Развал атлантического проекта усиливает глобальную турбулентность

Миропорядок становится все более хрупким, и в 2016 году системный кризис будет лишь нарастать. Англосаксонский проект глобализации является главной причиной всеобщей лихорадки, однако его разрушение уже приняло необратимый характер, и сейчас все главные мировые центры силы озабочены строительством и укреплением временных конструкций безопасности, призванных смягчить удар в случае резкого обвала «мира по-американски».

Мировой кризис носит системный характер: и глобальная экономика, и сама система международных отношений пришли к совершенно логичному тупику. По инерции движение в прежнем направлении еще продолжается, но все понимают, что это путь в никуда – точнее, никто уже не хочет идти в светлое будущее, построенное на основе англосаксонской модели глобализма.

«Возможности атлантического мира для защиты своего глобального проекта ослабнут – и Россия сможет этим воспользоваться»

Верхи не могут, низы не хотят – эта старая марксистская схема вполне применима к описанию нынешнего миропорядка. Вот только революций в геополитике и в многосторонних отношениях цивилизаций не бывает – может быть или война, или постепенное реформирование.  

Войны уже идут или тлеют, но хотя в них в той или иной форме вовлечены большинство крупнейших мировых держав, это все же локальные войны, вовсе не запрограммированные на перерастание в глобальную, Третью мировую войну. Вследствие наличия ядерного оружия ее последствия будут настолько ужасными, что никто из ведущих игроков не хочет приближения апокалипсиса. Даже радикальная часть наднациональных атлантических элит лишь заигрывает с угрозой перерастания войны с «халифатом» в эсхатологическую битву всех со всеми. Военные конфликты служат, скорее, способом отложить или, наоборот, приблизить реформирование мирового порядка – продемонстрировать свою решимость отстаивать существующие правила или добиться их скорейшего изменения.

Поэтому действия России на мировой арене нужно рассматривать одновременно в двух направлениях: мы, с одной стороны, пытаемся оседлать процесс трансформации мирового порядка, играть в нем все более активную роль, а с другой – находимся под давлением атлантических сил, стремящихся сдержать, блокировать и ослабить Россию, зажать ее в угол и заставить замкнуться в себе, в идеале еще и погрузив во внутренний хаос и гражданскую войну.

И в мировых делах можно будет рассчитывать на благоприятные для нас тенденции – начнут сильнее проявляться те внутренние противоречия и проблемы, которые накопились на Западе. То есть возможности атлантического мира для защиты своего глобального проекта ослабнут, и Россия, естественно, будет делать все для того, чтобы воспользоваться ситуацией как для укрепления своего положения, так и для дальнейшего расшатывания позиций глобализаторов.

В 2016 году практически неизбежно нарастание противоречий между двумя частями Запада – англосаксонскими США и Великобританией и европейскими странами, входящими в ЕС. Проталкивание Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства – а атлантисты по обе стороны океана делают всё для того, чтобы успеть заключить его до конца следующего года, то есть до смены хозяина в Белом доме – вызывает сопротивление существенной части национальных европейских элит. Создание общего рынка США и ЕС, «экономического НАТО», выгодно в первую очередь наднациональным элитам, в которых ключевую роль играют англосаксы, и самим США как их главному оружию.

Пока что процесс подготовки соглашения идет в основном успешно для атлантистов – во многом благодаря тому, что во власти в ключевых странах ЕС находятся проатлантические силы – но его успешное заключение и ратификация не гарантированы. Но что еще важнее – сам факт настойчивого проталкивания Трансатлантического партнерства провоцирует рост антиатлантических в частности и антиглобалистских в целом настроений в Европе.

Вероятность прихода к власти национально ориентированных сил повышается, а значит, растет риск бунта на европейской части атлантического корабля. Валютный кризис, кризис с беженцами, рост террористической опасности, продолжение санкций против России – все это вызывало в 2015 году все большее раздражение не только рядовых европейцев, но и приводило к трансформации внутри национальных элит.

Падение авторитета Ангелы Меркель, фактическое начало предвыборной кампании во Франции при лидирующих позициях Национального фронта, рост популярности евроскептиков в Италии, кризис партийной системы в Испании вкупе с предстоящим отделением Каталонии, готовящийся в Великобритании референдум о выходе из ЕС – все это в 2016 году создаст в Европе повышенную турбулентность. С помощью Тегерана, Дели и Исламабада Россия и Китай будут искать варианты урегулирования афганского кризиса, где остающиеся американские войска не смогут обеспечить ни безопасность намеченных на следующее лето парламентских выборов, ни устойчивость кабульской власти, которую талибы будут все чаще проверять на прочность. Как совместить стратегическую цель по ликвидации американского военного присутствия в Афганистане с созданием жизнеспособной коалиции из талибов и нынешних афганских властей – ключевая задача как для России, так и для ШОС в целом.

