От встречи в Минске ожидали многого и не ожидали ничего. Была масса предположений относительно нюансов предстоящих переговоров, относительно позиций и намерений участников, даже относительно процедуры и «внутренних» встреч. Но практически все эксперты были единодушны в том, что сколько-нибудь значимых результатов от встречи можно не ждать. Ситуация отчасти осложнялась тем, что минские переговоры должны были быть посвящены прежде всего экономическим вопросам, а именно проблемам взаимодействия стран Таможенного союза с Украиной после подписания последней ассоциации с ЕС. В то же время наиболее острые вопросы сегодняшней повестки дня лежат отнюдь не в экономической плоскости: это вопросы войны на Донбассе, жертв среди мирного населения, гуманитарной катастрофы. То, что эти очевидно важнейшие вопросы не вынесены в «заголовок» встречи, как раз и наводило на пессимистические мысли относительно результатов переговоров.
* * *
Давайте посмотрим, кто и с чем подошёл к этой встрече. Евросоюз свою позицию выразил в рамках визита канцлера Германии Ангелы Меркель в Киев. Эта позиция явно разочаровала Порошенко. По итогам встречи со стороны Меркель не прозвучало никаких претензий в адрес России, кроме предложения разместить на российско-украинской границе наблюдателей ОБСЕ (собственно, не разместить, а увеличить их численность: разместили их ещё после четырёхсторонних консультаций министров иностранных дел, однако лишь на двух пропускных пунктах).
Заявление канцлера Германии о необходимости двустороннего соглашения о прекращении огня России никоим образом не касается: РФ не является стороной конфликта, участницей боевых действий и никаких соглашений по этому поводу заключать не может. Это заявление германского канцлера было недвусмысленно адресовано отнюдь не России, а Киеву.
При этом были сделаны неприятные сигналы уже в адрес Украины.
Так, Меркель неожиданно солидаризировалась с недавним высказыванием собственного вице-канцлера о необходимости федерализации Украины. Правда, уточнила, что речь идёт о «федерализации в виде децентрализации», а это вроде бы предусмотрено «мирным планом» президента Порошенко. Однако на дипломатическом языке заявление «федерализация – это децентрализация» означает стремление Меркель скорректировать именно позицию Порошенко и Киева. Это ведь официальный Киев постоянно заявляет, что никакой федерализации не будет никогда. Меркель дала понять, что время для терминологических игр прошло: называйте хоть так, хоть эдак, а подразумевается всё равно одно и то же.
В итоге своего визита Меркель подчеркнула: никакого прорыва минская встреча не принесёт. Надо встречаться, надо говорить, надо работать… Все эти обтекаемые фразы свидетельствовали об очевидном недовольстве канцлера. Следовательно, Порошенко не принял предложенные условия – в первую очередь, того, что касалось переговоров с представителями ополчения. Предложение Порошенко России «забрать людей с территории, чтобы был мир» явно не способствует достижению консенсуса, поскольку является косноязычно переиначенной традиционной формулой украинских националистов в адрес русского и русскоязычного населения: «Чемодан-вокзал-Россия».
* * *
Порошенко отверг условия Меркель (которые многие наблюдатели называли ультиматумом). Однако ситуация, в которой находится Киев, не позволяет ему, как говорится, качать права.
Незадолго до этого киевские власти поставили себя в глупое положение, пытаясь затянуть доставку российской гуманитарной помощи в Луганск. Россия использовала этот казус, отправив «белый конвой», не дожидаясь окончательного соизволения Киева, чтобы продемонстрировать: в том, что касается помощи мирному населению, РФ готова действовать резко, без учёта пустого политеса и других формальных условностей. Никаких нарушений действия РФ не содержали, поскольку все формальности были соблюдены, и вопрос касался исключительно безопасного маршрута прохождения конвоя; то, что конвой осуществил доставку и вернулся максимально быстро и без каких-либо неожиданностей, стало лучшим аргументом в пользу российской «нетерпеливости». Более того: накануне минской встречи МИД РФ заявил о намерении отправки второго конвоя. Нота, направленная Украине, не может быть отклонена, необходимо доставлять гуманитарную помощь и спасать население. С вашим согласием или без него.
Параллельно с этим ударом по самодовольству Киева (который безуспешно попытался представить доставку гуманитарки «актом агрессии», чем вызвал серьёзное недоумение в Европе) началось контрнаступление ополчения. И без того украинские военные действовали абсолютно безуспешно, теряя технику и силы. А тут буквально за пару дней армейцы, Нацгвардия и карательные батальоны получили сразу несколько новых «котлов».
