Как Деникин Чечню усмирял

Весной 1919 года в Чечне сложилась крайне неприятная для Белой армии ситуация. Чечня стала очагом сепаратизма и большевизма. Решить проблему было поручено генералу Деникину.

К весне 1919 года в Чечне сложилась крайне неприятная для Белых ситуация. Да, они взяли Грозный ещё 23 января, но все равно в Чечне была крайне сильна большевистская пропаганда и многие чеченцы вместе с красными комиссарами продолжали оказывать сопротивление. Подавить Чечню только военной силой было невозможно, поскольку на фронтах было неспокойно. Большая часть Белой армии была занята на важных участках и передислоцировать подразделения не имела возможности.

Решить ситуацию с Чечней было поручено генералу Деникину. Задача перед ним стояла непростая. На Красных работало время, оставлять серьезный очаг сепаратизма и большевизма в подожженном виде было нельзя, нужно было его гасить.

Но как?

Первым попытался "одолеть" чеченцев генерал Шатилов, он провел несколько операций, но они не были успешными, а сам Шатилов был ранен в бою. На его посту его сменил полковник Пушкин. Полковник Пушкин был убит в бою.

Нужно было кардинально менять тактику. Это и сделал взявшийся за дело генерал-майор Даниил Драценко (на фото). Учитывая опыт предыдущих операций, он понял, что использовать для подавления врага традиционные военные приемы, которые хороши на фронте, будет неправильным. Он разработал свою операцию по подавлению чеченцев.

Драценко понял, что для того, чтобы победить чеченцев, надо их понимать, поэтому первым делом он нашел нескольких "экспертов" из числа старейшин, и узнал у них не только психологию чеченцев, но и расклад сил в чеченском обществе.

Драценко также изучил систему чеченских тейпов, узнал, что чеченское общество далеко не однородно.

Для чеченцев это была не Гражданская война, и уж тем более не война народная. Это была война "соседская". Основная конфронтация была между чеченцами и терскими казаками. У них оставались свои территориальные и имущественные счеты. Чеченские "интеллигенты" также сказали на встрече, что "движение чеченцев нельзя рассматривать как явление большевизма, ибо горцы, будучи мусульманами, по своей природе враждебны атеистическому коммунизму".

В то время горское население Чечни превышало 200 тысяч человек. Исходя из мобилизационных возможностей, чеченцы могли выставить против Драценко 20-тысячную армию.

Участник операции по подчинению Чечни полковник Писарев рисует психологический портрет чеченцев, который и сегодня почти не изменился:

«Будучи одарены богатым воображением, как большинство восточных народов, чеченцы впечатлительны, отсюда — малейший успех на их стороне окрыляет их надежды, но и сильный удар по этому воображению мог привести к скорым и положительным результатам. Их положительные черты — храбрость и выносливость, отрицательные — коварство, вороватость, идеал чеченца — грабеж и они действительно были поставщикками самых значительных кавказских разбойников, горцы консервативны, у них до последних дней существовала кровная месть; религиозный культ доведен до высокой степени и у некоторых переходит в состояние фанатизма».

В период гражданской войны помощь сепаратистам шла из Москвы от большевиков, а теперь от чеченских общин российских городов. Схожесть сегодняшней ситуации в Чечне с той, которая сложилась там к весне 1919 г., наблюдалась в том, что Грузия и Азербайджан, а также Турция поддерживали чеченский сепаратизм.

Это было во многом обусловлено тем, что вожди Белого движения не признавали новых государственных образований на территории бывшей Российской империи, выступая с лозунгом «За единую, неделимую Россию!» Турецкий лидер Кемаль, в обмен на помощь из Москвы для его борьбы против войск Антанты, осуществлял переброску оружия и всего необходимого в Грузию и Азербайджан, а оттуда — в Чечню. С началом активных боевых действий, сепаратистское Горское правительство Коцева перебралось в Грузию, откуда продолжало свою деятельность.

