События последней четверти века в Причерноморье, Придунавье, Приазовье, в акватории Азово-Черноморского бассейна приняли чрезвычайно динамичный характер. Наиболее значительными из этих событий представляются следующие:

– вступление в НАТО Болгарии и Румынии и, как следствие, превращение Чёрного моря в «атлантическое озеро», в котором теперь «жизненно важные интересы» имеют все страны западного альянса, включая и США, и Канаду, и Португалию, и Исландию;

– усилившееся стремление Турции к доминированию в регионе под знаком идей пантюркизма и возрождения имперского неоосманского духа;

– уничтожение государственности Югославии;

– создание новой «дуги нестабильности» от Приднестровья и Гагаузии до Новороссии, Северного Кавказа, Нагорного Карабаха, а теперь уже и Турции с её неспокойным юго-востоком, населённым курдами. А отсюда до Ирана, Сирии, Палестины – рукой подать, что доказали пуски «Калибров» из акватории Каспия;

– радикальное повышение степени военно-морской активности в Чёрном море при одновременном резком снижении потенциалов военно-морских флотов всех черноморских государств (до недавнего времени – и России), за исключением Турции;

– формирование новых коммуникационных направлений и узлов, связанных с транспортировкой энергоносителей и перспективами разработки шельфа.

Важнейшим из событий этого ряда явилось, без сомнения, «возвращение в родную гавань» Крыма, поставившее точку в существовании однополярного мира. 

Обитатели южной и юго-западной части постсоветского пространства стали не только свидетелями, но и участниками завершения процесса формирования новой геополитической реальности – единого Черноморско-Каспийского региона, где рождаются новые смыслы, где самым тесным образом переплетены интересы расположенных здесь государств и проживающих в них народов. 

По ряду параметров Черноморско-Каспийский регион вполне сопоставим со «старушкой» Европой, сдающей позиции и теряющей свою культурно-историческую идентичность. Неудивительно, что множатся силы, стремящиеся «оседлать» этот процесс. И здесь всё больше выходит на первый план ставка на военную силу с наращиванием военно-морского присутствия западных держав в Чёрном море и одновременной ревизией Конвенции Монтрё если не по букве документа, то де-факто.

Среди проектов, ставших в последнее время популярными, фигурирует проект создания некоей флотилии, действующей в Чёрном море на постоянной основе. Идею эту в разных интерпретациях и на разных уровнях высказывали президент Румынии К. Йоханнис, президент Украины П.Порошенко, президент Турции Т.Эрдоган, руководители военных ведомств Украины и Турции С. Полторак и И. Йылмаз и другие. Идею поддержали все причерноморские страны, за исключением, естественно, России и Абхазии, против которых всё это и направлено. 

Шансам реализации данного замысла специалисты дают разные, порой противоположные оценки. Кто-то при этом бьёт тревогу, кто-то высказывает осторожный скепсис, кто-то находится в плену у мифов. Наверное, истина лежит где-то посередине – вряд ли в чистом виде эта идея воплотится, но, как говорится, варианты возможны. К ним-то и стоит присмотреться. Напомним некоторые факты. 

С одной стороны, вряд ли Запад и Турция пойдут на то, чтобы явно нарушить Конвенцию Монтрё, которая существенно ограничивает возможности действия военных кораблей нечерноморских держав в Чёрном море. Были, правда, нарушения её положений – прямые и косвенные, но всё-таки в основном Конвенция работает. 

С другой стороны, не нарушая Конвенцию явно, её статьи могут попытаться обойти с тем, чтобы не только пощекотать нервы России, но и создать для неё реальные угрозы. Как? Один из основополагающих пунктов Конвенции Монтрё – ограничение сроком в три недели нахождение нечерноморских боевых кораблей в Забосфорье (с северной стороны проливов). При этом, однако, ничто не мешает этим кораблям ходить туда-сюда с интервалами в три недели, что, в принципе, при благосклонности Турции как хозяйки проливов вполне возможно. 

Возможно также размещение на Дунае плавединиц малого и среднего тоннажа на более длительный срок, что уже происходило. Например, в период кризиса на Балканах на Дунае базировались разведывательно-диверсионные катера США, которые однажды неожиданно появились в … «украинском» Севастополе. Поэтому нельзя исключать базирования таких плавединиц в портопунктах Днепра и Южного Буга. Более того, при желании (а в буйных головах оно может родиться) эти катера могут «всплыть невзначай» в украинских портах Азовского моря – в Бердянске и в Мариуполе, где дислоцированы силы морского спецназа и морской пехоты ВМС Украины. Ведь на Азовское море Конвенция Монтрё не распространяется. 