Если Афганистан все же имеет шансы оставаться в 2016 году более-менее спокойным, то Ливия практически обречена на новые боевые действия – Запад готовится к операции против местных исламистов, контролирующих часть страны. Бомбить будут Франция, США, Италия, Великобритания, притом что именно они свержением Каддафи четыре года назад обеспечили приход к власти радикалов.   

Снова сделать Ливию единой бомбежками не удастся, а по другую сторону Средиземного моря может развалиться еще одно порождение иностранного вмешательства. Босния и Герцеговина, зафиксированная Дейтонскими соглашениями 20 лет назад, может распасться в результате выхода Республики Сербской. Что само по себе может стать детонатором новой стадии балканского кризиса – слишком много проблем скопилось в осколках Югославии, в частности, с албанцами в Македонии.

Другая точка кризиса в Европе – Украина. Она по-прежнему будет оставаться под американским протекторатом, но европейцы будут все больше дистанцироваться от американо-российской борьбы за Киев. Естественно, атлантические силы в ЕС не готовы признать тщетность попыток вырвать Украину из русского мира, но вкладываться в ее мифическую дезинтеграцию, тем более понимая высокий риск выхода Незалежной из атлантической орбиты, никто не будет. В 2016-м конфликт внутри украинских элит будет нарастать, но сложно предсказать, выльется ли он в новый Майдан, в бессмысленную агрессию против Донбасса, или процессы разложения проявятся в основном в дезинтеграции несостоявшегося государства. В случае начала новой войны в Донбассе ее итогом может стать коллапс всей Украины.  

Конкретные события 2016 года предсказывать бессмысленно, но основные тенденции ясны, и поэтому можно быть уверенным в том, что это будет жестокий год. Не просто «кризисный» – этот чересчур мягкий термин применим ко всем годам после 2008-го – а полноценно тяжелый. Но он может и должен стать переломным, потому что по его итогам еще больше ослабнут те силы, что пытаются сохранить существующий миропорядок, давно уже ставший главной причиной мирового хаоса. А значит, станет ближе момент формирования новых правил глобальной игры – через выстраивание баланса сил и интересов основных мировых цивилизаций, без единого центра, железной рукой загоняющего человечество в «дивный новый мир».

Впрочем, для самих США 2016 год станет годом внутриполитическим – к власти уверенно идет несистемный кандидат Дональд Трамп, чья победа не входит в планы ни демократических, ни республиканских интервенционистов. Победа Трампа в ноябре станет серьезным сигналом для американских элит – это еще не приход к власти изоляционистов, но уже явный симптом нежелания американцев и дальше носить на себе костюм «супермена», мирового гегемона.

В центре внимания Вашингтона в 2016-м по-прежнему будут оставаться Ближний Восток и Китай, но в обоих случаях американские стратегии не работают. Сдерживать Пекин не получается, а модерировать хаосом в исламском мире получается все хуже. Военная операция России в Сирии окончательно лишила США статуса главного дирижера в регионе – региональные державы все активнее начинают играть свои партии, одновременно все внимательнее прислушиваясь к московской мелодии.

Исход войны с «халифатом» в 2016 году будет зависеть от сирийской ситуации, а там межсирийские переговоры (которые, конечно, начнутся в первой половине года) будут идти параллельно с боевыми действиями. Вполне возможно, что к концу года удастся согласовать срок новых президентских выборов, но это произойдет только в том случае, если Асад к этому моменту будет контролировать большую часть сирийской территории.

Возможное отделение иракского Курдистана – референдум об этом может пройти через несколько месяцев – станет окончательным подтверждением развала Ирака. Ирак вместе с курдами при поддержке Ирана и США может одержать победу над иракской частью «халифата», но только в том случае, если война с «халифатом» с сирийской стороны будет успешной. Приближение поражения «халифата» приведет к росту террора в самых разных точках мира – от Европы до США, от Иерусалима до Мекки. Саудовская Аравия при этом оказывается под ударами с двух сторон – начатая ею интервенция в Йемен уже оборачивается ответными ударами по ее территории. В 2016-м йеменско-саудовская война может разгореться еще сильнее.

Отмена санкций против Ирана не только усилит позиции Тегерана на мировой арене и ближневосточном театре военных действий, но и откроет ему дорогу в ШОС. Китайско-российский блок в 2016 году усилится Индией и Пакистаном, а вступление Ирана может быть заявлено на 2017 год.

Рейтинг публикации:

3




Комментарий от редакции:

Геополитика-2015: мир лихорадит все сильнее

В високосный год мы вступаем со множеством проблем, конфликтов, нерешенных вопросов...

