На самом деле, все это чепуха. Так как Палата представителей, вероятно, останется преимущественно республиканской, а в Сенате будут доминировать демократы, система сдержек и противовесов обеспечит то, что паралич, наблюдающийся в стране в течение последних четырех лет, продлится еще один четырехлетний срок, независимо от того, кто выиграет выборы – Барак Обама или Митт Ромни. Для американцев было бы неплохо наконец решить, какое правительство им нужно, однако маловероятно, что голосование, которое состоится во вторник, внесет ясность в данный вопрос.
Обе партии жаждут по-настоящему «перестроечных выборов», способных коренным образом изменить ситуацию, таких как, например, те, которые привели Уильяма Маккинли (William McKinley) к президентству, а республиканцев к контролю над обеими палатами Конгресса, или голосование 1932 года, вручившее всю полноту власти демократам. Г-н Обама искренне считал, что в 2008 году получил некий мандат, однако он ошибался, хотя эта ошибка выглядела вполне простительной, учитывая обстановку финансового кризиса, который разворачивался в тот момент. На самом деле, президент победил только потому, что колеблющимся избирателем просто надоела политика Джорджа Буша-младшего. Преуспев в продавливании стимулирующих мер, в частности закона о доступном медицинском обслуживании, он, тем не менее, обнаружил, что не может снискать необходимую поддержку для дальнейшего продвижения вперед, и во время промежуточных выборов 2010 года электорат его отверг.
Республиканцы надеются на перестройку совсем в другом направлении, поэтому в консервативных кругах бытует мнение о том, что результаты опросов не в их пользу, и они потерпят сокрушительное поражение, когда американский народ изъявит свою волю. В середине 2000-х годов Карл Роув (Karl Rove) мечтал о том, что демократы будут иметь «постоянное большинство». Между тем, просто удивительно, насколько сегодня силы обеих сторон равны. Образно выражаясь, можно сказать, что исход выборов решит жребий или какая-нибудь счастливая случайность при подсчете голосов выборщиков. Совершенно очевидно, что ожидать от электората решительного поворота вправо или влево не следует.
Ключевой вопрос заключается в том, чем вызвано такое равное распределение голосов, является ли нынешнее положение вещей следствием глубокой поляризации американского общества или побочным продуктом разлаженной политической системы, которая усиливает, а не сглаживает противоречия. Абсолютно ясно, что общество расколото на две половины, причем обе из них придерживаются крайних взглядов и движутся все дальше и дальше друг от друга. Подобная ситуация в значительной степени вызвана сдвигом Республиканской партии вправо, ведь часть ее членов хочет повернуть стрелки часов назад, к периоду, предшествовавшему не только «новому курсу» правительства Рузвельта, но и вообще прогрессивной эре (1900-1917). В ответ демократы зубами держатся за существующие завоевания государства всеобщего благоденствия, такие как, например, бесплатная медицинская помощь.
Конечно, среди электората есть и группа избирателей-центристов, которые хотят, чтобы лидеры управляли страной, а не поносили друг друга. На период предвыборных дебатов г-н Ромни превратился в этакого умеренного республиканца, призывающего к сохранению системы бесплатного медицинского обслуживания и отказу от снижения налогов для богатых, ведь ему приходилось апеллировать к колеблющимся избирателям, а не к партийным идеологам, как это было во время праймериз. По мнению политолога Морриса Фиорины (Morris Fiorina), данные опросов показывают, что в обществе наблюдается не такая глубокая поляризация, какая существует среди политического класса, претендующего на выражение интересов граждан.
Наши политические институты только усугубляют ситуацию. Конгресс расколот гораздо больше, чем общество в целом. Наиболее либеральные республиканцы выглядят более правыми, чем самые консервативные демократы. Наша система сдержек и противовесов позволяет партийному меньшинству успешно блокировать решения, которые ему не нравятся, не предлагая в то же время никаких реальных альтернатив. Результатом такого положения вещей стала патовая ситуация, возникшая при обсуждении верхнего предела государственной задолженности. Подобного кризиса следует ожидать и тогда, когда на повестку дня встанет вопрос о том, как избежать «налогового обрыва» [резкое прекращение действия налоговых льгот и одновременное сокращение госрасходов].
Хорошо функционирующая политическая система должна смягчать поляризацию в обществе, а не углублять ее. Поэтому помимо решения насущных политических проблем стране необходим целый рад институциональных реформ, которые позволят существенно ограничить право вето, которым сегодня пользуются группы, придерживающиеся крайних взглядов, и сделать процесс принятия решений более согласованным. В качестве одной из наиболее очевидных мер следует положить конец политическому контролю партий в избирательных округах. Во-вторых, необходимо сделать процесс обсуждения бюджета более упорядоченным, требующим только одного голосования, что поможет существенно снизить возможности, которые сегодня имеются у лоббистов всех мастей. Конгресс нужно превратить в орган, являющийся по-настоящему совещательным, и закрыть его от постоянного контроля со стороны общественности. Государственный сектор станет работать эффективнее, если избавить его от мелочной опеки со стороны Конгресса, которая трансформирует процесс принятия любого решения в политический футбол.
Как и прихода мессии, «большую перестройку» не следует ожидать в ближайшем будущем. Нам нужно работать с тем, что мы имеем, и попытаться преодолеть нынешнюю ситуацию, когда общество расколото ровно пополам, сделать так, чтобы голоса распределялись по схеме 25-50-25.
Фрэнсис Фукуяма – научный сотрудник Института международных исследований имени Фримена-Спольи (Freeman Spogli Institute for International Studies) при Стэнфордском университете (Stanford University).