Накануне начала операции Драценко против Чечни, белогвардейцы наблюдали приезд в соседний аул Алхан-Юрт Гикало:

«На площади аула были видны красные и зеленые флаги, и собравшаяся громадная толпа чеченцев. Этот случай — весьма показательный, он характеризует чеченцев не только как добрых мусульман, глубоко чтящих истины Корана, но и способных митинговать под красными флагами и слушать речи представителя безбожного Интернационала».

Действия Драценко были направлены на то, чтобы подготовить войска для предстоящей карательной экспедиции:

«Она ставила целью показать чеченцам нашу силу, и разрушением нескольких аулов доказать им, что с ними не шутят, а говорят языком железной действительности».

Драценко учитывал опыт Кавказской войны и поэтому отказался от проведения длительных экспедиций, помня печальный опыт разгрома еще в прошлом веке тех войсковых колонн, которые удалялись от своих баз на большие расстояния.

В итоге, он остановился на следующей тактике: не распыляя сил, короткими сильными ударами атаковать сначала один аул, потом другой, после чего возвращаться на базу и пытаться через переговоры добиться желаемых результатов, угрожая, в случае отказа чеченцев, уничтожать аул за аулом. Драценко отказался от обычных войсковых операций еще и потому, что «здесь трудно было полагаться и на такой верный фактор победы, как число штыков, количество и калибр артиллерии, ибо и в данном случае, живая сила и техническое могущество отряда были направлены в пустое пространство».

По мнению Драценко, «при наличии даже сильнейшего отряда, превосходящего наши силы в несколько раз, правильная операция по всем методам современной тактики, в лучшем случае, могла привести к затяжной войне, которая могла только ожесточить чеченцев. Вторжение наших войск в саму Чечню, оставляя целыми взятые аулы, было бы равносильно удару бича в пространство». Поэтому Драценко сразу отказался от занятия аулов — он решил просто сравнять с землей бандитские гнезда. Перспектива потерять «отеческий дом», как знал Драценко, приводила горцев в шоковое состояние и лишала воли к дальнейшему сопротивлению.

О чеченцах и горцах вообще у Драценко к началу спецоперации сложился следующий главный вывод:

«Горцы, как и все восточные народы, презирают слабость и глубоко уважают силу. Малейшие проявления слабости в их глазах могут испортить все планы, хотя бы и проводимые в их пользу. Излишняя строгость никогда не повредит и не сделает курда, чеченца Вашим врагом, наоборот, она возвысит Вас в его глазах и, при известной тактичности, может привязать его к Вам и сделать верным и преданным человеком». Казалось бы, уничтожение целых аулов — очень жестокое решение. Но оно оказывается бесконечно гуманным по сравнению с другими планами, например, по сравнению с сегодняшней «контртеррористической операцией».

Деникина в Чечне поминают до сих пор. Тактика, которую применял в бою генерал Драценко состояла в том, чтобы сровнять с землей в прямом смысле несколько аулов, стоящих у реки Сунжа, а затем отвести войска обратно, чтобы провести переговоры.

К 20-м числам марта 1919 г. Драценко сосредоточил ударную группу войск, состоящую из 4 тысяч человек (более 3 тысяч — кавалеристы, остальные пехотинцы) при 12 орудиях и 50 пулеметах. Объектом первой атаки стал Алхан-Юрт. Оборона аула, по данным участников операции, была великолепно выстроена. Впереди аула, представляющего собой треугольник, на 1,5 — 2 километра была вынесена 1-я линия обороны; 2-я линия обороны располагалась на окраине Алхан-Юрта. Первая и главная линия представляла собой сильно разомкнутую и отлично примененную к местности цепочку хорошо замаскированных постов.

На рассвете пластуны начали наступление. Они сразу встретили яростное сопротивление. Участники этого боя со стороны белых свидетельствовали: «На поле — никаких ясно видимых, демонстрирующих позицию, чеченцев: какие-то окопы, линия проволоки, какое-либо движение — все это отсутствовало».

Кстати, вот тут мы подробно изучали Как появилось выражение «ползти по-пластунски» ?

Вскоре казаки стали нести тяжелые потери. Пластуны теперь передвигались по одному, быстрыми короткими перебежками, прячась от пуль там, где это было возможно. Чтобы одновременно накрыть огнем все пространство, откуда велся огонь, требовалось орудий в 3 — 4 раза больше имевшегося количества, чем в отряде Драценко.

