Турция возобновила попытки вступления в Евросоюз: премьер-министр Эрдоган заручился поддержкой итальянского премьера, а президент Гюль — нового президента Франции. Министр иностранных дел Германии одобряет ее вступление в ЕС, хотя год назад думал иначе. Сегодня союз весьма заинтересован в сильной Турции, а та рвется в лидеры слабеющего Евросоюза.
События развивались стремительно. 9 мая премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган поехал в Рим, где в рамках межправительственного саммита Турция-Италия согласовал вопрос с премьер-министром Марио Монти. А 15 мая президент Абдулла Гюль использовал саммит НАТО в Чикаго, чтобы получить одобрение свежеизбранного президента Франции Франсуа Олланда, пообещавшего перезагрузить отношения между странами и способствовать вступлению Турции в ЕС.
Это не стало сенсацией. Уже в ходе своей избирательно компании Олланд заявил, что переформулирует закон о геноциде армян, чтобы он соответствовал конституции. Он подчеркнул, что этот закон не направлен против Турции или турецкой общины, а лишь предусматривает равное отношение ко всем преступлениям геноцида, признанным во Франции.
Днем ранее министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле на конференции в Стамбуле в присутствии своего коллеги Ахмета Давутоглу сказал, что по вопросу вступления в ЕС "Европа должна честно вести дела с Турцией", сотрудничество с которой, по его мнению, будет очень полезным. На что Давутоглу ответил: "С приходом к власти Франсуа Олланда мы все надеемся, что новый курс в отношениях Турции и ЕС будет набирать обороты".
Откуда взялись столь разительные перемены в настроениях европейских тяжеловесов? Во-первых, после "арабской весны" и падения стабильных и лояльных "диктаторских" режимов в регионе резко изменилась политическая ситуация. Умеренная и предсказуемая Турция стала буфером между радикальными исламистами и Европой, а также гарантом стабильности. Во-вторых, ушел с политической сцены твердолобый "антитурок" Николя Саркози, утверждавший, что мусульманская страна не может быть членом ЕС, и инициировавший закон об уголовном наказании за отрицание геноцида армян. В-третьих, обескровленные кризисом европейцы надеются, что мощная турецкая экономика поможет им выстоять в трудные времена.
Действительно экономика Турции является самой быстрорастущей в мире после экономики Китая. Менее, чем за десять лет ее ВВП увеличился в три раза: по этому показателю страна занимает 16 место в мире. Государственный долг по отношению к ВВП составляет всего 48 процентов. Турция уже втянута в европейский интеграционный процесс, ее товарооборот со странами ЕС составляет 43 процента. В экономическом соревновании с США Евросоюз не может упустить такого союзника, как Турция.
Стремление Турции стать членом ЕС имеет 25-летнюю историю. В 2004 году Турция была объявлена кандидатом в члены Евросоюза. С тех пор переговоры тормозились по многим причинам, но особенно процесс осложняла проблема Северного Кипра, чью независимость никто, кроме Турции, не признает. Однако сегодня это уже не определяющий фактор приема в ЕС. Например, Сербия, находящаяся в шаге от положительного решения, не собирается признавать независимость Косово. А пять действующих членов ЕС — Испания, Румыния, Словакия, Греция и Кипр — так и не признали независимость края.
Однако медаль имеет и оборотную сторону. В последнее время Турция стала сильным мировым игроком, ее амбиции выросли. Проблемы Палестины, Ирака, Афганистана, Сомали, Ирана, Сирии и даже Кавказа уже не обсуждаются и не решаются без ее активного участия. Эрдоган непредсказуем и умело лавирует, завоевывая очки. Сначала он отказывается предоставить США свою территорию для нападения на Ирак, а затем соглашается разместить у себя элементы американской европейской ПРО. То он заключает серию стратегических соглашений с Сирией, а то отменяет их, осуждая Асада за подавление оппозиции. Поссорившись с Сирией, премьер, тем не менее, остался в прекрасных отношениях с ее союзником — Ираном, поддерживая его ядерную программу. Ну и наконец, пытается, где только можно, блокировать Израиль якобы только потому, что не получил официальных извинений от Иерусалима за убийство девяти турецких подданных во время штурма "Флотилии свободы" в 2010 году.
Возникает вопрос. Останется ли у Эрдогана возможность действовать с подобным размахом после вступления в ЕС? Конечно, нет — но и время, когда Турции было выгоднее быть "вечным кандидатом", чем полноправным членом ЕС, прошло. Статус кандидата привел к росту имиджа, привлечению инвестиций, большей прозрачности в налоговой системе, укреплению экономики — и исчерпал себя. Сегодня у Турции большие амбиции, и она хочет определять действия Европы в экономике и политике. А почему бы и нет? В случае вступления в ЕС это будет вторая по представительству в Европарламенте страна, поскольку количество мест здесь определяется численностью населения. Да и по потенциалу экономики Турция в настоящее время пятая страна Европы. О влиянии на мировые процессы уже сказано.
Комиссар по расширению ЕС Штефан Фюле сообщил, что совершит визит в Анкару, чтобы объявить о начале переговоров с турецким правительством по восьми "чувствительным" пунктам. Помимо перечисленных проблем курдской автономии, признания Северного Кипра и геноцида армян, этими пунктами, по всей видимости, являются: возможность прихода к власти в Турции фундаменталистов, опасения неконтролируемой турецкой иммиграции в Европу, приближении границ Евросоюза к нестабильным странам Ближнего Востока и Кавказа, а также неадекватное законодательство в области прав женщин и меньшинств.
Возможно, все их удастся согласовать. Ведь Европейский союз заинтересован в сильной Турции, а Турция хочет стать лидером в слабеющем ЕС.
Любовь Люлько
Источник: pravda.ru.
Рейтинг публикации:
|
