Несмотря на то, что состоявшийся на днях визит госсекретаря США Джона Керри в Москву был посвящен многим вопросам двусторонних отношений, в том числе связанным с подготовкой российско-американского саммита, запомнился он, прежде всего, достигнутой договоренностью о проведении до конца текущего месяца международной конференции по сирийскому урегулированию с целью формирования переходного правительства. Некоторые наблюдатели поспешили провозгласить это долгожданным прорывом в деле прекращения конфликта в многострадальной Сирии. Более осторожные, впрочем, отмечают сохранение серьезных препятствий для продвижения по этому пути. Указывается также и на возможность того, что Вашингтон, убедившись в жизнестойкости режима Б. Асада, а также твердости позиции России, Китая и других держав по недопущению международной военной интервенции против него и соглашаясь с российской инициативой о проведении конференции, просто пытается добиться осуществления своих целей в отношении Дамаска иными средствами.
Ведущий арабский новостной канал Al Jazeera, например, полагает, что такое сближение позиций России и США выглядит как победа российской дипломатии, которая с самого первого момента придерживалась Женевского коммюнике, ориентированного на политическое урегулирование конфликта, считая его единственной альтернативой для урегулирования сирийского кризиса. Канал обращает первостепенное внимание на договоренность Керри и министра иностранных дел России С.В. Лаврова о том, что целью предстоящей конференции должно стать формирование в Сирии переходного правительства, наделенного широкими полномочиями, при участии представителей обеих конфликтующих сторон. Из этого делается вывод, что «при этом американцы пошли на уступки, которые кажутся довольно значительными – даже вплоть до того, что касается судьбы сирийского президента Башара Асада». (1) В подтверждение приводятся слова Керри по поводу сирийского президента, когда госсекретарь США заявил: «Мне трудно представить, как этот человек может править страной после всего, что там произошло и происходит сейчас из-за него. Однако такое решение не будет приниматься сегодня или позднее. Потому что в Женевском коммюнике говорится, что переходное правительство должно избираться по принципу согласия всех сторон».
Между тем корреспондент Al Jazeera в Москве Зауар Шауадж высказывает мнение, что надо еще «убедить стороны сирийского конфликта в том, о чем договорились Россия и Америка. Это главная миссия для Вашингтона и Москвы».
Примечательно, что еще за неделю до прибытия Керри представители возглавляемого им ведомства связывали достижение мирного соглашения по Сирии лишь с «проведением политических преобразований в стране», под которыми подразумевался уход от власти Б. Асада и его окружения. Джошуа Лэндис, директор Центра ближневосточных исследований в Университете Оклахомы (Joshua Landis, Center for Middle East Studies at the University of Oklahoma), считал, например, маловероятным, что Вашингтон и Москва смогут сблизить позиции по Сирии. (2) Однако «прозападная» оппозиция в Сирии разбегается столь стремительно, а исламисты в таком же темпе наращивают свои силы, что Вашингтон уже более не может игнорировать это. В Москве Керри признал обеспокоенность Белого дома тем, что «Сирия становится магнитом для экстремистов». Возможно, в этом слышится отзвук того, о чем российский министр иностранных дел сказал во время их предыдущей встречи в Брюсселе: «Растет понимание, что если ставка на войну до победного конца, поощряемая меньшинством международного сообщества, будет продолжаться, то возобладают радикалы. Ощущение того, что все это кончится очень плохо, у наших серьезных партнеров растет».
На позицию американцев, по-видимому, повлиял и провал их затеи с обвинениями сирийского правительства в применении химического оружия, когда комиссия ООН убедительно доказала, что к этому прибегала как раз оппозиция. В Москве С. Лавров заявил, что Россия не менее США озабочена указанным вопросом, однако подчеркнул, что не стоит «делать эту тему заложницей различных провокаций» пока факты использования химического оружия не установлены достоверно. В свою очередь, Керри был вынужден заверить, что вопрос о поставках оружия сирийской оппозиции, на чём настаивают многие американские конгрессмены и сенаторы, будет решаться только после тщательно проведенного расследования информации о возможном применении ею в Сирии химического оружия.
