Мне с детства со всех сторон твердили, какое благо книги и как сильно одухотворяются люди, которые их читают. Мне, впрочем, и без этого нравилось читать, поэтому я читал направо и налево. Художественное, познавательное, вообще совсем научное. Классе, эдак, во втором рассказывал одноклассникам, где какая страна расположена, что такое логарифмы, про чё там написано у какого-нибудь Луи Буссенара или, скажем, у Беляева. Классическая литература, правда, неимоверно удручала, но и без неё почитать разного было более чем достаточно.
Я прочёл всего Лема, Ремарка, Стейнбека, Моэма (последних двоих — уже частично в институте) и кучу всего другого. В частности, сто тысяч миллионов книг про компьютеры и программирование, а также все познавательные книги по физике и математике, до которых сумел дотянуться.
Но меня, знаете, всё время терзали смутные сомнения. Хотя я слышал со всех сторон про одухотворительскую силу художественного и интеллектуальскую силу научно-популярного, я всё чаще замечал, что прочитанное совсем не делает меня духовнее или умнее. Если быть более точным, духовнее и умнее я делаюсь, но как-то параллельно процессу чтения и в общем-то независимо от него.
Например, до появления у меня компьютера я прочёл массу книг о программировании. Но когда компьютер наконец появился, я всё равно начал почти что с чистого листа — то есть с первого подхода мега-программ не написал, да и примитивных программ тоже. При этом удивительным образом при наличии компьютера книги внезапно начали давать результат — я в них реально находил ответы на вопросы. Кроме того ответы на многие вопросы внезапно стали находиться и без книг тоже. Как оказалось, их действительно можно обнаружить и просто так — видимо, изобретая раз за разом велосипеды.
Потом школа кончилась, и я пошёл в институт. Там открылось страшное: прочтение каких-то там учебников на экзамене совсем не учитывалось. Я не уверен, что так во всех институтах (особенно сейчас), но в моём было именно так. Знание фамилий заслуженных академиков, которые написали замечательные учебники, а также знание цвета этих учебников, количества в них страниц и даже текста вообще ничего не давало: экзаменаторы настойчиво требовали выводить доказательства всех теорем без учебника вообще.
Мне с моей своеобразно работающей памятью в этом плане было довольно трудно. Я не помню цифр, цитат, формул, вообще почти ничего не помню. Я не помню дней рождения, телефонов, даже имён и фамилий. Но, слава богу, я офигенно хорошо запоминаю образы и абстракции. По первости это весьма слабо выручало, но потом дело наладилось.
На пятом курсе я внезапно сдал все экзамены на отлично, при этом учебников почти вообще не читал (впрочем, я их не особенно-то читал и раньше). Это было чудесное ощущение — мне задавали вопрос, а я не пытался вспомнить ответ (поскольку всё равно ведь учебник не читал), но что-то такое происходило в сознании, и я вычислял ответ, о да. До этого я столько раз практиковался в осмыслении абстрактных образов, что ответы стали действительно выводиться из того небольшого набора сведений, которые всё-таки осели в голове за многие годы обучения и которые содержались в самом вопросе.
Примерно в тот момент я окончательно определился с книгами и всем подобным. Художественная литература — для развлечения. Справочная литература — для сбора фактов. Образовательная литература — для быстрого поиска ответов на уже появившиеся вопросы и представления, в какую сторону копать. Остальное — от лукавого.
Роль учебников многими, как и мной в прошлом, понимается совсем не так, как мной сейчас. Раньше я реально, как и многие, верил, что учебники нужны для того, чтобы научиться. Реально же учебники не могут обучить. Обучить могут только тренировки. Учебники могут лишь локально ускорить процесс обучения — ведь вывести самостоятельно вообще всё, что известно человечеству, не в силах отдельно взятого человека. Однако если человек не будет выводить ключевую часть знаний сам, то он на самом деле не получит этих знаний. Сие подобно подсматриванию ответов в задачнике — наверно тысяча подсмотренных ответов немного продвинет вперёд, но даже десять решённых самостоятельно задач продвинут гораздо дальше.
Штука в том, что книга сама по себе не даёт знаний. Она, как говорилось выше, лишь даёт представление, в какую сторону копать. Наводит на мысли, но не заменяет их. Прочитанное в книге реально даже не является набором фактов — автор ведь мог наврать или заблуждаться. Она лишь — набор сведений. А превратить их в факты — задача аналитического аппарата читателя. Это он должен натренироваться вычислять: «вот это верно — это факт, а вон то — ни фига не верно, тут автор гонит».
Равно как и учебник — его роль не в том, чтобы прокачать интеллект читателя просто по факту прочтения, а в том, чтобы показать на примере, что как и с чем связано, после чего читатель может на основе этого примера попрактиковаться сам. В годных учебниках, кстати, всегда есть вопросы, ответы на которые в конце учебника не даны — именно с той целью, чтобы у читателя не было соблазна подсмотреть ответ.
Неспроста, кстати, образовательные книги в совокупности называются «пособиями». Они действительно пособляют в обучении, а не являются аналогом волшебной таблетки, которую выпил — и всё теперь знаешь.
Вдобавок книги сами по себе ничего не доказывают, даже если в них доказательства. И тем более фамилия автора на обложке тоже ничего не доказывает. Именно поэтому экзаменатору в хорошем вузе совершенно наплевать, какой учебник ты читал и кто автор этого учебника. Экзаменатора интересует, сможешь ли ты повторить то же самое, что проделано у автора. И если ты читал, но повторить не можешь — это два. А если не читал и можешь — пять. Потому что доказывает не книга, а доказательство. Которое существует вне книги, а в книге просто изложено в некоторой форме. И что-то знаешь ты, если можешь воспроизвести, а ещё лучше — построить, доказательство.
