Как позвонить Медведеву и Путину

В том, что первые лица нашего государства — самые осведомленные люди в мире, во многом заслуга генерал-лейтенанта Юрия Толмачева. Именно он долгое время возглавлял Управление правительственной связи КГБ, был замминистра связи СССР, затем — России. Ныне он — советник министра.

“Кремлевка” работала без сбоев

— Юрий Александрович, по уровню связи, в том числе правительственной, Россия в военные и послевоенные годы сильно отставала?

— К сожалению, да. В годы войны я анализировал трофейную технику (я тогда учился на военном факультете Московского института инженеров связи и одновременно воевал на фронте). Меня поразили немецкие кабели, которые выдерживали любую непогоду, которые можно было легко и быстро разворачивать. А у нас тогда были в основном воздушные линии, постоянно выходившие из строя. У немцев были и радиостанции с параметрической стабилизацией, которые работали без специальной подстройки.

Когда фашисты приближались к Сталинграду, наши основные войска фактически оказались отрезаны от южной группировки. Тогда и решено было строить трехканальную линию связи от Москвы через Персию с выходом на Ленкорань. Специально для этого был создан отряд из юных связистов — слушателей военфака, руководить которым назначили меня. После того как работы были закончены, я отправился с отчетом в Москву к Ивану Пересыпкину (будущему маршалу), который тогда был министром связи. Я заявил ему, что наши структуры легко перехватываются. Немцы даже говорили: “Сначала к нам, а потом к себе”.

— Выходит, немцы прослушивали, как переговариваются наши военачальники?

— Даже тогда защита правительственной связи была достаточной, что ни одно из перехваченных сообщений враг не смог расшифровать.

После моего доклада Пересыпкин попросил Сталина срочно создать производство, которое бы занималось связью. И в 1943 году уже начали работать два завода НКО (по проводной структуре спецсвязи и по устройству радиосвязи). А я периодически консультировал их по вопросам производства телефонных аппаратов, потом в Минобороны отвечал за производство систем военной связи… В 70-м году меня вызвали в ЦК и предложили перейти на службу в Управление правительственной связи СССР. К тому времени правительственная связь в Союзе сильно отставала от той, что была в других развитых странах, и вообще не соответствовала реальной политической обстановке. Я пробыл начальником Управления КГБ и одновременно командующим войсками правительственной связи больше 15 лет. И за это время мы сумели обогнать все ведущие страны.

— Это вы были автором легендарной системы “Кавказ”?

— Ее разработали ученые ведущих НИИ. Я же был в числе авторов плана развития правительственной связи, утвержденного ЦК. Он был рассчитан на 20 лет, но каждые два года в него вносили коррективы с учетом наших последних научных достижений и сведений, полученных внешней разведкой.

— Что представляла собой тогда знаменитая “кремлевка”?

— Это была проводная система связи, с выделенной линией, кабели которой шли под землей. Называлась она АТС-1 и была исключительно городской. Телефонные аппараты “кремлевки” (сначала черного, а потом белого цвета) стояли в кабинете каждого члена ЦК, всех руководителей крупных учреждений Москвы. Кстати, работала система без засекречивания, а чтобы звонки нельзя было перехватить, использовался метод индуктивного зашумления оболочки кабеля.

— А как первые лица звонили в другие города?

— Для этого была предусмотрена система междугородной спецсвязи. Она шла по воздушным линиям к каждому крупному промышленному центру. Аппараты ВЧ-связи были установлены у партийных и советских руководителей на местах. И вот эта связь была уже защищена двумя засекречивающими (временной и гарантированной стойкости) системами.

— Они не позволяли перехватить разговор?

— Перехватить было можно (и такие попытки со стороны потенциальных врагов мы фиксировали), но расшифровать сложно. Точнее, это занимало так много времени, что становилось попросту бесполезным.

— Чиновники набирали номера сами или через оператора?