Артиллерия не могла стрелять точно опять-таки по причине невозможности ясно определить позиции врага. На вопросы артиллеристов, откуда ведется огонь, пластуны отвечали: «со всех сторон»… В этих условиях командовавший артиллерией отряда полковник Долгонов, нашел выход в том, что «смассировал» артиллерийский огонь последовательно то на одном, то на другом участке наступления батальонов. Это решение спасло большое количество жизней казаков. Таким образом, удалось сломить сопротивление врага. Первая линия обороны чеченцев была прорвана и уничтожена.

После этого пластуны атаковали сам аул. «Ворвавшимся в аул пластунам приказано было зажигать все, что могло гореть — линия пожара должна была служить артиллерии указанием места нахождения наших цепей».

Сопротивление казаки встречали очаговое, так как меткий артиллерийский огонь подавил оборону противника. Однако местами сопротивление было ожесточенным. На окраине аула многократно закипали короткие рукопашные схватки.

Здесь отдельные чеченцы с криком «Аллах акбар!» бросались с шашками и кинжалами в руках на целые группы пластунов. Казаки, обозленные потерями, просто поднимали их на штыках винтовок, уничтожая без пощады.

По свидетельству очевидцев взятия Алхан-Юрта, «вся северо-восточная часть аула представляла сплошное море огня». Артиллерия добивала отходящих вглубь аула чеченцев. Терцы-пластуны достигли южной окраины Алхан-Юрта. где были отдельные сакли посреди поля у обрыва. В одной из них засела группа чеченцев с пулеметом и препятствовала прорыву терцев в аул. Стрельба с дальней дистанции по маленькой сакле была безрезультатной, поэтому одно орудие было вывезено на прямую наводку по сакле. Командир орудия смелым маневром выехал на открытую позицию в 500 метрах от врага. Такого рода «психическая атака» ошеломила чеченцев. На их глазах орудие спокойно подъехало, стало на позицию и открыло огонь. Только тогда чеченцы опомнились, начали пулеметную стрельбу по орудию, но было поздно.

Прямым попаданием снаряда сакля была разворочена. Терцы с криком «ура!» ворвались в аул, сметая последние очаги сопротивления. Командиры батальонов не рисковали напрасно жизнями своих подчиненных: встретив сопротивление в ауле из той или другой сакли, они передавали ее координаты артиллерии, которая беспощадно уничтожала целые дома вместе с их защитниками. Пленных не брали.

К вечеру того же дня весь Алхан-Юрт был в руках белогвардейцев. По приказу Драценко, было выпущено нескольких чеченцев, удиравших из аула, чтобы было кому рассказать о печальной судьбе упорствующих и тем самым нанести «психологический удар». «Аул весь был предан огню и горел всю ночь и следующий день, освещая ночью далеко равнину Чечни, напоминая непокорным, что их ожидает».

На следующий день, рано утром, отряд провел демонстративную психическую атаку на соседний аул Валерик. Артиллерия вновь заняла господствующие высоты, но в бой не вступала. Пластунские батальоны шли в бой шеренгами, как на параде. Лишь с дистанции в 200 метров по ним был открыт огонь, который был во много раз слабее, чем во время атаки Алхан-Юрта. Оказалось, что Валерик оборонялся лишь немногочисленными добровольцами из числа его жителей, так как большая часть населения было против этого, и ушла. Казаки быстро ворвались в аул, поджигая все, что могло гореть. К полудню с Валериком было покончено. После этого был недельный перерыв в боевых действиях, поскольку между командованием Добровольческой армии и чеченскими представителями начались переговоры. Инициатива переговоров на этот раз исходила от чеченцев.

11 апреля 1919 года в Грозном был проведен съезд, на котором Деникин высказал свои условия мира. Несмотря на то, что некоторые требования были выражены весьма ультимативно (выдать пулеметы и артиллерию, возвратить награбленное имущество) большинство чеченцев согласилось с ними. На митинге с Деникиным был также английский представитель Бриггс. Его роль ограничилась тем, что он заверил чеченцев в том, что "заграница" на стороне Белых (что бы там ни твердила красная пропаганда).