Вместе с тем эксперты предвидят значительные трудности на пути реализации достигнутых договоренностей. Многое будет зависеть и от поведения других сторон, вовлеченных в конфликт, в частности соседей Сирии по региону. Не случайно, сразу после Москвы госсекретарь Керри отправился в Рим, где встретился с министром юстиции Израиля Ципи Ливни, назначенной ответственной за мирные переговоры с палестинцами, и с министром иностранных дел Иордании Нассером Джуде. Помимо попыток найти пути продолжения мирных переговоров по поводу урегулирования палестино-израильского конфликта, они обсудили и сирийские дела. (3) Оба этих государства, активно вовлеченные в боевые действия в Сирии на стороне оппозиции, могут почувствовать себя «использованными и брошенными» Вашингтоном, который сам же их в эту кампанию и вовлек. Если он в конечном итоге в той или иной форме готов мириться с сохранением действующей власти, то изрядно «насолившие» ей Тель-Авив и Амман в будущем неизбежно будут иметь в отношениях с Дамаском серьезные проблемы. Но такова плата за «чрезмерное увлечение» служением чужим интересам, особенно когда это касается Белого дома, для которого подобное пренебрежение к «отработанному материалу» – обычная практика. Тем не менее оба эти государства, особенно более влиятельный Израиль, могут выставить собственный счет за согласие с новой линией по Сирии. Так, если израильтянам покажется, что мирный процесс движется в неустраивающем их направлении, они могут попытаться сорвать его посредством новых бомбардировок.
Первые же проблемы возникнут с составом участников предстоящих переговоров, от которого будет зависеть и характер будущего правительства. Очевидно, что со стороны оппозиции Вашингтон будет протаскивать лояльные себе силы из Сирийского национального совета и Сирийской свободной армии, игнорируя радикалов из «Джебхат ан-Нусра», а от власти захочет видеть только слабые и лояльные себе фигуры, чиня всяческие препятствия для участия в дискуссии о будущем страны ее реального руководителя Б. Асада и его окружения. В результате ожидать того, что сложат оружие наиболее активные на поле боя радикальные исламисты, вряд ли придется. Да и прозападная оппозиция предпочла бы войти в столицу на иностранных штыках, которые ее потом поддержат. Простой раздел власти с действующими опытными руководителями может быстро показать ее несостоятельность. Особого энтузиазма по поводу возможной конференции она пока не выказывает. Все упирается в участие в переговорах Асада, заявил член оппозиционного Сирийского национального совета Махмуд аль-Хамза. «Мы – за мирный процесс, но без Асада. Он должен уйти, это мнение разделяет вся оппозиция. Россия же хочет, чтобы мы начали переговоры без предварительных условий, что неприемлемо для тех, кто уже два года борется против режима». (4) Согласен с российской инициативой пока лишь официальный Дамаск. Так, во время пресс-конференции С.В. Лавров рассказал, что накануне глава МИД Сирии Валид Муаллем подтвердил ему в телефонном разговоре готовность к переговорам на основе Женевского коммюнике. (5) По его словам, представители сирийского правительства уже сформировали специальную комиссию для переговоров об урегулировании кризиса. А вот оппозиция пока никак не отреагировала на возможность диалога.
