— Когда завершатся переговоры?
— У нас есть реальная техническая возможность завершить переговорный процесс в течение ближайших нескольких месяцев. Я думаю, что в апреле-мае мы сможем постараться это сделать, но, безусловно, прогнозы — вещь опасная.
— Какие барьеры на пути России в ВТО уже преодолены?
— Преодолены 99% всех барьеров. Самая главная задача, которую мы должны были решить в течении всех этих лет — это приведение законодательства РФ в соответствие с нормами ВТО. Это было сделано, мы уже много лет живем в правовой среде ВТО. Нам нужно будет несколько подкорректировать соглашение о Таможенном союзе, но это не принципиальная вещь.
Вторая большая проблема — это доступ на отечественные рынки товаров и услуг. Какие будут у нас ввозные пошлины, а также правила доступа — все это было решено еще в 2006 году и с тех пор ничего принципиально не изменилось. Остался только «мясной» вопрос Договоренности об объемах тарифных квот на мясо и размерах пошлин на него (поставки продукции сверх квот облагаются фактически запретительными пошлинами – «МК»), которые мы достигли в 2006 году, истекли в 2009. Их надо обновить и переговоры уже ведутся. Для нас и наших производителей важны цены и объемы производства. Поэтому квоты необходимо уменьшить, а пошлины повысить. Это главное, что осталось решить.
— Вопросы о господдержке сельского хозяйства и о положении госмонополистов уже решены?
— С госмонополиями вопрос решен давно и мы к этому не возвращаемся. Кстати, до сих пор распространяется измышление, что из-за ВТО у нас будут повышаться цены на энергоресурсы. ВТО никакого отношения к этому не имеет. У нас нет таких обязательств.
А что касается сельского хозяйства, то пока переговоры формально не завершены. Но они находятся на очень продвинутой стадии. Позиция, которая была нами заявлена – существенное увеличение существующего уровня господдержки (до $9 млрд к 2012 году против нынешних примерно $4,5 млрд), скорее всего будет принята за основу договоренности. В дальнейшем – к 2017 году – мы можем вернуться к $4,5 млрд. Но в любом случае речь идет о прямой государственной помощи производителям. Дороги и больницы на селе правительство может строить в неограниченных количествах. ВТО этому не препяствует.
— Что изменится для российского потребителя и производителя, когда наша страна вступит в ВТО?
— Для производителя самое главное позитивное изменение — стабильность. С 1990-х годов таможенные тарифы и торговые правила менялись в совершенно разном ключе и было трудно прогнозировать, что произойдет даже через год. Вступление в ВТО сбалансирует всю внешнеторговую систему. Из-за того, что Россия до сих пор не член ВТО, отечественные производители теряют до $2 млрд ежегодно из-за антидемпинговых преследований, после вступления в ВТО эта цифра будет неуклонно снижаться. К тому же российские производители защищены переходными периодами, достигающими 7 лет. По расчетам экспертов, ни одна отрасль или сектор не должны пострадать.
У потребителей основной выигрыш — также стабильность.
— То есть, цены снижаться не будут?
— На что-то они снизятся, на что-то — повысятся. Но скачки цен, которые мы зачастую наблюдаем, будут сглажены.
— А что будет с финансовыми услугами?
— Мы сейчас не открываем банковскую и страховую системы. Условно половина рынка окажется в конкурентной среде, другая резервируется за нашими компаниями. Сейчас та квота, которую мы согласовали — 50%. Когда она будет выбрана, потребитель это ощутит. Финансовых продуктов станет больше и они подешевеют.
— А почему мы так долго вступаем в ВТО?
— Мое личное объяснение: мы — большие. Мы — последний крупный рынок, который находится вне ВТО, в таких переговорах нельзя было избежать политики и это сыграло свою роль, иногда отрицательную, и а иногда и позитивную.
