Кристиан Нееф
Фото: Reuters
Сколько понимания требуется от нас такой стране, как Россия? Этот вопрос занимает немцев уже свыше двадцати лет.
Ответ: Германия часто демонстрировала слишком много понимания.
Во времена Гельмута Коля и Герхарда Шредера это понимание доходило почти до самоотречения. Когда Борис Ельцин во время Первой чеченской войны оставлял без последствий расстрелы целых деревень, в Чечне даже и не расположенных, немецкий канцлер не позволил себе возмутиться ни единым словом. Он говорил о том, что ему понятен ужас немецких телезрителей от кадров военных действий в Грозном и его окрестностях. Но его послание российскому руководству звучало так: «Мы друзья, мы на вашей стороне». За Россией было признано право давить сепаратистов силой оружия.
Ровно в то же время Запад занялся вопросом о принятии России в Совет Европы, первейшей задачей которого является защита прав человека. Сначала французы хотели отказать России в членстве, однако немцы выступили на стороне Москвы. Министр иностранных дел Клаус Кинкель обосновал это так: «Русским было бы куда тяжелее вести себя в Грозном подобным образом, если бы они к тому времени уже состояли бы в Совете Европы».
Россию приняли в Совет Европы, и немного погодя разразилась Вторая чеченская война. Верховным главнокомандующим на сей раз был Владимир Путин. Но и он быстро уяснил, что на критику Запада можно не обращать внимания.
Москва единолично определяет правила игры
Да, конечно, в России в настоящее время никаких войн нет. Но общий итог после 12 лет существования путинской системы все же опустошителен, страна находится в стагнации. Принципы правового государства — эти слова не про Россию. Коррупция свирепствует, оппозиционеров арестовывают под самыми нелепыми предлогами, государство душит экономическую конкуренцию.
Немцы, эти адвокаты русских перед лицом Европы, за последние 10 лет демонстрировали самое широкое понимание, разрабатывая все новые модели сближения. Последняя модель называется «партнерство в модернизации». Ее главный тезис: давайте поможем русским с модернизацией их экономики. Это неизбежно приведет и к политической модернизации, рост общественного благосостояния благотворно скажется на культуре дискуссий и свобод. А критика России, напротив, станет причиной изоляции страны, которая опять будет потеряна для Запада.
В первую очередь, такие аргументы применяет «Восточный комитет немецкой экономики». Этот союз лоббистов, хоть и рассуждает довольно просто и прямолинейно, имеет определённое влияние. Его коммерческий директор назвал крайне сомнительные выборы в парламент в декабре 2011 года «первыми свободными выборами в России». И это лишь потому, что Кремль признал сокращение поданных за него голосов. Это была крайне двусмысленная формулировка.
Немецкие проводники «политики умиротворения» едины в одном: они признают, что правила игры для немецко-российского сотрудничества устанавливает только Москва. И нигде это не было продемонстрировано столь наглядно, как в ходе так называемого «Петербургского диалога», который прошёл на этой неделе в России.
Курс на умиротворение не принес никаких дивидендов
Представители гражданского общества обеих стран должны были обменяться опытом в ходе этого мероприятия. Немецкая сторона, однако, признала за российским правительством право на выбор участников «диалога». В результате этого граждане России изначально не были к нему допущены. Эксперт по Восточной Европе Штефан Майстер из немецкого общества по вопросам внешней политики назвал это «русификацией» немецких инициатив. К сожалению, этот весьма значительный, близкий к правительственным кругам аналитический центр совсем недавно применял другую аргументацию. Экспертное заключение Майстера таково: политика перемен путем сближения, пожалуй, была более оправданной в 70-е годы, сейчас же она ведет к «легитимации недемократичной и враждебной к модернизации системы». Поскольку Москва хорошо знает слабости Германии, она и не расположена к компромиссам.
Именно так и обстоит дело. И именно поэтому столь велик гнев Москвы в адрес Андреаса Шокенхоффа, уполномоченного немецкого федерального правительства по вопросам политики в отношении России. Шокенхофф в последнее время открыто называет «роковым» курс своего кабинета. Путинское министерство иностранных дел, отринув все нормы дипломатического этикета, охарактеризовало чиновника Меркель как «клеветника».