— Телефоны руководителей высшего звена не имели дисков и включались автоматически поднятием трубки. Они как раз выходили на спецкоммутатор. Абонент просто называл фамилию или должность того, с кем хотел бы поговорить, и его тут же соединяли. А руководители рангом пониже сами набирали нужный номер. У всех были секретные телефонные справочники, которые, по инструкции, следовало хранить под замком.

— А нужно было вип-абоненту называть какое-то секретное слово, чтобы телефоном не воспользовался кто-то посторонний?

— Нет, никаких паролей не было. Попасть в кабинеты руководителей высшего звена посторонние не могли. К тому же операторы спецкоммутатора знали голоса всех своих абонентов.

	фото: Ева Меркачева

— Кто-то из простых москвичей мог по ошибке набрать, скажем, Андропова?

— Совершенно исключено. Непосредственных электронных контактов между правительственной телефонной линией и обычной городской АТС не было.

— Правда, что в кабинетах были прослушивающие устройства? И могли ли подслушать разговор операторы спецкоммутатора?

— Это сказки. Операторы не подслушивали — это технически было невозможно. Ведь они автоматически отключались от связи, как только два абонента были соединены между собой.

“Алло, машина Брежнева слушает”

— А когда телефоны появились в машинах чиновников?

— К сентябрю 1970 года уже была создана система подвижной радиосвязи в автомобилях под названием “Роса” радиусом действия около 60 км. Что она из себя представляла? Телефонная трубка в салоне автомобиля, передатчик и блок питания в багажнике. Вся система завязывалась на радиопередатчик и антенну, которые разместили на самой высокой точке здания МГУ. Это была прямая УКВ-связь в диапазоне порядка 900 мегагерц, поэтому и канал, и центральную станцию засекретили. Но поскольку работа всей аппаратуры была крайне неустойчива, реально эта система в эксплуатацию до моего прихода не вводилась. И срочность моего перевода в Управление правительственной связи КГБ как раз была вызвана тем, чтобы запустить ее. Мне пришлось подключить лучшие умы и предприятия. В итоге через год звонить из своих машин могли все крупные руководители.

— Сбои радиосвязь в “ЗИЛах” и “Чайках” часто давала?

— Практически никогда. Помню только один случай с председателем Совета Министров Тихоновым. Он ехал на дачу и разговаривал по телефону в автомобиле, как вдруг у него пропала связь. Мне сразу же доложили, что Тихонов недоволен. Тогда я сам сел в его машину и убедился, что неисправно электрооборудование самого автомобиля. И никакой вины связистов здесь не было.

— А когда генсек мог позвонить из самолета?

— Сначала на борту его самолета можно было принимать и посылать телеграммы. Для этого в Атлантическом океане было поставлено три мощных корабля, которые ретранслировали радиоканал до Америки. А потом мы подключили спутники.

— А разве спутниковая связь в 70-е годы уже была?

— Да, но сначала в ограниченном объеме и только телеграфная. Ее обеспечивали летающие на эллиптической орбите спутники “Молния-1” и “Молния-2”. Этого было мало, ведь нам поставили задачу — руководство страны должно иметь телефонную связь в любом месте, в том же самолете или поезде. Чтобы решить ее, мы запустили еще один спутник “Молния-3”, который был уже трехканальным. Он тоже летал на эллиптической орбите, благодаря чему мог обеспечивать засекреченную связь в любой точке земного шара. К сведению, американцы тогда ориентировались на спутник, который мог обеспечить связь только до семидесятой параллели. Так вот благодаря “Молнии-3” в самолете “Ил-86”, на котором летало руководство страны, появился телефон. В гроте воздушного судна мы установили антенну “Афар”. И после этого генеральный секретарь мог в полете дозвониться до кого угодно, причем прослушать его разговор неприятели не могли. Ведь мы использовали автоматическую высокой стойкости систему засекречивания голоса.

— А когда первые лица могли уже звонить по переносной трубке?

— К 1975 году, когда система радиосвязи все больше усовершенствовалась. Но позвонить по переносной трубке можно было, лишь если человек находится в радиусе действия ретрансляторов. Выглядело это примерно так: идет, скажем, Андропов и разговаривает, а сзади едет автомобиль, напичканный техникой. Но имейте в виду, что Юрий Владимирович подобным образом звонил крайне редко. Он никогда не охотился и не любил много ездить, поскольку чувствовал себя неважно. А вот Брежнев и Устинов — те, наоборот, крутились везде, и везде мы следили, чтобы им было комфортно в области связи. Леонид Ильич любил сам садиться за руль и всегда проверял, работает ли в машине телефон. Когда он охотился в “Завидово”, то иногда клал трубку в карман. Но перед этим мы примерно за неделю подготавливали зону для приема правительственной связи.

	Телефонный справочник “кремлевки”, которым пользовался Сталин.

— А если генсек выезжал за пределы СССР?

— Здесь совсем другой подход применяли. В 1973 году Брежнев совершил визит в США. Это была первая поездка после окончания “холодной войны”, и она продолжалась больше недели. До этого, когда Никсон в 1972-м приезжал в Москву, американские связисты за месяц выслали сюда 100 человек готовить ему сток-систему связи на Штаты, просили выделить им каналы, помещения. Мы управились значительно быстрее и меньшими силами. Брежнев во время визита побывал и в Вашингтоне, и в Нью-Йорке, и в Лос-Анджелесе, и везде у него была отличная связь с Москвой.

— Неужто туда кабели проложили?

— Нет. Мы установили ретрансляторы в загородной резиденции президента в Кэмп-Дэвиде. Помню, я рано утром обходил ее по периметру, в кармане у меня трубка (по размеру чуть больше, чем современные мобильники), которая работала на ретранслятор, тот — на спутниковую связь, а она в свою очередь — на Москву. А тут на утреннюю прогулку вышел Леонид Ильич. Спрашивает у меня, мол, что ты тут делаешь. Я в ответ: “Проверяю связь с Москвой”. Он удивился: “Чем проверяешь?”. Я достал из кармана трубку и говорю: “Хотите я вас с Викторией Петровной соединю?”. Он, мол, ну давай попробуй. А я еще когда увидел его выходящим из дома, нажал кнопку и через спецкоммутатор в Москве подготовил канал. Это мгновенно делается. Так что трубку я ему передал, и он сразу же услышал супругу, которая находилась на другом конце земли. Могу без ложной скромности сказать, что тогда впервые в истории состоялся подобный разговор.

Хот-лайн для президентов

— Одной из самых секретных была и остается система хот-лайн. Как организовывали ее в советские годы?

— Система базировалась на существующих линиях междугородной связи с применением внешних источников шифрования — шифролент. И эта связь была вначале только телеграфная.

— А если генсеку нужно было позвонить, скажем, Рейгану?

— Он делал это по совершенно открытым каналам связи. И обсуждать по телефону вопросы государственной важности было нельзя. В наши задачи как раз входило организовать структуру защищенной телефонной связи между руководителями Советского Союза, Франции, Англии и США. Только между этими странами были “прямые линии”. На первом этапе они проходили по морским кабелям, следующим шагом было использование коротковолновой радиосвязи. К сведению, внедрение коротковолновой связи для нас было очень важным, ведь она работает даже в условиях ядерного взрыва. Ну а потом подключили спутники. Внешне “горячая линия” представляет собой переговорный пункт в Кремле.

— А правда, что в военных автомобилях была установлена уникальная засекреченная система связи?

—Да. Были построены три мощных приемных центра — в Москве, Ашхабаде и на Дальнем Востоке. Они работали на принципах системы коротковолновой связи с использованием “Афар”. И все это мы применили, когда в 1979 году наши войска готовились к вхождению в Афганистан, как тогда это называлось — в порядке оказания интернациональной помощи. Мы обеспечили совершенно секретную связь из военного автомобиля, двигающегося из Москвы до самого дворца Амина. И когда брали приступом дворец, находившиеся на месте военачальники по телефону получали указания из Кремля. Ничего подобного не было тогда даже у американцев. За разработку этой системы я получил Государственную премию и орден Красной Звезды.

