Задачи есть, исполнителей нет. Чиновничество как естественный враг путинской "социалки"
 |
Михаил Хазин |
Родился в 1962 г. В Москве. Окончил Механико-математический факультет МГУ. Экономист, публицист. Президент компании экспертного консультирования «Неокон». В 1997 – 2001 гг. совместно с Олегом Григорьевым и Андреем Кобяковым разработал теорию современного экономического кризиса.
|
Путин написал очередную статью, и стало окончательно понятно, что ему совершенно ни к чему было выходить на дебаты с остальными конкурентами. Поскольку они, в общем, профессиональные политики (за исключением Прохорова, который вообще сильно «плавает» в вопросах, по которым теоретически кандидат в президенты должен иметь некоторые представления) и ограничиваются именно политическими аспектами проблем. На грани демагогии.
В некотором смысле это не их вина, а беда, поскольку до реальной власти их не допускают, но результат, в любом случае, налицо. И хотя тот же Зюганов однажды вывел Путина из себя, сравнивая на заседании ГосДумы двадцать лет Советской власти (что за период 20-40 годов, что за период 45-65 годов) с результатами «либеральных реформ», однако это всё равно – политическая риторика.
А Путин в своих текстах, как предыдущих, так и последнем, посвящённом социальным вопросам, продемонстрировал очень высокий уровень понимания ситуации. Ещё раз повторю – я знаю часть из других кандидатов лично, имел много возможностей их наблюдать и мне совершенно ясно, что они на таком уровне понимания ситуации говорить не готовы. Однако именно это понимание со стороны Путина неминуемо ставит ряд вопросов, на которые бы хотелось получить ответ.
Вопрос первый. Я не сомневаюсь, что Путин принимал участие в написании текста и уж точно одобрил его окончательный вариант. Но я много видел текстов такого жанра, сам их писал в достаточно большом количестве и понимаю, что для такого текста нужна очень высокая квалификация исполнителей, которых сегодня в аппарате практически нет. И уж точно они не занимают высоких позиций.
Моя жизнь сложилась так, что в 95-97 годах я руководил департаментом кредитной политики Минэкономики, который, помимо всего прочего, готовил данные по доходам и расходам населения, так что я имел возможность посмотреть, как менялся подход к социальной политике в нашей стране за время «реформ». Суть этих изменений была проста: в ней исчезал человек, зато появлялись деньги. Грубо говоря, социальная политика всё более и более сводилась к денежным потокам, за которыми проблемы рядового человека полностью исчезали. А вместе с ними исчезали и люди, которые эти проблемы понимали и умели с ними работать на государственном уровне. Уже тогда, к концу 90-х годов, их почти не осталось.
И сегодня объяснять на федеральном уровне проблемы людей бессмысленно – всё сводится к сухим цифрам: мы из бюджета на это выделяли столько, а теперь – вот столько. Цифра стала больше – какие ещё претензии? Объяснять, что эти деньги не доходят до людей, что их разворовывают, тратят на какие-то бессмысленные мероприятия, извращают их суть – бессмысленно, в современных министерствах просто не поймут о чём вы говорите. Бюджетные расходы-то выросли!
А Путин в своей статье говорит о рабочей аристократии, о молодых семьях, о «социальных лифтах», о студентах -- причём говорит в риторике людей, а не бюджетных расходов. И на очень высоком профессиональном уровне, достойном даже докладов ЦК КПСС -- уровне, давно потерянном современным аппаратом. Кто и зачем нашёл людей, которые еще могут так описывать наши проблемы, какова будет их дальнейшая судьба?
Вопрос второй. Как так получилось, что на протяжении двадцати лет либеральных реформ проблема человека практически полностью исчезла из риторики наших властей, а сегодня она вдруг появилась снова? Причём в той же стилистике, что в документах КПСС? Ведь в современной либеральной риторике эти проблемы описать просто невозможно, поскольку они их игнорирует как факт. Да, была программа «материнский капитал», однако она носила достаточно экзотический характер на фоне различных социальных новаций последних двадцати лет, да и её эффективность, особенно, с учетом таких программ, как «ювенальная юстиция», понимаемая в широком смысле слова, оказалась сильно ограниченной.
Фактически сам текст Путина, вся его стилистика, говорит о том, что вся программа либеральных реформ в социальной сфере оказалась провальной, что единственной задачей государства последние 20 лет являлось избавление от этой «массы», которая, выражаясь словами одного из идеологов этих реформ, «не вписалась в рынок». Но что это за реформы такие, которые игнорируют 80% населения страны?
Отметим, кстати, что одна крайне важная тема, связанная с реформаторами, так и не попала в текст Путина: как быть со вкладами населения в Сбербанке и Госстрахе, которые были уничтожены Гайдаром? Если уж речь зашла о не совсем корректной приватизации (применим этот, сверхмягкий термин), то этот вопрос всплывает автоматически: почему сбережения в Сбербанке нельзя было использовать при приватизации? И как сегодня эти сбережения вернуть?
Третий вопрос возник у меня и после прочтения предыдущих текстов Путина. Если предположить, что он всерьёз собирается менять социальную политику – а это абсолютно неизбежно, если он собирается хотя бы частично сохранить ту идеологию, в которой выдержан его, по сути, предвыборный, текст, -- то кто будет её реализовывать?
Для современных чиновников люди – это учётные единицы, правильная классификация которых позволяет увеличивать бюджетные потоки, проходящие через этих чиновников, и только. Я хорошо помню, как некоторое время тому назад участвовал в передаче Андрея Малахова, в которой обсуждались проблемы семьи, где молодой отец трёх близнецов покончил жизнь самоубийством от тяжёлой жизни. Если мне память не изменят, это произошло на фоне тяжёлых головных болей, полученных от контузии в армии, но тут я не уверен.
Так вот, на передаче присутствовал представитель «Единой России», который стал спрашивать, а почему семья не получает многочисленные пособия, которые им полагаются. На что мама погибшего главы семьи честно сказала, что пособия были, но потом их отменили. В этот момент я предложил представителю «Единой России» публично выгнать из партии тех социальных чиновников, которые это сделали (ну не могут же они не быть представителями партии власти!), но он от ответа на этот вопрос ушёл, и в окончательную версию программы этот фрагмент не попал. Но он очень хорошо описывает отношение нынешних чиновников к реальным людям. В бумажках-то, направляемых в Москву, наличие малолетней тройни наверняка отмечалось и соответствующие бюджетные деньги под них были получены!
Так вот, те люди, которые лишают малолетних тройняшек полагающихся социальных пособий (а ведь тогда ещё не было «ювенальщиков»! Сейчас детей вообще бы отняли из семьи!) не будут решать те проблемы, которые описал Путин! Они их вообще не понимают и не принимают. Так с кем он будет реализовывать свои программы? Или они так и останутся на бумаге, как неожиданно возникшие и столько же неожиданно исчезнувшие аллюзии ко временам социализма?
И есть ещё четвёртый вопрос, который неминуемо возникает из предыдущих абзацев. С чего вдруг, по истечении 20 с лишним лет, Путин вдруг вспомнил, что в стране должна быть социальная политика? Нет, лично он, может быть, это понимал всегда, но политика -- это искусство возможного, а короля делает свита. Иными словами, написав то, что он написал, он неминуемо восстановил против себя всю ту армию социальных чиновников, которая паразитировала на бюджете и на людях все эти годы. А вот сторонников он, в общем, не очень приобрел, поскольку никаких действий в части реализации своих слов пока не совершил.
Он боится проиграть выборы? В это я не верю, поскольку и с народом много общаюсь, и вижу общее впечатление от кандидатов – о чём уже говорил в начале текста. Что же его заставило так напугать основу своей власти – бюрократическую элиту? Нет, я верю, что его от «ЕР» тошнит, это даже иногда заметно, но зачем же столь откровенно пугать этих людей? Они же не забудут.
И вот тут я, буквально на абзац, перейду к своей профессиональной теме. Только понимание того, что в современных (как мы знаем, начавшегося многолетнего кризиса) условиях сохранить модель общества и его отношений с элитой, которая сложилась за последние 20 с небольшим лет, невозможно, могла заставить Путина писать тексты в той риторике, в которой они были созданы. А это значит, что, скорее всего, какие-то действия он предпринимать готов.
В заключение можно отметить следующее. Когда я начинал писать этот текст, то собирался комментировать конкретные вещи, про которые написал Путин. А потом понял, что сам текст, как единый, цельный продукт, да еще в сочетании с предыдущими, куда более интересен, чем каждое его положение в отдельности. И написал именно об этом. И сейчас повторю то, что уже было сказано в начале: Путин поднял описание проблемы социальной проблематики в стране на недосягаемую в последние 20 лет высоту – но сделал это, в частности, путем полного отрицания всей либеральной риторики последних 20 лет. После выборов (которые он с большой вероятностью выиграет) – какой он сделает выбор? Пока это совершенно не ясно.
Опубликовано: worldcrisis.ru
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
