Родители белгородского стрелка три раза обращались в полицию и один раз — в психдиспансер.
В апреле родители Сергея Помазуна три раза обращались в полицию и один раз — в областной психоневрологический диспансер. Просили что-то с ним сделать. Говорили, что он бросается на отца с ножом, орет по ночам непонятное, устраивает истерики из-за того, что не может сдать экзамен на права, матери закатил скандал на работе — и они его уже просто стали бояться. Особенно по ночам было страшно: а ну как придет и заколет.
Ни полицейские, ни врачи на просьбы родителей не реагировали.
Их бездеятельность привела к смерти шести человек. Несмотря на это, наказаны они не будут, поскольку действовали по установленным правилам.
У нас нельзя арестовать человека или упечь в психушку только потому, что на него жалуются родственники.
И не только у нас. В других странах тоже нельзя. И это правильно. Потому что если бы было можно — родственники сажали бы друг друга, как картошку. Сажали бы, чтоб отнять квартиру, машину, деньги, детей, избавиться от опостылевшего супруга и уйти к другому или, наоборот, отомстить тому, кто ушел.
Чтобы отправить человека на принудительное лечение или посадить за решетку, нужны серьезные доказательства, что он опасен для окружающих или для себя самого.
Если он пытался покончить с собой, и это доказано, тогда его заберут в психбольницу. Но если родители просто жалуются, что он скандалит и бросается с ножом на отца, — этого недостаточно для принудительной госпитализации. Потому что мало ли что там, у них в семье, творится. Мать жалуется, что сын не в себе? Так и сын точно так же может сказать, что мать не в себе. И кому врачи должны поверить?
С одной стороны, это разумный и осторожный подход, в основе которого лежит принцип соблюдения прав человека и невмешательства в личную жизнь. С другой стороны, он приводит к ужасным трагедиям.
Сергей Помазун убил шесть человек. Дмитрий Виноградов, юрист, расстрелял семерых. Денис Евсюков, милиционер, убил двоих, семерых ранил.
С ними со всеми что-то было не то. (Евсюков в детстве даже лежал в психбольнице.) И близким заметны были опасные странности в их поведении. Но они приписывали их «характеру», а если даже, как родители Помазуна, понимали, что парень болен, все равно ничего не могли сделать. Вернее, всё, что они могли, — это попытаться заставить будущих преступников лечиться. Убедить их обратиться к врачу. Но даже это близкие должны были сделать сами. Никакие государственные структуры им помочь не могли.
После трагедий, подобных белгородской, всегда хочется понять, кто виноват, найти прорехи в системе обеспечения безопасности людей и как-то защититься на будущее. Но это, по всей видимости, невозможно.
Если бы это было возможно, в Штатах не случалось бы массовых расстрелов в школах, а в Норвегии не скорбели бы по жертвам Брейвика.
Нарушения психики, которые приводят к массовым убийствам, как стихийные бедствия. Как пожары и наводнения. Надо, конечно, стараться их предотвращать. Но при этом следует понимать, что они неизбежны. И никакие запреты — в том числе на оружие — их не исключат. Нормальному человеку можно дать сколько угодно оружия — он не будет стрелять в людей. А больной, если захочет, найдет из чего выстрелить — как ему ни запрещай.
Объективно надо признать, что хороших решений у этой проблемы нет.
Если установить новые правила, обязывающие полицию и психиатрию применять к гражданам принудительные меры по заявлениям других граждан, тогда мы все: и здоровые, и больные — рискуем по доносу в любой момент как минимум оказаться на учете в психдиспансере, лишиться работы, водительских прав и долго доказывать всем свою нормальность.
А если оставить все как есть — тогда мы рискуем пасть жертвой очередного помазуна.
Вот и выбирайте, что лучше.
Источник: news.
Рейтинг публикации:
|
