Мозг- вещество, наполняющее череп человека и высших животных.
Толковый словарь живаго великорускаго языка В. И.Даля
Представители либеральных и консервативных политических течений используют разные отделы мозга для оценки риска и принятия решений, что позволяет определять партийную принадлежность человека или его политические симпатии по тому, как работают его нервные клетки, заявляют британские нейрофизиологи в статье, опубликованной в журнале "PLoS One".
Даррен Шрайбер из университета Эксетера (Великобритания) и его коллеги пришли к такому выводу, наблюдая за работой мозга нескольких представителей республиканской и демократической партий США во время игры в простейшую азартную игру.
Во время каждого "раунда" длиной в 4 секунды, участники могли нажать на кнопку после появления первого или второго числа на экране, и тем самым остановить игру, получая то количество очков, которое было выведено на экране. Игроки могли дождаться вывода "40" или "80", однако в этом случае они рисковали потерять ранее набранные очки, если данные числа были нарисованы на красном фоне. В это время авторы статьи следили за работой их мозга при помощи компьютерного томографа.
Оказалось, что республиканцы и демократы оценивали риск при помощи разных отделов мозга. В случае с республиканцами наиболее активной было так называемое миндалевидное тело, отвечающее за реакцию человека на угрозу или стресс. Аналогичным образом, во время игры у демократов больше всего импульсов ученые зафиксировали в так называемом островке мозга, который заведует социальным поведением и самосознанием.
Исследователи считают, что поддержка той или иной партии может изменять генетически заложенные особенности работы мозга избирателей, и предлагают политологам вместо традиционных методов политической науки заняться исследованием мозга различных групп населения, пишет портал "Коммунисты столицы".
Коммунистам остается как всегда самый трудный, но, вероятно, самый правильный путь: при оценке рисков и принятии других важных решений максимально задействовать все участки мозга и способствовать развитию такого типа мышления у представителей передовых классов современного общества.
Комментируют:
Александр Проханов, писатель, главный редактор «Завтра»
Открытие британских учёных носит не физиологический, а онтологический характер. Кто такие либералы – это люди, которые ставят в центре мироздания человека, а смысл мироздания видят в ублажении человека. Кто такие консерваторы – это люди, которые мыслят категориями общности; например такой общности как народ подчинено понятие человека.
Таким образом, через человеческий мозг двигаются две, прямо противоположные космические энергии. Энергия, связанная с божественным, оплодотворяет все огромное консервативное традиционалистское поле, апеллирует к ценности «за други своя».
Другая энергия, если говорить пафосно, это энергия сатанинская. Она вырывает человека из контекста всеобщего, ставит его в центр мироздания, подчиняет ему движение планет и истории, делает его гедонистом.
Таким образом, сделано открытие, что либералы – по существу церковь сатаны, племя , которое служит Вельзевулу. А консерваторы – это Христово воинство. И может быть это разделение человечества на либералов и консерваторов говорит о двух изначальных расах. Ведь Господь сотворил Адама, а от Адама пошла, с одной стороны Ева, а с другой – Каин. Мы по-прежнему живём в абсолютно библейской ситуации, так что когда встречаем либерала, будь то либеральный президент или либеральный художник, должны перекреститься и сказать «Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас».
Владимир Авдеев, писатель, расолог
В биополитике существует такое понятие как биограмма человека – совокупность нервных психических реакций – с какими мозгами родился, в такую партию ты и пойдёшь. В философии это называется биологический детерминизм. У нас в стране настоящих биодетерминистов кроме меня нет. У всех мозги испохаблены социологией, политологией и культурологией. Биополитика все социальные и культурные и политические процессы объясняет с биологической точки зрения, то есть с точки зрения теории наследственности.
Академик Пётр Анохин ввёл определение биохимического континуума человека. Грубо говоря, все идеи – совокупность химических реакций в мозгу человека. Один должен «Марсельезу» слушать, другой «Боже, царя храни», чтобы чувствовать себя хорошо.
Лауреат нобелевской премии по физике Уильям Шокли вывел с математической точностью, что у человека все предпочтения на 80% детерминированы его наследственностью и только на 20 - культурной средой. Это касается не только политики, но даже выбора цвета галстука. Этому же посвящена книга недавно скончавшегося канадского учёного, моего большого друга Джона Филиппа Раштона «Раса, эволюция и поведение».
Вот невозможно представить Авдеева в майке с портретом Че Гевары. У меня всегда было чисто физиологическое отвращение ко всем левакам, анархистам, к латиноамериканской революции. Я родился правым, консерватором.
Андрей Смирнов, обозреватель «Завтра»
«Бесы всегда ругают прошлое и хвалят будущее» - есть такая примечательная фраза в романе Василия Белова «Всё впереди». Врожденный "антропологический пессимизм" консерваторов всегда позволял им адекватно оценивать риски, смотреть на мир без "розовых очков". Их пророческий дар неоднократно выражался в удивительно точных прогнозах как будущего России, так и движения мировой цивилизации в целом. В начале ХХ века консерваторы предупреждали либералов о том, что грядущие катаклизмы снесут все их благодушные построения, в конце перестройки немногие трезвые голоса предупреждали, что развал СССР будет иметь весьма тяжёлые последствия, и никакого царства «свободы и демократии» ожидать не стоит. Поэтому я бы внимательнее прислушивался к сегодняшним скептикам, не готовым восхвалять все эти «болотные» истории. Вовсе не из любви к сегодняшней власти, упаси Бог. Но в политике предельно важен момент принципов, образ врага, целеполагание. Идея – сначала снесём, а потом посмотрим, перспективна только катастрофами.
Не выставляя в качестве ценности человека, консерваторы фактически куда бережнее относятся к человеческой жизни. ХХ век "подарил" нам концлагеря англо-бурской войны, Дрезден, Хиросиму, Вьетнам, которые сложно скинуть на «зверства коммунистов» или «ужасы нацизма». Не остался в стороне и российский либерализм – всего за несколько лет после августа 1991 года случились расстрел Парламента, Чечня и социальный взрыв через массовый уход в криминал.
