В Казахстане разработали новую Концепцию внешней политики, отдельным пунктом в которой прописаны региональные и страновые приоритеты. Так, в числе стран, с кем Казахстан намерен укреплять союзнические и добрососедские отношения, а также развивать стратегическое партнерство, первой значится Российская Федерация.
Вслед за ней идут страны Центральной Азии - Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Третье место в списке приоритетов отводится Китаю.
Кроме того, в Концепции определены в качестве приоритетных отношения с США, ЕC, странами Восточной и Южной Азии, Азиатско-Тихоокеанского региона, государствами Ближнего Востока, Латинской Америки, Африки и другими.
В том, что Россия занимает главные позиции во внешней политике Казахстана — нет ничего удивительного. 7598 километров сухопутной границы, совместное участие в различных интеграционных объединениях, включая ОДКБ, ЕАЭС и ШОС, тесные торговые взаимоотношения и так далее.
Были, правда, сомнения, что после смены президента Казахстана, страна пересмотрит приоритеты в пользу Китая или США, однако новая Концепция, проект которой уже направлен на подпись Касым-Жомарту Токаеву, в очередной раз подтвердила, что в казахстанско-российских отношениях все стабильно.
«Фактически, эти взаимоотношения вышли на классическую для политического реализма многоуровневую схему, центральным звеном которой являются двусторонние отношения, определяемые ситуацией на национальном уровне. Несмотря на изменения в руководстве Казахстана, серьезного воздействия это на двустороннее взаимодействие не оказало ни в позитивном, ни в негативном плане», - утверждает профессор Казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев, комментируя StanRadar.com итоги года с точки зрения казахстанско-российских отношений.
По мнению эксперта, уходящий 2019 год в этом плане был достаточно ординарным, что, с точки зрения двусторонних отношений, является хорошим признаком.
«Отсутствие каких-то прорывных событий позволяет говорить о том, что два государства вышли на уровень устойчивых поступательных взаимоотношений. Конечно, в двусторонних отношениях сохраняются вопросы. Например, в 2019 году в Казахстане продолжилась артикуляция одного из ключевых вопросов двусторонних отношений последних лет – хотя и не огромный, но устойчивый переток населения из Казахстана в Россию – как на постоянное место жительство, так и в рамках образовательной миграции», - поясняет он.
Что касается казахстанско-российских отношений на региональном уровне, то здесь, по словам профессора, имеется устойчивая тенденция к формированию евразийской регионализации: несмотря на значительные «пробуксовки» развития сотрудничества в рамках EАЭС, этот вектор взаимоотношений остается определяющим, как минимум в экономическом сегменте.
«Аналогичные выводы можно сделать и относительно OДКБ при рассмотрении военного и военно-технического сотрудничества. Особенно заметно усиление евразийского вектора на фоне ослабления сотрудничества в формате ШOС. Наметившаяся в 2018 году активизация сотрудничества в рамках Центральной Азии как региона, в 2019 году не получила своего развития в той степени, которая позволила бы говорить об этом векторе как о конкурентном по отношению к евразийскому. Казахстан сделал попытку усилить свое региональное влияние за счет идеи выступить переговорной площадкой в разрешении украинского кризиса, однако эта инициатива не получила поддержки», - отмечает Бурнашев.
При этом эксперт подчеркивает, что Казахстан продолжает придерживаться многовекторной политики на межрегиональном и глобальном уровнях, что уравновешивает сотрудничество с Россией активным развитием таких направлений как европейское и китайское.
Что касается перспектив развития между двумя странами, то, как полагает профессор, в 2020 году имеющийся уровень и формат взаимодействий между Казахстаном и Россией сохранится.
«Те факторы, которые могли бы существенно трансформировать их – например, расширение ЕAЭС за счет включения в союз Узбекистана – в 2020 году, вероятнее всего, не произойдут. Повторюсь, такая стабилизация – позитивный момент», - резюмирует Бурнашев.
