Революция победила: Мубарак ушел, народ танцует на площади Тахрир. Так же танцевали на площади Бастилии 14 июля 1789 года, когда французы еще не знали, что разрушение Бастилии является первым этапом Великой Французской революции, за которым последует хаос, якобинский террор, казнь королевской семьи, Вандеей и долгий период наполеоновских войн, за которыми последовала реставрация Бурбонов. Частично эти уроки истории учтены.
Власть официально передана Высшему совету военного командования ВС Египта. Его председатель, министр обороны, генерал-фельдмаршал Мохамед Тантави фактически стал временным главой государства. Высший совет отменил действие конституции и распустил обе палаты парламента – Народное собрание и Консультативный совет. Власть полностью перешла в руки военных. Ожидается, что переходный период продлится до выборов нового президента и парламента, на которых вряд ли будут представлены интересы тех, кого называют "движущей силой революций новейшего времени". У "новых сердитых", всех этих неплохо образованных молодых людей, которые обеспечили массовость первых митингов с помощью Twitter и Facebook, а затем составили костяк трехнедельного бдения в центре Каира, нет политической партии.
Это тоже классика жанра: после того, как тиран свергнут, массовку можно распустить и заняться перераспределением власти. При всем обилии легальных, полулегальных и подпольных партий и движений в Египте, по единодушному мнению экспертов, есть только две силы, способные удержать на плаву ситуацию в скатывающейся в экономический кризис стране. Это армия и "Братья-мусульмане". Ограничен и список претендентов на пост президента.
Сегодня в нем фигурируют начальник Генерального штаба Сами Энан, бывший председатель МАГАТЭ Мухаммед Аль-Барадеи и председатель Лиги арабских государств Амр Мусса. Есть еще временный глава Египта Мохамед Тантави, но он считается промежуточной фигурой. Руководитель египетской разведки, вице-президент Омар Сулейман, которого рассматривали как возможного преемника в рамках сценария легитимной передачи власти, после ухода Мубарака оказался вне игры.
Самому молодому из этих политиков, Сами Энану, 63 года, но он, так же как Танави, скомпрометирован в глазах египетской "улицы" близостью к Мубараку и связями с США. Если верить СМИ, кандидатура Энана уже одобрена Обамой, и именно его будет продвигать Вашингтон на пост президента. Аль-Барадеи, хотя и выступает за легализацию "Братьев-мусульман" и включение их в политический процесс, тоже считается ставленником Запада. Его поддерживает определенная часть египетского общества, в том числе молодежь. Наибольшей симпатией "улицы" пользуется Амр Мусса – это было хорошо видно, когда 4 февраля в разгар одного из самых крупных митингов он появился на площади Тахрир. В 90-е гг. Мусса занимал пост министра иностранных дел и регулярно критиковал Израиль за политику в отношении палестинцев и США за одобрение этой политики. В 2001 г., после скандала, спровоцированного резкой полемикой с главой израильского МИД Шломом Бен-Ами на американском телевидении, Мусса был откомандирован в Лигу арабских государств.
Есть в Египте и старая легальная оппозиция: буржуазная Аль Вафд, левая Прогрессивная партия и две партии последователей первого президента Насера – насеристы, готовые сотрудничать с "Братьями-мусульманами", и арабисты-насеристы, выступающие против допуска в политику любых организаций исламистов. Либеральный тренд представлен созданной в 2004 г. партией "Аль-Гад". Ее лидер, адвокат Айман Нур был главным соперником Хосни Мубарака на президентских выборах 2005 года. Получив 8%, он занял второе место, попытался оспорить результаты выборов и угодил в тюрьму по обвинению в фальсификации регистрационных документов своей партии. Биография обеспечила Нуру симпатии Запада. Сразу после начала протестов CNN весь вечер показывал его жену Гамелу Исмаил, которая после ареста мужа стала фактическим лидером партии "Аль-Гад". В политическом плане фигура Аймана Нура отчасти напоминает Виктора Ющенко или Михаила Саакашвили, с той разницей, что главный либерал Египта не запятнан участием во власти и заплатил за противостояние с режимом четырьмя годами тюрьмы.
