Почему, думал я, почему любой социальный катаклизм в этом мiре ведёт к тому, что наверх всплывает это темное быдло и заставляет всех остальных жить по своим подлым и законспирированным законам?
Пелевин В. Чапаев и Пустота
Что современная буржуазия не последнее слово человечества, — в этом нет никаких сомнений; но, каковы будут «новое божество и новые небеса», может показать только будущее. То, что это будущее будет завоевано контрэлитой, вне всяких сомнений. Ясно, что это будет новая религиозность, новая не в догматах, но в стиле и в воле к реализации идеалов. В конце концов, двенадцать апостолов тоже завоевали мир
Мы ищем образцы для подражания в прошлом. Это законно. И не находим их в настоящем. Это чревато. Кризис тому свидетельство. Наличие идеальных представлений, воли для их реализации, а также способности распространить эти представления на те или иные сообщества людей, есть одно из главных качеств элиты, особенно необходимое в условиях социальных бедствий, экономических трудностей, приходящихся на время кризиса. Чтобы это понять, необходимо исходить из несколько иной, «обратной», логики. Не финансовый кризис вызвал экономический, который сегодня, разворачиваясь на наших глазах, может привести к кризису социальному и политическому, а далее глобальному. Совсем наоборот. Кризис мировоззренческий, сводящийся по сути к несостоятельности ряда «ценностей», исповедуемых современными элитами, привел к напряженностям политическим, экологическим, социальным и экономическим, которые в свою очередь дали начало кризису финансовому.
Почему все начинается с финансов? Кризис приходит через самое средоточие современного мира. Он уже более не способен начаться с периферии. Глобальный центр слишком хорошо ее контролирует и нейтрализует все опасные очаги сопротивления. Стабильность, равновесие, безопасность — зримые достижения буржуазного общества, от которых оно ни за что не откажется. Именно поэтому реальный кризис приходит не в виде угрозы извне, будь то мировой терроризм или экологические проблемы, а наступает в виде внутренних противоречий — через финансовый кризис. Во-первых, потому что финансовый рынок, будучи зоной глобального управления 1, через это же является и источником глобальной нестабильности, а во-вторых, сам по себе кризис объективно неизбежен, и его объяснение и понимание в сугубо финансовых, экономических категориях делают его относительно безопасным и управляемым. Таким образом, выстраивается пирамида. Финансовый рынок, будучи вершиной этой пирамиды, шатается первым. Кризис наступает не потому, что финансовый рынок оказался чувствительным к ценам на нефть, или ценные бумаги были не обеспечены, или доля финансовых спекуляций стала слишком большой и пр., а потому что назрели противоречия, которые проявили себя через него. Кризис копился с самых глубин и начался подобно тому, как крупное землетрясение начинается с извержения вулкана. Настоящие же его причины лежат глубоко. В понимании роли элит.
Чтобы обратиться к теме элит, следует сделать несколько предварительных замечаний. Прежде всего, необходимо избегать поверхностных суждений. Или, как указывал итальянский традиционалист Ю. Эвола, следует опасаться «позитивистских внушений»: «Люди, верящие, что история делается исключительно актерами первого плана и обусловлена лежащими на поверхности экономическими, политическими, социальными и культурными факторами, не могут и даже не пытаются проникнуть глубже, но именно того и желают все силы, действующие исподволь» 2. Во-вторых, в ходе рассуждений необходимо выделить общую теоретическую часть, обосновывающую некий механизм смены элит, и историческую часть, касающуюся особенностей элиты в России.
Существует истина, известная с глубокой древности, о том, что есть рабы и есть господа «по природе». Христианство, как бы кому ни хотелось, подтвердило эту истину. Апостол Павел в своем «Послании к колоссянам» произнес: «Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога». О том, что таковое разделение сохранится «до скончания века сего» — тоже известно: «И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор» (Апок. 6, 15). Как видим, Откровение представляет нам «общество» ко времени снятия «шестой печати» (Апок. 6, 12) отнюдь не бесклассовым.