Крупнейшие, значимые события прошедшего года будут, безусловно, иметь долгосрочные последствия, даже прямое продолжение в наступающем високосном (отличающемся своей характерной нестабильной динамикой) году.

Если ретроспективно бросить взгляд на прошедший период, то наиболее значимым с глобальной точки зрения является, по-видимому, Азиатско-тихоокеанский регион (АТР), где Китай усиливается в три раза быстрее, чем США, что представляет собой главную геополитическую драму нынешнего столетия.

С начала 2015 г. китайская экономика стала крупнейшей в мире по покупательной способности, хотя еще в 1980 г. она составляла только лишь 10% от американской. А по нынешнему обменному курсу сейчас она составляет 60% от Соединенных Штатов (в 1980 г. — только 7%). Военный бюджет КНР вырос за этот период более чем на два порядка. Никогда ранее ни одно государство не приумножало свою мощь так быстро и по многим параметрам, как это делает современный Китай. В свое время Дэн Сяопин заявил, что КНР должна концентрироваться на своем собственном внутреннем развитии и лишь вполсилы на международном. Председатель КНР Си Цзиньпин добавил третий немаловажный параметр: Китай имеет целью формировать новый мировой порядок со своей китайской точки зрения.

Между тем видный исследователь-международник Грэм Эллисон (Graham Allison) из Гарвардского университета (США) профессионально изучил 16 исторических периодов, когда державе-гегемону бросала вызов растущая держава-претендент. Он опирался на многообразный опыт, накопленный за 500-летнюю эпоху цивилизованного развития человечества. Были изучены как экономический базис, военные потенциалы ведущих держав, так и последующие международно-политические трансформации мирового порядка. В 12 из 16 таких случаев смена глобального лидера заканчивалась войной. Г. Эллисон открыто подчеркивает, что нынешние отношения между Соединенными Штатами и Китаем не могут быть рассмотрены лишь только как «business as usual». Этот макроконфликт, по его мнению, всё же не затрагивает утрированно напрямую вопроса о войне или мире между крупнейшими державами. Так же как нельзя вульгарно редуцировать эту проблему лишь до каких-то количественных параметров их стратегической мощи. Изменение баланса сил между сверхдержавами представляет собой критическое состояние для всей международной среды, которое потребует пристального постоянного внимания на протяжении нынешнего и последующих поколений. Отсюда вполне понятно сближение Москвы с Пекином, развитие всех двусторонних сфер сотрудничества.

14 июля 2015 г. президент США Барак Обама, что называется, вписал себя в учебники истории, подобно тому как президент Ричард Никсон распахнул двери в Китай в 1972 г. На этот раз «открытие» связано с Ираном. Со своей стороны, седьмой президент Ирана Хасан Рухани проделал то же самое. Он стал, бесспорно, тем человеком, который вывел Исламскую республику Иран (ИРИ) из длительной международно-политической изоляции. В наступающем январе окончательно исчезнут экономические санкции против ИРИ и тогда европейские, американские, азиатские компании вновь легально появятся на привлекательном иранском рынке.

В 2013 г., когда появились реальные признаки заключения международного договора с ИРИ, именно тогда начали в полной мере функционировать его целевые установки. Как раз в тот период Тегеран пошел навстречу требованиям США/ЕС, прошел свой путь уступок и компромиссов. Тоже самое с точки зрения коллективного Запада касается санкций в отношении современной России. Они также не имеют никакого ошеломительного, шокового воздействия на политику президента В. Путина на Украине, но создают (как представляется западным партнерам) рамочные, реалистические предпосылки для нормализации этого крайне опасного вялотекущего кризиса. Американцы ещё до конца не смирились, они всё еще не прочь в их известной наступательной манере экономически наказать Россию. Но европейцы (прежде всего Евросоюз) близки к взаимному компромиссу, они примирились, похоже, с известными геополитическими издержками — воссоединением Крыма с РФ, блокированием вступления Украины в НАТО. Вряд ли этот конфликт достаточно затратный, досадный для обеих сторон, напоминающий по ряду параметров, увы, прежний болезненный исторический период «холодной войны» между Западом и Советским Союзом, как представляется, получит свое логическое завершение в следующем году в условиях нарастающей хаотизации Украины. Кризис в Греции, война на Украине, выход (потенциально после референдума 2017 г.) Великобритании из ЕС, катастрофический наплыв беженцев, мигрантов стимулировали центробежные тенденции, усиление правых, популистских, националистических сил в интегрирующейся Европе.