Особое положение на политическом поле Египта занимают "Братья-мусульмане". Находясь в подполье, они, тем не менее, продвигали своих кандидатов в парламент, сотрудничая с либералами и Партией труда. Адекватно оценить их программу и степень их популярности достаточно сложно. По словам Мохаммеда Эль-Бельтаги, представлявшего "Братьев-мусульман" в последнем парламенте, его организация стремится к "историческому примирению с оппозицией" ради продвижения политических и конституционных реформ. Члены братства принимали участие в уличных выступлениях, но старались держаться в тени, что не помешало им наладить взаимопонимание практически со всеми оппозиционными партиями и движениями. По мнению экспертов, в качестве президента "Братьев-мусульман" в равной мере устраивают фигуры Аль-Барадеи и Муссы, но на парламентские выборы они планируют пойти самостоятельно, и, судя по заявлениям, одного из лидеров этой организации Ращада аль-Бауми, рассчитывают набрать не менее трети голосов.
Вся эта масса политических партий и движений находится в броуновском движении, объединяясь и враждуя по миллиону конкретных вопросов, самым болезненным из которых является экономическая ситуация в стране. И тут возникают очень любопытные нюансы. Если "сердитая молодежь" хотела достойной работы, а основная масса простых людей вышла протестовать против нищеты, то наиболее продвинутая часть бизнеса замахнулась на коренное изменение финансовой и экономической политики. Этот сегмент общества заинтересован в сломе системы, при которой государство превратилось в акционерную компанию по эксплуатации национального богатства, где прибыль распределялась между министрами и финансовой олигархией, а издержки ложились на государство, которое, в поисках ресурсов, все более беспощадно эксплуатировало местных предпринимателей.
Но всерьез рассчитывать, что всем этим силам – от "новых сердитых" и бизнеса до простых людей и исламистов – удастся добиться каких-то перемен, пока не приходится. Весь ход событий и, особенно, их завершающая фаза свидетельствует о том, что режиссеры представления под названием "революция в Египте" находятся в Вашингтоне. Косвенным подтверждением этого является сетевой характер ядра протестных объединений. По словам руководителя молодежного "Движения 6 апреля" Махера, его организация входит в возглавляемую Аль-Барадеи коалицию "Национальная ассоциация по изменению климата", членами которой также являются Движение за перемены в Египте "Кефайя", название которой вызывает ассоциации с грузинской "революцией роз", где по той же схеме действовала молодежная организация "Кмара". Оба названия – "Кефайя" и "Кмара" – переводятся как "Хватит!", и некоторые американские авторы прямо пишут, что обе организации связаны с американским Фондом в поддержку демократии, инструкторы которого обучили и тех и других методам ненасильственного сопротивления и другим приемам уличного противостояния.
Никто не отрицает наличия объективных причин волнений в арабском мире. Но эти причины в значительной степени связаны с финансовой политикой США, которые в борьбе с кризисом врубают печатный станок, спасая свою экономику за счет экономик других стран. В частности, Египет является крупнейшим в мире импортером пшеницы, значительная часть которой закупается США. С лета по ноябрь прошлого года фьючерсы на пшеницу на Чикагской бирже скакнули на 74%; в Египте это аукнулось 30-процентным ростом цен на продукты. Аналогичным образом инфляция ударила по другим государствам региона, что вызвало "продовольственные бунты", начавшиеся в Алжире, Ливии и других государствах Магриба. Т.е. арабские революции являются естественным результатом глобализации и стремления развитых государств переложить издержки борьбы с кризисом на более слабые экономики.
Главные причины народного недовольства, лежащие вне сферы компетенции местных лидеров, не могут быть сняты в итоге локальных революций. Более того, революционный и постреволюционный хаос, погромы, остановка производства и пр. только усугубляют эти проблемы. Что хорошо видно по Тунису, откуда уже началась массовая миграция в Европу, размах которой вынудил Италию объявить юг страны зоной гуманитарной катастрофы. В Египте тоже возникли проблемы с продовольствием – на этот раз не только с ценами, но и с невозможностью раздобыть элементарные продукты. На этом фоне США и Европа приветствуют победу демократии и обещают помощь новой власти. И тут же, как по команде, обостряется ситуация в Алжире и Йемене.
Хорошего ответа на вопрос, почему американцы вместо того, чтобы в трудную минуту поддержать своих партнеров, тратят ресурсы на их свержение, нет.
Как нет никаких надежд на то, что в результате свержения "тиранов" ситуация в регионе заметно улучшится.
Сдача Мубарака – не первый эпизод новой политики США в отношении своих бывших союзников. Сценарии разные, а суть одна. Лидер Туниса отправился в изгнание; вслед за отставкой Мубарака в Пакистане выписан ордер на арест бывшего президента Мушаррафа. Все эти лидеры были лояльны США и сдерживали натиск исламистов. Теперь их откровенно зачищают ради какого-то другого проекта, не обращая внимания на то, что это угрожает разрушением государственности и наступлением хаоса на огромных территориях от Атлантики до границ с Китаем. Источник: utro.ru.
Рейтинг публикации:
|
Статус: |
Группа: Гости
публикаций 0
комментариев 0
Рейтинг поста:
Заявив, что свержение Мубарака равнозначно падению Берлинской стены, президент США обосновал законность присуждения ему авансом Нобелевской премии
За падение Берлинской стены Михаил Горбачев в свое время получил Нобелевскую премию мира. Барак Обама был удостоен этой награды за будущие заслуги в переустройстве мира. Теперь он подтвердил, что эта премия была дана ему не случайно.
Можно долго рассуждать об объективных закономерностях египетской революции, но все эти рассуждения разваливаются как карточный домик, если мы посмотрим на реальные цифры.
За период правления Мубарака население страны выросло более чем в два раза. Последние годы ВВП Египта постоянно увеличивался в среднем на 5%, а в период финансового кризиса, когда упала экономика США, Европы, большинства стран миры, ВВП Египта еще более возрос. К моменту революции ВВП страны составил 500 млрд. долларов. Там в последние годы не было голода как такового. И нищих, как, например, в Индии.
Летом этого года я был в Каире, и даже внешне этот великий город выглядел преуспевающим, громадным, бурлящим, с хорошо одетыми людьми, заполненными кафе и ресторанами. Никаких признаков кризиса, который должен вывести людей на улицы, не было видно и в помине.
Великая арабская революция началась в Тунисе при помощи мастерски раскрученных информационных технологий — от шифровок американских дипломатов о коррумпированно-мафиозном режиме Бен-Али на WikiLeaks до мгновенно растиражированных мультфильмов об этом на YouTube — и выведенной на улицы массы молодежи через Facebook и Twitter.
Египет тоже подняла на улицы именно сетевая революция. Она началась с “утечки” через тот же WikiLeaks информации о том, что Вашингтон готовил государственный переворот в Египте именно в 2011 году. Иными словами, “революционеры” знали: за ними Америка! Сейчас на сайте “Голоса Америки” можно посмотреть видеоролик с откровениями бывшего египетского полицейского, живущего под Вашингтоном, который рассказывает, как он через твиттер-технологии в январе этого года выводил тысячи египтян для сопротивления режиму Мубарака. Этот странный полицейский подробно объясняет, как через Интернет он выстраивал модели, позволяющие переигрывать его бывших коллег, пытавшихся предотвратить беспорядки. На американских сайтах, в солидных британских СМИ с самого начала египетской революции появилась масса свидетельств о том, как она готовилась с первых месяцев прихода Обамы в Белый дом.
Спектакль, который сейчас разыгрывают ЦРУ и другие разведслужбы Соединенных Штатов на слушаниях в сенате в связи с тем, что якобы они “проворонили” египетскую революцию, выглядит, мягко говоря, странно.
Ясно одно, что для самого Обамы египетская революция не была неожиданностью, так же как не была неожиданностью предшествовавшая ей революция тунисская. Так же, как не будут для него неожиданностью грядущие революции на всем Большом Ближнем Востоке.