Средневековье, идеальное с точки зрения своего иерархического порядка, есть в то же время эпоха великого духовного напряжения, давшая миру наибольшее количество святых. Христианство значительно укрепило сословные принципы Средних веков, придав им внутреннюю духовную крепость. Для христианства сословная иерархия — это, прежде всего иерархия жертвенности. Крестьяне приносят в жертву свой труд, воины-аристократы — свою кровь, а священство саму свою душу. Христос говорит: «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее». И сам Господь, принимая эту жертву, приходит в мир и жертвует собой, выводя спираль жертвоприношения в Вечность. Средневековое общество, подражая небесной иерархии 2 в своем сословном устройстве, приблизилось к идеалу осуществления жизни во Христе, когда каждый христианин, каждый труженик, даже осуществляя самую простую работу, соучаствовал во всеобщем спасении, поскольку в Средние века не было строгой и четкой грани между церковным и нецерковным.
Понятно, что любое традиционное общество есть общество иерархическое, а значит, имеющее явную элиту. Но вопрос об элите как таковой никогда не стоял. Элита никак не отделяла себя от тех или иных общностей, частью которых она сама являлась. Аристократическое воспитание, сословная и родовая честь — это одно, а осознание себя элитой, т. е. отдельной частью чего-либо, пусть и высшей, дело совсем другое. Европейское средневековье в этом смысле представляет собой идеальный образец внутренней целостности и единства. Средневековые люди считали себя продолжением лучших представителей сословий и общностей, частью которых являлись сами, видели в них образец для подражания, а «лучшие люди» в свою очередь имели четкие идеальные представления и мыслили себя ответственными за вверенных им людей.
Элита европейская есть элита воинов. В этом ее особенность, ее достоинство. Этим же объясняются блистательная история Европы, полная побед, и беспрецедентное расширение европейского мира. Однако это же привело ее к краху. Военная знать инициировала и провела христианизацию Европы. Государи языческих народов — военные вожди и их дружинники — первыми приняли новую веру. Собственная дохристианская традиция духовных орденов была уничтожена (см.: 4). Благодаря этому именно воины стали вершиной сословного устройства. Но идеал «святого князя», «христианского монарха», который принимал бы Церковь как внутреннее ограничение и вдохновение своей власти, оказался слишком недолгим. Мечтам католического Рима о строительстве тысячелетнего Царства Божьего на земле не суждено было сбыться. В конце концов папский Рим потерпел поражение. Воинская элита делает окончательный выбор в пользу строительства национальных государств, абсолютизации власти, подчинения сословий и Церкви. Она же поддерживает различные еретические течения, положившие начало Реформации и католической реакции. Получает признание «Левиафан» Т. Гоббса, концепция государства, сформировавшая абсолютистские европейские монархии. А спустя всего лишь столетие происходят крушение французского абсолютизма и убийство «божественной» особы короля, начинается эпоха строительства буржуазных обществ и охоты на европейских монархов и, в конце концов, происходит падение традиционной элиты. На поверхность выходят разрушительные силы, за каждой из которых стоят свой стиль и своя тактика, и вместе с тем все они запущены контрэлитой и работают на ее успех. «Сколь они между собой ни различны, сколь ни отличаются друг от друга масонская ложа, тайное собрание братьев по вере, синагога и литературный кружок — в том, что касается политического результата, — все они уже в XVIII в. объединяются в своей вражде к Левиафану, возвысившемуся до символа государства» 5, 202.
Крушение традиционного общества выливается в восстание масс. Массы осознают себя отличными от своих властителей и осознают свое притесненное состояние, обретают свою гордость, свою роль и миссию. В конце концов, массы уничтожают элиты. «Действуя сама по себе, масса прибегает к единственному способу, поскольку других не знает, — к расправе» 6. В России торжество масс сопровождалось не просто расправами, а чистками. Чистками злобными и продуманными, направленными против всяких намеков на аристократизм. Подобное происходит по всей Европе. Испанский философ Ортега-и-Гассет назвал этот процесс «восстанием масс»: «Масса захватывает место меньшинства. Сегодня мы присутствуем при триумфе супердемократии, когда массы действуют непосредственно, помимо закона, навязывая всему обществу свою волю и свои вкусы при помощи материального давления. Масса, вообразившая себя элитой, несет разрушение» 6. Неизвестно, какова доля соучастия масс во власти и реальна ли их власть в истории. Более вероятно, что массы изначально в своей ненависти к аристократии и «бунте» против традиционной элиты были ведомы контрэлитой.
