Западному капитализму есть чему поучиться у Азии ('The Financial Times', Великобритания)

 

Первая из них заключалась в том, что капитализм рассматривали как некое идеологическое понятие, а не как прагматический инструмент для повышения благосостояния людей. Наверное, самым главным потерпевшим в этом плане можно считать Алана Гринспена (Alan Greenspan), оказавшегося заложником идеи о том, что рынок сам все отрегулирует. Бывший председатель Федеральной резервной системы США был полностью согласен с концепцией Рейгана и Тэтчер, гласившей, что правительство должно отойти в сторону и предоставить рынкам полную свободу действий. Так как г-н Гринспен верил в то, что рыночные трейдеры умнее, чем регулирующие государственные органы, и справятся с ситуацией гораздо лучше, ему не удалось принять решительных мер для контроля их деятельности. Такой подход нанес огромный ущерб экономике и посеял хаос во всем мире. Тем не менее, ни одна азиатская страна, даже Япония, не пала жертвой этого идеологического убеждения. Наоборот, жители Азии твердо убеждены в том, что экономическое процветание общества невозможно без надлежащего руководства со стороны органов государственной власти.  Многие из них, похоже, поняли идеи Адама Смита (Adam Smith) гораздо лучше западных политиков. Вот что писал великий экономист в своей книге «Исследование о природе и причинах богатства народов» (An Inquiry Into The Nature And Causes Of The Wealth Of Nations): «Интересы дельцов …практически в любой отрасли производства всегда в какой-то степени отличаются от интересов народа, а иногда и прямо противоположны им».   

 

Для того чтобы капиталистическая система работала хорошо, правительству следует взять на себя очень важную роль – роль контролирующего и регулирующего органа. Эту прописную истину западные политики, похоже, забыли. Хуже того, страны Запада породили гигантскую индустрию финансовых услуг, считая, что она повысит эффективность экономики путем создания «добавочной стоимости». Поначалу казалось, что эта индустрия действительно производит материальные ценности, повышая благосостояние людей, однако подобный эффект характерен для любой финансовой пирамиды. С течением времени выяснилось, что никакой «добавочной стоимости» в реальности не существует. Вот что заметил по этому поводу Эндрю Шэн (Andrew Sheng), бывший председатель гонконгской Комиссии по ценным бумагам и фьючерсам: «Как получается, что год за годом зарплата финансистов в 5-10 раз превышает оплату труда обычных инженеров? Неужели финансовые институты прибегают к некой магии, чтобы сделать доходность капитала в своей отрасли значительно выше, чем в реальном секторе экономики, например, в автомобильной или энергетической промышленности? Ответ на этот вопрос заключается в том, что, используя заемный капитал и взаимосвязанность отраслей экономики, они на самом деле создают риски, которые каждые десять лет оборачиваются реальными убытками. Эти убытки затем полностью списываются благодаря тому, что государство оказывает им финансовую помощь за счет налогоплательщиков. Финансовый сектор субсидируют все держатели ценных бумаг, это достигается с помощью политики нулевых процентных ставок. Центральные банки до сих пор гарантируют их обязательства. Таким образом, финансовый сектор стал самым главным «безбилетником» всех времен».

 

Этой огромной индустрии позволили «подчинить своей воле» регулирующие органы, которые по долгу службы должны контролировать ее деятельность. Например, страховая компания AIG, способная одной рукой разрушить всю мировую экономику, выбрала в качестве надзорного органа небольшую контору в штате Делавэр, хотя объем ее финансовых операций составляет триллионы долларов, но никто в Вашингтоне даже глазом не моргнул.