Историческое соглашение с Ираном придало, разумеется, новый импульс, новый ход кризису в Сирии. Во-первых, оно привело к прямому военному участию России на стороне Дамаска, которое моментально изменило баланс и динамику конфликта, существовавшего до этого. Во-вторых, в очередной раз подтолкнуло к большей военной активности США в регионе, переоценке своих действий Вашингтоном на Большом Ближнем Востоке (ББВ). Решение Вашингтона уйти из Ирака в конечном итоге стало одной из предпосылок появления «Исламского государства». В свою очередь, нынешняя военно-политическая динамика отразилась, несомненно, на текущем переговорном процессе коллективного Запада с ИРИ. Плодотворное сотрудничество между Россией и Западом возможно, только если Иран станет частью уравнения. Москва и Тегеран стали теснее координировать здесь не только свои военные действия, но и политические усилия относительно будущего Сирии, которое сейчас представляется достаточно туманным.

Выступление президента В. Путина на Генассамблее ООН в сентябре было сюрпризом, он предложил всем государствам объединиться в борьбе с терроризмом, создать своего рода Антитеррористический интернационал. Совсем недавно 18 декабря 2015 г. Совет Безопасности ООН единогласно одобрил Венские договоренности о продвижении политических преобразований в Сирии. Была принята резолюция, которая создает базовые предпосылки для перспектив урегулирования сирийского кризиса. В этом документе проводится разграничение между ИГ, «Джебхат ан-Нусра», и другими террористическими организациями, с которыми нужно бороться, и умеренной сирийской оппозицией, которая должна участвовать в переговорах (по предварительным договоренностям стартуют в конце января 2016 г.) с властями Дамаска об учреждении до выборов переходного временного правительства. Одновременно предусматривается установление прекращения огня и перемирия между всеми сторонами этих переговоров. Несмотря на весь позитив, этот документ очень походит на рестриктивные меры, принятые против Ливии в 2011 г., повторяя безуспешные операции ООН по проторенной «миротворческой» дороге.

Большинство экспертов, наблюдателей, специалистов безуспешно пытались в ушедшем году выявить причинно-следственные связи этих новых вызовов, кризисов, конфликтов, обнаружить к тому же роль внутренних условий и внешних сил. Вряд ли можно достаточно удовлетворительным считать, например, как были вскрыты пагубные планы террористических сетей и успешно сработали защитные меры безопасности властей США, стран-членов ЕС, РФ. Прошедший год начался, напомним, с теракта против французского сатирического журнала «Шарли Эбдо» и завершился терактами там же в Париже 13 ноября (130 погибших и более чем 350 раненых), самым кровавым после теракта в Мадриде в 2004 г. Россия также понесла невосполнимые утраты — 31 октября погибли 224 человека в авиакатастрофе А-321 над Синаем в Египте. Ответственность за все эти теракты взяло на себя ИГ. Президент Франции Ф. Олланд направился (после холодного приема в Вашингтоне) в Москву, налаживать антитеррористическое взаимодействие с Россией. Однако никто из антитеррористической коалиции не хочет сейчас и не горит желанием в будущем принять участие в наземной операции для освобождения оккупированных ИГ обширных территорий ББВ. Тем самым его военное поражение, силовое устранение его структур в Ираке, Сирии, Ливане etc. затягивается, по сути, откладывается в долгий ящик.

Катастрофическая турбулентность продолжится, по-видимому, в следующем году в арабском мире, на ББВ в целом. Государства и общества совершенно разрушены в Ираке, Ливии, Сирии, Йемене, Сомали. Есть «черные дыры», зоны дестабилизации в целом ряде стран — от Марокко до Пакистана и Бангладеш. На Ближнем Востоке многие аналитики полагают, что вряд ли ситуация может стать ещё хуже, просто хуже — некуда. Саудовская Аравия и ОАЭ, которые с большими для себя издержками демпингуют на мировом рынке нефтяных цен, могут уже в 2016 г. прекратить экономическую поддержку Египта, что поставит эту 85-ти миллионную страну на грань социально-экономической, политической катастрофы. Элементами стабильности обширного региона остаются Израиль, Турция (разочарование года для РФ), Иран и Саудовская Аравия. В отношении последней у ряда специалистов много сомнений и нареканий, поскольку противоречия внутри правящей королевской династии достаточно сильны, а порой они прорываются наружу. Светлые надежды на успешный социально-политический транзит испытывают на Западе в отношении Туниса, неслучайно обладателем Нобелевской премии мира за 2015 г. стал «Квартет национального диалога в Тунисе». Однако твердой уверенности даже в нем нет, также как и в отношении других арабских стран, с трудом воспринимающих западные ценности демократии, права человека, модели организации внутренней жизни.

Напряженность в мире, таким образом, по-прежнему не снижается. На фоне общемировой турбулентности в новый год мы вступаем, увы, со множеством проблем, конфликтов, нерешенных вопросов.

источник

Ключевые теги: Геополитика
Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в: