 |
Андрей Каменецкий |
Родился в 1987 году в Советском Союзе. В 16 лет окончил школу, спустя еще 5 – факультет журналистики МГУ.
|
К 1 июня полностью завершится этап планирования очередной образовательной реформы, известной как «дорожная карта образования». Регионы уже опубликовали готовые «дорожные карты», теперь очередь за местными властями. Скоро настанет этап действий.
Мы сочли, что самое время разобраться, а к чему, собственно, приведут эти «дорожные карты».
С одной стороны, из-за них уже возмутилась интернет-общественность: якобы, скоро сократят 300.000 преподавателей, из них почти половину – в высшей школе, так что предвыборное обещание президента увеличить к 2018 году зарплату профессорско-преподавательского состава до 200% от средней в регионе будет выполнено именно таким издевательским способом, через сокращения. А с другой стороны -- сам министр образования Ливанов недавно подлил масла в огонь, заявив, что у нас в стране каждый третий преподаватель ВУЗа лишний, и грядут «структурные изменения».
Итак, о чём идёт речь? Распоряжение №2620-р от 30 декабря 2012 года -- это правительственный документ, чьи исполнители – региональные и местные власти. Минобразования утверждает, что в этом распоряжении якобы «нет требований – это лишь общий взгляд на ситуацию, которая может сложиться в стране с учётом реальных демографических прогнозов».
Оставим за скобками реальность прогнозов. Зато утверждение об «отсутствии требований» в правительственном распоряжении представляется странным. Как минимум, известно, что это план мероприятий, и регионы, которые не предоставят в срок свои «дорожные карты» в рамках этого плана, не получат финансирование. Есть мероприятия, есть карательные меры за их неисполнение, следовательно, требования имеются.
Помня о том, что, по мнению премьер-министра, «задача правительства – реализовать сбалансированные меры по достижению приемлемой динамики основных показателей», мы обратили внимание, в первую очередь, на целевые показатели, которые планируется достигать. Документ содержит три таблицы, для общего, среднего профессионального и высшего образования. Опасения инернетовской общественности были высказаны именно по их поводу.
После внимательного анализа мы пришли к печальному заключению: опасения общественности имеют под собой почву. Прогнозы в правительственном распоряжении парадоксальны. Действительно, они позволяют сделать выводы о будущем снижении и количества преподавателей примерно на 300 тысяч человек, и качества образования в целом.
Мало того, они ещё и составлены так, что прогноз на 2018 год, например, оставляет без полного среднего образования более 250 тысяч детей.
Это были выводы -- напрямую говорящие о необходимости прекратить подобное реформирование и радикально пересмотреть всё руководство нынешним образованием.
Ниже -- предлагаем читателям проверить эти выводы и публикуем обоснование.
Анализ методики
Первое, на чём стоит остановиться, это возрастные категории учащихся.
Три указанные категории – это пересекающиеся множества. Как можно пытаться планировать что-то, если в таблице для среднего образования данные есть по возрасту 7-17, а в таблице для профессионального – по возрасту 15-21?
Что происходит в отечественных школах в 15 лет? Дети оканчивают 9 класс. Далее часть переходит в училища и колледжи, а часть продолжает учиться в 10 и 11 классах. Затем, выпускники школ частично идут в те же колледжи и училища, а частично – в ВУЗы, некоторые идут работать.
Таким образом, до 15 лет учащиеся представляют собой 100%. Далее неизвестная их часть исчезает из первой таблицы и переходит во вторую, которая потом пополняется ещё раз, в возрасте 17 лет, опять неизвестным количеством. Понять, сколько учеников куда и когда переходит, а, следовательно, сделать на этом некий расчет -- невозможно.
Почему бы не взять вместо этого 100% учащихся в 15 лет, а потом показать, сколько их переходит в систему профессиональной подготовки и среднего профессионального образования после 9 и 11 классов? Это дало бы прозрачную картину происходящего.
