На американских базах по всему миру сбитые с толку техники пытались вновь соединиться со спутниковой сетью только для того, чтобы обнаружить, что сети, с которой можно соединиться, больше не существует. NORAD докладывал, что все спутники все ещё находятся на своих орбитах и демонстрируют все признаки жизни, но ни один из них не отвечал на сигналы наземных станций и не посылал данные обратно. Анализ быстро исключил возможность технического сбоя, что оставляло лишь один вариант; президентский советник по национальной безопасности подняла глаза от наспех составленных бумаг, описывающих этот вариант, чтобы поймать пристальный взгляд министра обороны. Она резко развернулась и что-то отрывисто приказала своему помощнику.
Задолго до войны аналитики отмечали высокую заинтересованность китайцев противоспутниковыми технологиями. Однако, когда война закончилась оказалось, что спутниковую систему США вывела из строя не продвинутая технология, а старомодный шпионаж. Десятилетием ранее китайские агенты смогли проникнуть в Национальное управление разведки, ветвь разведывательного сообщества США, заведовавшую спутниками-шпионами, и данные, полученные этими агентами, позволили китайским компьютерным специалистам залезть в электронные системы, контролировавшие военные спутники США на орбите, и выключить всю сеть, лишая американские подразделения по всему миру их коммуникационных и разведывательных возможностей. Уже через несколько минут заработали команды, специализирующиеся на ведении кибервойн, но им потребовался целый день, чтобы получить первую струйку данных, и больше недели для полного возвращения в строй всех спутников – но именно этого времени больше не было у сил вторжения.
Китайский технический персонал, проскользнувший в Танзанию за несколько месяцев до войны, имел чёткие приказы, при любых обстоятельствах запрещавшие что-либо предпринимать до тех пор, пока США не начнут активных боевых действий. Короткое радиосообщение, объявившее об уничтожении северных радарных станций, сняло этот запрет. Расчёты знали, что у них может быть лишь несколько минут, прежде чем американские бомбы начнут сыпаться на них. Их миссия точно определялась логикой «используй или умри» и поэтому все, что приехало в контейнерах поднялось в воздух менее, чем за десять минут.
Отчёты выживших о происходившем на борту кораблей оперативной группы в течение следующего часа были сбивчивыми и местами противоречивыми, но, по всей видимости, радары засекли около тысячи целей, внезапно показавшихся на горизонте с юго-запада. Как минимум половина из них была фальшивыми эхо-сигналами, электронными ложными целями, произведёнными китайской “spoofing”-технологией, а многие из оставшихся были физическими приманками, призванными отвлечь огонь от сверхзвуковых крылатых ракет, которые и были главной угрозой. Тем не менее, даже по самым скромным подсчётам их было не менее двухсот. Оперативная группа обладала противоракетной обороной, которая являлась одной из лучших в мире, но ещё за десятилетия до случившегося морские стратеги установили, что достаточно массированная атака наверняка достигнет цели.
Эти холодные математические расчёты все так же неизменно работали в хаосе взрывов, горящего топлива, дрейфующего мусора, мёртвых и умирающих матросов и солдат. Из сорока одного корабля оперативной группы три дошли неповреждёнными до залива Момбасы и ещё восемь – включая один из десантных кораблей – оказались способны, вопреки повреждениям, пробить себе путь до кенийского побережья и высадить на берег уцелевший экипаж и пассажиров. Остальные были разрушены и горели либо отправились на дно. Судьба трёх авианосцев была типичной: «Джон Ф. Кеннеди» с небольшим интервалом получил попадание трёх крылатых ракет и утонул практически со всеми, кто был на борту; «Рональд Рейган» получил две ракеты, загорелся и был оставлен экипажем; «Джордж Вашингтон» был поражён в корму, вопреки тяжёлым повреждениям системы рулевого управления взял курс на берег и сел на отмель рядом с кенийским берегом. Японский новостной фотограф сделал фотографию покинутого корабля – сломанного, похожего на привидение, с наклонённой палубой, омываемой прибоем – и эта фотография, распространённая в последующие дни СМИ по всему миру, стала для многих символом Восточно-африканской войны.
