1. Парижская коммуна 1871 года, которую большевики рассматривали как главный пример для Октябрьской революции, потерпела поражение довольно быстро и запомнилась главным образом масштабным вандализмом коммунаров по отношению к историческому наследию Франции. Помимо уничтожения королевского дворца Тюильри и сожжения Парижской ратуши с её бесценным историческим архивом, горе-революционеры уничтожили также знаменитую Вандомскую колонну – символ побед Наполеона (по образцу которой позднее возвели Александровскую колонну в Петербурге):
К коммунарам на свою беду примкнул знаменитый художник Густав Курбе, основатель реализма в живописи (пока ещё не соцреалима). Критикуемый парижской публикой за чересчур откровенные и «грубые» картины, Курбе симпатизировал социалистам и призывал убрать колонну как памятник кровавому милитаризму. В правительстве коммунаров он стал комиссаром по культуре и взялся за дело.
Фанатики-коммунары проголосовали за то, чтобы немедленно уничтожить колонну, и Курбе принял в этом активное участие. Позднее, после подавления Коммуны, он оправдывался тем, что хотел всего лишь перенести монумент к Дому Инвалидов, где он будет смотреться совсем по-другому, с иным смыслом. Но суд постановил, что Курбе должен возместить полную стоимость восстановления колонны. Для этого ему пришлось бы платить 10000 франков в год в течение 33 лет.
На этом симпатизирующие художнику-социалисту источники обычно завершают историю так: имущество Курбе было конфисковано, а сам он умер в бедности спустя 7 лет. В действительности, всё обстояло несколько иначе: Курбе отказался платить, бежал в Швейцарию, и только после этого его оставшееся во Франции имущество конфисковали в оплату долга. За границей художник продолжил свою творческую деятельность, но вскоре умер от чрезмерного пристрастия к алкоголю. Как знать, если бы он не покинул родину и откладывал деньги вместо выпивки на восстановление колонны, может быть он прожил бы те самые 33 года.
Разумеется, глупо требовать с социалистов и коммунистов компенсации за разрушенные ими исторические памятники. Как правило, их вынуждены восстанавливать люди с совсем другими взглядами. Коммунисты же предпочитают запускать руку не в свой собственный, а в общественный карман, и не слишком заботятся о национальном достоянии.
И всё же, чисто гипотетически: если бы КПРФ – наследница КПСС-ВКП(б) – направила свой партийный бюджет не на закостеневшую пропаганду устаревших в позапрошлом веке теорий, а на восстановление хотя бы части уничтоженных большевиками монументов, это сильно подняло бы репутацию коммунистов в глазах людей, радеющих за историю и культуру России.
Большая часть памятников русской истории погибла именно в годы советской власти:
2. Блогер Илья Варламов пишет, что мэрия Парижа планирует ввести запрет на въезд автомобилей в центральную часть города площадью 14 квадратных километров (исключение будет сделано только для общественного транспорта, местных жителей и специальных служб):
Цель – максимально освободить историческую часть города для туристов и прогулок парижан, полностью убрав оттуда лишний частный автотраспорт (в особенности транзитные поездки). В отличие от ряда других крупных городов, где въезд в центр сделали платным, тут речь идёт именно о жёстком запрете, а не о сборе денег с автомобилистов.
По мнению Варламова, это может стать хорошим примером для российских городов. Мол, пускай и у нас в исторических центрах будет сплошная зелень и пешеходные зоны, где передвигаться можно исключительно на метро, ОТ, велосипедах, самокатах и своих двоих.
Звучит завлекательно с точки зрения адептов урбанистики — особенно если закрыть глаза на климат. В городах России туристический сезон сильно привязан к теплу. В слякоть и снегопад туристов на пешеходных улочках вряд ли будет много.
Метро, основная предлагаемая альтернатива личному автомобилю, в Париже сравнительно неглубокое, с часто расположенными станциями. А вот в Петербурге совсем иная геология – здесь самое глубокое метро в мире, и делать станции через каждые 500 метров нереально. Во-первых, слишком дорого, во-вторых, короткие поездки теряют смысл с учётом трёхминутного спуска/подъёма по эскалаторам.
Как вы считаете, коллеги, созрели ли Петербург, Москва и другие города России для экспериментов по примеру Парижа? Для понимания: это как если бы в Москве решили перекрыть почти всю территорию внутри Садового кольца, а в Петербурге – как половину территории между Обводным каналом и Невой.
3. А вот в чём нам точно стоит брать пример с французов: надо защищать русский язык от посягательств тех, кто хочет сделать его безродным:
Франция продолжает подавлять попытки ультралевых активистов заставить страну «пробудиться» [стать woke]. Власти запретили использование гендерно-нейтрального языка в образовательных учреждениях, заявив, что это является угрозой для французского языка в целом и может подтолкнуть людей к изучению английского языка.
«На прошлой неделе министерство образования издало постановление, касающееся инициативы об использовании точек в середине слов – получивших название «средние точки» – которые обозначают одновременно как мужские, так и женские формы», – сообщает Daily Mail. «Во французской грамматике существительные имеют род [пол] предмета, к которому они относятся, причём в неясных ситуациях мужской род предпочитается женскому».
Французская академия, учреждение с почти 400-летней историей, которое занимается охраной французского языка, воспротивилась попытке «пробудить» язык, заявив, что это «вредно для употребления и понимания [французского]».
Натали Элимас, госсекретарь по приоритетному образованию, заявила в четверг, что попытки «пробудить» язык являются «опасностью для страны» и «похоронным звоном по использованию французского языка в мире».
Элимас сказала, что этот шаг не сделает язык более популярным, а вместо этого побудит людей изучать английский. «С распространением инклюзивного письма английский язык – уже почти гегемонистский во всем мире – наверняка и, возможно, навсегда победит французский язык», – сказала она. <…>
В последние месяцы ведущие французские политики, журналисты и интеллектуалы начали предупреждать, что ультралевая культура «пробуждения», транслируемая из США, представляет угрозу для Франции.
Например, французское слово ‘dirigeants’ означает ‘лидеры’, но звучит по-мужски. Поэтому гендерно-инклюзивные активисты предлагают добавлять в таких случаях ‘e’ – как признак женского рода – и «срединную точку», чтобы сделать слово гендерно-нейтральным. Так, слово ‘dirigeant•es’ будет означать, что и мужчины, и женщины могут быть лидерами.
Как я понимаю, это примерно то же самое, что при описании, например, встречи Байдена и Меркель писать по-русски «лидер*шы встретились» (идея в том, чтобы угодить одновременно феминист*кам и сторонник*цам небинарной гендерной идентичности).
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