Таблица для высшего образования при этом оперирует возрастом 17-25. То есть, это не только выпускники 11 классов (17-18 лет) и отслужившие в армии юноши (18-19 лет), но и, потенциально, выпускники колледжей из таблицы 2 (20-21 год), которые пойдут получать высшее образование. При желании за описываемые несколько лет один учащийся может стать единицей во всех трёх таблицах.
Иными словами, представлены три ёмкости, содержание которых перетекает из одной в другую совершенно неконтролируемо, поскольку рамки изначально не совпадают с точками, в которых делится поток. Зачем это сделано?
Второе, неизвестно, учтена ли дифференциация преподавателей в расчётах.
В школе детям преподаются базовые, практически неизменные знания, прописные истины. Задачи учителя в младшей школе сводятся к улучшению методики преподавания, ситуация статична и легко поддаётся планированию.
К старшим классам предметы начинают становиться более современными, на них оказывает большее влияние актуальная картина мира. Иными словами -- прогресс. Здесь учитель уже должен уделять большее внимание свежим веяниям производства и науки, а в средне-специальном и профессиональном образовании эта потребность ещё выше. Хотя традиционная роль «тренера» ещё сохраняется, преподавателям на этом уровне приходится регулярно учиться, чтобы самим успевать по своему предмету. Их уже нельзя брать скопом.
В высшей школе каждый преподаватель параллельно занят научной деятельностью. Не менее 50% его времени уходит на самоподготовку. Текучка предметов гораздо выше, чем в средней и средне-специальной сфере, поскольку происходит постоянное развитие. Какие-то дисциплины отмирают, какие-то вводятся, акцент стоит на широте охвата вместо прочности знаний.
Не говоря уж о том, что учебная нагрузка на разных научных должностях кардинально различается. У профессора, старшего преподавателя и доцента разное соотношение учебной и научной нагрузки и никто из них не работает с одинаковым числом студентов.
Здесь категорически неприменима общая гребёнка. В результате, данные по числу студентов на одного преподавателя выглядят, как средняя температура по больнице и не репрезентативны, если за этим не стоит некая сложная система коэффициентов. Однако в таблицах нет следа того, что это было учтено. К слову сказать, в адрес студентов такая система была применена – речь о формуле для расчёта «приведённого контингента», о которой – ниже.
Что же касается собственно данных, то из таблиц можно кое-что высчитать. Представленные данные демографического прогноза утверждают, что к 2018 году численность молодёжи в возрасте 17-25 упадёт на 6 миллионов, а в возрасте 7-17 вырастет на 1,5 миллиона. Промежуточная графа 15-21 показывает падение на 2 миллиона, что только запутывает ещё сильнее.
Верно оценить эти данные в одной статье нельзя, это требует обращения к стороннему ресурсу – например, Росстату. Напомним, с цифрами мы не спорим, мы их анализируем. Поэтому оставим их на совести составителей таблиц и будем от них отталкиваться.
Анализ данных – высшее образование
Итак, обратимся к таблице для высшего образования. В ней численность населения в возрасте 17-25 к 2018 году падает на 31%. При этом, общая численность учащихся падает «всего» на 21%.
То есть, удельный вес образованных людей в обществе даже несколько вырастет, на 4,9%. Следует ли считать это основой для будущего промышленного роста страны?
Если внимательнее рассмотреть таблицу, то мы увидим, что количество студентов по формуле «приведённого контингента» падает не на 21%, а на 28%. Как это может быть?
Приведённый контингент – это обобщённый показатель, который считается так:
Nпр = Nд + 0,25Nв + 0,1Nз
где Nд – количество студентов дневной, Nв – вечерней, а Nз – заочной формы обучения.
