7 сентября президент Азербайджана Ильхам Алиев во время совместной пресс-конференции в Баку с генеральным секретарем НАТО Андерсом Фог Расмуссеном заявил, что экстрадиция Рамиля Сафарова, осужденного в Венгрии в 2006 году на пожизненное заключение за убийство армянского офицера, соответствует Европейской конвенции, а его помилование - законам Азербайджана.
Не преследуя цели поставить под сомнение компетентность главы Азербайджана и его аппарата в вопросах международного права и собственного законодательства, позволю себе не согласиться с вышеприведенными утверждениями. Содержание правовых норм и печальные реалии таковы, что впору не только рассмотрение процессуального соответствия действий бакинских властей международным и внутригосударственным нормам, но и прямо говорить о грубом и циничном попрании Азербайджаном фундаментальных принципов современного международного права, духа и буквы соответствующих международно-правовых инструментов.
Да, действительно, при первом ознакомлении с международно-правовым актом, лежащем в основе акта экстрадиции преступника Рамиля Сафарова, - со Страсбургской конвенцией (ETS N 112) o выдаче осужденных лиц - может сложиться мнение, что все происходило в рамках процедур, предусмотренных этим актом. И даже сам акт помилования осужденного убийцы президентом Азербайджана также вписывается в предусмотренные конвенцией механизмы, ибо, как отмечено в ст.12 конвенции, "каждая сторона может осуществить помилование и амнистию, либо смягчить наказание в соответствии со своей Конституцией или другими законами".
Однако предметный правовой анализ нормативных актов и произошедшего никак не позволяет нам согласиться с таким мнением, а, напротив, указывает как на нарушения Страсбургской конвенции, так и на нарушение целого ряда других международных обязательств.
Обычно, при оценке соответствия действий участника международного договора, должны учитываться цели и задачи соответствующего договора. В соответствии с общим правилом толкования международных договоров, закрепленным в ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров, "договор должен толковаться добросовестно, в соответствии с обычным значением, которое следует придать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора. (здесь и далее выделено автором). 2. Для целей толкования договора контекст охватывает... преамбулу и приложения...".
Итак, в преамбуле Страстбургской конвенции о выдаче осужденных лиц отмечается, что государства, подписавшие конвенцию, "стремясь к дальнейшему развитию международного сотрудничества в уголовно-правовой сфере, считая, что такое сотрудничество должно способствовать надлежащему отправлению правосудия и социальной реабилитации осужденных лиц, считая, что эти цели требуют, чтобы иностранцам, лишенным свободы в результате совершения ими уголовного правонарушения, была предоставлена возможность отбывать наказание в своем обществе". В ст. 2 конвенции, которая озаглавлена "Общие принципы", прямо и четко устанавливается: "1. Договаривающиеся Стороны обязуются добиваться в соответствии с духом и буквой настоящей конвенции всестороннего развития сотрудничества в области передачи осужденных лиц. Лицо, осужденное на территории одной из договаривающихся сторон, в соответствии с положениями настоящей Конвенции, может быть передано другой договаривающейся стороне для отбывания вынесенного ему приговора".
Как видим, конвенция однозначно и безоговорочно фиксирует цель соответствующего правового регулирования - создания условий для отбывания осужденными наказания на родине. Других целей указанная конвенция, все ее нормы рассматриваемые как по отдельности, так и в совокупности, не преследует. Соответственно, так же однозначно и безоговорочно следует признать, что действия азербайджанских властей, помиловавших Рамиля Сафарова в тот момент, когда он очутился в бакинском аэропорту, и ни единой секунды не отбыл наказания в Азербайджане, фундаментальным образом противоречат Страсбургской конвенции, ее духу, закрепленным в ней принципам и целям.
Тем не менее, может возникнуть вопрос: а как же быть с уже приведенным выше положением конвенции о том, что государства (как вынесшее приговор, так и государство исполнения приговора) имеют возможность помиловать, амнистировать или сократить наказание осужденному лицу?
Прежде всего, следует отметить, что наличие подобной нормы в конвенции естественно, ибо, как правило, осужденные имеют право быть помилованными или амнистированными. Осужденные должны иметь это право, вне зависимости от того, являются ли они иностранцами, или же вне зависимости от того, что наказание установлено приговором суда иностранного государства. Амнистии проводятся в отношении индивидуально неопределенного круга лиц, помилование же - акт в отношении конкретного лица, обычно в ответ на его прошение о помиловании. И в том и в другом случае речь идет об осужденных лицах, то есть лицах, отбывающих назначенное судом уголовное наказание.