Новая элита, однако, оказалось не на высоте. То, что мы называем кризисом экономическим и глобальным, в той или иной степени переживалось многими выдающимися людьми последнего столетия как кризис идейный и мировоззренческий с момента пришествия буржуазного образа жизни. Ж.-П. Сартр описывает падение высокой аристократической культуры «принцев» до усредненного уровня «сапожников» следующими словами: «Никаких сироток. Ни следа паладинов. Слов “герой”, “мученик”, “святой” не слышно, не видно» 7. Немецкий экономист В. Зомбарт представлял историю как борьбу героического и торгашеского начал. Торгашескому менталитету англичан он противопоставляет героический дух немцев. «Речь все время шла об одной альтернативе: торгаш, погрязший в своем болоте, — его можно именовать как угодно: коммерциализм, маммонизм, материализм, комфортизм и т. д. — или герой, возносящийся к высотам идеализма» 8, 82. Быть героем в современную эпоху — значит не поддаваться давлению массы, опошлению и материализации. В то же время герои в современную эпоху ни в коем случае не претендуют на звание элиты, они, скорее изгои или наемники, посвящающие свою жизнь поиску приключений. Само буржуазное общество отрицает героический дух.
Вырождение новой элиты, а затем и масс, последовало скорее, чем этого следовало ожидать. В конечном итоге, окончательный распад элит неизбежен. Сегодня наступает «эффект рикошета». Разрушительные силы, пущенные в ход истории с началом Французской революции и утвердившие ценности буржуазного общества на обломках христианской Европы, теперь разрушают само буржуазное общество. И попытки как-либо «оседлать» эти процессы, утвердив на их волне некие глобальные транснациональные структуры управления, выглядят логичными, но вряд ли выполнимыми в полной мере. Если даже нечто подобное произойдет, то вряд ли будет долговечным. Наступает время единиц, время хаоса, где в условиях войны всех против всех появятся единицы, действующие осознанно и целенаправленно. Такое явление, как терроризм, по сути, уже есть война единиц, война элиты, за которой никто не идет и никто не пойдет в силу развращенности масс, но за которой есть мировоззрение и утерянный статус. По мере углубления кризиса противостояние примет открытые формы. Противостояние не классов, не народов, но элит и контрэлит.
Что современная буржуазия, с ее культурой, верованиями, с ее общественными неправдами, не последнее слово человечества, — в этом нет никаких сомнений; но, каковы будут «новое божество и новые небеса», может показать только будущее. То, что это будущее будет завоевано контрэлитой, вне всяких сомнений. О том, что предстоит, мы имеем пока самое малое представление. Ясно, что это будет новая религиозность, новая не в своих догматах, но в стиле и в воле к реализации идеалов. В конце концов, двенадцать апостолов тоже завоевали мир. Возможно, вернутся доисторические форматы. Рядом с гиперсовременными антитрадиционными форматами уже появляются очень древние. Речь идет о мегабандах — протоплеменах новых варваров. И очень характерно, что новый криминал объединяется уже не по национальному, а по расовому признаку, именно цвет кожи останется последним надежным сигналом в системе распознавания «свой — чужой». Война уже на пороге. Передовые части вступили в бой 9.
Единственное «неизвестное» во всем этом — это то, кто именно сегодня является истинной элитой. Эгалитаристское смешение традиционных сословий длится уже довольно долго, а традиционные методы определения родовой принадлежности человека в значительной своей части утрачены едва ли не безвозвратно. Но означает ли это полную невозможность узнать: кто есть кто? Совсем нет. Новая элита обретается в духе человека путем некоего внутреннего экзистенциального выбора: через ответ на вопрос: что есть я? «Роль личностей и их довольно компактных микрогрупп — фантастична и вселяет пока хорошо скрываемый или не афишируемый ужас в тех, кто профессионально подготовлен к знанию того, что может “бабахнуть” 10, 5. Что делать — герои возвращаются. Рождение новой элиты не за горами. Источник: www.iraq-war.ru.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