Некоторые аулы, впрочем, и после съезда продолжили сопротивление. Цоцин-Юрт и Гудермес сопротивлялись, но были подавлены Драценко со всей жесткостью.

В Грозном 29 марта 1919 г. был открыт «Съезд Чеченского народа», к которому обратился сам Деникин и призвал чеченцев подчиниться власти белогвардейцев, выдать красных комиссаров и наиболее одиозных лидеров бандитов.

Выдаче подлежала также имеющаяся кое-где артиллерия и пулеметы. Все награбленное красными должно было быть возвращено терцам. При соблюдении этих условий чеченцам было обещано оставить в живых авторитетных лидеров, захваченных в плен — Сугаиб-муллу и Ибрагим-ходжу.

Все требования белогвардейского командования, поставленные перед «Съездом Чеченского народа», были выполнены.

Представители аулов Мискер-Юрт, Геремчук, Белгатой, Новые Атаги, Дуба-Юрт, приехавшие на съезд, организовали из своих жителей Чеченский конный полк в составе белых войск. Впоследствии полк был развернут в дивизию, которая сражалась в составе Кавказской армии против красных и махновцев.

Несмотря на успех названных переговоров, значительная часть Чечни отказалась признать требования Деникина. Наибольшую враждебность проявляли аулы Цацен-Юрт и Гудермес. Против них требовалось проведение карательной экспедиции. По данным контрразведки, жители аулов к югу от Алхан-Юрта и Валерика были сильно подавлены разгромом, который учинил им Драценко, и заняли выжидательную позицию. В начале апреля 1919 г. отряд Драценко выступил против Цацен-Юрта. В распоряжении Драценко тогда оставалось лишь 3 артиллерийские батареи общей численностью 7 орудий, что было почти в два раза меньше, чем при проведении штурма Алхан-Юрта. Аул представлял собой четырехугольник, три стороны которого были прикрыты огромным кукурузным полем, и лишь с одной стороны к нему примыкал луг.

Чеченцы хотели повторить здесь оборону Алхан-Юрта, считая местность под Цацен-Юртом очень удобной для отражения атаки «белых гяуров». Нанесением тяжелых потерь штурмующим планировалось вынудить их отказаться от дальнейших операций. Чеченцы не учли того, что отряд Драценко не пойдет через кукурузу напролом, а, скрытно выдвинувшись лесом, на три километра не доходящим до Цацен-Юрта, двинется по лугу. Если под Алхан-Юртом чеченские позиции были скрыты от глаз наступающих, то здесь их окопы были хорошо видны на открытом лугу. В течение получаса первая линия обороны аула была сметена орудийным огнем. Особенно хорошо действовала гаубичная батарея, каждый из снарядов которой разносил вдребезги целые окопы врага вместе с находящимися в них защитниками.

В итоге цепи пластунов встретили очень слабое сопротивление. Там же, откуда шел особенно сильный огонь, командиры останавливали казаков. Артиллерия быстро уничтожала сопротивляющихся. Казаки успешно овладели первой линией обороны противника и продолжали наступление на аул, уже не встречая сопротивления. Жители не успели оставить аул — по нему бродил скот, из труб шел дым. Драценко заявил, что он не остановится перед уничтожением аула вместе с его жителями в случае дальнейшего сопротивления. В это время артиллерийские батареи были передвинуты поближе к аулу, чтобы чеченцы почувствовали то, что Драценко готов довести дело до полного разгрома Цацен-Юрта. В 100 метрах от аула Драценко остановил наступление — горцы выслали делегатов, выражая полную покорность. Драценко запретил входить в аул и что-либо уничтожать там. Вскоре отряд, соблюдая все меры предосторожности, отошел в Грозный.