В то же время, применение помилования в отношении выдаваемого лица (выдаваемого с целью отбывания назначенного наказания) в момент пересечения им государственной границы является абсолютно вызывающим и демонстративным злоупотреблением рассматриваемого положения конвенции, вопиющим образом несовместимым с объектом и целями конвенции. Обоснованность данного утверждения очевидна, ибо ни Страсбургская конвенция как таковая, ни ее отдельные статьи (включая ст. 12), не преследуют цели и не направлены на создание возможностей для осужденных преступников (в данном конкретном случае садиста-убийцы) избегнуть заслуженного наказания. Страсбургская конвенция о передаче осужденных лиц, все международно-правовое регулирование в этой сфере, служат прямо противоположной цели.
В этом же контексте может возникнуть и вопрос об ответственности официального Будапешта за допущенное попрание международного права, ибо широкая многолетняя кампания героизации преступника в Азербайджане и неоднократные предупреждения армянской стороны о намерении Азербайджана воспользоваться механизмом экстрадиции для его освобождения, должны были подвинуть венгерские власти отказать в передаче Сафарова и, тем самым, не оказаться в положении соучастника серьезного международно-правового правонарушения.
В упомянутом выше заявлении Ильхама Алиева содержится также утверждение о том, что осуществленное помилование соответствует внутреннему законодательству Азербайджана. Как ни странно, даже это утверждение вызывает весьма обоснованные сомнения. Прежде чем перейти к ним, отметим, что этот вопрос имеет определенную значимость и в международно- правовом контексте, так как упомянутая выше ст. 12 Страсбургской конвенции указывает на необходимость осуществления помилования или амнистии "в соответствии со своей Конституцией или другими законами". Следовательно, нарушение положений внутреннего законодательства при помиловании Сафарова лишний раз указывает на нарушение положений Страсбургской конвенции, в данном случае требований ст. 12.
Итак, в соответствии с Конституцией Азербайджана (ст.109, п.22) президент осуществляет помилование. Согласно п.1 ст. 113 той же Конституции, "при установлении общих правил, Президент Азербайджанской Республики принимает указы, а по другим вопросам - распоряжения"; согласно же ст. 149 того же документа, акты президента должны соответствовать законам Азербайджана. Таким образом, помилование должно быть осуществлено президентом и должно быть оформлено в виде распоряжения, которое должно соответствовать требованиям законодательства. Согласно ст. 5.1. Уголовного кодекса Азербайджана, "преступность деяния (действия или бездействия), а также наказание за это деяние и иные меры уголовно-правового характера, определяются только настоящим Кодексом".
Что же предусматривает Уголовный кодекс Азербайджана в отношении порядка помилования? Ответу на этот вопрос посвящена ст. 82 этого правового акта, где не только определяется общий порядок помилования осужденных лиц, но и содержится и специальная норма (ст. 82.3) о порядке помилования лиц, осужденных к пожизненному заключению: "Пожизненное лишение свободы в порядке помилования может быть заменено лишением свободы на срок не выше двадцати пяти лет". Оставим в стороне все вопросительные знаки, которые возникают в голове у любого юриста при ознакомлении с этим продуктом творчества азербайджанских законодателей, (например, как быть если осужденный уже отсидел, скажем, 29 лет?), в конце концов, как говорится, dura lex...
Обратимся к существу вопроса - в отношении осужденных к пожизненному заключению не может быть применено "освобождение от оставшейся части наказания или сокращение срока наказания", о чем говорится в предыдущей статье УК Азербайджана (82.2), а должна быть осуществлена замена наказания на лишение свободы. Срок же лишения свободы не должен превышать 25 лет и должен определятся правоприменителем, в данном случае президентом Азербайджана.
Если же мы обратимся к "Распоряжению президента Азербайджанской Республики о помиловании Р. С. Сафарова" от 31 августа 2012 года, то мы не найдем там никаких предписанных законом положений о замене наказания и об установлении срока заключения. В распоряжении содержится буквально следующее: "Освободить от отбытия наказания Сафарова Рамиля Сахиб оглу, гражданина Азербайджанской Республики, 1977 года рождения, осужденного приговором Будапештского столичного суда Венгрии от 13 апреля 2006 года на наказание в виде пожизненного лишения свободы".
