ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ ЖИЗНИ В РАЗВИТЫХ СТРАНАХ — СЛЕДСТВИЕ ДЕСЯТИЛЕТИЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ СОЛИДАРНОСТИ ТРУДЯЩИХСЯ, НЫНЕ ЗАБЫТОЙ. В БЛАГОПОЛУЧНЫХ СТРАНАХ ПРОЛЕТАРИИ ПОДКУПЛЕНЫ — ЗА СЧЕТ ТЕХ, НА КОГО СОЛИДАРНОСТЬ НЕ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ.
 Я начал работу над этой заметкой в праздник, именуемый ныне в американском стиле Днем весны и труда. Еще недавно он звался куда торжественнее — Днем международной солидарности трудящихся. Но теперь у нас солидарность заменена конкуренцией, а «международное» — «глобализацией». А уж в дни Великой депрессии трудящимся вовсе нет места в мире. Но ведь нынешняя Великая депрессия разразилась не в последнюю очередь из-за нехватки той самой международной солидарности трудящихся, которую теперь даже первого мая упоминать не положено.
В последние пару десятилетий эффективность мировой экономики росла, как уверяли экономические гуру, благодаря переходу в постиндустриальную эпоху. Цена серийного производства непрерывно падала, центр затрат смещался на этап разработки. На горизонте маячил идеал постиндустриализма: кто может — придумывает, кто не может — обслуживает, а материальные блага рождаются сами собою.
Увы, ничто в природе не возникает ниоткуда. По замыслу теоретиков постиндустриализма тяжесть материального производства должна была лечь на стальные плечи автоматов — станков с числовым программным управлением, промышленных роботов и прочих инженерных чудес. Но научные прорывы и технические обещания далеко не всегда воплощаются в жизнь в полном соответствии с планами. Куда чаще действует классический рекламный лозунг: «Делаем быстро, качественно, дешево — любые две опции на выбор». В конце концов менеджеры устали ждать милостей от третьей — рукотворной — природы и вкладывать немереные деньги в исследования распознавателей образов, манипуляторов и прочих компонентов грядущего автоматического предприятия. Куда менее накладным выглядел перенос производства в страны, где рабочая сила несравнимо дешевле любого промышленного робота.
Пару веков Великобритания гордо именовалась «мастерской мира». Правда, столетие назад занять эту же роль возжелала и Германия, что в конечном счете породило Мировую войну, вследствие которой роль перебралась через Атлантику. Но тогдашний титул не совсем точен. Англия была не только «мастерской», но и «конструкторским бюро» мира. Теперь же эти роли разделены. Конструкторскими бюро остаются страны, традиционно именуемые развитыми. Мастерские же разместились во Вьетнаме, Индонезии, Китае, Малайзии…
Но сколь ни скромны потребности рядового жителя дальневосточных степей и тропиков, ему все же нужно куда больше, чем даже самому совершенному роботу. Часть выручки от продажи товаров, сделанных по западным чертежам на восточных заводах, приходится отдавать обитателям этих заводов. Как ни мала эта часть — а в бухгалтерских балансах ее приходится учитывать.
Вдобавок оказалось: далеко не каждому высвобожденному сотруднику западных заводов можно найти новое дело. Кто-то не наделен достаточной долей творческих способностей, кто-то из всей сферы услуг может работать разве что экспонатом в музее ужасов, кто-то просто слишком стар для переучивания… Да и не нужен миру тот поток творческих идей и взаимных услуг, какой могли бы в идеальном случае произвести все, кто раньше стоял у конвейера. В конечном счете накопилась громадная масса фактически безработных, чей безрадостный социальный статус удается скрывать только стилизацией пособий по безработице под оплату заведомо бесполезных занятий.
Более того, в регионы дешевой рабочей силы переводятся и многие нематериальные — в том числе и творческие — производства. Голливуд уже не главная съемочная площадка: мастера оттуда ездят в Восточную Европу и Северную Африку, ибо экспедиционные расходы с лихвой перекрывает дешевизна массовки. Добрая половина текстов программ, продаваемых под американскими марками, написана в Индии (а действительно сложные и нетривиальные фрагменты, требующие сильного алгоритмического мышления, — в Белоруссии, на Украине и в остальной России). Даже часть услуг перемещена. Например, секретарские услуги всему англоязычному миру оказывает Индия: благодаря разнице во времени деловой человек, с вечера надиктовавший наброски, утром получает готовые правильно оформленные материалы.
Вдобавок никуда не исчезла необходимость обеспечивать достойный доход инвесторам. Значит, цена товаров и услуг, производимых почти бесплатной рабочей силой, не может снижаться в соответствии с себестоимостью производства. Нужна изрядная прибыль. Отсюда, в частности, резкое ужесточение ограничений права копирования — чтобы китайцы и вьетнамцы не завалили своими изделиями по западным чертежам весь мир и не обвалили цены эксклюзива.
Все это приводит к необходимости — при всей дешевизне серийного производства — постоянно впрыскивать в экономику деньги, не обеспеченные реальным трудом, то есть не покрытые соответствующими товарами и услугами. До поры до времени инфляцию удавалось размазывать сравнительно тонким слоем по всему миру, включая те же Индонезию с Малайзией. Но нынче долларами (да и евро) наелись даже на всяческих Мысах Зеленой Кости. Деньготрясение обрушилось на источники разноцветных бумажек. И грозит их обрушить.
##1##
Механизм инфляционного развала экономики я описывал уже не раз. Вкратце напомню. Когда деньги дешевеют, от них стараются избавиться как можно быстрее, скупая более материальные ценности. Оборот денег ускоряется, рост эффективной денежной массы повышает цены, цена товарной массы в целом растет быстрее денежной. Денег перестает хватать для обслуживания товарооборота. Приходится заключать бартерные сделки. Они слишком примитивны для длинных технологических цепочек. Парализуется высокотехнологичная промышленность, где в партнерстве ведут дела десятки хозяйствующих субъектов. Затем рушится и остальное производство, ибо все оно в какой-то мере зависит от продукции сравнительно высоких технологий.
Итак, первопричина нынешнего кризиса — массированный вывод производства в регионы дешевой рабочей силы. Но почему она дешевая?
Традиционное объяснение — благодатные природные условия, снижающие затраты на жизнеобеспечение — не проходит: защититься от удушливой жары, ливней и землетрясений в тропиках не проще, чем от снега и холода в Сибири.
Очевидно, дело во второй природе — человеческом обществе. Именно его примитивное устройство принуждает жителей третьего мира существовать впроголодь, паковаться в обноски, работать по 25 часов в сутки. То есть жить на уровне, уже почти век забытом во «втором», социалистическом мире и — под давлением революционного примера — в «первом».
Высокий уровень жизни развитых стран — прежде всего результат десятилетий международной солидарности трудящихся. Ныне она почти забыта. Пролетарии развитых стран подкуплены благами, почти даровыми благодаря нищете всех, на кого солидарность не распространилась.
Но Маргарет Робертс не зря сообщила, где лежит бесплатный сыр. Дармовщина неукоснительно оборачивается не то что двойной, а десятикратной переплатой. Перекос мировой экономики, гармонично сочетающийся с массовым иждивенчеством былых пролетариев, породил новую Великую депрессию — как предыдущую породила многовековая жизнь за счет тех же стран, тогда откровенно именовавшихся колониями.
Еще в древнегреческих мифах описан единственно возможный источник изобилия, не дающий разрушительных побочных эффектов, — автоматизация производства: бог-кузнец Гефест изготовил себе механических ассистентов. Даже в привычных терминах финансовых потоков понятны не чреватые разрушениями (вроде вышеописанных) схемы поставки благ, производимых вовсе без участия человека. А по мере роста изобилия разговор о цене станет бессмысленным: экономика — наука о распределении ограниченных ресурсов. Кризисы же, хотя и не уйдут вовсе, приобретут качественно иной характер.
Но пока на Земле изобилуют дешевые рабочие руки — менеджерам непозволительно вкладывать ресурсы в отдаленную перспективу автоматического бесплатного (то есть обходящегося без менеджеров) производства. Без опережающего роста зарплат в третьем мире — то есть без международной солидарности трудящихся — качественного скачка технического прогресса не будет.
Источник: computerra.ru.
Рейтинг публикации:
|
