Она превратилась в царство количества, материи, денег, машин, в котором нет больше воздуха, свободы, света.
Запад забыл о смысле приказания и повиновения. Он забыл о смысле действия и размышления. Он забыл о смысле иерархии, могуществе духа, человеческих богах. Он больше не знает природы. Природа для западных людей перестала быть живым телом из символов, богов и ритуалов — блистающим Космосом, в котором, как «царство в царстве», свободно движется человек: она стала мутной, роковой поверхностью, и её тайны профанические науки стараются обойти с помощью своих ничтожных законов и ничтожных гипотез. Запад больше не ведает мудрости: он не знает благородного безмолвия тех, которые преодолели самих себя, не знает светлого покоя тех, «которые видят», не знает гордой «солнечной» реальности тех, в ком возродились идеи крови, жизни, могущества. На место мудрости вступила риторика «философии» и «культуры», мир профессоров, журналистов, спортсменов — схема, программа, лозунг. На её место вступила сентиментальная, религиозная, гуманистическая скверна и плеяда возбуждённых болтунов, которые опьянённо восхваляют «становление» и славословят «практику», потому что боятся молчания и раздумья. Запад больше не знает Государства.
Государство как ценность, как Империя, как синтез духовного и королевского, как путь к «сверхмиру», каким оно было во всех великих культурах древности — от Китая до Египта, от Ирана до Рима, до Священной Римской Империи Германских Наций — потонуло в мещанской убогости общества рабов и торговцев. Что такое война, война по своей собственной воле, как высшая ценность (будь то в победе или в поражении), как священный путь духовной реализации; почему доступ в небесную обитель Одина, Вальхаллу, открыт героям, павшим на поле битвы; почему в Исламе «священная война» (джихад) есть синоним «божественного пути»; почему в арийской Индии воин всегда уподобляется аскету, и почему в классической древности он символизировал собой mors triumphalis (победу через смерть) — что означает такая война, не знают больше трусливые европейские «активисты». Они не знают больше воинов, они знают только солдат, и достаточно небольшой стычки, чтобы привести их в ужас и вызвать у них поток гуманистической, пацифистской и сентиментальной риторики.
Европа потеряла свою простоту, она потеряла центр своей деятельности, она потеряла свою жизнь. Демократический недуг и семистский яд пропитали её вплоть до самых корней, — они везде: в праве, в науке, в мышлении. Вождей — существ, которые выдвинулись не посредством насилия, не из корыстолюбия, не как ловкие угнетатели рабов, а в силу своих неоспоримых трансцендентных жизненных достоинств, — почти не осталось больше. Европа сейчас — это огромное шарлатанское месиво, сжимающееся и трясущееся от страха, о котором никто не смеет заявить открыто, с деньгами вместо крови, с машинами и фабриками вместо плоти и с газетами вместо мозгов — бесформенное тело, беспокойно бросающееся из стороны в сторону, движущееся под влиянием сомнительных и неизвестных сил, которые превращают в порошок любого, кто осмелится им противостоять или хотя бы попытается уклониться от их воздействия.
Всё это — плоды столь восхваляемой западной «цивилизации». Всё это — прославленные результаты суеверной веры в «прогресс», которая противоречит римской королевской власти, противоречит дорической Элладе, противоречит всем остальным формам великой арийской традиции. И всё плотнее смыкается кольцо вокруг тех немногих, которые способны к великому отвращению и великому возвышению.
Юлиус Эвола, «Языческий империализм», 1928 г.,
Перевод Александра Дугина, 1980 г.
Источник: poistine.com.
Рейтинг публикации:
|
