часть 4 (заключительная)
Гильдии ремесленников
Кольбер выпустил более 150 указов, направленных на регуляцию деятельности гильдий ремесленников. Создавались механизмы саморегулирования; определялись меры ответственности за нарушения внутри сообщества и предпринимались определённые, выгодные для членов гильдий, коллективные политические усилия.
Но, в то же время, гильдии тормозили экономическое развитие страны. Особенно негативно сказывалась та роль, которую гильдии играли в удержании заработных плат на низком уровне. Пока доходы отдельных членов гильдии продолжали расти, совокупный доход гильдий как класса не увеличивался по причине жёсткой политики приёма в её члены.
И Адам Смит, и Карл Маркс по разным причинам критиковали жёсткую иерархию социальных рангов в гильдиях и ту роль, которую они играли в фиксации отношений между угнетёнными и угнетателями.
Смит критиковал гильдии за то, что они выступали ограничителями свободной торговли, а Маркс – за то, что они стали препятствием для общего роста заработной платы.
Коммерция и культура под контролем государства
После того, как роль правительства в поддержании социально-экономического порядка и развития была, таким образом, установлена, Кольбер принялся за переустройство вялой феодальной экономики Франции.
Он планировал пополнить государственную казну, поощряя активное развитие торговли. Но установить национальную политику регулирования доходов путём повышения заработной платы Кольбер нужным не посчитал.
Политика дирижизма Кольбера предусматривала государственное поощрение промышленных предприятий, работавших в самых разных отраслях. Однако ни Кольбер, ни его законодатели не осознавали необходимости и не видели преимуществ, которые даёт экономике повышение заработной платы.
Власти основывали новые индустрии, защищали изобретателей, приглашали во Францию квалифицированных производителей из других государств, и в то же время запрещали французским рабочим иммигрировать за пределы Франции, в местности с более высокими заработными платами.
Низшие классы оставались в ловушке с уровнем дохода, обеспечивающим лишь прожиточный минимум. Недовольство населения, связанное с высокими ценами на хлеб, нарастало и, в результате, вылилось во Французскую революцию, разразившуюся столетием позже, в 1789 году, несмотря на тот факт, что экономика Франции была богатейшей в Европе.
Для обеспечения высокого качества французской продукции, предназначенной как для экспорта, так и для удовлетворения внутреннего спроса, Кольбер зафиксировал в законе параметры качества каждого товара. Нарушителей наказывали, придавая огласке их имена и уничтожая не соответствующие требованиям товары.
После введения правительственных стандартов качество французских товаров улучшалось, а цены, при помощи низких зарплат, удерживались на прежнем уровне. Таким образом, богатые обеспечивались предметами роскоши по низкой, но недоступной рабочим с их мизерными доходами, цене.
В то время как буржуазия стремилась обеспечить аристократию товарами, необходимыми для поддержания нового роскошного стиля жизни, стоимость этих товаров всё в большей и большей степени выражалась в деньгах, заменяющих традиционные для феодальной экономики отношения между господами и вассалами, справедливо делившими то, что рождала земля.
Новая потребность аристократии в деньгах и возрастающая стоимость предметов роскоши создавали двустороннее давление – рост стоимости с одной стороны и сокращение доходов с другой. Это происходило из-за того, что аппетиты буржуазии повышались, а доходы аристократии были фиксированы.
Поэтому в новой экономике, оперирующей деньгами, аристократу ничего не оставалось, кроме как повышать требования к крестьянам, работавшим на его земле.
Крестьяне, вместо доли выращенного ими урожая, начали получать деньги. На этом, раннем этапе индустриальной революции, была создана значительная часть новых состояний. Они выражались в деньгах и принадлежали буржуазии как классу. Большей частью эти состояния образовывались благодаря той части доходов крестьян, которую они теряли, перейдя в класс наёмных работников.
В конце концов, Французскую революцию можно считать социально-экономической реструктуризацией, направленной против аристократии и спровоцированной буржуазией.
Буржуазия использовала недовольство крестьян, которое сама и создала, удерживая заработные платы на низком уровне и обвиняя аристократию в расточительстве.
Пьер Поль Рик (1604-1680), был инженером и сборщиком королевских налогов, ответственным за сбор габели (налога на соль) в регионе Лангедок-Русильон, получившим разрешение от короля собирать налоги и в свою собственную пользу.
Рик сделал на этом огромное состояние в то время, когда экономика находилась в промежуточном периоде. Он использовал эти деньги, как и своё инженерное искусство, для осуществления грандиозных проектов по развитию инфраструктуры, чем способствовал повышению благосостояния французской нации.
Однако большая часть новых богатств перешла к буржуазии в качестве управленческого гонорара и доходности капитала. На повышение зарплаты рабочим пошла очень небольшая часть этих средств.
Под покровительством Кольбера и при поддержке Людовика XIV Рик спланировал и контролировал строительство Лангедокского (Южного) канала, который соединяет Бискайский залив в Атлантике со Средиземным морем.
