Дмитрий
Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня" Владимир Путин
и еще 28 глав государств и правительств, которые соберутся в воскресенье
и понедельник в Пекине на форум "
Один пояс и один путь",
займутся — если коротко — совместным прояснением того, что это за пояс
и что за путь. То есть не предусматривается каких-то решений
или договоров — каждый участник будет слушать других и предлагать свои
идеи насчет того, каким быть этому вроде бы китайскому, а на самом деле
по-настоящему международному проекту. Так было задумано с самого
начала: не выдвигать стройный и законченный бизнес-план, а выдать общую
идею и дальше смотреть, кому и как в ней выгодно участвовать.
Не совсем забытое старое
"Пояс
и путь" похожи на два пучка компьютерных проводов, брошенных на карту
континента в общем направлении с юго-востока на северо-запад,
от побережья Китая до запада Европы. То, что севернее и пролегает
по суше, — это пояс. То, что южнее и проходит через морские порты двух
океанов, Тихого и Индийского, а потом Средиземноморье — это путь.
Речь
идет попросту о модернизации старых торговых путей (некоторые
существовали еще до нашей эры) и дополнении их новыми. Одни железные
дороги или порты есть, другие строятся или обновляются, третьи только
обсуждаются, со множеством вариантов.
Не существует никакой
международной организации с членством и уставом, есть лишь идея,
высказанная нынешним лидером Китая Си Цзиньпином в 2013 году в весьма
общих выражениях. Идея не только в том, чтобы строить, а чтобы
создавать новую экономическую и вообще глобальную реальность.
Точнее —
воссоздавать. Перед нами начало воплощения мечты множества народов
о возрождении Великого шелкового пути, который пролегал примерно по тем
же территориям и соединял две сверхдержавы античных времен — Китайскую
и Римскую империю, проходя через Центральную Азию (хотя в какие-то
моменты истории был и южный, морской маршрут, примерно совпадавший
с нынешним путем).
Великий шелковый путь был главной логистической
осью всей тогдашней мировой торговли и вообще тогдашнего мира. Шелк
поставлял Китай — долгое время монополист на этот товар. Это были
вторые деньги. Весь мир знал приблизительную цену вообще всего в штуках
простого шелка (штука снималась с ткацкой рамы стандартного размера).
Главным
же уроком истории был тот, что в глобальной торговле больше всего
выигрывают территории, которые лежат на пути караванов, то есть
Центральная Азия. Упадок последней начался с заката Шелкового пути,
а окончательный закат принес не столько Чингисхан, сколько западный
колониализм, который полагался не на континентальную, а на морскую
торговлю.
Та же идеология у проекта "пояса и пути" и сегодня:
выгода не только в том, что Китай и Европа торгуют "через голову"
центральных стран на континенте (а те лишь получают свое от транзита).
Выгода в том, что возрождение этой логистической оси открывает
множество вариантов развития транзитным странам, интегрируя их
экономику во всю систему от Шанхая до Испании.
Другая глобализация
Чем
отличается от концепции "пояса и пути" главная экономическая идея
Шанхайской организации сотрудничества или ЕАЭС? Ничем, кроме масштаба.
Китайская идея — та же самая, это по сути она и есть, просто включает
в себя больше территорий. Это такая беспроигрышная лотерея, в которой
каждый может выиграть что-то.
Посмотрим на
список участников пекинского форума. Там есть кенийцы и эфиопы, потому что морской путь
соприкасается с Африкой, с которой Китай неспешно развивал отношения еще
с 60-х годов. Там есть восточные и центральные европейцы, ключевые
транзитники в Западную Европу (греки, сербы, поляки, венгры и другие).
Россия и прочие страны ШОС — само собой. Но также приедут и лидеры двух
стран Индийского океана, где уже создаются наземно-морские хабы, —
Пакистана и Шри-Ланки. И наконец, южные соседи Китая — страны
Юго-Восточной Азии, которые тоже выигрывают от пекинских замыслов.
Кого нет — вот это интересная история. США представлены на уровне работников аппарата нацбезопасности при президенте, но,
вообще-то, вполне можно ожидать, что политика прежних американских
властей, состоявшая в том, чтобы топить любые идеи, исходящие из Китая, и
"лидировать", кончится как несостоятельная.
И еще нет (на высшем
уровне) Индии, что уже серьезнее. Интересно, насколько хватит индийцев
с их политической ревностью по поводу доминирования в океане, который
все-таки называется Индийским? Один из множества маршрутов пролегает
из китайского Синьцзяна через спорные (между Индией и Пакистаном)
территории, выходя потом к пакистанскому порту Гвадар — в общем,
сложная история.
Вся концепция "пояса и пути" распадается на такие
истории. Она в геополитическом плане должна работать на простую
и древнюю мысль: политика политикой, но караваны должны идти.
Дублирование маршрутов тоже подразумевает не только соперничество стран
Евразии за право этими маршрутами владеть, но и то, что какой-то
из них может временно и закрыться.
Китайские политологи очень
увлечены идеей "пояса и пути". Это, конечно, чисто коммерческое
предприятие, куда инвестируют деньги сами китайцы и страны,
через которые пути проходят. При этом невозможно сегодня точно оценить,
о каких цифрах идет речь. Пока говорят об инвестициях менее триллиона
долларов, ссылаются на то, что только китайский экспорт в Европу
превышает 300 миллиардов евро в год. "Пояс и путь" попросту удешевляют
и ускоряют доставку товаров. Но через полвека — а весь проект рассчитан
на долгие десятилетия — могут возникнуть другие реалии, причем
на любых отрезках пути.
В плане же политологии
речь о намерении Китая стать мировым лидером глобализации, но таким,
который учел ошибки предыдущих "глобализаторов" — Запада.
Запад, говорят в Пекине, это "идеологическая ассимиляция",
исходившая из того, что общая идеология избранных создает скорее
политико-ценностный союз, а бизнес прилагается. Китайцы (и Россия, и не
только они), наоборот, видят глобализацию как общность в разнообразии. В
итоге концепция "пояса и пути" превратилась в основу всей внешней политики Пекина — в политическом и идейном плане.
Интересно
наблюдать за внутрироссийскими спорами о выгодах участия в этой
грандиозной затее. Против нее тихо борются те, кто не хочет совершать
политическое самоубийство и открыто выступать сегодня за альянс
с Западом, а вот "сомневаться" в выгодах отношений с Китаем (что,
по сути, то же самое) вроде пока допустимо. В то же время тем, кто за,
недостает конкретики российской выгоды в каждом из десятков
обсуждающихся или уже выполняющихся проектов. Форум в Пекине как раз
и должен внести ясность в подобные вопросы.
