Как известно, 12 июня в Иране пройдут президентские выборы. Один из главных фаворитов предвыборной гонки - действующий президент Махмуд Ахмадинежад. В конце минувшей недели в США обнародовали доклад, согласно которому демократический мир стоит перед лицом новой угрозы - оси авторитарных государственно-капиталистических режимов: Китая, России, Ирана, Венесуэлы. Это не шутка. «Исследование проведено под эгидой трех крупнейших американских неправительственных организаций, финансируемых на специальных условиях из бюджета США, и было озвучено в Конгрессе» - сообщила Газета.Ru. Не будем сейчас обсуждать саму эту затею, а также взгляды американских ученых на демократию и ситуации в Китае, России, Венесуэле.
Остановимся на Иране. С ним у заокеанских коллег вышла явная промашка. Выборы в Иране идут вполне демократическим путем. Ахмадинежад в прямом телеэфире бьется с тремя другими серьезными претендентами. И, кстати, в последние дни уступает в рейтинге главному конкуренту - Мир-Хоссейну Мусави.
Мусави, имеющий репутацию либерала и реформатора, между прочим, по национальности азербайджанец. Об этом неустанно сообщают все азербайджанские СМИ. Президент Ахмадинежад по национальности талыш, еще один претендент - лур. Так что и с этнической стороны с демократией все нормально, из четырех кандидатов к этническому большинству - персам принадлежит, похоже, только один.
Но вернемся к политической ситуации в этой стране, на самом деле мало совпадающей с бытующими на Западе, да и в России, представлениями об Иране как закрытой мусульманской стране. Жена Мусави Захра Рахнавард выступила в иранских СМИ с требованием извинений от Ахмадинежада, обвинившего ее в том, что она незаконными путем приобрела звание доктора философии. Вот такая тема предвыборных баталий в Иране. Не совсем совпадает с расхожими представлениями об иранской жизни… Конечно, это мелкий факт, тем не менее, показательный. Религиозные фанатики, женщины, укутанные с ног до головы и не показывающие носа со своей половины дома, диктатура ислама и Ахмадинежада - все эти представления, по-видимому, имеют мало общего с реальной ситуацией в стране, в последние годы страстно борющейся за признание ее одним из ключевых мировых игроков.
Многие слышали о религиозной исламской революции против проамериканского шаха, однако мало кто знает, каким образом возник на троне низложенный мусульманским духовенством правитель. А стоило бы знать, что предыдущая попытка Ирана стать демократическим государством была сорвана как раз США. В 1951 году премьер-министром Ирана стал Мохаммед Мосаддык, который активно занялся реформами как в нефтяной промышленности, работавшей тогда в интересах Великобритании и США, так и в сельском хозяйстве: он начал упразднять старую феодальную систему. Однако такая демократия не понравилась ни США, ни Великобритании. Особенно, после того как из страны были высланы английские советники и эксперты. В ответ США и Великобритания объявили бойкот иранской нефти и стали готовить переворот в стране. 4 апреля 1953 года директор ЦРУ выделил миллион долларов на свержение Мохаммеда Мосаддыка. В Иране тем временем начали сносить памятники шаху, а сам правитель бежал из страны сначала в Багдад, а затем в Рим. Мосаддык был свергнут 19 августа, к власти пришел генерал Захеди, который вернул нефтяные концессии США и Великобритании и восстановил с ними дипломатические отношения, а уж потом к власти вернулся проамериканский шах. Вот такая поучительная история про демократию. Именно эта история, оскорбительная для национальных чувств иранцев, и толкнула их в сторону исламских религиозных лидеров, оказавшихся единственной организованной силой, сопротивлявшейся шаху - ставленнику Запада.
