Стефани Бильгес
Фото Niels Starnick: Бывший министр иностранных дел США Генри Киссинджер (89) во время интервью журналу «Бильд»
Он был советником по национальной безопасности, министром иностранных дел США (1973-1977), и сегодня по-прежнему считается одной из самых незаурядных голов международной политики.
«Бильд» встретился с Генри Киссинджером для интервью в отеле дворцового комплекса Груневальд в Берлине.
Бильд: В Ливии убит посол США, в Египте, Йемене, Судане разъяренный сброд атакует западные посольства, есть убитые и сотни раненых. Нам следует бояться новой войны?
Генри Киссинджер: Прежде всего, нам следует понимать, что движение арабского мира в направлении демократии — очень медленный процесс. Ведь почти невозможно, чтобы политические партии, защищающие законы шариата, стали вдруг демократическими. И в настоящий момент в этом главная проблема, будем откровенны.
Бильд: Это значит, что ислам и демократия несовместимы?
Киссинджер: Этого я не говорил. Но, согласитесь, когда государство и религия практически нераздельны, когда настаивают на том, что государство идентично религии, почти невозможно развиваться иным взглядам. В конце концов, это же абсурдно, чтобы какое-то маленькое видео, о котором в Америке никто и не знал, о котором ничего не было известно правительству США, вызвало такой всплеск насилия!
Генри Киссинджер с редактором «Бильд» Стефани Бильгес
Бильд: Президент США Обама, в отличие от своего предшественника Джорджа Буша, пришел к арабским государствам с распростертыми объятиями. Когда же смотришь на ненависть, которая полыхает сегодня, эта стратегия кажется потерпевшей полный провал...
Киссинджер: Буш тоже был очень открыт для хороших отношений с арабским миром, хотя часто этот факт, по ошибке, не признается. Обама сделал соответствующие шаги. Теперь должен прийти сигнал со исламской стороны.
Возмущение нарастает: Протесты против фильма, оскорбляющего пророка Мухаммеда.
Бильд: Кажется, что США позволяют себе делать, все что им заблагорассудится, и за это их ненавидят в исламском мире. Такова участь Америки?
Киссинджер: Цель внешней политики не в том, чтобы тебя полюбили, а в том, чтобы находить почву для общих интересов и совместных действий. Кроме того, атакуют не только США, а, как показывает нападение на немецкое посольство в Судане, также другие западные государства.
Бильд: Многие говорят, что так называемая «арабская весна» превратилась в «исламистскую зиму». Вы тоже так считаете?
Киссинджер: Я никогда не воспринимал «арабскую весну» так, как ее видели в других частях западного мира. Взять, например, Египет: там 75 процентов избирателей проголосовали за «братьев-мусульман» и радикальных исламистов. Это не значит, что с Египтом нельзя иметь хороших отношений. У меня, в бытность на посту министра, были очень хорошие отношения с президентом Садатом, и это было и есть в интересах обоих наших государств. Но, тем не менее, наши общества живут не совсем одинаковыми ценностями.
Исламисты угрожают также канцлеру Германии
Бильд: Вы активно содействуете восстановлению Берлинского городского дворца. Почему он так лег Вам на сердце?
Киссинджер: Я побывал в Берлине впервые в 1946 году, еще молодым человеком. Тогда Городской дворец был грудой обломков. Позднее я увидел на картинах, как дворец выглядел в 19 веке. Когда затем я приехал с визитом в 1993 году, как раз установили макет дворца. Меня это очень тронуло, и я осознал, каким важным символом был этот дворец.
Бильд: Символом чего?
Киссинджер: Для меня это символ истории и будущего Германии. Он воспитывает особую форму патриотизма и самоотверженности. Меня очень впечатлило участие в «Обществе содействия» этому необычному проекту, и я поддерживаю его с удовольствием.
Бильд: Берлин считается сегодня одним из интереснейших городов мира и притягивает миллионы туристов. Что Вы чувствуете, находясь сегодня здесь?
Киссинджер: Когда я был здесь в первый раз, Берлин лежал в руинах. Я еще помню, что в городе не было ни одного дерева, потому что все деревья были вырублены на дрова, чтобы пережить зиму. Сегодня Берлин — это как бы столица Европы 21 века. Я бываю здесь два-три раза в год. Два года назад мы с внуком проехались на лодке по Шпрее. И почти каждый раз, бывая в Берлине, я иду в музей.
Бильд: Вы в прошлую пятницу в пробыли у канцлера целый час. О чем Вы говорили?
Киссинджер: О! Обо всем. Мы — старые друзья. Я знаю ее много лет и всегда восхищаюсь ею.
Бильд: В субботу Вы побывали в своем родном городе Фюрте на футбольном матче любимого клуба «Гройтер Фюрт» с «Шальке» (0:2, прим.ред.). Вы все еще за них болеете?
Киссинджер: Да, уже 75 лет. Это связь с моей молодостью. Посольство ФРГ в Вашингтоне регулярно сообщало мне счет, когда они играли, в течение многих лет, и я всегда говорил, что если они войдут в первую лигу, я приду на стадион!
Бильд: Как часто Вы навещаете свою малую историческую родину?
Киссинджер: Я был там много раз, и вот, только недавно опять — со своим сыном и двумя внуками. Я хотел им показать, где я родился и вырос, показать им могилу моего деда.
Бильд: Вам 89 лет, Вы все еще путешествуете по миру и у вас напряженный график на весь год. Как Вы умудряетесь поддерживать такую отличную форму?
Киссинджер: А что, похоже что я в форме? А вот мой врач считает иначе (смеется). В чем-то он прав, мои родители дожили до 98. Видимо, у меня просто хорошая наследственность. Ну вот, Берлинский дворец закончат к 2018, и это веская причина дожить, как минимум, до этого времени.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