Россия вроде бы на данном этапе в значительной степени добилась своего, но в дальнейшем в сложной дипломатической игре ей придется ничуть не легче. Есть все основания полагать, что Белый дом намерен применить весь свой наработанный арсенал «умной силы» и в новом переговорном формате, чтобы «не мытьем, так катаньем» добиться необходимого ему результата. Chicago Tribune, например, предполагает, что «в Москве сознают, что если бы Соединенные Штаты действительно хотели что-то предпринять для решения сирийской проблемы, то они не стали бы дожидаться одобрения России. И тот факт, что администрация Обамы, похоже, так стремится получить его, демонстрирует Москве, что в Вашингтоне колеблются. Возможно, что русские даже подозревают, что Керри это понимает. Равно как и то, что администрация Обамы намерена сослаться на недостаток сотрудничества с Москвой как на возможную причину дальнейшего ухудшения ситуации в Сирии». (6)
Важно, в частности, избежать такого положения, когда Россию в основном постараются использовать для «вытягивания» односторонних уступок от Б. Асада, как это, например, происходило в 90-е годы во время югославского кризиса по отношению к С. Милошевичу. А затем Дамаск, подобно Белграду, будут «дожимать» уже без нее. Белый дом к тому же легко может отказаться от любых обещаний, ссылаясь, к примеру, на волю Конгресса, что также уже неоднократно бывало в прошлом. Как заявил во время визита в интервью CBS старший республиканец в международном комитете сената Боб Коркер (Bob Corker): «Я думаю, что мы в скором времени начнем вооружать сирийскую оппозицию». (7)
Москве, исходя из этого поучительного опыта, следует и далее отстаивать свою принципиальную линию, выражающуюся в том, что она поддерживает не те или иные конкретные персоналии, а сирийские законы и международное право. Неменьшая опасность может заключаться и в попытках вовлечь Россию в противостояние с радикальными исламистами в Сирии.
Намеченная конференция по мирному урегулированию в Сирии может стать продуктивной только в том случае, если на ней будут представлены все значительные участники конфликты. А ожидаемое переходное правительство будет устойчивым только при представительстве в нем всех ведущих общественно-политических сил страны.
Руководитель международной редакции РИА Новости Дмитрий Горностаев, долгие годы возглавлявший представительство агентства в Нью-Йорке, - со своим особым взглядом на первый визит нового госсекретаря США.
Договоренность между Россией и США о созыве международной конференции по Сирии стала главным итогом встреч в Москве госсекретаря США Джона Керри с Владимиром Путиным и Сергеем Лавровым. Эта новость на несколько часов стала топовой в лентах мировых агентств и выпусках новостей, поскольку из реальных мировых кризисов ситуация в Сирии остается самой острой. Примечательно, что практически никто из экспертов не ожидал конкретных результатов от переговоров Керри и многие воспринимали их лишь как формальную подготовку к предстоящей в июне встречи Владимира Путина и Барака Обамы на саммите "восьмерки" в Северной Ирландии. Или в лучшем случае — как желание разбавить ложкой меда бочку дегтя, в котором завязли российско-американские отношения из-за скандалов с "актом Магнитского", запрета на усыновление, жесткой полемики о правах человека, разногласий по Ирану и Сирии и полного отсутствия понимания по военно-политическим вопросам. Но примечателен визит оказался не только этим. Расстановка акцентов, сказанное, а еще больше — несказанное и несделанное госсекретарем в Москве (случайно или умышленно) — явно отличают этот визит от вояжей в Россию предшественников Керри.
Итог международный
Сам факт столь серьезной договоренности важен не только для самого сирийского урегулирования, но и для двусторонних отношений России и США. Ведь последние два года с начала гражданской войны в Сирии этот вопрос однозначно разделял Москву и Вашингтон. Здесь же по сути впервые за многие месяцы стороны не просто подтвердили азбучные истины (мирное урегулирование, прекращение кровопролития и стабильность в регионе), которые были зафиксированы еще в прошлогоднем Женевском коммюнике, но четко и громко сказали: оппозиция и представители Башара Асада должны сесть за стол переговоров. А ведь именно фигура Асада как потенциального участника мирных переговоров в последнее время была пугалом для оппозиции и поддерживающих ее западных стран во главе с США. Понятно, что не сам сирийский президент приедет на объявленную Лавровым и Керри конференцию, но очевидно, что выдвигаемые ранее оппозицией условия о невозможности сидеть рядом с Асадом, в новую концепцию не вписываются. Впрочем, если перспективы разрешения сирийского конфликта остаются весьма туманными (сколько ближневосточных мирных инициатив, благословленных Соединенными Штатами и Россией, канули в Лету), то сам факт того, что Москва и Вашингтон выступили тандемом именно по Сирии, явно поднял упавший в последнее время уровень доверия между двумя странами. Если бы не было Сирии, ее надо было бы придумать.
