В последнее время все чаще звучат слова о русском монархизме, о роли царей и императоров в развитии, укреплении Руси. Только за эту неделю минимум дважды от чиновников разного уровня прозвучала идея восстановления монархии в России. О том, почему этот вопрос остается актуальным, о защите от "монарха-дурака" и "тупого президента" и о том, почему общество променяло научную фантастику на фэнтези, рассказал Накануне.RU популярный российский писатель-фантаст Роман Злотников.
Вопрос: В начале недели бывший зам уральского полпреда Андрей Колядин сказал, что в России есть все механизмы для возвращения к монархии по норвежскому варианту. Вчера о реставрации этого строя сказал чиновник из администрации губернатора. Роман Валерьевич, на Ваш взгляд, актуальна ли тема реставрации монархии для России или это нужно оставить в прошлом и изучать с точки зрения истории?
 Роман Злотников: Тема эта абсолютно актуальна, причем не только для России. Думаю, что для многих европейских стран это не менее актуально. Мы находимся под неким очарованием фразы Черчилля о том, что "демократия – это полное дерьмо, но ничего лучше пока не придумали". На самом деле, и демократия, и монархия, и олигархия, и другие формы построения государственной власти (не хотел бы называть это политическими системами), были изобретены очень давно, тысячелетия назад. И на протяжении всех этих тысячелетий они меняли друг друга – в какой-то момент более актуальными становились демократические формы, в какой-то момент – монархические, в какой-то момент были очень актуальными олигархии. Например, великие морские республики Италии, все четыре – Генуя, Венеция, Амальфи, Пиза, которые держали всю торговлю в Средиземноморье, были олигархическими. В общем, государства были неплохими. Они были, конечно, можно сказать, разбойничьими, потому что они, в основном, содержали свои олигархические семьи и граждан выкачиванием ресурсов из других государств, но для олигархии это характерно.
Наиболее известные и наиболее часто называемые в качестве стандарта демократии США – это тоже олигархическая республика. Я знал, что порядка 40% американских президентов являются родственниками друг друга, а если брать американский правящий класс в целом, ввести туда госсекретарей, верховных судей и т.д., то цифра может вырасти до 70%. Например, мы знаем, что есть Буш-старший и Буш-младший – папа и сын, но все это воспринимается как небольшой промежуток времени. Но у меня однажды резко щелкнуло в голове, когда я ехал по Лондону на обыкновенном туристическом автобусе и экскурсовод говорит: обратите внимание направо – это Буш-хаус, который был построен техасскими Бушами в 1913 году. Возвращаясь к вопросу о монархии, этот вопрос актуален, как и любая действующая политическая система, которая в какой-то момент может стать не только более выгодной, но и единственно возможной. Другой вопрос, что в современном усложненном мире чистых форм, скорее всего, не будет. Демократия, например, очень важна двумя моментами (если не брать в расчет дымовые словеса про "власть народа", про то, что народ может на что-то влиять). Наиболее демократическая страна Европы – Швейцария, имеет очень большие проблемы с Евросоюзом, потому что ее демократия не вписывается в общепринятые рамки – у них демократия прямая, они до 400 референдумов разного уровня проводят в год. Во всей остальной Европе демократия представительская – с народом сложно работать, а с депутатом… Ну, мы знаем. Поэтому, монархия в чистой абсолютистской форме уже будет невозможна, она будет с элементами демократии, с элементами олигархии и т.д., как это принято, например, в Британии или многих монархиях Залива. Но уверен, что она актуальна сейчас и ее актуальность будет повышаться с течением времени.
Вопрос: Как Вы считаете, случайно ли то, что в последнее время представители вертикали власти вбрасывают подобные идеи в информационное пространство?