Как видим, дальнейшие комментарии по этому вопросу излишни. Факт нарушения норм собственного законодательства руководителем Азербайджана должен быть очевиден и для неспециалиста.
Учитывая изложенное, может возникнуть закономерный вопрос об уровне правовой квалификации людей, работающих в администрации Ильхама Алиева, об уровне их юридической подготовки. Не имея однозначного ответа на этот вопрос, все же можно предположить, что дело не столько в уровне квалификации, сколько в политической целесообразности именно той формулировки, которая была применена. В условиях широкой героизации Рамиля Сафарова, иная формулировка, чем ханское "освободить от наказания!", была бы политически неприемлемой. Ведь уже были готовы обнародованные на следующий день приказы министра обороны о присвоении внеочередного воинского звания, выплате зарплаты за годы отбывания наказания в венгерской тюрьме, дарении квартиры. В этих условиях о какой "замене наказания на лишение свободы" могла вестись речь в распоряжении президента? Речь ведь, в конце концов, идет о "герое"...
Именно здесь мы подходим к вопросу о попрании азербайджанским руководством своими шокирующими шагами фундаментальных принципов современного международного права. Речь идет о таких основополагающих для современной цивилизации и защищенных международным правом ценностях, как право на жизнь и защиту от расизма и нетерпимости. Предпринятая бакинскими властями противоправная "экстрадиция для помилования" и последующая фактическая реабилитация не раскаявшегося убийцы находятся в радикальном противоречии с указанными ценностями и ставят азербайджанское государство за рамки современной цивилизации.
Право на жизнь является наиболее широко признанным правом человека и соответствующая судебная и доктринальная интерпретация этого права органическим образом предполагает корреспондируемую обязанность государства охранять человеческую жизнь, устанавливая адекватное наказание за посягательства на нее. При этом адекватность наказания должна определяться смягчающими и отягчающими вину обстоятельствами. В случае с Рамилем Сафаровым в ходе судебного процесса было выявлено, что обстоятельства были отягчающими: предумышленное убийство, совершенное с особой жестокостью (согласно приговору Будапештского суда, преступник купленным накануне топором нанес 16 ударов по лицу спавшего человека) и убийство на почве национальной ненависти (единственным мотивом преступления была национальная принадлежность жертвы). По горькой иронии, именно второе обстоятельство являлось причиной неподдельной озабоченности бакинского руководства судьбой Сафарова, его освобождения и последующего награждения. Более того, именно на национальную принадлежность жертвы преступления указывают азербайджанские официальные лица, пытающиеся оправдать свое покровительство Сафарову тем, что "вопрос должен рассматриваться в контексте Нагорного Карабаха", и что убийца родом из района, граничащего с Карабахом. Напрашивается вопрос: а как, по разумению этих официальных лиц, должны поступать сотни тысяч армян, родственники которых растерзаны во время погромов в азербайджанских городах и убиты в ходе развязанной Азербайджаном войне против Нагорного Карабаха, неужели, по примеру Сафарова, при виде азербайджанца они должны срочно приобретать топор???
Как действия азербайджанской стороны, так и последующие "оправдания" являются грубейшим попранием основополагающих обязательств государств в сфере борьбы с расизмом и дискриминацией. Убийство на почве национальной ненависти является крайним проявлением расизма, а откровенное государственное покровительство подобным не раскаявшимся убийцам - циничным и возмутительным вызовом всему международному правопорядку, который сформировался под мощным воздействием того тяжелого опыта, тех жертв и страданий, которые вызвала человеконенавистническая идеология расизма в ходе Второй мировой войны.
Указанные нарушения Азербайджаном общепризнанных норм международного права в лишний раз свидетельствуют о том, что уже давно известно народу Нагорного Карабаха - в азербайджанском государстве у него нет будущего. Похоже, что своими действиями официальный Баку взялся доказать эту простую истину всему международному сообществу.
Виген Кочарян, заведующий кафедрой европейского и международного права Ереванского государственного университета.
Источник: regnum.ru.
Рейтинг публикации:
|