***
Задолго до того, как «Джордж Вашингтон» обрёл своё последнее пристанище в песках недалеко от Килиндини, американские вооружённые силы делали все возможное, чтобы ответить на атаку. Потеря спутниковой разведки не предотвратила обнаружения пусковых площадок крылатых ракет беспилотниками и американские самолёты унеслись на юг чтобы ударить по ним. Лишь приказы рассеяться после того, как последняя ракета поднимется в воздух, спасли китайские расчёты от ужасных потерь, но тысячи гражданских были убиты. Более половины самолётов с трёх авианосцев успели взлететь прежде, чем они были выведены из строя. Кроме того, те из них, кто смог добраться в безопасности до кенийской территории были вновь заправлены и немедленно отправлены наносить карающие удары по танзанийским военным и политическим объектам.
В Вашингтоне президент Уид отдал приказ блокировать в СМИ информацию о катастрофе. Его пресс-секретарь лишь объявил о том, что оперативная группа подверглась ракетной атаке и детали последуют позже. В ту ночь, встречаясь со своими советниками и председателем Комитета начальников штабов, он вновь просмотрел все, что было известно о судьбе оперативной группы, нахмурился и тихо выругался.
- Они расквасили нам нос, без сомнений, – сказал он. – Если отступим, то мы в заднице. Необходимо послать подкрепление войскам в Кении и продолжить проведение операции. Завтра первым делом я хочу увидеть план на своём столе.
Председателем Комитета начальников штабов в тот год был адмирал Роланд Уэйт, патриций из Новой Англии, чьи предки ходили под парусами ещё с Джоном Полом Джонсом
- Тем не менее, я бы хотел предложить – президент сделал знак, чтобы он продолжил, – подготовить план эвакуации наших сил, сэр. На всякий случай.
- Мы не можем. – президент вмиг стал выглядеть старше своих шестидесяти лет. – Если отступим, то мы в заднице. Вся страна в заднице.
План лежал на столе президента к шести утра: схематичный, но жизнеспособный проект воздушного моста, использующего большую часть доступных Пентагону транспортных возможностей, чтобы быстро перебросить солдат и припасы из Европы и Персидского залива в Кению. Однако за то время, пока он достиг Овального кабинета, складывающаяся ситуация сделала его безнадёжно устаревшим.
***
Самолёты взлетели с авиабаз в Центральной Азии как только поступили новости об отключении вражеской спутниковой сети. Шквал тайной дипломатии в месяцы перед войной расчистил воздушные коридоры над Казахстаном, Туркменистаном и Ираном, и позволил разместить в последних странах танкеры для заправки в воздухе; простые иранцы махали руками и приветствовали пролетающие над головами самолёты, догадываясь о их пункте назначения. В то время как корабли горели и тонули рядом с кенийским побережьем шесть передовых китайских авиакрыльев уже летели к Танзании.
Их маршрут был не совсем прямым, поскольку страна находилась под ударом американских ВВС и не могла предоставить безопасные аэродромы. Вместо этого передовым плацдармом послужила авиабаза в Южном Судане, который был сателлитом Китая. Это место стало конечной точкой путешествия значительного количества контейнеров, как и некоторых молчаливых молодых мужчин. Свежие пилоты сели в истребители, топливные баки были дозаправлены, техперсонал загрузил и привёл в боевую готовность вооружения и первая волна воздушной контратаки полетела на юго-восток в воздушное пространство Кении. Расчёты американских наземных радаров поначалу приняли их за своих, откладывая ответные действия на несколько минут. Но в тот момент, когда вновь прибывшие начали атаку на одну из авиабаз, ошибка прояснилась и бывшие в воздухе американские истребители набросились на китайские самолёты, пока те, что были на земле, взлетали, чтобы присоединиться к бою.
Через час воздушной битвы американские командующие на поле боя и в Персидском заливе сделали для себя три открытия. Первое заключалась в том, что самолёты и их пилоты были из Китая, несмотря на то, что на каждом из них красная звезда Народно-Освободительной Армии была тщательно закрашена, а сверху нарисован зелёный круг и белый факел ВВС Танзании. Вторым было то, что, по крайней мере на данный момент, китайцы обладали численным перевесом. Это было меньшей проблемой, чем могло бы быть, поскольку у Соединённых Штатов оставалось множество воздушных подразделений, доступных для переброски в зону конфликта, и четыре крыла уже летели на ближайшие аэродромы Персидского залива.
Однако самым беспокоящим было третье открытие: китайские пилоты были по крайней мере такими же хорошими, как их американские визави, тогда как их самолёты были лучше. Оба американских авиакрыла в Кении летали на F-35 Lightning II, громко разрекламированном едином ударном истребителе (Joint Strike Fighter), который был разработан для того, чтобы заполнить все возможные для истребителя ниши в ВВС НАТО. Эта сверхамбициозная цель означала слишком много компромиссов в рамках одного планера, в результате чего самолёт не очень хорошо подходил для любой из поставленных перед ним задач. Китайские J-20 не имели подобных недостатков; более быстрые и тяжеловооружённые, чем F-35, они были предназначены для единственной роли истребителя завоевания превосходства в воздухе и они уверенно её выполняли. Хотя к концу первого дня обеим сторонам был нанесён серьёзный урон, потери Соединённых Штатов были в полтора раза больше, чем у китайцев.
Новость о появлении китайских истребителей заставила приостановить планы пополнения запасов четырёх американских дивизий по воздуху на неопределённый срок.
- До тех пор, пока мы не вернём себе превосходство в воздухе, - объяснял министр обороны Уиду и другим членам команды, - существуют чёткие границы того, что мы можем делать. Даже если мы отправим транспортные самолёты под прикрытием истребителей, они станут лёгкой добычей для их ракет воздух-воздух.
Президент кивнул.
- Как скоро мы можем вернуть контроль над воздухом?
- В течение недели, если все пойдёт хорошо. У меня четыре авиакрыла прибудут завтра и ещё четыре через день.
- Что насчёт авиабаз в Южном Судане? – спросила президентский советник по национальной безопасности.
- Они должны получить сполна.
- Это будет означать, - осторожно подбирая слова сказал министр, - расширение военных действий на ещё одного китайского союзника. Возможно, даже более одного, если окажутся вовлечены другие африканские страны из их лагеря.
- Они уже вовлечены, - прогремел президент Уид. – Южный Судан в зоне действия В-52 с о-ва Диего Гарсия, я хочу чтобы они ударили по их базам как можно скорее.
***
Два дня спустя толпа разграбила посольство США в Южном Судане. Персонал едва смог убежать на вертолёте с крыши. За ночь до этого в ходе налёта В-52 разбомбили одну из двух китайских авиабаз, а так же сравняли с землёй две близлежащие деревни, убив несколько сотен человек. По всей Африке союзники Китая по очереди выступили с осуждением действий Америки и угрозой войны против Кении, тогда как немногие оставшиеся американские союзники предпочли промолчать.
Все эти выступления были для публики. Реальные решения были приняты более трёх месяцев назад, когда танзанийские и китайские дипломаты секретно посетили полудюжину дружественных Китаю африканских государств, объясняя, что Америка собирается делать и почему это важно. Перспектива китайского военного ответа изменила все на этот раз – как и предложение Китая покрыть издержки предложенного плана, а так же холодное осознание, неизбежно приходившее одному главе государства за другим после ознакомления с картами и пояснительными записками, того, что если Америка сокрушит Танзанию, то следующим может быть любой из оставшихся китайских союзников в Африке. Один за другим они подписывались под планом и начинали процесс скрытного перемещения войск.
Как только новостные СМИ показали всему миру бунты в Южном Судане, посол Танзании лично приехал в кенийский президентский дворец, чтобы доставить ноту. Несмотря на нарочитый этикет, с которой она была доставлена, само сообщение было прямым и коротким. Поскольку Кения допустила использование своей территории и воздушного пространства для нападения на Танзанию, утверждалось в ней, танзанийское правительство объявляет Кении войну. В течение последующих нескольких часов то же самое сделали ещё шесть африканских государств.
Следующим утром за три часа до рассвета артиллерийский обстрел заглушил звуки прибрежного леса на танзанийско-кенийской границе где-то в пятидесяти милях южнее Момбасы. На рассвете танзанийские солдаты хлынули через границу при поддержке первых контингентов прокитайской коалиции и китайской штурмовой авиации. К концу дня разведка на лёгких вооруженных грузовиках, называемых в африканских армиях «техничками», была на полпути к Момбасе, второму по величине городу Кении и самому большому порту.
Той же ночью кенийские и американские военные провели наспех созванное совещание в Найроби под председательством кенийского президента. Первоначальный американский план действий был годен лишь для мусорной корзины, все это признали, сейчас на кону было не освобождение Танзании, а выживание дружественного Соединённым Штатам кенийского правительства. Следующим утром, после торопливых консультаций с Вашингтоном по защищённой дипломатической линии из посольства, четыре американские дивизии покинули свои базы и выдвинулись к Момбасе, на два дня позже коалиционных сил.
При нормальных обстоятельствах вооружённые силы США скорее всего захватили бы преимущество и победили, но обстоятельства не были нормальными. Воздушная война продолжалась, но китайцы явно преобладали; военно-воздушные базы США в Кении постоянно подвергались бомбардировкам и усилия по их воздушному снабжению даже на минимальном уровне сталкивались со все более агрессивными атаками китайских истребителей. Более того, четыре дивизии США имели лишь часть их нормального снаряжения – остальное лежало на дне Индийского океана – и войска, с которыми они столкнулись, включали опытных ветеранов самых ожесточённых войн в Африке.
Основной проблемой, однако, было превосходство в воздухе. Американские вооружённые силы сделали превосходство в воздухе настолько центральным в своей военной доктрине и так последовательно достигали его в последних компаниях, что никто не имел отчётливого представления о том, как бороться и побеждать без него. И генералы, привыкшие к воздушной разведке, и лейтенанты, привыкшие иметь возможность вызывать удары авиации, испытывали огромные сложности, когда эти и многие другие опоры американского военного искусства стали недоступны. По мере того, как китайцы увеличивали свой контроль над воздушным пространством и перебрасывали больше штурмовой авиации, вооружённые силы США столкнулись с непривычной угрозой авиаударов, а американские генералы должны были считаться с фактом, что это их передвижения наблюдают с воздуха. Наконец, было затронуто моральное состояние войск: солдаты, которых практически с первых дней пребывания в лагере для новобранцев учили, что превосходство в воздухе гарантирует победу, были не готовы бороться с противником, забравшим у них господство в небе.
Какой из множества факторов были определяющим в Битве при Момбасе, остаётся загадкой для военных историков. Тем не менее, её исход сомнений не вызывал. После недели тяжёлых боев коалиционные силы захватили Момбасу и начали продвигаться по главному шоссе к Найроби, тогда как разбитые американские дивизии и их кенийские союзники отступали перед ними. Кенийский президент улетел в Кизуму, далеко на запад страны, со своей любовницей и кабинетом министров. Самолёты ещё продолжали летать на юг от американских баз в Персидском заливе, чтобы бороться с китайскими истребителями, базирующимися в полудюжине африканских стран, крылатые ракеты наземного базирования и В-52 с о-ва Диего Гарсия наносили удары по всему, что хотя бы смутно напоминало военные цели, но трудно было упустить тот факт, что США проигрывают войну.
Оригинал публикации:
How It Could Happen