 

Второй стратегический просчет заключался в том, что уроки, связанные с марксистской угрозой, которые европейские капиталисты извлекли в начале 20 века, оказались почему-то безнадежно забыты. Для выживания капиталистической системы необходимо, чтобы существование этого строя было выгодно всем классам общества. Социальная демократия стала ответом европейских стран на коммунистическую угрозу. Заработная плата и социальные пособия рабочих увеличились. Конечно, капиталисты богатели, однако трудящиеся тоже не были в проигрыше. Даже американские капиталисты, которым явно не нравился эксперимент под названием «социальная демократия», поняли полезность такой меры, как повышение заработной платы. Как отмечал Ли Якокка (Lee Iacocca), Генри Форд (Henry Ford) «шокировал весь мир тем, что, возможно, является его наивысшим достижением – введением минимального уровня зарплаты, составляющего $5 в день. Дневная ставка оплаты труда в автомобильной промышленности того времени достигала $2,34, а смена продолжалась 9 часов. Форд не только увеличил ставку вдвое, но и сократил рабочий день на один час». 

 

К сожалению, Запад достаточно быстро забыл все уроки, которые, казалось, накрепко усвоил в то время. По оценкам АФТ-КПП (Американская Федерация труда - Конгресс производственных профсоюзов), доходы руководителей некоторых крупных американских корпораций в среднем составляли $11,4 млн. – в 343 раза больше, чем зарабатывал обычный рабочий. Такое вопиющее неравенство стало большой проблемой. Еще большую проблему представлял рост безработицы. Правительства азиатских стран боролись с безработицей, реализуя стимулирующие программы, призванные обеспечить рост инвестиций и создание новых рабочих мест. Западные государства отвергали подобные меры, называя их «промышленной политикой», которая в их глазах являлась идеологической ересью. Когда рабочие страдали, капиталисты заверяли их, что «рынок сам все отрегулирует». Похоже, настало время, когда Западу следует поучиться у азиатских стран тому, как справиться с трудностями, с которыми сегодня столкнулась капиталистическая система.

 

Третья ошибка Запада заключалась в следующем: он агрессивно рекламировал достоинства капитализма в странах третьего мира, включая и государства Азии, не понимая того, что сначала необходимо подготовить свое собственное население, заставить его усвоить очень важную концепцию «созидательного разрушения». Все учебники по экономике справедливо указывают на то, что появление автомобильной промышленности поставило крест на таких отраслях, как коневодство и производство колясок и карет. После изобретения цифровой камеры пленочным фотоаппаратам пришлось потесниться и освободить значительную долю рынка. Между тем, обычных людей никто не предупредил о том, что им следует переучиваться и осваивать другие профессии, так как в Китае и Индии появились новые конкуренты.

 

Когда объем производства в обрабатывающих отраслях промышленности, составлявший 27% валового внутреннего продукта США в 1950-х годах, упал до 11% в 2009 году, ни один политик не обратил на это внимания, не говоря уже о принятии каких-то корректирующих мер. Американское руководство не только не помогло рабочим в приобретении новых навыков, но даже не предупредило их о том, что это необходимо.

 

Несмотря на все недостатки и дефекты, капитализм остается наилучшим общественным строем в плане повышения благосостояния людей. Именно поэтому все страны мира (за исключением Северной Кореи) выбрали ту или иную форму данной системы. Однако, с другой стороны, капитализм все же остается несовершенной моделью, имеющей свои недостатки, о чем нас давно предупреждал Адам Смит. Ему необходим строгий контроль и надзор со стороны правительства. Страны Азии, в отличие от западных государств, никогда не забывали эту прописную истину. Сегодня, наверное, пришло время, когда Азия должна оказать Западу ответную услугу, ведь именно западные страны поделились с Востоком такой ценностью, как капиталистический строй. Возможно, политиков и бизнесменов Америки и Европы следует пригласить в Юго-Восточную Азию, чтобы они своими глазами увидели, насколько развитыми являются промышленность и индустрия услуг в Японии и Корее, Тайване и Китае, Гонконге и Сингапуре. Похоже, из этого визита они смогут извлечь немало полезных уроков.

 

Кишоре Махбубани – декан Школы публичной политики имени Ли Кван Ю при Национальном университете Сингапура и автор книги "Новое азиатское полушарие: историческое смещение равновесия сил на Восток" (New Asian Hemisphere: the Irresistible Shift of Global Power to the East)