Исправление последствий «великой геополитической катастрофы», в терминологии нашего национального лидера Владимира Путина, потребует огромных ресурсов.
«Иначе так и остались бы в истории маленькой, вполне европейской страной или даже «группой маленьких, чистеньких» европейских стран»
Экономических, политических, финансовых, культурных, человеческих. Очень жаль, но под проект такого масштаба этих ресурсов сегодня не хватает. Ведь это отступать было просто без боя, сдавая всех и вся, страны Восточной Европы и республики СССР, не только обветшалую коммунистическую идеологию и КПСС, но и предавая Россию. А попробуй-ка наступать...
Мало того, при осуществлении нашего нового восстановительного проекта мы сталкиваемся и еще столкнемся с серьезным сопротивлением со стороны США и отчасти Европы. Снижение силы этого западного сопротивления повысит вероятность успеха, потери будут менее болезненными, да и ресурсов потребуется несравнимо меньше. Иными словами, нужно сделать все, чтобы Запад принял наше новое объединение.
Не за красивые глаза, разумеется, и не на базе цивилизационной общности, ее нет и не было. На базе «реальной политики» (Realpolitik), геополитического торга и поиска компромиссов. Тот же Иран, например, нужен нам ведь не только как клиент для поставки вооружений или потому, что мы так любим режим аятолл, называвших СССР – Россию «малым Сатаной», а США – большим. Опосредованная поддержка мировой антиамериканской фронды дает возможность гибкости, торговли и разменов в мировой политике, защиты коренных интересов восстанавливающей свою силу России.
Стоит все время думать о том, что еще можно использовать для того, чтобы интеграция пошла, возник мощный российский центр силы в Евразии, и как снизить потенциал западного противодействия этому. Но как перевести категорию «чуда» исправления великой геополитической катастрофы на язык ответов практической политики? Если не хватает ресурсов традиционных, наших, присмотреться к не нашим, но при определенных условиях могущим сыграть за себя и отчасти за нас.
Это очень непросто – обращаться к силам чужим, когда мы привыкли обходиться своими.
Но мы уже давно пользуемся разными ресурсами, с эпохи Ивана Грозного расширившись далеко за пределы православного цивилизационного ареала, вобрав в себя культуры, веры, традиции 1/6 мировой суши. На синергии этих сил основан сегодня и проект евразийской интеграции, нашего Евразийского союза.
Иначе так и остались бы в истории маленькой, вполне европейской страной или даже «группой маленьких, чистеньких» европейских стран. То-то радости для «западников»: ни тебе ядерного оружия, армия – как в республиках Балтии, членство в вожделенных Евросоюзе и НАТО. На подхвате, разумеется, что старший американский или в такой гипотетической ситуации и польский «брат» скажет, то и хорошо. Для таких государств все хорошо, лишь бы не трогали.
В стране такого масштаба можно было бы пытаться соблюсти и какую-то «чистоту» населения и нравов, как в современной Польше, например. Все кругом поляки и католики, в крайнем случае украинцы-униаты и белорусы, опять же, католики. Иные национально-религиозные меньшинства по численности ничтожны. Что такое быть польским националистом – понятно. Здесь достаточно вспомнить образ ярких польских политиков-националистов братьев Качиньских.
Но что такое быть русским националистом в «стоязыкой» евразийской стране, исторически объединяемой сильной верховной властью, русским языком и культурой? Не стремиться же к территориальному уменьшению государства, к временам Московского царства или того паче к малым государствам-княжествам, как в Киевской Руси.
Безусловно, русский народ, язык и культура должны занимать главенствующее место в стране. Это стоит прямо прописать в Конституции. Но безусловно и то, что русский националист может быть националистом имперским. Ведь цель всех усилий не маленькая европейская, но сильная, на взлетах великая евразийская Россия. Как в 1814-м, когда русская армия триумфально входила в Париж, а в 1945-м – с тяжелыми боями в Берлин... И тогда, когда совсем не триумфально, буднично, выполняя тяжелую имперскую работу, входила в Варшаву, Будапешт и Прагу...
Так некогда римские легионы объединяли Средиземноморье, занимали города Малой Азии, Испанию, брали Карфаген, высаживались в Британии... Европейцы долго тосковали по временам имперского Рима, создавая свои версии Рима, например Римскую империю германской нации.
Россию тоже притягивали слава и могущество Рима. Как себя назовёшь, то и случится в истории. Сказано «Москва – третий Рим», и древняя слава переходит к царству Ивана Грозного, а затем и к Российской империи. «Москва – третий Рим» не только в крепости веры и духа, но и в мощи своих легионов, объединяющих мир вокруг. Это хорошо понимали в Российской империи. Из обращения к солдатам и офицерам в годы переломной для страны Русско-японской войны: «Война, а может быть, и ряд войн решит: испытать ли России участь Польши или стать ей грозно на берегах Тихого океана, как грозно стоит она на берегах Балтийского моря, Вислы и моря Черного».
Сегодня времена изменились, на место военных решений приходят политические, экономические и культурные. Но задача новой пророссийской интеграции Евразии от этого легче не стала. Но мы и брались в охотку именно за такие запредельные задачи, искали Беловодье и шли к Тихому океану и на Аляску, расширяли страну до естественных границ Евразии, а потом запредельно строили «земной рай» без Бога – коммунизм.
Вернуть сегодня свое влияние в прежних границах – задача из того же ряда. Потому она может быть нам по-настоящему интересна. И объяснения, почему не получится, а тем более не получилось, не принимаются. Зато принимается любая критика потом, после победы, после того, как получилось. О том, что цена велика, союзники были не те, да и вообще можно было сделать все лучше.
А не получится или, не дай Бог, не получилось – даже не стоит объяснять почему, за это цена одна: исчезновение России в истории. Потому следует находить и использовать любые, самые малые и «невероятные» возможности для исторического успеха России.
Рейтинг публикации:
|