При этом всё, что смог сделать Киев, так это в привычно истеричной форме обвинить РФ в «открытии нового фронта» и «вторжении десантников». Последнее, помимо несколько не очень грамотно организованных фейков, немедленно опровергнутых как Россией, так и ополчением, подтверждалось допросом якобы захваченных на украинской территории российских десантников, которые, судя по всему, оказались патрульным пограничным отрядом, похищенным украинскими спецслужбами. В общем-то, вся ситуация была достаточно прозрачной: полностью проиграв инициативу на фронтах ополчению и осознавая угрозу не только «котлов» под Иловайском, Еленовкой и Амвросиевкой, но и наступления на Мариуполь, Киев попытался сформулировать хотя бы какие-то дополнительные «аргументы» к минской встрече, чтобы Порошенко мог предъявить Путину дополнительные претензии.
Неубедительность этих претензий прекрасно осознавала сама украинская сторона. Министр иностранных дел Климкин прямо заявил: Минск будет «сложным». После чего заверения в решительном настрое Порошенко выглядели простой попыткой спасти лицо.
* * *
Украина подошла к минской встрече с крайне неблагоприятным бэкграундом по внутренней ситуации и с пессимистичным фоном по настроениям не только РФ, но и Евросоюза. Последний был всерьёз озабочен собственными интересами, страдающими из-за поддержки Украины (газ, санкции и т.д.), и укрепился в подозрениях относительно недоговороспособности Киева, слишком очевидно зависимого от позиции США. Под угрозой находится перспектива транзита российского газа в Европу (там хорошо помнят, как Украина любит несанкционированный отбор); негативные последствия обоюдных санкций сказываются на Евросоюзе гораздо сильнее, чем предполагали даже российские инициаторы «ответного удара». В общем, позиция ЕС была явно не в пользу нынешней линии Киева.
* * *
И вот встреча состоялась.
Порошенко, выступавший на русском языке (вполне очевидный сигнал «готовности к диалогу», который после громких антироссийских заявлений прошлых месяцев выглядит едва ли не капитулятивно), сосредоточился на «мирном плане урегулирования кризиса». Все остальные – на экономике. Этот очевидный диссонанс показал, что никто из участников встречи не намерен принимать повестку дня, предлагаемую украинским президентом.
Объясняется это очень просто: данная повестка бессодержательна, «мирный план» не содержит ни механизмов, ни даже конкретных предложений – лишь общие цели и намерения.
Самое главное – обсуждать какой-либо мирный план должны две стороны конфликта. Ни Россия, ни Евросоюз в конфликте официально не участвуют. Путин подчеркнул: силовой сценарий бесперспективен. Необходим мирный диалог с представителями Юго-Востока и учёт их интересов. Россия же ни малейшего отношения к сторонам конфликта не имеет. Она будет делать всё для достижения мира, заявил Путин уже после встречи, но не может выдвигать никаких условий, так как не участвует в конфликте. Более конкретно ожидания «Евразийской тройки» в отношении конфликта на Донбассе озвучил президент Казахстана: необходимо перемирие для оказания гуманитарной помощи. Прозвучавшее в унисон заявление премьер-министра ДНР Захарченко о том, что после тяжёлого поражения Киева на восточном фронте говорить о федерализации бессмысленно, и Новороссия согласна только на независимость от Киева, довершило ощущение того, что Киеву поставлен жёсткий ультиматум, отвертеться от которого апелляциями к «российской агрессии» Украина не сможет. Условия Киеву будут выдвигать ополченцы. Да чего там будут: уже выдвигают.
Всё. Более ничего о войне Украины и Новороссии сказано не было. Нежелание Порошенко отступать от прежней агрессивной линии («мирный план» не является таким отступлением, он обращён неизвестно к кому) вызвало нежелание РФ, Белоруссии и Казахстана говорить на эту тему более подробно. Путин вскользь коснулся темы пленённых десантников, подчеркнув, что детали ему неизвестны и знаком он лишь с версией случайного попадания на территорию Украины пограничного патруля. Остальное – об экономике.
При этом Порошенко даже не упомянул о «разрывающих» все украинские СМИ шокирующих достижениях СБУ в виде поимки и уничтожения российских десантников, диверсантов и бронетехники. После мимолётного высказывания Путина стало ясно: бессмысленно. Поскольку ни одно громкое обвинение в адрес России не получает доказательств за пределами украинского телевидения, РФ попросту продолжит игнорировать эти обвинения. То, что Порошенко понял это и не стал прибегать к публичному шантажу на международной встрече, фактически означает признание поражения на этом участке политического фронта. Кстати: Крым вообще не был упомянут на встрече. «Прощавай, Крим»! – следовало бы воскликнуть украинским патриотам после Минска.
Результаты скудно обсуждённой военной линии таковы: назначены консультации по вопросам контроля границы. И всё. Порошенко, правда, посчитал, что «мирный план наконец-то поддержан лидерами всех стран-участниц переговоров». Однако это – внутренний продукт, для украинского телевидения, которое давно уже существует вне связи с реальным миром.
На деле Порошенко оставили один на один с сегодняшней ситуацией: успешное контрнаступление ополчения, массовые потери и паническое бегство частей АТО, четко заявленная позиция РФ. Это называется: проигрывай, как знаешь.
* * *
Куда подробнее обсуждали экономические вопросы. Обсуждение было не только подробным, но и однозначным, так что нет нужды домысливать или выискивать зерно истины в недоговорённостях и околичностях. Вот какие экономические проблемы обсуждались и вот какие результаты были достигнуты:
– ущерб странам ТС от ассоциации Украины и ЕС: только для экономики РФ он составит 100 миллиардов рублей, по словам президента Путина. Потери будут и у Белоруссии, и у Казахстана. Необходимо наращивание интеграции и взаимодействия ТС и Украины, но оно невозможно из-за ассоциации с ЕС. Соответственно, РФ продолжит принятие компенсационных мер, которые, вне всяких сомнений, ударят и по ЕС, и по Украине;
– Украина не желает терять рынок СНГ, заявил Порошенко. Несмотря на оговорки и призывы оценивать «реальный, а не гипотетический ущерб», очевидно: время демаршей наподобие выхода Украины из СНГ и полного разрыва производственно-торговых связей безвозвратно прошло. Помощи от ЕС Киеву ждать не приходится, а экономический крах грозит вывести народ на майданы и баррикады по всей стране уже без каких-либо организационных стимулов Запада, и эта угроза, очевидно, пугает Киев;
– Евросоюз очень боится остаться без российского газа из-за действий Украины. Россия дала понять, что по газу создается тупиковая ситуация, что может привести к прекращению поставок газа всем – и ЕС, и Украине. Украина, продолжающая восклицать о реверсных поставках и о том, что РФ должна ей кучу газа за Крым, признаёт: без российского газа не выживет. Результат – продолжение трёхсторонних газовых консультаций, на которых Украина будет играть очень и очень простую роль: кивать головой в знак согласия с ультиматумами РФ и ЕС. Угрозы Киева «прекратить российский транзит газа» тщательно упакованы в дальний тёмный угол, чтобы о них никто не вспомнил: теперь Киев заявляет, что поставки газа в Европу зависят «только от Газпрома».
* * *
С экономическим блоком вопросов всё очень напоминает медленную капитуляцию. С военным вопросом сложнее, поскольку воевать Киев собирается и далее. Однако нет нужды напоминать: громкие заявления украинского телевидения и военспикеров никак не связаны с действительностью. Куда важнее, например, такая незначительная деталь, как изменение позиции профессионального политфлюгера Кравчука. В апреле-мае он говорил, что немедленно возьмёт оружие и пойдёт защищать Украину. А сегодня он заявляет, что основанием для взрыва на Донбассе был диктат Киева. Это – маркер. Киев будет пытаться договориться с Новороссией.
А пока инициатива в руках ополчения, которое наносит украинским войскам поражение за поражением, понятно, что диктовать условия договорённости будет именно Новороссия. Впрочем, о непредсказуемости и иррациональности поведения Киева тоже не нужно забывать: пример Берлина 1945 года всё ещё свеж в исторической памяти.
На сегодня можно утверждать только одно: Евросоюз постепенно дрейфует в сторону нейтралитета по конфликту на Донбассе, тогда как позиция РФ неизменна. Что делает положение Киева весьма незавидным.
источник
Встреча глав стран ТС, Украины и представителей ЕС в Минске не дала лидерам желаемых результатов, однако наметился прогресс – президент РФ Владимир Путин впервые провел встречу с Петром Порошенко, к тому же РФ, ЕС и Украина договорились вновь обсудить ситуацию с поставками газа. Опрошенные Накануне.RU эксперты считают, что ключевым игроком встречи в Минске был Путин, Порошенко "оказался только поводом".
"Серьезных результатов от переговоров мы не видим, но сам факт, что встреча президента России и Украина прошла – большой результат, сделан шаг в направлении какого-то компромисса", - сказала исполнительный директор Политического центра "Север-Юг" Юлия Якушева.
Она также отметила разлад в позициях относительно украинского вопроса среди стран ТС, который отчетливо был виден во время встречи в Минске.
"Формат предполагал, что страны ТС должны выступить единым блоком или хотя бы иметь солидарную позицию, но президент Казахстана Назрабаев на встрече с Порошенко, вопреки позиции России, заявил о том, что Казахстан ничего не теряет от ассоциации Украины и ЕС", - напомнила Якушева.
В то же время лидеры стран ТС выступили за то, что конфликт на Украине имеет исключительно внутренний характер, отметила эксперт.
"Минск стал показателем того, что и Назарбаев, и Лукашенко пытаются сохранить формат своей политики, которую они вели и раньше, то есть лавирование между Россией и Западом", - пояснила Якушева.
В свою очередь, директор Института ЕврАзЭС Владимир Лепехин подчеркнул, что не надо забывать о том, что главным субъектом переговоров в Минске был отнюдь не Порошенко.
"Порошенко в данном случае формальная фигура. Это было мероприятие, где ключевым игроком был Путин, без России этот формат бы не состоялся, поэтому это были переговоры между Россией, ТС и Европой, Порошенко – лишь повод", - сказал Лепехин.
Он также добавил, что из-за российских ответных санкций Европейский союз изменил свою позицию относительно РФ.
"Та же Эштон весной была в позиции, которая унижала Россию, сейчас же она была в совершенно другой роли, она пытается переметнуться из партии войны в партию мира", - отметил Лепехин.
"Но главное, это то, что во время встречи Путин имел возможность сказать Порошенко все, что хотел ему сказать", - добавил эксперт.
И, скорее всего, для Петра Порошенко это общение было полезным, высказал свою позицию замдиректора Института стран СНГ Владимир Жарихин.
"Насколько я понимаю, ему (Петру Порошенко – прим. Накануне.RU) однозначно было заявлено, что мир он может найти только в случае признания характера конфликта внутриукраинским и если пойдет на переговоры с теми, кто ему очень не нравится – ополченцами", - сказал Жарихин.
Однако, по мнению эксперта, на это Порошенко пока еще не готов.
"К сожалению, Киев не навоевался, поэтому близкого урегулирования силового конфликта не приходится ждать", - считает Жарихин.
Впрочем, выбор придется сделать не только Порошенко, отметил эксперт, но и главам Белоруссии и Казахстана, также принявшим участие во встрече.
"Жизнь показала, что перед всеми стоит достаточно серьезный выбор, и не только перед Киевом, ЕС и Россией, политический выбор неминуемо придется сделать и, казалось бы, далекому Казахстану, и играющей в нейтралитет Белоруссии", - считает Жарихин.
"Вообще, у меня вызывает сильное сомнение целесообразность проведения встреч с участием ЕС, но без участия США", - признался эксперт.
"Это выглядит как очередное публичное унижение Евросоюза, когда принимаются какие-то решения и потом ничего не выполняется, унижение и России, так как в итоге все заканчивается ничем, под козырек все берут США", - добавил он.
В бессмысленности встреч без Америки уверен и Владимир Лепехин, он отметил, что разговор должен быть "на двоих".
"Переговоры должны быть, но разговор "на троих" невозможен, только "на двоих" – с американцами на уровне стрелок, а с Европой, которая преследует свои национальные интересы, на нормальном дипломатическом уровне", - сказал Лепехин.
По его мнению, особого смысла не было и во встрече между Владимиром Путиным и Петром Порошенко.
"Встреча Порошенко и Путина особого значения не имела, так как у них разные позиции по всем важным вопросам, какие-то договоренности между ними невозможны", - сказал Лепехин.
Он отметил, что для Порошенко важно решение политических вопросов, прежде всего изолирование границы, Россия же в этом не заинтересована из-за поставок гумпомощи.
"Весь смак мероприятия в последующей работе, если, конечно, после этих переговоров украинская сторона начнет осмысленный процесс решения газовой проблемы", - считает Лепехин.
Впрочем, и прогресса по газовому вопросу ждать не приходится, отмечает директор украинского филиала Института стран СНГ Денис Денисов.
"То, что встреча состоялась, это уже позитив, это импульс. Но позиция по газу президента может значительно отличаться от позиции премьер-министра. А после того, как Украина стала парламентско-президентской страной, у премьер-министра полномочия в экономической сфере стали несколько мощней, чем у президента. Поэтому то, как будут проходить переговоры по газу в сентябре, в большой степени зависит от позиции премьер-министра, который уже заявлял, что готов перекрыть трубу", - сказал Денисов.
Председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов считает главным результатом переговоров в Минске то, что не состоялся "Минско-Хасавюртовский мир".
"Это позитивная новость, поскольку свидетельствует, что Кремль ясно понимает - реальный прочный мир в сложившейся ситуации может быть только в двух случаях, либо в случае полной смены режима в Киеве, либо через смену режима в Москве. Никаких других возможностей достичь прочного мира на долгие годы нет", - подчеркнул Крупнов.
источник