Да, это конкретное доказательство уже известно. Да, фактически экзаменатор проверяет тебя на умение изобретать велосипед. Не указывать, что «велосипед уже изобретён», а изобретать его самостоятельно. Ибо если ты не можешь изобрести уже изобретённое, то нового ты точно не изобретёшь, сколько бы ты ни строил иллюзий, что вот-вот и количество прочитанных тобой книг перейдёт в качество. Оно никогда не перейдёт без долгих тренировок.
Грош цена твоим знаниям, если твой аргумент — ссылка на какую-то книгу. Нет, если книга — справочник по удельным плотностям материалов, то да, тут она более-менее аргумент (ну, если принять, что данные в ней многократно перепроверены). Само собой каждый раз измерять плотность какого-нибудь плутония лично никакой необходимости нет, однако доказательство — это совсем другое. Доказательство не зависит от фамилии автора. Не зависит от авторитетности источника. Не зависит от чьего-то мнения. Произведение массы на ускорение равно равнодействующей сил не потому, что так было написано у Ньютона. У Аристотеля, вон, совсем другое было написано, и что? Такой головастый мужик, основоположник формальной логики, а гляди ж ты — дал маху. Да так мощно дал, что несколько тысяч лет за ним повторяли. Но они-то ладно, у них научного метода ещё не было — у нас-то есть. Нам так делать не надо.
Процесс становления тебя как человека познающего — это не процесс чтения книг, а процесс бесконечного изобретения велосипедов. Изобрети их сто, тысячу — и будет успех. Тысяча первый, не исключено, уже будет звездолётом. Но прочитай половину Ленинской библиотеки и ты всё равно останешься примерно тем же нулём, что и был. Много прочитавшим нулём. И твоего звездолёта у человечества никогда не будет.
Причём никто не требует, чтобы ты на всех собственноручно изобретённых велосипедах ездил. Нет, это — велосипеды для тренировки способности познавать и изобретать. Ездить ты вполне можешь на серийных, хорошо проверенных, оптимизированных и всё такое. Это как с программированием — многие пишут свои собственные контейнеры, а многие другие над ними смеются. Но весь вопрос, над чем смеются? Каждый должен написать несколько своих контейнеров — в этом случае он гораздо лучше поймёт, как работают уже готовые. Другое дело, что свои аналоги стандартных контейнеров редко когда имеет смысл использовать.
Доказывать что-то ссылкой на книгу мне в голову не приходит — разве что в тех случаях, когда я с материалом целиком и полностью согласен, а его в книге много, поэтому пересказывать своими словами будет слишком долго. Но если в книге было доказательство, а я, отложив книгу, не могу его повторить, то это для меня значит, что доказательства у меня нет. Автор при этом, повторюсь, вообще не важен. Пофиг, что было написано на книге, на которую кто-то там (в том числе и я) ссылается, — Маркс или Мизес, Толстой или Пелевин, Торвальдс или Джобс — пофиг. Ссылающийся мог исказить смысл, автор мог ошибиться, куча вариантов. Но вот доказательство, оно — доказательство. Оно существует и без книги. Я поэтому никогда особо не утруждаю себя воспоминаниями, где я доказательство прочитал. Мне пофиг. Может, я даже сам его придумал. Оно всё равно — доказательство. Или, если есть ошибки, — не доказательство.
Иное дело — справочники. Там, разумеется, тоже могут быть ошибки, поэтому надо сопоставлять полученную информацию с другими сведениями на предмет проверки, можно ли считать сие фактом. Но для сведений, да, важно, откуда они к нам пришли. Ибо, например, Яворский и Блаватская поставляют нам данные совершенно разного уровня правдоподобности. У одного проверенная тысячами учёных информация, у другой — высосанные из пальца фантазии.
Это, кстати, тоже той ещё сложности проблема — как вычислить, где правда. Пожалуй, ровно в этом случае количество прочитанного заметную роль таки играет — наряду с развитым аналитическим аппаратом. Прочитав много всего про географию, например, уже как-то сразу догадываешься, что Франция не находится в Африке, чего бы там ни утверждал какой-то полоумный автор. Зная о том, какие археологические данные доступны людям, уже как-то не воспринимаешь всерьёз идиотские построения Фоменко.
Но и тут без аналитического аппарата набор данных бесполезен. Многие, вон, любят про историю читать. Что им совершенно не мешает рассматривать «Новую хронологию» как «ещё одну годную теорию». Поэтому аналитические способности даже в этом контексте, видимо, первее.
Меня традиционно спросят, а что я, собственно, рекомендую. И я традиционно отвечу, что моя цель не в том, чтобы выдать готовые выводы, в которые широкие массы слепо поверят, а в стимуляции мышления сограждан. В том, чтобы, посмотрев на рассуждения, сограждане попытались их проанализировать и повторить. Возможно, с иными выводами, нежели у меня.
Но, обращаю внимание, статья была не про то, что не надо читать книги. Мне, например, нравится — я читаю. Кому-то ещё нравится — пусть тоже читает. Или не читает, если не нравится.
Речь про то, как книги соотносятся с познанием, самосовершенствованием и убеждением. И речь про то, каким образом способность ко всему этому в человеке вырабатывается.
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
