На дачной веранде компания симпатичных людей моего возраста делилась воспоминаниями: кто и как освободил сына от армии. Когда каждый из гостей поведал свою историю, я тихо сказал:
— А я завтра еду к сыну в часть. Он в воскресенье принимает присягу. Воцарилось неловкое молчание. Я поймал на себе сочувственные взгляды. Ну что же ты так сплоховал, читалось в них. Не знал, как действовать, попросил бы совета. Нет денег — скинулись бы, помогли…
Ясно, почему родители хотят избавить сыновей от армии. Она в нашей стране приравнивается к зоне; в нее, как в лагерь, загоняют с помощью милиции. И чем там занимаются? Сколько людей за время службы оружия ни разу в руках не держали? Ясно, что амбициозные молодые люди не хотят терять год.
Намерение министра обороны Анатолия Сердюкова изменить само содержание военной службы — революция. Если она удастся, изменится облик Вооруженных сил, у молодых людей появится желание стать военными. Что предлагает министр? Служить неподалеку от дома. В выходные видеть семью. Получать отпуск. Не дежурить на кухне, не заниматься хозработами. Превратить казарму в удобное для жизни место. Армия же сосредоточится на боевой и физической подготовке. А почему должно быть иначе? Военная служба — не отбытие наказания. Военный человек в боевой ситуации обязан сражаться, если надо — отдать жизнь, но почему его надо унижать, содержать в жалких условиях?
Я человек сентиментальный. Для меня воинское знамя, замершие на плацу молодые люди с оружием, марширующие колонны многое значат. Пока мой сын принимал присягу, я прослезился. Потом новобранцы маршировали по плацу. И что же я увидел? Молодых офицеров с животами, которые уже не влезают в мундир, сшитый по случаю окончания училища. Рядовых — нескладных, жалких, одни невероятно худые, другие болезненно полные. А замыкали строй юноши, которые своим сверстникам до пояса не достают; их поставили сзади, чтоб никто не заметил. Не понимаю: зачем их вообще призвали в армию? Что, из них форточников готовить будут?
По внешнему виду призывников видно, как небогато мы живем. Юноши нуждаются в продуманной физподготовке и правильном питании. Зашел я на солдатскую кухню. И это называется праздничный обед? Невкусный, из продуктов плохого качества, единственная радость — булочки. Но не картошка с хлебом нужны, а мясо и овощи — то, что практически отсутствует в рационе солдата Российской армии. Ни свежего помидора, ни огурца, ни капусты! И только в частях, на которые уже распространилась реформа Сердюкова, кормят иначе.
Традиции нашей армии складывались в ситуации, когда был избыток призывников, а при подсчете потерь звучала циничная фраза: “матери еще нарожают”. Наступили другие времена. Каждый юноша теперь в цене. Надо заботиться о материальном достатке солдата, о его здоровье, семье. Молодой человек, который мог бы избрать любую другую карьеру, если он останется на военной службе, имеет право зарабатывать и получать льготы. Отслужил сколько-то лет — бесплатно учись в учебном заведении по своему выбору, посвятил армии два десятка лет — получай достойную пенсию и бесплатное медобслуживание до конца жизни.
Когда Анатолия Сердюкова назначили министром обороны, не было недостатка в ехидных комментариях: что гражданский человек понимает в военных делах?
Экономист Сердюков увидел то, что было очевидно военным специалистам. Вооруженные силы — плохо организованная корпорация. Военный бюджет — колоссальный, а денег не хватает. Сердюков затеял ревизию огромного армейского хозяйства и воров не прикрывает: он с этими людьми не служил.
Смелость Сердюкова достойна уважения. Он объявил, что броню для БМП, БТРов, машин разведки будут закупать в Германии. Говорят: это непатриотично. А отправлять солдата в бой под броней, которую пробивает стрелковое орудие, патриотично? В Израиле купили 15 беспилотных летательных аппаратов. Почему обижают своих производителей? Пытались создать свои — потратили 5 миллиардов рублей. Главком ВВС Александр Зелин сказал о российских моделях: “Принимать их на вооружение — преступление”.
