|
Перспективы изменения структуры российской экономики с ее зависимостью от нефтяного экспорта волнуют практически всех экономистов и политологов. В стране все шире распространяется мнение: нужно слезть с сырьевой иглы. Это очень важно, но достаточно ли этого для того, чтобы экономика страны вышла на путь ускоренного инновационного развития?
Эти вопросы находятся в центре внимания участников проходящего в ЦМТ заседания "Меркурий-клуба". Открывая его, президент клуба академик Евгений Примаков, ссылаясь на данные ИМЭМО, указал, что наиболее отсталым в российской экономике является сектор здравоохранения, образования и социальных услуг. Наиболее гипертрофированной для России является сфера розничной и оптовой торговли. Она равна почти трети ВВП. Это выше, чем у любой развитой или развивающейся страны, включая лидера постиндустриального мира США. Высокая доля в России внутренней торговли – следствие большого числа неэффективных, а зачастую криминальных посредников. По мнению Евгения Примакова, на эти две диспропорции должно быть обращено особое внимание при решении вопросов изменения структуры российской экономики. Речь идет о необходимости внутренних качественных изменений в этих двух секторах.
Что касается добывающей промышленности, то ее относительная роль в создании ВВП по сравнению с другими крупными странами отнюдь не является гипертрофированной. По этому показателю Россия даже уступает таким сырьедобывающим странам, как Австралия и Норвегия.
Тем не менее добывающий сектор России порождает ряд проблем, считает Евгений Примаков. Многие наши экономисты, особенно близкие к правительству при министре финансов Кудрине, считали и считают, что наличие обильных минерально-сырьевых богатств – это своеобразное "ресурсное проклятие", которое позволяет нам меньше думать и заботиться о росте ВВП за счет других источников, что приводит к отставанию в технико-технологическом развитии. А с учетом исчерпаемости таких ресурсов достигнутое с их помощью благосостояние не имеет будущего.
Отчасти согласившись с этими утверждениями, президент "Меркурий-клуба" тем не менее назвал их односторонними. Богатая нефтью Норвегия заняла одно из первых мест в Индексе человеческого развития ООН. Значит дело упирается в правильность и эффективность использования и управления доходами от продажи сырья, поступающими в страну, сказал он.
Сегодня превалирует точка зрения, что если не вся, то преобладающая часть доходов от экспорта нефти должна уходить в фонд, который призван обеспечить безопасность российской экономики в случае второй волны мирового экономического кризиса. Сторонники такой линии приводят в качестве аргумента то обстоятельство, что Россия относительно спокойно пережила кризис 2008–2009 годов, так как имела накопленные средства от экспорта нефти. Почему-то при этом не упоминается, что последний кризис ударил по экономике России гораздо сильнее, чем по другим странам, входящим в двадцатку.
Евгений Примаков признал, что "подушка безопасности" важна, но она должна быть строго ограничена по своим размерам, а все остальные доходы от экспорта нефти необходимо тратить на новую индустриализацию России.
Это имеет для России первостепенное значение, указал он. Сохранение энергосырьевого крена в специализации хозяйства грозит тем, что Россия рискует превратиться в мирового поставщика энергии, сырья, финансового капитала, не нашедших применения у себя на родине. Эту тенденцию может переломить только новая индустриализация страны, глубокие структурные сдвиги в пользу наукоемких отраслей промышленности, в первую очередь обрабатывающей. Нужно сказать, что в прошедшие годы этому по тем или иным причинам не уделялось достаточно внимания: с 1995 по 2006 год доля инвестиций в машиностроение всех видов и приборостроение снизилась с 3 до 2,4% от всего объема инвестиций в экономику.
В промышленно развитых странах обрабатывающая промышленность занимает относительно низкую долю, но это объясняется, во-первых, высокой эффективностью этих отраслей и, во-вторых, переносом части производства в развивающиеся страны.
А для нашей страны необходимость активной промышленной политики очевидна. Без регулирующего участия государства невозможно решить задачу изменения структуры нашей экономики. Бессмысленно ждать решения этой задачи от рынка: рентабельность в высокотехнологичных обрабатывающих отраслях примерно в два раза меньше, чем в среднем по экономике, и в 3-4 раза ниже, чем в добыче топливно-энергетических ресурсов.
"От этого нельзя абстрагироваться. Противникам государственной активности в экономике можно было бы напомнить, что даже в Соединенных Штатах важнейшим рычагом развития полупроводниковой промышленности, производства в Силиконовой долине в целом были государственные военные и авиакосмические заказы", – подчеркнул Евгений Примаков.
Объектом государственного регулирования с целью изменения структуры экономики России, естественно, должна быть и добывающая промышленность, сказал он далее. Но здесь нужно быть очень осторожным. Не следует забывать, что доля энергосырьевых ресурсов в промышленных инвестициях и доходах бюджета составляет 50%. Конечно, следовало бы изъять в бюджет большую, чем ныне, часть сверхприбылей, в первую очередь газовщиков и нефтяников. Это следует сделать через повышение налогов на добычу полезных ископаемых (НДПИ), но при условии, что сохраняемая часть прибыли достаточна и для разведки полезных ископаемых, и для модернизации добычи.
Нужно принимать во внимание, что ТЭК – чрезвычайно капиталоемкая отрасль и условия добычи ухудшаются, а затраты на приобретение в значительной мере по импорту оборудования растут. Все это и привело к относительно невысокому чистому вкладу ТЭК в ВВП. Многие эксперты проходят мимо этого и сосредотачиваются на том, что ТЭК создает половину доходов бюджета. Но нужно быть объективными. Это же относится к увеличению пошлины на экспорт нефти и газа, но с обязательной корреляцией размера пошлины с уровнем мировых цен.
Большое значение имела бы поддержка малых и средних предприятий в добыче нефти и газа в России, преодоление ныне существующей монополизации в этих сферах несколькими крупными компаниями. Вместе с тем следует больше поощрять инвестиции крупных российских компаний в нефтяные и газовые месторождения зарубежных стран, сказал в заключение академик Евгений Примаков.
Анна Соколова |
