'Tomdispatch.com', США
Борцы за свободу для исчезающей империи. Что мы имеем в виду, говоря о лучших в мире войсках
Автор: Уильям Астор
Дата публикации: 06-01-2011
«Слова имеют значение», – сказал кандидат Барак Обама во время выборной кампании 2008 года. Чем же тогда считать ободряющее обращение президента Обамы в прошлом месяце к войскам США в Афганистане, в котором он заявил, что прославляет их как «самые лучшие вооружённые силы, когда-либо известные миру»? Конечно, он знал, что эти слова, как и разговоры о возвращении домой, вызовут отклик в войсках.
В самом деле, такого рода описания войск США стали чем-то необходимым для американских президентов. Предшественник Обамы Джордж Буш, например, хвастался теми же военными, как альтернативной «величайшей силой свободы за всю историю мира» и «величайшей силой освобождения человечества, которую когда-либо знал мир». Гиперболы и самовосхваление, несомненно, искренние, отражают американское чувство исключительности, которое притулилось, как бедный родственник, рядом со всё более внутренне объединённым миром 21 века.
Я – отставной офицер ВВС США и историк, преподающий военную историю. Отставной офицер во мне испытывает тёплое чувство к нашим войскам и как к беспримерным воинам, и как к самоотверженным освободителям, но историк во мне вежливо этому возражает.
Давайте начнём с боевой части уравнения. Действительно ли мы имеем величайшие в мире вооружённые силы, не только на данный момент, но по меркам всех вооружённых сил в истории? И если так – на каком основании мы это заявляем? И что такая самодовольная риторика говорит не только о нашем национальном нарциссизме, но о приоритетах Вашингтона? Учтите, что ни один ведущий политик США и не подумал похвастаться тем, что у нас лучшая система образования или здравоохранения, либо политика защиты окружающей среды, – из тех «что когда-либо знал мир».
Если измерять по уровню полной разрушительной мощи и нашей способности распространять эту мощь по всему миру, вооружённые силы США действительно «лучшие». Наш ядерный арсенал остаётся непревзойдённым. Наши воздушные силы (включая силы авианосцев, армаду вертолётоносцев и целый флот беспилотников ЦРУ, ведущих «тайную» войну в Пакистане) доминируют в небе. Наш флот (по новым лозунгам – «всемирные силы добра») правит морями – даже более, чем старая Британия столетие назад. И мы должны бы отлично властвовать в небесах и на море, с учётом почти триллиона долларов в год, расходуемых на достижение нашего видения «полномасштабного доминирования».
Но такая внушающая страх способность устанавливать «достижимость любой точки мира, мировое могущество» едва ли делает нас лучшими вооружёнными силами, когда-либо существовавшими. В конце концов, «лучшие» не могут измеряться только бесконечной силой и протяжённостью. Первым и главным, конечно, надо считать пригодные результаты качественного превосходства над соперником. Используя спортивные аналогии, мы не можем называть «Питтсбург Стилерс» «лучшей командой за всю историю НФЛ» просто потому, что они уничтожили «Пенн Стейт» в футболе. Подобным же образом мы не можем измерять успех нынешних военных США только в свете удивительно быстрых (хотя и всё более затратных и в итоге гнетущих) «побед» над Талибаном в 2001 году или над иракскими силами Саддама Хусейна в 2003 году.
Продолжая футбольную аналогию, можно спросить, когда же наши «лучшие вооружённые силы» выиграли Суперкубок. Определённо, 1918 и 1945 годы (Первая и Вторая Мировые войны) были такой победой, даже если мы были в составе более широкой коалиции; 1953 год (Корея) был разочаровывающим патом; 1973 год (Вьетнам) был деморализующим поражением; 1991 год («Буря в пустыне» в Ираке) был, очевидно, некорректной победой; а усилия в Гренаде, Панаме или Сербии были более похожи на уличную потасовку. Вероятно, наша самая большая победа в холодной войне была достигнута не столь военными средствами, сколь экономической мощью и технологической толковостью.
Проще говоря: американские войска являются настоящими профессионалами, но лучшими из когда-либо существовавших вооружённых сил? Сэр, никоим образом.
Мы – номер один!
Часто кажется, что американцы живут в неменяющемся мире, и это облегчает возможность хвалиться нашими самыми лучшими вооружёнными силами. Однако большинство историков не столь сильно связаны националистической риторикой или неменяющимся настоящим. Если бы меня попросили назвать лучшие вооружённые силы в истории, то я – и я не одинок в этом мнении – предпочёл бы те народы и империи, которые существовали только ради войн.
Сразу на ум приходят ассирийцы, спартанцы, римляне, викинги, монголы, нацисты. Эти народы ценили свои уважаемые армии и военное искусство превыше всего. Неудивительно, что они были кровожадны и беспощадны. Безграничное стремление к имперским целям зачастую заставляло их совершать замечательные подвиги, цена которых непомерна, и иногда её невозможно оправдать. Так, спартанцы победили афинян, но междоусобные ссоры проложили путь для передачи власти в независимых греческих городах в руки Филиппа Македонского и его сына Александра (вскоре ставшего известным как «Великий»).