Роман Злотников: Это у них надо спрашивать, случайно они делают это или нет. Но думаю, что общий тренд присутствует. С демократией чуда не случилось, с коммунизмом тоже. Меня при этом всегда удивляет, что демократия – это якобы "западное, привнесенное, плохое", а коммунизм – почему-то – наше "истинно русское". Но ведь родоначальниками коммунизма считаются немцы, причем один из которых – немецкий еврей. Развивали эти идеи достаточно активно французы, среди которых, к слову, тоже достаточно много французских евреев. И дело не в том, что я плохо отношусь к евреям, но ведь пропагандируют тут демократию и заставляют в нее двигаться американские евреи. Евреи – очень талантливый народ, они отметились везде, нам с ними жить дальше и незачем на них обращать внимание. Те, кто с нами – наши, те, что против – враги, но враги они не потому что евреи, а потому что враги. И в этом смысле, и коммунизм, и демократия и олигархия – все это идеологии, созданные не в России. Наверное, только монархия может считаться исконной, но не исконно русской, а исконной формой организации человечества, потому что первое, что мы знаем – родоплеменное общество –было построено именно по такой пирамидальной схеме. В то время еще не было никаких русских, и древлян с полянами не было, были какие-то другие племена. Монархия – это то, что развилось естественным образом, и это, я думаю, тоже добавляет ей актуальности.
Вопрос: В одной из книг ("Империя", 2002 год, – прим. Накануне.RU) Вы моделируете формирование постсоветской Российской империи. Это было примерно 10 лет назад, видите ли Вы, что что-то из описанного Вами тогда сбывается и верите ли, что описанный там сценарий вполне вероятен?
Роман Злотников: Да, я считаю, что такой вариант вполне возможен, и вижу, как появляются многие описанные мной вещи. Появляется кое-что и в качестве осмысления того, что было описано, нахождение в том, что было мной описано, недостатков и попытки устранить эти недостатки. Например, я в то время писал, что ни в коем случае нельзя переходить на профессиональную армию, в то же время, не надо заставлять людей служить дольше, чем требуется для создания подготовленного резерва. Я писал о том, что в армии нужно сделать профессионального сержанта. Кое-что стало сбываться из мер по национализации элиты, по поводу того, что в государственном управлении должны быть люди, которые готовы сначала доказать, что и они готовы что-то сделать для государства, например, отслужить в армии. Если они от этого увильнули, туда не пошли, не надо их и запускать, потому что в данный момент, когда стоял вопрос об армии, он принял решение более выгодное для него, значит, скорее всего, он будет поступать так и дальше. Таких людей во власти быть не должно. Там примеров достаточно много. Мне даже шли письма типа "Роман Валерьевич, Владимир Владимирович читает Ваши книжки". Не знаю, читал он эту книжку или нет. Может быть, просто "умная мысля" многим в голову приходит одновременно.
Вопрос: А кто, на Ваш взгляд, если уж так ставится вопрос, может возглавить российский престол?
 Роман Злотников: К успешности каждого решения должны созреть определенные обстоятельства. Я, честно говоря, отслеживанием действий ныне действующих представителей династии Романовых – княгини Марии Кирилловны и ее сына последнее время не уделял внимания, но тогда, исходя из того, что я читал и видел, мне очень нравилось то, что они делали. Была информация, что сын Марии Кирилловны собирался поступить в Нахимовское училище и стать русским морским офицером. Это вызывает уважение. Не знаю, произошло ли это на самом деле – если нет, это проигрыш, и это означает, что они, в определенной мере, тоже поступили так, как им приятнее и выгоднее, а не так, как было нужно для России и для того, чтобы они подтвердили свои права на престол. Жизнь вообще состоит из выигрышей и проигрышей, я в этом смысле не исключаю никакого варианта. Более того, я считаю, что между принятием решения о возрождении монархии и коронацией пройдет некоторое время и все претенденты за это время должны доказать стране, доказать людям, что они лучше, чем другие. Тот, кто докажет, тот и получит трон.
Вопрос: Существует ли гарантия от злого, глупого, нелюбящего страну царя, ведь это пожизненный выбор для страны и народа?
 Роман Злотников: Гарантии нет, не может существовать, точно так же как нет гарантии от тупого и бестолкового президента. Даже представитель династии Бушей оказался не очень удачным президентом для США. Но монархия чем интересна – это единственная форма устройства государства, которая может существовать и работать даже при царе-младенце. Ничто другое не работает в таких ситуациях. В монархиях очень много сдержек и противовесов, которые позволяют ей быть работоспособной в любых других условиях. Есть такое мнение, что монархия – это игрушка богатых стран. Я считаю, что монархия – это не игрушка богатых стран, а возможность облегчить преодоление трудностей для стран не очень богатых. Более того, многие страны сохранились богатыми, потому что сохранили монархию. А те, кто отказался от нее, получили достаточно долгий период различных проблем. Например, Франция, пока была монархией, была великой страной. Пять попыток создать республику привели ее к статусу региональной державы из мировой. Есть и другие примеры, их можно долго перечислять.
Вопрос: Активно идет процесс глобализации, создаются межгосударственные объединения. Будет ли, как Вы считаете, происходить возврат к суверенным государствам, и будет ли происходить возрождение государств имперского типа?
Роман Злотников: Как считают американские фантасты, будущее Земли только в империи. Мы ведь все читаем про звездные империи и все остальное, причем пишут это люди, выросшие в абсолютно демократической стране, никогда не бывшей монархией. Что касается суверенизации, мир точно становится глобальным. Глобализация в том или ином виде обязательно произойдет. С этим бороться бессмысленно, как с горной лавиной. Другой вопрос, что формы этой глобализации, ее виды могут быть совершенно разными. Я считаю, что наибольший выигрыш в ней получат те страны, которые смогут сохранить не то, чтобы самобытность, но свои природные ментальные выигрышные структуры. Например, Япония – абсолютно глобализованная страна, она включена в англосаксонский мир полностью, но при этом, она очень хорошо играет на его поле с помощью своих национальных особенностей. Мы с удовольствием во всем мире, в любой его точке покушаем японскую кухню. Любой человек в любой точке мира знает, что такое самурай, камикадзе, кимоно…
Вопрос: "Тойота"?
Роман Злотников: "Тойота" – это все же технологический продукт, но и то, даже с точки зрения автомобильного дизайна какой-то период времени назад японцы начали очень сильно продвигать свое, японское, видение мира. Если мы станем, как "плохая Америка" или "плохая Германия", потому что повторение – это всегда плохо, то мы проиграем, мы будем ресурсом этих стран. А если мы станем "самобытной Россией", сохраняя тот же технологический уровень, будет совсем другая ситуация. Я вообще считаю, что главное, от чего зависит уровень жизни и уровень развития людей – это всего два положения: уровень доступных технологий и качество управления. При этом, ни первое, ни второе не зависят от государственного строя. Наиболее развитая, с точки зрения управляемости, страна – Сингапур, премьер-министр которой правил 56 лет. Сейчас там правит его сын, а он сам является министром-ментором в его правительстве. И эта страна абсолютно недемократична, то есть, у нее есть атрибуты демократии, но нет их внутреннего наполнения, в чем так сильно критикуют Россию наши современные либералы. В Японии 43 года правила Либерально-демократическая партия, и именно она сделала Японию высокотехнологичной страной. И мы видим, что совершенно безо всякой демократии, без ее особых признаков сейчас идет очень бурное развитие Китая.
Вопрос: К вопросу о технологиях. У нас фактически уже нет научной фантастики. Почему этот жанр иссяк, а вместо него процветает фэнтези? "Технологическая" фантастика никому не интересна?
Роман Злотников: Я думаю, что это результат осознания того, что технологии – это абсолютно не панацея. В том же фэнтези, в хорошо сделанном фэнтези, в космической боевой фантастике идет отработка других технологий – технологий взаимодействия социума, технологий взаимодействия и противоборства идеологий, технологий создания крупных социальных структур. Мы несколько преувеличиваем роль научной фантастики в прогностицизме. Например, вся та научная фантастика, которую я читал во времена ее расцвета, говорила о том, что у нас будут видеотелефоны, в виде гигантских, во всю стену, аппаратов, люди будут сидеть перед ними и разговаривать друг с другом. Но практически никто даже не предположил того, что будет развитие мобильных телефонов. Максимум, чем владел человек в научной фантастике, это то, что на борту какого-то летающего аппарата тоже стоял видеотелефон. Научная фантастика проглядела появление компьютеров и изменение общества в связи с его распространением – как в связи с распространением технологий, так и изменением социальной структуры и социальной наполненности этих обществ. А на фэнтези, на боевой фантастике, даже на стимпанковой фантастике все это можно отразить ничуть не хуже, чем на научной. Она имеет, действительно, и свою нишу и свое предназначение, но фантастика, как правило, отвечает на запрос. Сейчас обществу интересны социальные технологии, технологии управления, исправления и правления, потому что все это – разные вещи. Правление – это задача правил, управление – это введение в это правило, а исправление – это приведение в соответствие с этими правилами. Иногда это очень путают. Когда говорят "царствует, но не правит", на самом деле, правит, а не управляет.
Источник: nakanune.ru.
Рейтинг публикации:
|