Итог двусторонний
Похожим, хотя и менее ярким, стал другой результат встречи Керри с Путиным — договоренность о тесном взаимодействии спецслужб. Речь прежде всего идет о совместных действиях по расследованию фактов применения химического оружия в Сирии. США делают упор на обвинении режима Асада в использовании химоружия, Россия — гораздо менее резко, но весьма отчетливо — говорит, что этим, возможно, занимались повстанцы. Все, конечно, согласны, что данные нужно тщательно проверять. Но вряд ли кто ожидал, что находившиеся по разные стороны дипломатических баррикад Москва и Вашингтон вдруг в один момент подключат к этому свои спецслужбы, традиционно считающие друг друга противниками.
Кстати, о сотрудничестве спецслужб очень активно — причем со словами благодарности в адрес России — постоянно говорил в Москве сам Керри. И в МИДовском особняке на переговорах с Лавровым, и в Кремле на встрече с Путиным. А благодарил он Россию за помощь в расследовании терактов в Бостоне.
Бостон как 11 сентября
Ситуация с бостонскими терактами напомнила отчасти развитие событий после 11 сентября. Тогда, в период очередного охлаждения российско-американских отношений, Путин оказался первым, кто позвонил тогдашнему президенту Джорджу Бушу с выражением сочувствия, а вслед за этим Москва обеспечила все условия для проведения Вашингтоном операции в Афганистане. Сейчас масштаб трагедии иной, но логика событий примерно та же — взрывы в США и конкретная помощь российских спецслужб в расследовании терактов.
И Керри заявил об этом как минимум дважды — за один день.
Итог благодарственный
Благодарил, впрочем, он Россию не только за помощь в расследовании. Благодарил он Россию и за победу во Второй мировой, и — в отличие от многих своих предшественников — сам произнес слова о том, что в Америке не многие знают, какие человеческие потери понес советский народ и какую роль сыграл в разгроме нацизма.
Благодарил он и лично Владимира Путина — за то внимание, которое он уделил переговорам с младшим по статусу собеседником. А встреча Путина в Кремле с Керри (которой протокол обычно выкраивает совсем немного времени) длилась около трех часов. Таких долгих бесед у российских президентов с госсекретарями США не было давно. Не было давно и такого количества реверансов от американских гостей.
Чего только он не сделал
Внешние проявления зачастую в дипломатии могут значить больше, чем реальные результаты визита. Можно спорить, насколько это утверждение относится к данному визиту, но факты говорят, что Керри не сделал многих вещей, которые традиционно делали его предшественники в Москве. Из разряда тех, которые у высших российских чиновников вызывали тихое раздражение. Например, на этот раз мы не услышали госсекретаря США в эфире оппозиционных радиостанций. А ведь раньше и Хиллари Клинтон, и Кондолиза Райс, и Коллин Пауэлл, приезжая в Москву, непременно давали интервью оппозиционным СМИ.
Керри также не стал никак акцентировать внимание на проблеме нарушений прав человека в России. Лишь отвечая на вопрос корреспондента Си-эн-эн на пресс-конференции, он вскользь упомянул, что обсуждал с Лавровым и Путиным дело Сергея Магнитского и запрет на усыновление российских детей в США. Но тут же добавил — эти проблемы ни в коем случае не должны стать барьером в отношениях Москвы и Вашингтона. И даже на закрытой встрече с российскими правозащитниками, по их же собственным словам, госсекретарь ограничился "гладкими формулировками", о "болотном деле" говорить не стал и все больше слушал.
Да и сама встреча с правозащитниками на этот раз так и не стала медийным событием, как это было еще год с небольшим назад, во время приезда в Москву заместителя госсекретаря Николаса Бернса.
Каждый из этих фактов по отдельности вряд ли мог означать потепление между Россией и США. Однако их повышенная концентрация на единицу времени, проведенного Джоном Керри в Москве, удивила. Практически полное отсутствие негатива и явный переизбыток позитива. Кого-то это радует, кого-то настораживает.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