При этом, Nпр падает на 7% сильнее, чем общее число студентов, а это значит, что относительно средней величины падения в 21% сумма Nв+Nз падает медленнее, а Nд быстрее. Если ограничить Nв и Nз коэффициентами, Nд утягивает всю сумму Nпр вниз. То есть, речь идёт о том, что сокращение количества учащихся планируется, в первую очередь, за счёт студентов дневной формы обучения.
Запомним этот факт.
Далее, учтём неразборчивость цифр относительно преподавателей высшей школы, которые представлены всем скопом. Обратим внимание на то, что несмотря на падение количества учащихся, нагрузка на преподавателей растёт. Это может говорить лишь о том, что количество преподавателей падает ещё быстрее, чем снижается количество студентов.
Проверим себя. В 2012 году учебная нагрузка составляла 9,4 студентов на преподавателя. Используя цифру приведённого контингента (то есть, по науке, преподаватель тратит равное количество усилий на одного студента очного отделения, примерно трёх вечерников и десять заочников), это даёт нам 318.511 человек профессорско-преподавательского состава.
По опубликованному плану развития, в 2018 году учебная нагрузка на преподавателя возрастёт до 12 человек. Это даёт нам 179.083 человека. Действительно, судя по плану, к 2018 году куда-то пропадёт 139.428 сотрудников ВУЗов, то есть 43,8%.
Такое невозможно объяснить повышением эффективности труда по одной простой причине. Сегодня преподаватели высшей школы частенько работают на полторы ставки не потому, что у них много времени, а потому, что ставки маленькие. Менеджерский приём «уволить половину, поднять зарплату остальным» неприменим в этой области не только из-за уже упомянутой специфики, но и потому, что заплати им хоть миллион, у них не появится больше 24 часов в сутках.
Представьте себе районную поликлинику, где половину участковых терапевтов уволили, а их участки перераспределили оставшимся, пропорционально увеличив зарплату. Ужаснулись?
Здесь то же самое, потому что на оставшихся преподавателей наваливается рост учебной нагрузки в 28%.
Возьмём наглядный пример. Скажем, поток на химфаке – 125 человек, у них есть пять семинаристов с группами по 25 студентов. Сократим семинаристов на 43,8%. Останется трое. Перераспределим поток и дадим каждому группу по 42 человека. Что у нас получится?
- где взять оборудованные помещения на такую ораву?
- кто будет отвечать за нарушения техники безопасности, которые неминуемы, когда один преподаватель пытается уследить за неполной полусотней лоботрясов?
- как одному преподавателю даже за увеличенный оклад контролировать и обучать столько человек, одновременно (!) выполняя план научной работы?
- каково будет качество обучения в такой группе?
Неудивительно, что количество студентов планируется сократить за счёт, в первую очередь, дневного отделения. Даже если преподаватели и будут в состоянии справиться с подобным ростом нагрузки, то лишь за счёт отказа в самообразовании и научной деятельности. То есть, высшее образование мгновенно остановится в развитии и станет школой для переростков, где они зазубривают фиксированный объем знаний.
Таким образом, даже несмотря на увеличение удельной доли образованных людей, описываемый прогноз исключает рост качества образования. Вопрос -- как это совместимо с заявленными целями научно-технического прорыва -- оставим также на совести составителей таблиц.
Анализ данных – среднее профессиональное и общее образование
Ситуация в области профессиональной подготовки и среднего профессионального образования ещё более парадоксальна. Если у нас в стране существует известная проблема с частными третьеразрядными ВУЗами, которые раздают бесполезные дипломы мэнэджэров, экономиксистов и йуристов, то кто слышал о колледжах, которые выпускают бесполезных электромонтажников, автомехаников или технологов пищевой промышленности?
Никто.
Тем не менее, цифры говорят следующее. Если в области высшего образования количество молодёжи падало быстрее, чем снижалось количество студентов, то здесь всё ровно наоборот.
