Неизбежность Сноудена
Гэри Харт
3 августа 2013
«Мы должны обезопасить себя от необоснованного роста влияния военно-промышленного комплекса, независимо от того стремится он к тому или нет. Существует и будет сохраняться потенциал разрушительного роста неоправданного могущества». Так говорил Президент Дуайт Эйзенхауэр в январе 1961 года.
Незадолго до того, как Дуайт Эйзенхауэр стал президентом, механизм уже был запущен Актом о национальной безопасности 1947 г., который сделал практически неизбежным создание разведывательно-промышленного комплекса и... Сноудена.
Несмотря на сильное сопротивление военных, Акт привел к созданию Центрального разведывательного управления, как клиринговой палаты для сбора и анализа информации на заре Холодной войны. Впоследствии вовлеченность ЦРУ в тайные операции и взрывной рост коммуникационных технологий привели к созданию Агентства национальной безопасности и других побочных ветвей, которые сегодня включают полторы дюжины различных федеральных агентств в составе разведывательно-промышленного комплекса.
Можно было ожидать, что этот комплекс стал слишком огромным, чтобы оставаться в засекреченном государственном секторе. Отчасти благодаря феномену Сноудена, мы теперь знаем, что если не сбор, то анализ разведданных, был передан на аутсорсинг сомнительному миру частных консалтинговых групп, которые работали по найму сотни тысяч людей.
Поскольку многие из этих людей нуждались в проверке благонадежности в той или иной степени, мы также знаем теперь, что почти полтора миллиона человек, работающих в разведывательно-промышленном комплексе, получили допуск к информации с грифом сверхсекретности, иначе говоря, доступ к огромному количеству разведывательных данных.
Размеры разведывательно-промышленного комплекса ошеломляют. Только затраты на проведение специальных расследований для проверки благонадежности сегодня превышают один миллиард долларов.
38 лет назад, в первые недели моей работы в Сенате Соединенных Штатов, я был направлен в Сенатский комитет по расследованию разведывательных операций Правительства Соединенных Штатов, который назывался попросту Комитет Чёрча, поскольку его председателем был Фрэнк Чёрч из Айдахо. В результате почти двухлетней работы мы обнаружили своего рода канализационную систему приличных размеров под городом на холме [Капитолием — примеч. переводчика].
Для предотвращения эксцессов, таких как убийства зарубежных лидеров, и для выполнения конституционных обязанностей Конгресса по надзору, в обеих Палатах были созданы комитеты по надзору за разведкой. Однако можно с уверенностью сказать, что эти комитеты даже не подозревали масштабов, в которых разведывательное «сообщество» было приватизировано и покрыто метастазами.
Несколько месяцев назад несколько высокоскоростных поездов прибыли одновременно на одну и ту же станцию. С учетом всех обстоятельств, эпическое крушение поездов по имени Сноуден было неизбежно. Создание и растущая приватизация разведывательно-промышленного комплекса, раскрытие государственной тайны высокотехнологичным новичкам (некоторые могут сказать, компьютерщикам), возможности массового сбора и хранения «мегаинформации», предоставляемые современной технологией, и ощущение того, что общественность должна быть в курсе того, что происходит, со стороны, по крайней мере, небольшого числа этих нанятых частными фирмами новичков, в общей сложности даёт нам... Эдварда Сноудена.
Эдварды Сноудены и Брэдли Меннинги всего мира - это одна проблема. Эдвард Сноуден как песок на шестеренках и без того уже проблемных отношений между США и Россией — это другая проблема. Этот вопрос приобретает угрожающие размеры.
Крушение поезда с участием разведывательно-промышленного комплекса теперь разрослось в серьезную дипломатическую и политическую проблему для Соединенных Штатов.
Недавно я посетил Москву в составе небольшой группы под эгидой Центра «Национальный интерес». Я уехал с четким впечатлением того, что Эдвард Сноуден воспринимается серьезными российскими лидерами как досадная помеха, которая может стать потенциальной ручной гранатой в российской внутренней политике, которая всё больше становится антиамериканской. Можно предположить, а сегодня это только чистое предположение, что дело Сноудена будет использоваться в российской политике и сторонникам жесткой линии удастся превратить его в тест на желание российского руководства сопротивляться дипломатическому давлению США.
Эдвард Сноуден является симптомом серьезной латентной болезни американского общества, болезни, связанной с эрозией конфиденциальности, которая была принесена в жертву превратно воспринимаемой безопасности, с ростом разведывательно-промышленного комплекса, который, по существу, не подконтролен Конгрессу или американскому народу. Это одна серьезная группа проблем.
Однако это проблема потенциально исторической важности для тех, кто считает, что отношения между США и Россией являются слишком серьезными и важными для долговременных американских интересов, чтобы ими можно было пожертвовать для того, чтобы сторонники жесткой линии в обеих странах могли использовать Сноудена как символ для достижения своих узких идеологических программных целей.
Очень желательно, чтобы Президент Обама и Государственный секретарь Джон Керри провели переговоры с российскими должностными лицами на самом высоком уровне, используя все каналы для того, чтобы убрать Эдварда Сноудена из двухсторонней повестки дня в категорию мелкой досадной помехи, каковой он и является.
В конечном счете, Эдвард Сноуден превратится в подстрочное примечание в книге истории, имеющее интерес только для историков, и в забавный случай для других людей. Однако позволить ему стать барьером для серьезных и важных двухсторонних отношений между США и Россией было бы серьезной трагедией. Сегодня высшие должностные лица обеих стран должны восстановить перспективу и чувство пропорции и вывести Эдварда Сноудена из нашей текущей повестки дня.
И здесь дома, в то время как другие возвращают нашу дипломатию в свою колею, мы должны провести серьезную национальную дискуссию, выходящую за пределы залов Конгресса, о будущем разведывательно-промышленного комплекса и того, что он собой представляет с точки зрения массовой демократии XXI века, которая базируется на конституционных принципах и гарантиях.
Не будет преувеличением утверждать, что этот растущий гаргантюанский засекреченный комплекс сегодня представляет величайшую угрозу нашей свободе в XXI веке.
Гэри Харт, сенатор США (в отставке) и бывший член Сенатского комитета по расследованию разведывательных операций Правительства Соединенных Штатов.
Рисунок: Flickr/Corey Burger. CC BY-SA 2.0.
Источник
Рейтинг публикации:
|