Конечно, перебросить американские разведывательно-диверсионные катера через российский Керченский пролив вряд ли возможно, но есть другие коммуникационные возможности и другие средства. Достаточно вспомнить, как во время Великой Отечественной войны в обход Босфора и Дарданелл для действий в Чёрном море были переброшены различные плавсредства и подводные лодки ВМС Третьего рейха, а также боевые катера 10-й флотилии с подводными диверсантами «чёрного князя» Боргезе и итальянские субмарины.

Вспомним также о предложении передачи в лизинг ВМС Украины двух американских фрегатов типа «О.Х.Перри». Такая инициатива несколько лет назад рассматривалась на полном серьёзе. Причём как-то затуманивался вопрос о том, кто же всё-таки будет составлять экипажи этих боевых кораблей, несущих украинские флаги. Кстати говоря, прецеденты появления именно в Чёрном море боевых судов с иностранными экипажами имеются. Так, основу турецкого флота в Первую мировую войну составляли германские линкор «Гёбен» и крейсер «Бреслау», надолго ставшие головной болью русских моряков. Действовали они под турецкими флагами, с другими именами на борту – «Султан Селим Грозный» и «Мидилли» (турецкое название острова Лесбос в Эгейском море), но с немецкими командами. Тогда же главнокомандующим Военно-морскими силами Османской империи был назначен немец - командир Средиземноморской эскадры кайзеровских ВМС контр-адмирал Вильгельм Сушон. С учётом установления на Украине режима внешнего управления - чем не пример для подражания?

Кстати говоря, нечто подобное реально и в ВМС Румынии и Болгарии, которые являются всецело натовскими. Реально потому, что флоты этих стран существенно деградировали после ликвидации Организации Варшавского договора (ОВД) и лизинг для них может стать выходом из положения. Особенно это относится к подводным силам, которые у румын и болгар ушли в небытие. Те же немецкие или итальянские подводники, «вспомнив всё» со времён Второй мировой, вполне могут помочь болгарам и румынам заполучить и освоить современные субмарины. Сменить на них военно-морские флаги одних государств НАТО на другие – дело недолгое. По этому же пути может пойти и Украина. Да и Грузия, наверное, жаждет реванша хотя бы в виде символически-опереточного возрождения своего «флота», переставшего существовать в войне 08.08.08. 

Кому-то эти рассуждения, возможно, покажутся далекими от жизни. Однако, после того как, «учитывая важность геополитической обстановки в бассейне Черного моря», Киев и Анкара подписали 16 мая сего года план военного сотрудничества вооруженных сил Украины и Турции, нельзя исключать самых разных, в том числе «экзотических», вариантов развития событий. Тем более что «Эрдоган снова точит ятаган». На встрече начальников генштабов балканских государств турецкий президент, обращаясь к генсеку Североатлантического альянса Столтенбергу, произнёс знаменательные слова: «НАТО отсутствует на Чёрном море», это море «стало почти что российским озером. Если мы не будем действовать сейчас, история нам этого не простит».

Конечно, Эрдоган лукавит и сгущает краски: сегодня НАТО усиливает разведку и патрулирование региона, проводит учения, в Румынии американцы разместили элементы своей системы ПРО. Намеченный на 8–9 июля с.г. Варшавский саммит альянса рассмотрит идею румынского президента Йоханниса о создании упомянутой выше черноморской военно-морской флотилии. 

Естественно, всё это вызывает у России обеспокоенность, которая сегодня материализуется в укреплении системы обороны и безопасности страны на Юго-Западном стратегическом направлении, в наращивании её военно-морской составляющей, опирающейся на Крым и главную военно-морскую базу Черноморско-Каспийского региона Севастополь. Такая обеспокоенность не может не находить выражения и в дипломатических инициативах. Ведь представление о том, что Россия всё время только и делала, что воевала с турками, – миф. Воевали, конечно, и немало, но бывали времена, когда Россия выступала союзником Порты и спасала её от жестокого поражения, если не гибели. Помогала Россия укреплять и государственность «послеосманской» Турции – государства светского, географически близкого. Об этом полезно помнить не только историкам.

ГОРБАЧЁВ Сергей Павлович, капитан 1-го ранга запаса, кандидат политических наук (Севастополь)