— Подводные лодки в системе правительственной связи использовались?

— Конечно. Но не сразу, а по мере развития радио- и спутниковой связи. Андропова уже могли соединить с капитаном подлодки (если она входила в систему засекреченной связи) в считанные минуты. Но часто для этого судно приходилось поднимать на поверхность, ведь через толщу воды сигнал (электромагнитные колебания, особенно высокочастотные) проходит очень плохо.

— А что еще нового в правительственной связи появилось при вас?

— Была разработана и внедрена новая засекречивающая аппаратура. Уровень защиты благодаря ей сразу же вырос. Появилась АТС-2 и междугородняя связь на базе системы “Кавказ”. Были созданы подразделения правительственной связи в посольствах иностранных государств. Ну главное — в целом резко увеличились масштабы ПС и число охваченных ей. Замечу, что наши усилия руководство страны ценило. Андропов доверял мне во всем. И хотя он был жестким и критичным человеком, ко мне всегда относился с вниманием. Я сопровождал его на многие мероприятия, где делал доклады по связи. А с Брежневым у нас и вовсе были теплые отношения. Он очень уважал связистов.

— Наверное, руководители иностранных государств вас недолюбливали...

— Наоборот. Я по долгу службы во время визитов генсека часто сопровождал его. И имел возможность общаться со многими президентами — Никсоном, Картером, Фордом, Помпиду... Они выражали мне свою признательность за развитие системы хот-лайн. А один из президентов даже подарил мне за это бутылку раритетного коньяка со своей подписью. Я двадцать лет его хранил, а потом использовал по назначению.

— А правда, что сделанные при вас разработки до сих пор используются в системе ПС? И что в автомобилях первых лиц стоят все те же телефоны?

— И сегодня для обеспечения связи в машинах используется система “Кавказ”, но уже модифицированная. И передатчик стоит теперь не на здании МГУ, а совершенно в другом месте и работает очень устойчиво. Ну а главное, теперь руководители могут из автомобиля, оборудованного такой системой, общаться, даже если они покинули пределы Московского региона. Да и каналы теперь используются самые разные — спутниковые, кабельные, радиорелейные и т.д.

— У президента какой-то особый мобильник?

— Точнее сказать — особый провайдер. (Смеется.) И вообще глава государства может из своей машины, нажав кнопки, запустить всю систему противоракетной защиты. Между прочим, все это не имеет аналогов.

Когда президенту нужно иметь связь во всем мире, следом за ним следуют еще два автомобиля со специальной техникой и усилителями. Это один из проектов системы “Кавказ”.

— А может он позвонить Бараку Обаме?

— Если звонок по закрытому каналу, то с рабочего места, где есть структура хот-лайн. Если же по открытому — то и мы с вами сейчас можем позвонить Обаме. Другое дело, что нас с вами не соединят.

— В Кремле сохранились телефонные кабели времен императора?

— Нет, ничего похоже с той связью, что была даже на конец войны, уже нет. С каждым годом увеличиваются диапазоны, меняются системы контроля, идет жесточайшая борьба за частотные ресурсы. А сколько только за последние 10 лет новейших разработок было внедрено!

— Уж не приведет ли это к сложностям в области правительственной связи? Сегодня ведь хакеры могут банковские счета вскрывать, а перехватить правительственное сообщение им, наверное, не сложно?

— Уверяю вас, хакеров опасаться совсем не стоит. И частот на всех хватит — пределов ведь нет. Можно использовать все более высокие и высокие. Другое дело, что раньше правительственная связь объединяла все страны бывшего СССР. Теперь этого нет. Другой момент касается спутников. У американцев их 34, а у нас в три раза меньше. Так что работы еще предстоит много.