Шокенхофф выступает за новый, реалистичный взгляд ведомства канцлера на Россию. Но публичная критика никоим образом не заменяет политическую практику. Та же прикрывает провал Германии в сфере восточной политики. Курс на умиротворение России не принес никаких дивидендов. Даже там, где немцы полагают, что могут выступать более жестко — например, по отношению к Белоруссии или Украине, — все остается безрезультатным.
Александр Лукашенко, этот минский самодержец, по-прежнему прочно сидит в седле, потому что примененные к нему санкции носят половинчатый характер. Один только запрет на импорт нефтепродуктов мог бы попасть в самое уязвимое место — ведь их реализация приносит в казну государства наибольший доход. Но именно этого шага никто и не желает на Западе.
Так же и на Украине. Президент Виктор Янукович выстроил свою вертикаль власти по путинскому образцу. И протест (преимущественно немецкий) против лишения свободы Юлии Тимошенко оказался всего лишь мимолетной вспышкой.
Россия остается ключом к Востоку
Германия не имеет политической программы в отношениях с Россией и ее соседями. Вплоть до настоящего времени не было проявлено достаточного мужества, чтобы не побояться разозлить столь самоуверенно действующих русских, этих важнейших игроков на Востоке, и поставить себя как равноправного партнера в отношениях с ними. При этом Берлин, несмотря на то, как внешне выглядит немецкая экономика, обладает достаточной властью, чтобы воздействовать на Москву.
Во-первых, как совершенно справедливо написал британский «Экономист», с экономической точки зрения Германия — гигант, а Россия — карлик.
Во-вторых, четкий курс не угрожает экономическим связям: Германия не смогла осуществить в России масштабных модернизационных проектов, за исключением газопровода «Северный поток».
В-третьих, демонстративный разворот Москвы в Азию, в сторону Китая, большей частью является блефом. Реакция Пекина на это вполне сдержанная.
Германия остается для русских незаменимым партнером уже только потому, что является важнейшим потребителем их экспорта. Тогда как Россия, наоборот, занимает для Германии лишь 12-е место. И, в конце концов, Москва почти не имеет средств к длительному давлению на своих соседей, включая и бывшие советские республики. Берлин должен учитывать это в своей украинской политике.
Россия неизменно остается достаточно важной для нас. Поэтому нужна новая стратегия. Но ее нет, а вместо нее растет отчуждение между обеими сторонами. Оно ведет к тому, что немцы начинают считать Россию не особенно влиятельным фактором. Происходящее на востоке континента кажется им непостижимым, средства массовой информации дают упрощенную картину, и даже когда-то по праву расхваленная немецкими политологами и экономистами экспертиза России осталась в прошлом: в немецких университетах осталось лишь пять кафедр политологии, специализирующихся на России. «Петербургский диалог» на прошлой неделе выявил просто пугающее невежество некоторых немецких политиков.
Это еще более заметно, когда речь заходит об Украине. Один из немногих специалистов по Украине считает, что здесь даже немецкая политическая элита оперирует банальностями и стереотипами. И он прав: чаще всего информационное освещение последних выборов ограничивалось лишь упоминанием Виталия Кличко. То, что почти каждый четвертый в этой стране после 21 года независимости голосовал или за крайних правых, или крайних левых кандидатов, на Западе никто всерьез не воспринял.
Ключом к Востоку, однако, остается Россия. Каждый, кто желает строить с ней политику, должен разбираться в этом. Он должен понять, насколько многослойно ее развитие. «Россия сегодня открыта так, как никогда ранее в своей истории», — говорит политолог Майстер.
Немцы должны искать диалога с российским обществом и его элитой. Нельзя делать ставку лишь на правящую касту. И они должны, если хотят брать более жесткий курс по отношению к Путину, запастись терпением его выдерживать.
Примечание редакции: В более ранней версии статьи высказывание коммерческого директора «Восточного комитета немецкой экономики» было передано неверно. Он назвал «первыми свободными выборами в России» не выборы российского президента, а выборы в Думу в декабре 2011. Мы исправили ошибку и приносим ему свои извинения.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