А. И. Деникин

После этого несколько дней шли переговоры с аулом Гудермес. Его жители переговоры затягивали, выигрывая время для укрепления обороны аула. Поняв это, Драценко в апреле, на Страстной неделе, организовал карательную операцию против Гудермеса. Выступив из Грозного, отряд на следующий день появился у Гудермеса, пройдя развалины станицы Кахауровской. Тем самым, белогвардейское командование провело «наглядную агитацию» для мятежников. Гудермес был самым большим и самым богатым из всех аулов, которые штурмовал отряд Драценко. К западу от Гудермеса, рядом с ним, находилась господствующая высота, с которой простреливались все подступы к аулу. На ней были оборудованы окопы чеченцев. Река Сунжа, преграждавшая путь к аулу, в это время вышла из берегов, превратившись в бурный поток, создававший естественную труднопроходимую преграду. Когда пластуны подошли на километровую дистанцию, по ним с высоты был открыт огонь. Одновременно по высоте открыла уничтожающий огонь артиллерия. Он был так меток, что вскоре чеченцы покинули окопы и рассыпались по высоте, надеясь, что теперь огонь артиллерии их не достанет. Под прикрытием орудийных залпов казаки подошли к высоте и выкосили до последнего человека оборонявшихся там чеченцев.

В тот самый момент, когда одна часть пластунов заняла высоту, другая их часть ворвалась на окраину аула и подожгла его. Как только это произошло, оборонявшиеся подняли на шестах белые тряпки. Как оказалось, теперь горцы были согласны на все условия Драценко и умоляли об одном: «не жечь аула».

Терские казаки, говорившие о Гудермесе как о чем-то страшном, ожидая в нем самого кровопролитного боя, увидели, что вышло все наоборот: потери при его взятии были наименьшими по сравнению с боевыми операциями в предшествующих аулах. На другой день отряд вернулся в Грозный. Этой операцией завершилось умиротворение Чечни, которая склонилась перед малоизвестным генералом Драценко всего за 18 дней, и это с учетом того, что половина данного времени ушла на переговоры.

Подводя итоги спецоперации марта-апреля 1919 г. в Чечне, белогвардейское командование отмечало: «Если припомнить детали боев с чеченцами, то и в данном случае чеченцы проявили дух своих предков. Алхан-Юрт стал нам дорого, но несоразмеримо он стал дороже чеченцам, в этом и заключается секрет дальнейших успехов. Алхан-Юрт сильно ударил по воображению чеченцев; они на собственной шкуре испытали ударную силу Добрармии; они убедились, что вожди армии не остановятся перед самыми крайними мерами. Мы видим, как в каждой последующей операции сила их сопротивления падает».

Кроме того, большую роль в быстрой победе белогвардейцев над Чечней сыграла разумная дипломатия Драценко, в результате чего многие аулы отказались выступить на помощь тем чеченским селениям, которые испытали на себе действие карательной экспедиции. Обычно в таких случаях ставка делалась на тейповую разобщенность чеченцев.

Секрет победы Драценко заключается и в том, что он, вырабатывая план операции против Чечни, учитывал исторические примеры ведения боевых действий, как Кавказской войны, так и свой собственный боевой опыт борьбы против курдов в Иране.

Кроме того, он хорошо изучил психологию восточных народов, к которым он относил и чеченцев, и понял, что они, будучи более обращены к вере в сверхъестественное и силу Бога и находясь «ближе к природе», на более низкой стадии развития, склонны больше бессознательно подчиняться силе воображения и даже инстинктов. Основываясь на этом, Драценко во многом и сделал ставку на применение «шайтан арбы» или «дьявольской колесницы», как называли артиллерию курды и чеченцы. Кроме того, удержанию в повиновении подчинившихся белогвардейскому командованию аулов способствовало и то, что Драценко брал с каждого чеченского населенного пункта заложников.

Если проанализировать боевые действия против Чечни XIX — XX вв., то мы видим, что горцы около 40 лет успешно боролись против значительно превосходящих их сил царской армии, нанеся им огромные потери.

Пять лет потребовалось красной армии для покорения Чечни в 1920-х гг.

Деникину удалось изменить расклад сил в Чечне, но уже через год сюда снова придут Красные, а белые генералы вскоре эмигрируют. Некоторые, как генерал Драценко, через 20 с небольшим лет станут офицерами вермахта.

Рейтинг публикации:

8

Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в: