В западном мире гибнет свобода слова. Хотя большинство населения все еще обладает немалой свободой самовыражения, это право, бывшее некогда почти абсолютным, становится все менее определенным и гарантированным для тех, кто излагает спорные социальные, политические или религиозные воззрения. Упадок свободы слова был вызван не одним мощным ударом, а произошел в результате множества исключений из общего правила, призванных поддерживать социальную гармонию.
Перед лицом насилия, часто вызываемого антирелигиозными выступлениями, для некоторых мировых лидеров свобода слова представляет собой все большую проблему. После того как в прошлом месяце на YouTube появился ролик под названием «Невинность мусульман», вызвавший яростные протесты в ряде мусульманских стран, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун предостерег, что «когда одни люди пользуются этой свободой самовыражения, чтобы спровоцировать других или унизить их ценности и убеждения, ее нельзя защитить».
Похоже, что нетерпимость — единственное, чего больше не может терпеть современное общество. Как недавно заявила в ходе своего выступления в ООН премьер-министр Австралии Джулия Гиллард, «Наша толерантность никогда не должна распространяться на религиозную ненависть».
Готовность ограничивать свободу слова во имя социального плюрализма можно видеть на разных уровнях власти. Например, в феврале судья штата Пенсильвания Марк Мартин (Mark Martin) слушал дело по обвинению мусульманина, напавшего на атеиста, который вышел на парад по случаю Хэллоуина в костюме «зомби Мухаммеда». Мартин отчитал не ответчика, а потерпевшего, Эрни Перса (Ernie Perce), заявив ему, что «отцы-основатели задумали Первую поправку для того, чтобы мы высказывались с умом, а не оскорбляли других людей и культуры — а именно это сделали вы».
Конечно, свобода слова часто сводится именно к оскорблению других людей, представляя собой вызов социальным табу и политическим ценностям.
Это было очевидно в последние дни, когда суды Вашингтона и Нью-Йорка постановили, что управления городского транспорта не могут помешать размещению спорного плаката, гласящего: «В любой войне между цивилизованным человеком и дикарем поддерживай цивилизованного человека. Поддержи Израиль. Разгроми джихад».
Когда окружной судья Розмари Коллиер (Rosemary Collyer) заявила, что правительство не может запретить плакат только потому, что он может расстроить некоторых пассажиров метро, прозвучали призывы ввести новые ограничения свободы слова. А в Нью-Йорке Городское управление транспорта отреагировало на это единогласным принятием новой нормы, запрещающей размещение любых высказываний, которые, по его мнению, могут «спровоцировать» кого-либо на «немедленное нарушение спокойствия».
Такие усилия фокусируются не на праве высказываться, а на возможной реакции на высказанное мнение, что говорит о фундаментальном изменении, отношения к свободе слова на Западе. Неправильно интерпретируемые многими слова судьи Оливера Уэнделла Холмса (Oliver Wendell Holmes) о том, что свобода слова не дает нам права умышленно кричать «пожар!» в переполненном театре, используются сегодня для того, чтобы остановить разговоры, которые могут спровоцировать склонное к насилию меньшинство. Все наше общество воспринимается как переполненный театр, и обсуждение определенных тем приравнивается к крику «пожар!».
Новые ограничения вынуждают людей соответствовать требованиям одного из самых низких общих знаменателей допустимого в высказываниях, обычно с использованием одного из четырех обоснований.
Слово может быть богохульным
Это древнейшая из угроз свободе слова, но в XXI веке она некоторым образом вновь возвращается на сцену. После того как в 2005 году по мусульманскому миру прокатились протесты в связи с датскими карикатурами, изображающими пророка Мухаммеда, западные страны публично провозгласили верность свободе слова, но начали втихую бороться с антирелигиозными выступлениями. Против критиков религии во Франции, в Британии, Италии и других странах были возбуждены уголовные дела по обвинению в угрозе общественной безопасности. Французскую актрису и защитницу прав животных Бриджит Бардо несколько раз штрафовали за комментарии о том, как мусульмане подрывают французскую культуру. А не далее как в прошлом месяце одного греческого атеиста арестовали за то, что он оскорбил знаменитого монаха, исковеркав его имя так, что оно стало похоже на название блюда из пасты.
У некоторых западных стран есть классические законы о богохульстве — например, у Ирландии, которая в 2009 году объявила уголовным преступлением «публикацию или провозглашение богохульных заявлений», которые могут оказаться «оскорбительными в отношении вещей, считающихся священными в любой религии». Недавно российская Дума выступила с законопроектом об «оскорблении религиозных чувств». В других странах разрешено задержание лиц, угрожающих вызвать распри критикой религий или религиозных лидеров. Например, в Британии два года назад за сожжение Корана была арестована 15-летняя девушка.
Похоже, западные правительства дают сигнал о том, что права на свободу слова нас не защитят — что в прошлом месяце ярко продемонстрировали кадры задержания Накулы Бассели Накулы, автора ролика, размещенного на YouTube, в связи с подозрением в нарушении режима испытательного срока. Голландский политик Герт Вилдерс, которого обвиняли в оскорблении ислама в связи с высказыванием антиисламских взглядов, вел многолетнюю судебную тяжбу вплоть до своего оправдания в прошлом году. В Нидерландах и Италии карикатуристов и сатириков обвиняли в оскорблении религии посредством карикатур и шуток.
Даже администрация Обамы поддержала принятие Советом ООН по правам человека резолюции о создании международного стандарта, вводящего ограничения на выражение некоторых антирелигиозных взглядов (ее полное название: «Борьба с нетерпимостью, негативными стереотипами и стигматизацией, а также дискриминацией, подстрекательством к насилию и насилием на основе религии и убеждений»). Постоянный представитель Египта при ООН провозгласил, что резолюция вскрыла «подлинный характер» свободы слова и признала, что «порой свободой самовыражения злоупотребляют» для оскорбления религии.
На прошлогодней конференции в Вашингтоне, посвященной претворению резолюции в жизнь, государственный секретарь Хиллари Родэм Клинтон заявила, что будет защищать «как право любого человека практиковать свою религию, так и право без страха выражать свое мнение». Но неясно, как можно защитить свободу слова, если мерилом является то, как люди реагируют на слово — особенно в тех странах, где возникают бунты из-за одной карикатуры. Клинтон дала понять, что в тех случаях, когда свобода слова ведет к «межконфессиональным столкновениям» или «разрушению или осквернению культовых мест», она не является «честной игрой».
На фоне этой инициативы сентябрьское выступление президента Обамы в ООН, в котором он провозгласил поддержку Америкой свободы слова, показалось, при всей своей похвальности, сумбурным — и даже противоречащим усилиям его собственной администрации.
Слово сеет ненависть
Предполагается, что в Соединенных Штатах язык вражды защищен Первой поправкой. Однако законы о преступлениях на почве ненависти часто определяют выражения вражды как уголовно наказуемое деяние. Именно таким образом в 2003 году Верховный суд отреагировал на осуждение в Виргинии члена «Ку-клукс-клана», который сжег крест на частной земле. Суд разрешил уголовное наказание в том случае, если правительство сможет показать, что деяние было «призвано устрашить других людей». Это различение бессмысленно, так как штат может просто привести историю этого символа, служившего устрашению.
Другие западные страны то и дело запрещают формы самовыражения, которые считаются сеющими вражду. Британия запрещает употребление «оскорбительных слов», «подстрекающих к межрасовой ненависти». В Канаде вне закона «любое письменное, знаковое или визуальное представление», «подстрекающее к ненависти против любой определимой группы». Эти законы запрещают выступать с определенными заявлениями, исходя не только из их содержания, но и из реакции других людей. Их авторов часто вызывают отчитываться за свои оскорбительные или сеющие рознь слова перед такими органами, как Канадский трибунал по правам человека.
В этом месяце канадский суд постановил, что Марк Лемайр (Marc Lemire), вебмастер крайне правого политического сайта, может быть наказан за то, что позволял третьим сторонам оставлять на своем сайте оскорбительные комментарии о гомосексуалистах и чернокожих. Вторя логике, стоящей за законами о богохульстве, судья федерального суда Ричард Мосли (Richard Mosley) постановил, что «минимальный ущерб, нанесенный... свободе выражения, значительно перевешивается теми благами, которые он приносит уязвимым группам и продвижению равенства».
Слово дискриминирует
Пожалуй, быстрее всего расширение ограничения свободы слова происходит в антидискриминационных законах. Во многих западных странах такие законы распространены на публичные заявления, которые считаются оскорбительными или унизительными для любой группы, расы или пола.
Например, в прошлом году широкую огласку получило дело модельера Джона Гальяно, признанного французским судом виновным в произнесении дискриминационных высказываний в парижском баре, где он вступил в перепалку с одной парой, пользуясь сексистскими и антисемитскими выражениями. Судья Анн-Мари Сотро (Anne-Marie Sauteraud) зачитала список бранных слов, использованных Гальяно, добавив, что ею было установлено, что он произнес слова «грязная шлюха» не менее тысячи раз (правда, верится в это с трудом). Хотя Гальяно грозило до шести месяцев лишения свободы, он отделался штрафом.
В Канаде сатирик Гай Эрл (Guy Earle) был обвинен в нарушении прав лесбийской пары, так как во время выступления в ночном клубе начал сыпать оскорблениями в адрес группы женщин. Лорна Пэрди заявила, что пережила посттравматический стресс из-за грубости Эрла и унизительных характеристик лесбиянок. В прошлом году трибунал Британской Колумбии по правам человека постановил, что, поскольку речь шла о дискриминации, свобода слова не оправдывает нарушителя, и присудила паре 23 000 долларов.
По иронии судьбы, пока некоторые религиозные организации проталкивают законы против богохульства, верующие все чаще страдают от антидискриминационых законов за критику в адрес гомосексуалистов и других групп. В 2008 году один канадский священнослужитель был вынужден уплатить штрафы за демонстрацию антигеевских настроений, а кроме того, ему запретили в будущем выражать такие мнения.
Слово обманчиво
В Соединенных Штатах, где свобода высказывания защищена больше, чем в любой другой стране Запада, недавно была предпринята попытка выделить крупную категорию, на которую бы не распространялась Первая поправка. Мы всегда преследовали людей, лгущих ради получения финансовых или других благ, но некоторые утверждают, что правительство может объявить вне закона любую ложь, независимо от того, получает лгущий какую-то экономическую выгоду или нет.
Одним из таких законодательных актов был Закон об украденной воинской славе, подписанный президентом Джорджем Бушем в 2006 году, по которому ложь о полученных боевых наградах стала уголовным преступлением. В этом году Верховный суд отменил его действие, но как минимум два либеральных судьи, Стивен Брейер (Stephen Breyer) и Элена Каган (Elena Kagan), предложили сделать закон менее жестким, чтобы он мог иметь силу конституционного. В ответ Палата представителей приняла новый закон, криминализующий ложь, сказанную с намерением получить какую бы то ни было «ощутимую выгоду».
Опасности очевидны. Правительственные чиновники издавна вешают на критиков, репортеров и сознательных граждан ярлык «лжецов», которые извращают их действия или слова. Если правительство способно определить, что есть ложь, то оно может определить и что есть истина.
Например, в феврале Верховный суд Франции объявил неконституционным закон, который объявил преступлением отрицание геноцида армян в Турции в 1915 году — такую характеристику тех событий Турция упорно отрицает. Несмотря на постановление суда, различные представители французского руководства обещали принять новые меры по наказанию тех, кто отрицает исторические претензии армян.
Воздействие устанавливаемых властями границ на свободу слова усиливается еще более мощными формами частной цензуры. Например, большинство СМИ перестали показывать изображения Мухаммеда, хотя карикатуры на других религиозных деятелей, похоже, не внушали им никаких опасений. Самый крайний пример дало нам издательство Йельского университета, которое в 2009 году опубликовало книгу о датских карикатурах, озаглавленную «Карикатуры, потрясшие мер», но вырезало из нее все карикатуры, чтобы никого не оскорбить.
То самое право, которое заложило основу западной цивилизации, все чаще воспринимается как помеха, если не угроза. Независимо от того, объявляются ли высказывания подстрекательскими, сеющими ненависть, дискриминационными или просто ложными, общество отказывает своим членам в свободе слова во имя толерантности, заставляя их уважать друг друга посредством категорической цензуры.
Запад, похоже, разлюбил свободу слова, и отношения между ними напоминают проблемный брак. Мы неспособны развестись с этим правом, которое определяет саму нашу суть, и поэтому ищем убежища в неловком и вынужденном молчании.
Джонатан Терли — профессор публичного права в Университете имени Джорджа Вашингтона