Да, римляне покорили империю, но один из их собственных историков – Тацит – вложил в уста кельтского вождя такое описание очевидца конца римского «освобождения»:
«Римской тирании не избежать каким-либо разумным подчинением. Эти всемирные бандиты истощили землю своей ненасытностью, теперь они обшаривают моря. Когда их враг богат, они жаждут богатства; когда враг беден, они жаждут власти. Ни Восток, ни Запад не могут утолить их голод. Они единственные среди до сих пор известных человечеству бандитов, кто равно домогается и богатых, и бедных. Грабёж, резня и разбой – это они называют "империей". Они создали пустыню и назвали её "миром"».
Поговорим о грубой страсти.
Римляне, конечно, должны бы бороться за звание «лучшей армии» всех времён. Они завоевали многие народы, распространились далеко и поставили гарнизоны на огромных территориях Средиземноморья, Северной Африки и того места, которое впоследствии стало Европой; их легионы шли вперёд, часто к победам (не говоря уж о трофеях) сотни лет. И всё же золото за самую большую на земле империю в истории – и самую лучшую армию всех времён надо определённо отдать монголам тринадцатого века.
Возглавляемые Чингисханом и его последователями, монгольские всадники завоевали Китай и исламский мир – две наиболее мощные, совершенные цивилизации того времени, при этом осуществляя контроль России в течение двух с половиной веков. И благодаря комбинации военного превосходства, умным планам, быстроте ног (и что ещё более важно – копыт), гибкости, а при необходимости – жёсткости, они сделали всё это, оставаясь в целом численно в меньшинстве по сравнению с их врагами.
Даже боевая мощь самых лучших вооружённых сил тускнеет и бледнеет, частично из-за качества их руководителей. Македонцы расцвели при Филиппе и Александре. Не просто Рим завоевал Галлию, но Юлий Цезарь. Монголы стояли у всех поперёк горла, пока Чингисхан не объединил их в неостановимую военную машину, которая пронеслась по всему континенту. Революционный французский народ в процессе своего знаменитого массового восстания погряз в военном терроре, и только Наполеон помог из него выбраться. Лучшие в истории войска тесно связаны с именами величайших в истории военачальников.
Применим этот подход к нынешним американским войскам. Генерал Дэвид Петреус, конечно, успешный офицер, проявляющий завидное мастерство в деталях и сильное политическое чутьё в том, как управляться с Вашингтоном, но Чингисхан? Александр? Цезарь? Даже «Царь Дэвид», как его называют и восторжённые поклонники, и немалое количество очернителей, должен покраснеть от таких сравнений. В конце концов, глава наиболее разрушительных сил на Ближнем Востоке и затем в Центральной Азии, он не добился ни одной полной победы и ничего не завоевал. Его триумф в Ираке в 2006-2007 гг. может оказаться скорее «изготовленным», чем убедительным.
Что же касается наших вооружённых сил, хотя большинство американцев этого и не знают, но внутри военных кругов США циркулирует масса критики офицерского корпуса как «тусклых шишек», то есть недостаточно профессиональных; генералов, более озабоченных тем, чтобы «прикрыть свой зад», чем руководить фронтом; инструкций военных академий, оторванных от реалий войны; неприятия «инноваций или креативности… что ведёт к атмосфере анти-интеллектуальности», которая подрывает стратегию и приводит в полный беспорядок усилия по противоповстанческой деятельности.
В самом деле, резкая критика самих наших войск – один из немногих положительных аспектов в боевых частях, слишком растянутых, глубоко разочарованных и глупо восхваляемых преклоняющимися перед ними политиками.
Так что, извините, президент Обама. Если Вы хотите обращаться к лучшим войскам, когда-либо существовавшим в мире, то вам нужна машина времени, а не ВВС-1. Вам придётся снять Вашу кожаную лётную куртку ВВС и надеть монгольские доспехи. И при этом Вам придётся принять ментальное отношение и образ жизни совершенно противоположный демократии и правам человека в том виде, как мы их понимаем сегодня. Такова цена создания непревзойдённого войска – и единственная причина того, почему наши политики должны прекратить настаивать, что у нас такое есть.
«Величайшие войска освобождения человечества»
Два столетия назад Наполеон вывел свои армии из Франции и принёс «свободу, равенство и братство» большей части остальной старорежимной Европы, но на своих условиях и с помощью массы мушкетов. Его вторжение в Испанию, например, считалось чем угодно, но только не «освобождением» самими испанцами, которые начали против французских захватчиков партизанскую войну, подорвавшую силу наполеоновской империи и того, что считалось на тот момент лучшими войсками. Британская помощь повстанцам помогла убедиться в том, что эта кампания станет для Наполеона «испанской чумой».