Впрочем, отнюдь не все американские эксперты страдают амнезией. Недавно вышла в свет книга специалиста по Ближнему Востоку Роберта Баэра (Robert Baer) «The devil we know». В ней Баэр (бывший сотрудник ЦРУ, а ныне журналист и писатель) подробно анализирует отношения США и Ирана. Много раз, бывавший в Иране, и знающий страну изнутри, Баэр настойчиво призывает политиков США увидеть настоящий Иран, а не страшилку, рисуемую американскими СМИ. Баэр утверждает, что Иран давно уже живет жизнью, мало отличающейся от западной, а некоторые экзотические исламские особенности лишь внешнее обрамление. Средний возраст замужества у иранок двадцать пять лет (а при шахе было 13), количество детей в семье приблизительно такое же, как в США, иранцы смотрят голливудские фильмы, читают книги европейских и американских писателей, слушают западную музыку.
Но если страна фактически приняла западные стандарты поведения, то в чем, собственно, проблема? В чем суть противостояния Западу? Во-первых, приняла лишь отчасти. То, что на Западе выставляется напоказ, в Иране происходит тихо и за закрытыми дверями. И такой порядок вещей отвечает иранскому менталитету куда больше, чем американский. Главное же полагает Баэр: «Иран хочет признания себя в качестве одного из исторически сложившихся, обладающих великой историей и культурой мировых центров силы».
Для персов и нынешних иранцев Александр Македонский не герой, объединивший мир под эгидой греческих идеалов, а проклятый захватчик, разрушивший великую процветающую страну. И потомки древних персов не хотят быть на побегушках у тех, кто считает себя историческими потомками поработителя их предков. Борьба добра и зла - для иранцев не абстракция, а реальность жизни. И для них важно отстоять свое понимание добра, справедливости, правды, которое должно быть признано, по крайней мере, не менее важным, чем западное.
Если же от высоких материй перейти к политическим реалиям, то Баэр, ссылаясь на свои приватные беседы с высокопоставленными иранскими политиками и общественными лидерами, называет шесть пунктов, вокруг которых строятся иранские претензии и требования к США и шире - к миру вообще. Во-первых, Иран хочет, чтобы американская разведка прекратила вести сепаратные дела с тремя террористическими группами, угрожающими целостности многонационального и многоконфессионального Ирана. Эти три группы - одна из курдских группировок PEJAK, а также Mujahidin-e Khalq и группировка Jundallah. Во-вторых, учет иранских интересов в Ираке, возможность для Тегерана влиять на ситуацию в соседней стране. При этом Иран, безусловно, заинтересован в порядке и стабильности в Ираке. В-третьих, учет иранских интересов в области энергетической политики и равноправное сотрудничество с Западом, допуск к технологиям. С иранской стороны - готовность поддерживать порядок и стабильность на рынке. В-четвертых, контроль над Меккой - важнейшим исламским центром. Вероятно, Иран готов делить этот контроль с Саудовской Аравией. Но Иран хочет быть уверен, что США и Запад не будут ему мешать в его претензиях на Мекку. В-пятых, признание Ирана в качестве наследника исторической империи с зоной влияния в Ливане, Ираке, Сирии, Газе и зоне Персидского залива. В-шестых, наиболее общее: справедливое отношение к Ирану как стабильной стране, существующей в этих границах уже тысячу лет, наиболее сильной в регионе, собственнику огромных запасов нефти, региональной экономической державе и лидеру исламского мира. То есть, вообще говоря, Иран хочет, чтобы его место в мире было пересмотрено, статус повышен, уважения стало больше. Так полагает американский эксперт и советует своим коллегам из Белого дома прислушаться к иранским запросам.
Возможно, коллеги и сами готовы подвергнуть ревизии отношения с Ираном, особенно на фоне усиливающихся проблем в Южной Америке и усиления Китая (о России здесь умолчим). Однако думается, Белый дом очень надеется, что в результате иранских выборов президентское кресло займет оппонент Ахмадинежада и сторонник сближения с Западом и мягкой политики Мир-Хоссейн Мусави. Последние рейтинги вроде бы в его пользу. Перевес однако, всего на несколько процентов. В любом случае не признать иранские выборы демократическими будет сложно. Так что, если победит Ахмадинежад, придется Обаме налаживать отношения с ним. Что же до России, то нам, при существующем политическом раскладе, похоже, выгодней Ахмадинежад.
Источник: ИА Росбалт.
Рейтинг публикации:
|