Зарубежные аналитики, которые находятся в оппозиции к президенту США, на своих сайтах прямо пишут, что Обама дирижирует глобальной трансформацией режимов в этом регионе с целью “созидательного разрушения”. Главная цель — восстановить американские “правила игры”, взять под полный контроль будущие движения капитала и будущие энергетические потоки Китая, России, Европейского союза.
Естественно, не всех в США устраивает новая большая игра Обамы. И прежде всего тех, кто боится ослабления позиций Израиля на Большом Ближнем Востоке. Именно эти силы при мощнейшем давлении Обамы и его окружения не давали Мубараку уйти в отставку и максимально затягивали этот процесс. Но Обама довел этот фрагмент игры до победного конца. Тем самым он одержал свою самую крупную политическую победу за период своего нахождения у власти в США.
Обама решил сразу несколько крупнейших задач, одной из которых являлось выстраивание новой ситуации во взаимоотношениях Израиля и Палестины. Падение Мубарака фактически лишило Нетаньяху опоры и главного союзника в лице свергнутого президента Египта. Теперь он вынужден будет играть по правилам Обамы. И теперь он не сможет постоянно шантажировать Обаму возможностью превентивного удара по Ирану.
Вот почему революция в Египте парадоксальным образом была после Соединенных Штатов сильнее всего поддержана в Тегеране. И не потому, что в Египте к власти могут прийти радикальные исламисты. Сам иранский аятолла в эти дни подчеркивает светский характер революционных событий в Каире. Для Ирана прежде всего важна разбалансировка Израиля и снижение вероятности военного удара по ядерным объектам.
Никакой революции в Египте не могло бы свершиться никакими твиттерными методами без опоры Обамы на армию этой страны. Сейчас многие говорят о том, что в ночь на 11 февраля фактически произошел военный переворот. Скорее всего так и было. И, может быть, состоялся даже не один, а два переворота. Понятно, почему известный философ Славой Жижек уже успел назвать египетскую революцию “похищенной” (у народа). Египетская революция еще долгие годы будет предметом изучения историков, политологов, военных и спецслужб. Но очевидно одно: смена режима в Каире нужна была не народу, не крупному бизнесу, а именно армейской верхушке этой страны. Ведь министерство обороны и военно-промышленный комплекс Египта были единым холдингом, который, как спрут, опутал всю экономику вплоть до гостиничного бизнеса.
Ошибка Мубарака, который сам олицетворял военную среду Египта, заключалась в том, что он вовремя не остановил своего сына Гамаля, оттеснившего военных из ряда прибыльных сфер экономики, в частности из металлургического бизнеса. Вот почему Обама в лице военных Египта нашел своих главных союзников. Не случайно канал Си-эн-эн сообщил, что 10—11 февраля министр обороны США Гейтс несколько раз вел конфиденциальные переговоры с военной верхушкой Египта.
Что означает для нас революция в Египте?
Первое. Несмотря на то что радикальные исламисты вряд ли придут к власти в этой стране, для нас в любом случае египетская революция повлечет увеличение экстремистской и террористической активности нашего доморощенного радикального исламизма.
Второе. Нет никакой уверенности в том, что твиттер-технологии и викиликс-компромат не обрушатся в скором времени на наши дружественные режимы в Средней Азии. К этому надо добавить предстоящий вывод контингента коалиции из Афганистана, который Обама обещал начать летом этого года. Тогда вся негативная энергия “Талибана” может быть развернута в сторону тех же среднеазиатских государств. Тем более что среди полевых командиров “Талибана” немало выходцев из Узбекистана и Таджикистана. Россия связана с нашими союзниками Договором о коллективной безопасности. Если начнется большая буча в любой из этих стран, мы вынуждены будем оказывать им военную помощь, поскольку речь пойдет уже о прямой военной угрозе безопасности России. А это уже новые волны терроризма и нестабильности в нашей стране.
Третье. Успешные твиттер-революции в Тунисе и Египте заставляют вообще поставить под сомнение привычные стереотипы обеспечения безопасности российского государства и общества. Получается, что ситуацию можно “раскачать” в любой момент, на любой территории, по любому поводу. Встает закономерный вопрос: сможет ли устоять выстроенная вертикаль российской безопасности под напором нового сетевого давления?