«Маленький капрал», в конце концов, решил нанести удар по британцам, завоевав Россию, которая отказывалась осуществлять французскую так называемую континентальную блокаду. Поскольку наполеоновская армия растворилась или намертво замёрзла в сугробах русской зимы, то пруссаки и австрийцы нашли причины отказаться от французского «братства». За несколько лет наполеоновская империя была опрокинута и разрушена, а её руководитель разделил её судьбу, будучи сосланным в унизительное изгнание на остров Святой Елены.
Подобно тому, как Наполеон зажёг революционные войска, так американские военные воспламенены миссионерскими идеями распространения демократии и свободы. Однако афганцы и иракцы оказались не более испанцев двухсотлетней давности жаждущими быть «освобождёнными» с помощью оружия (или адских ракет), даже если освободители приходят, «принося дары», что в современных терминах означает обещание дорог, работы и «восстановления», или даже – наличных денег на «блюдечке с голубой каёмочкой».
Поскольку мы, американцы, верим нашим пресс-релизам, то сложно представить, что кто-то (кроме, конечно, тех, кто так фанатичен, что слеп в реальности) видит нас кем угодно, только не освободителями с благими намерениями. Как отметил журналист Нир Розен: «…В мире американской политики и в народе, и среди военных существует глубокое чувство, что мы – славные парни. Просто принимается на веру: всё, что мы делаем, должно быть верно, просто потому, что это мы делаем. Мы – исключительная страна, исключительная нация, и наша роль, наши намерения, наше присутствие являются милостью и благотворением».
В отчётах о наших войнах в Ираке и Афганистане Розен и другие предложили достаточно доказательств тем, кто озаботился считать наши вторжения в другие страны помимо милости и благотворения чем-то иным, не говоря уж об освобождении. Наше вторжение в Ирак открыло путь гражданской войне и увечьям. У многих обычных иракцев американское вторжение если и не вызвало смерть, разрушения, неразбериху и изгнание, то породило «глубокое унижение и распад», равно как и постоянный страх – состояние, по выражению Розена, «болезненное, унизительное и пугающее».
«В Афганистане, – указывает Розен, – большинство деревенских жителей считает наши войска единым целым с презираемым и предательским правительством. Огромные вливания американских долларов редко просачиваются на уровень деревень, а вместо этого продвигают интересы афганских военных баронов и иностранного бизнеса. Неудивительно, что спустя девять лет после вторжения большинство афганцев говорит, что они хотят избавиться от нас».
Если военные США не «величайшие войска освобождения человечества» в истории, то что они такое? Откровенно говоря, намного легче определить, что есть лучшие войска в истории. Если представлять критерии, то я бы высветил идеи и идеалы человеческого достоинства, равенства всех перед законом, фундаментальной ценности каждой личности и каждого индивидуума в качестве величайшей силы освобождения человечества.
Множество народов разделяет эти идеалы. Иногда их можно защищать и мечом, но начертаны они пером величайших моралистов и мыслителей общего прошлого всего человечества. В том случае, когда речь идёт о достижениях свободы, перо мощнее меча.
Борцы за свободу для исчезающей империи
Историк Джон Лукас однажды заметил: «Есть много неверного в интернациональной идее безопасности мировой демократии, и всё это не так уж далеко ушло от другой интернациональной столь же неверной идеи: что хорошо для Америки, то хорошо и для всего мира».
После 9/11 нашим миром (какова бы ни была при этом наша риторика о демократизации планеты) вкупе с нашими амбициями правит хитрая цель безопасности американцев от террористов. Глобальная война с террором, однако, оказалась чем угодно, только не постоянным расширением свободы и дома, и за рубежом. Действительно, соблазнительная самовосхваляющая повесть о наших войсках как бескорыстных освободителях и лучших в мире бойцах действительно помогла нам закрыть глаза на наши насильственные методы вдали от родной земли, как будто расстояния словно разделили нас, нашу имперскую политику и человеческие жизни.
Хотя официально мы искали возможность ликвидировать террористов, наши действия за рубежом очевидным образом усиливают террор. Чтобы понять, почему так, спросите себя, насколько комфортно вы бы чувствовали себя, если бы иностранные военные «освободители» вломились в вашу дверь, выкрикивали команды на непонятном вам языке, забрали бы ваше оружие, утащили бы ваших избитых отцов, братьев и сыновей в наручниках в неизвестном направлении, и всё это – во имя контртеррористической операции? Насколько уютно было бы вам, если бы управляемые издалека беспилотники планировали над головой, готовые выпустить ракеты по террористическим «возможным мишеням» по соседству с вами?
Лучше не рассматривать такую суровую действительность. Лучше восхвалять наши войска, словно они – Махатма Ганди, словно они борцы за свободу. Лучше восхвалять их как Чингисхана, как величайших воинов.
Во время предчувствия национального упадка наши руководители без сомнения предписывают военные действия частично ради нашего и своего собственного успокоения и восстановления нашего чувства мощи и гордости. Делая так, они нарушают известное правило, издавна связанное с клятвой Гиппократа: «Главное – не навреди».
Подполковник в отставке и профессор истории, постоянный автор ТомДиспэтч Уильям Дж. Астор
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