Канал длиной около 386 километров представляет собой искусственный водный путь, соединяющий южный берег Франции с Тулузой. Канал входит в систему каналов/рек, которые ведут к Бискайскому заливу.
Это один из величайших инженерных проектов 17-го века, невероятно дорогой и сложный в техническом отношении. Инженеры всех времён, включая древних римлян, много раз обсуждали идею строительства канала, но не могли её осуществить.
Этот проект получил большую поддержку Людовика XIV – как финансовую, так и касающуюся организации безопасной транспортировки грузов и торговли в районе юга Испании, где угроза нападения пиратов была высокой и беспрерывной.
Используя благоприятные обстоятельства и культурное превосходство, которые добавляли королевскому образу блеска, а политике эффективности, Людовик XIV создал целую сеть союзников-франкофилов в каждой стране известного к тому времени мира – от Англии до России и Турции.
Внешняя политика Франции и встречные антифранцузские политики других государств задавали тон политической жизни 17-го и 18-го веков. Передовые для того времени способы правительственного и государственного управления, ведения финансовых и торговых дел, военное и дипломатическое искусство, а также этикет и манеры французов стали своего рода эталоном подражания для других стран.
Французский язык и культура, мысль и литература, искусство и архитектура, ландшафтный дизайн и садоводство, кухня и мода установили стандарт для европейского общества и остального мира на века вперёд. Французский был заимствован как язык европейской аристократии и дипломатии.
Благодаря долгосрочной политике кардиналов Ришелье и Мазарини, Людовик XIV преуспел в дальнейшем распространении превосходства Габсбургов. Он образовал сеть союзников с французским лидерством.
В результате разразилась тридцатилетняя война, кардинально изменившая геополитические очертания Европы. Фигура Людовика XIV осталась в истории олицетворением века абсолютной монархии, начало которому было положено в век новых монархов.
Вестфальский мир
Вестфальский мир 1648 года удалось заключить только благодаря экономической политике защиты торговли и управляемой государством кредитной политике по образцу дирижизма, направленной на создание сильных суверенных национальных государств, как задумывали кардинал Мазарини и его протеже Кольбер.
Политика дирижизма Кольбера была самым эффективным оружием против либеральной политики свободной торговли британских и датской олигархий.
Вестфальский мировой порядок – это идея независимого национального государства, суверенность которого базируется на двух условиях: территориальности и сопротивлению внутреннего устройства суверенных национальных государств внешним факторам. Это была объединяющая идея мирового порядка, внутри которой образовалась идея национализма.
Современные глобалисты, от строителей империй до нелиберальных сторонников глобализации и воинствующих исламских джихадистов Аль-Каиды – все они обладают одной общей чертой: стремлением к ликвидации Вестфальского мирового порядка суверенных государств-наций и во имя универсальных прав человека, хотя определение и методы, которые предпочитает каждая из этих групп разнятся очень широко.
Международная политика баланса сил
Усилия государственных деятелей 17-го и 18-го веков, придерживавшихся стратегии баланса сил, были, в основном, направлены на сохранение максимальной независимости государства и свободы его выбора.
Основное правило – выстраивание идеологически разнообразных геополитических альянсов против любого государства ради мирового господства.
То есть цель стратегии баланса сил состояла не в сохранении мира, а в сохранении независимости суверенных национальных государств в рамках Вестфальского мирового порядка.
В этот период как грибы после дождя возникали геополитические альянсы национальных государств, придерживавшихся противоположных религиозных идеологий.
Визит Ричарда Никсона/Генри Киссинджера в Китай в 1972 году был классической игрой в баланс сил.
Таким образом, «трансформационная» внешняя политика «изменившегося режима» США после холодной войны – со всеми её усилиями по распространению американской идеологии по всему миру – стратегически не отличается от стратегии Аль-Каиды.
После террористических атак в Мадриде 11марта 2004 года Льюис Атиятулла объявил, что представляет Аль-Каиду, и что «международная система, построенная Западом со времён Вестфальского договора, будет разрушена; новая международная система будет возведена под руководством могущественного мусульманского государства».
Разница между США, идеологически связанными с «трансформационной» внешней политикой, и глобальным терроризмом Аль-Каиды заключается только в степени тактического экстремизма.
Знаменательно в этом отношении известное заявление сенатора Барри Голдуотера о согласии на выдвижение кандидатом на пост президента в 1964 году: «Я напомню вам, что экстремизм ради защиты свободы – это не зло. Позвольте также напомнить вам, что умеренность в погоне за справедливостью нельзя считать добродетелью».
Шито как по мерке для защиты экстремизма Аль-Каиды. Отказ электората видеть Голдуотера своим президентом может рассматриваться как отвержение экстремизма американцами как народом. Однако Голдуотер, проиграв битву за президентское кресло, получил контроль над республиканской партией и, в сущности, над внешней политикой США.
Источник: mixednews.ru.
Рейтинг публикации:
|