Весь прошлый год ликвидировали существующие только на бумаге кадрированные части. Цель — добиться, чтобы все соединения и части находились в постоянной боевой готовности. Было 60 тысяч полковников, осталось 8 тысяч. Генералов было 1200, осталось 780. Можно посочувствовать офицерам, которых отправляют в отставку. Но без обновления кадров не обойтись. После войны с Грузией начальник Генштаба Николай Макаров жаловался, как трудно было найти офицера, способного командовать войсками в боевой обстановке: “Командиры, командовавшие бумажными полками, были не в состоянии решать вопросы, возникшие в ходе реальной войны. Когда им дали людей и технику, они просто растерялись, а некоторые даже отказались выполнять задачи. Спрашивается, нужны ли нам такие офицеры?”.
Полностью меняется система военного образования. У нас множество военных учебных заведений. Преподаватели далеки от современной науки, иностранных языков не знают, литературы не читают. Новой техники, на которой могли бы учиться курсанты, нет. Устарели, например, тренажеры, на которых будущие летчики отрабатывают тактику скоротечного огневого контакта. Выпускник летного училища (называю по-старому) летать — и воевать! — не способен, его приходится доучивать уже в части. Как не согласиться с Сердюковым: вместо десятка устаревших учебных заведений — одно современное, располагающее всем необходимым?
И вдруг — словно в противовес идеям министра — генералы предлагают отменить отсрочки для студентов и призывать в армию до 30 лет.
Согласен: военные кафедры гражданских вузов давно потеряли смысл. Они сохраняются, только чтобы дети элиты могли избежать службы. Но надо иметь в виду, что всеобщий призыв губителен для самих Вооруженных сил. Никто из создателей ядерного щита родины в армии погон не носил. Если молодого ученого отправить в армию, он ничего не создаст. Все великие открытия делаются в юности. Отрыв от науки смертельно опасен. Если всех юношей погонят в казармы, некому будет создавать высокоточное оружие. Призыв вредит экономике — разрушает жизненные планы молодежи и толкает ее к дезертирству. Предложение Генштаба призывать аж до тридцати — свидетельство нежелания мыслить, попытка переложить свои заботы на плечи милиции: пусть загоняют призывников в казарму. А зачем вообще нужны люди, которые не желают служить в армии? Один род войск за другим отказываются от призывников. Какая от них польза в современной войне, где ставка делается на хорошо подготовленного, владеющего сложной техникой бойца?
Очевидно, что начинаниям министра противостоит немалая часть офицерского корпуса. Отставные высказываются публично. Действующие ропщут. Многие старшие офицеры и генералы просто не в состоянии представить себе новый облик армии. Когда распространился слух, будто Сердюков уходит, генералы, которым стало ясно, что в министерстве им не удержаться, устроили на радостях пьянку. Обрадовались начальники структур, где по распоряжению министра начались финансовые проверки… Говорят: без призыва некому будет служить. Не согласен. Всегда были, есть и будут молодые люди, которым нравится военная служба. Многим мужчинам хочется носить форму, стрелять, водить танк, прыгать с парашютом. Надо дать им такую возможность! Не подметать мусор, а заниматься делом и получать удовольствие, а также зарабатывать и делать карьеру. Есть только один путь, который министр и предлагает: превращение армии в привлекательную, куда пойдет достаточное количество мужчин.
Меня только смущает вялая, ироническая, даже раздраженная реакция российского общества на планы министра. Понятно, что в нашей стране произносится много красивых слов, далеко не все они превращаются в дела. Но Сердюков — первый министр обороны, который реально реформирует Вооруженные силы, приводит их в соответствие с современными требованиями. Вот почему я всей душой хочу поддержать его.