С 2012 по 2018 год объем молодёжи в возрасте 15-21 станет меньше на 17,7%. При этом, численность обучающихся в колледжах и ПТУ снизится на 30,9%, а количество педагогических работников, рассчитанное аналогично, упадёт на 35%. Это 74.210 человек из 212.284 занятых на сегодняшний день.
Если в области высшего образования ещё есть пространство для рассуждений, поскольку цифры говорят о демографической яме, то откуда взялись опережающие темпы падения в среднем профессиональном образовании? Демография их не определяет, следовательно, задействован некий рукотворный фактор. Тогда вопрос в другом: для чего и кем этот фактор задействован, если это прямо противоречит целям президента «запустить новую волну индустриального, технологического развития России»?
Если бы эта цель выполнялась, мы наблюдали бы запланированный опережающий рост, а не падение удельного числа получающих профессионально-техническое образование с 23,26% до 19,54%.
Не говоря о том, что по тем же таблицам видно, что мы находимся посередине демографической ямы. В возрасте 7-17 уже наблюдается увеличение количества детей. То есть, если продлить таблицы, то к 2024 году падение на всех уровнях уступит место росту. В сфере образования большая инерция, и невозможно рассчитывать, что сокращённые кадры можно будет быстро набрать заново, когда в них опять появится нужда.
И вот ещё чудесный момент. Если мы посмотрим на таблицу с количественными характеристиками системы общего образования, то здесь у нас есть возможность произвести несколько вычислений. Что касается сокращения количества педагогов, по уже озвученному принципу получается 87.025 человек.
Но здесь есть ещё кое-что. Итак, имеются цифры общего количества населения в возрасте 7-17 лет, и численность школьников. Если пренебречь прослойкой, не получающей среднее образование вовсе, то остальные дети должны по логике вещей относиться как раз к тем, кто в возрасте 15 лет ушёл после 9 класса средней школы, скажем, в училище или техникум.
В 2012 году таких получается 15.235.000 (всего) – 13.362.000 (школьники) = 1.873.000 (предположительно, учащиеся техникумов в возрасте 15-17 лет).
Это вписывается в общее количество учащихся техникумов из соответствующей таблицы, равное 2.696.000, ведь часть из них пришла после окончания 11 классов или находится в возрасте 17-21 год.
Если аналогично просчитать план на 2018 год, то вот что мы получим.
Прогноз численности детей аналогичного возраста – 16.893.000. Отнимем планируемое количество школьников –14.805.000 и получим ожидаемое количество тех, кто уйдёт из школы после 9 класса или раньше – 2.088.000.
При этом, ожидаемое количество учащихся техникумов в 2018 году – 1.864.000.
Заметим, что это общее число, в него вошла и возрастная группа 17-21, и окончившие 11 классов. Таким образом, разница между теми, кто по плану уйдёт из школы и теми, кто обнаружится в техникумах, составит не менее 250.000.
Куда делись эти дети? Их нет в школе, они не пришли в техникумы, их нет в ВУЗах, потому что с 9 классами нельзя туда поступить. А ведь уйти из школы они могли и раньше. Ни одна таблица не показывает, чем планируется их занять. Правильно ли мы поняли, что по плану реформы допустимо дать как минимум четверти миллиона детей не более 9 классов образования и отпустить их работать в 15 лет?
...На этом, пожалуй, можно закончить. Напомним, представленный план создан в рамках правительственной концепции «эффективного контракта». Она должна сгладить результаты прошлого эксперимента по введению новых систем оплаты труда преподавателей, в результате которого разница между з/п руководителей и работников учреждений выросла до 10 раз, а кое-где и в 20-40 раз.
Что касается цифр прогнозов, точных до пятого знака и не оставляющих допусков, то они выглядят не как результат осмысленного планирования, а как запись результатов работы некоего алгоритма. Если мы правы в своём предположении, то либо алгоритму была дана прямая задача достичь почему-то именно таких показателей, либо цель была такой, что показатели сами приняли этот вид. В любом случае, результат получился более чем спорный.
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
