Воины спят – реформа армии идет
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
Что будет с Российской армией и какой мы хотим ее видеть
Ведущие – полковник Михаил Тимошенко и военный обозреватель «КП» полковник Виктор Баранец.
Баранец:
– Мы с Михаилом Тимошенко приветствуем вас, со всеми вас прошедшими, со всеми наступившими праздниками. Сегодня (12 января. – Прим. ред.) у нас первая передача в наступившем новом году. Мы с Михаилом посоветовались и решили, как он сказал, не отягощать вас…
Тимошенко:
– …серьезными рассуждениями, поскольку новый год еще по-настоящему не наступил. Еще и губернаторы из отпусков не вернулись.
Баранец:
– О чем мы сегодня хотим с вами поговорить? В начале нового года хочется заглянуть вперед, во всяком случае, на предстоящие 12 месяцев. Мы хотим немножко в эти праздники погадать, что будет с нашей армией, какой мы ее хотим видеть. Мы очень переживаем за ход военной реформы и решили с Михаилом Тимошенко такую театрализованную передачу провести. Я взял на себя роль министра обороны, а Тимошенко я назначил начальником Генерального штаба. Я, министр обороны Российской Федерации Виктор Баранец, как царь, полковник в отставке. Или Николай II, когда был царем, был действующим?
Тимошенко:
– У нас все цари были шефами гвардейских полков и полковниками. Они себе звания выше не присваивали. И Героев Соцтруда не вешали.
Баранец:
– Михаил, я как министр обороны первый шаг сделаю, что бы я сделал как новый министр обороны РФ. Я бы, конечно, разогнал из Министерства обороны всю эту девичью шушеру в возрасте от 23 до 27 лет, которая там рулит управлениями, в которых ни хрена не понимают. Это мой первый шаг, который бы я сделал. Что бы начальник Генштаба сделал?
Тимошенко:
– Если бы министр решил разогнать, допустим, управделами…
Баранец:
– Я бы убрал все эти каблучки, юбки.
Тимошенко:
– А что бы ты им выдал, валенки, что ли?
Баранец:
– Нет, я бы туда набрал серьезных людей, которые имеют представление вообще о военной службе, профессионалов.
Тимошенко:
– Нет таких.
Баранец:
– Что, я не нашел бы запасных полковников, прапорщиков, мичманов? Серьезные люди, профи в своем деле.
Тимошенко:
– Это другой разговор.
Баранец:
– А что бы ты сделал? Какой был бы твой первый шаг на должности начальника Генерального штаба?
Тимошенко:
– Я бы принял зачеты.
Баранец:
– По каким дисциплинам?
Тимошенко:
– По оперативно-тактическим.
Баранец:
– А что это такое? Ты бы зачеты принял в боевой обстановке, по тактике действий?
Тимошенко:
– Да, разумеется. По задачам.
Баранец:
– У всех тех, кто остался?
Тимошенко:
– У тех, кто остался. С первого раза выгонять совсем не стал бы, но никаких четырехсотых и десять-десять.
Звонок, Владислав:
– Дорогой царь, здравствуйте. Виктор Николаевич, я с нижайшим поклоном к такому царю российскому. У меня вопрос про наших рекрутов. Есть ли в бюджете средства, заложенные на то, чтобы поменять им форму одежды зимнюю, чтобы они не болели, вступая в ряды Вооруженных сил, бронхитами и воспалением легких?
Баранец:
– Вопрос очень большой. Вы знаете, уже в который раз, как только начинается призыв, так у нас косяками наши сыновья, внуки, племянники болеют.
Тимошенко:
– Есть радикальное предложение – призыв сместить. Призывать с мая, плюс 6 месяцев и увольнять на зиму. На следующий год опять позвали на лето и на зиму уволили.
Баранец:
– Если серьезно, средства, безусловно, есть. Борьба идет за улучшение качества, но тыловики упорно доказывают, что все нормально, что эта форма удерживает холода. На самом деле, конечно, не так. Уже проводились эксперименты, даже, кстати, корреспонденты «Комсомольской правды» лежали в снегу и говорят, что долго не пролежишь в этой форме.
Тимошенко:
– Ты видел настоящего «моржа»? Он голый на снегу лежит. И ничего с ним не делается. У тыловика тоже на три пальца сала под шкурой, он и без всякой формы не замерзнет.
Звонок, Андрей:
– Позвольте нижайше бить челом и попросить об укреплении восточных границ, особенно юго-восточных степных, откуда никто ничего не ждет и откуда большая опасность. Во-вторых, то, чтобы снабжение простейшими, но эффективными видами стрелкового вооружения, которые могли бы дальнобойно сбивать летательные аппараты, желательно трассирующими, зажигательными. И еще. В противовес американским средствам изготавливать те колеса, резина которых бы не распадалась, чтобы наши самолеты все-таки взлетели.
Тимошенко:
– Предложение есть, товарищ министр. Вот те 17 миллионов «калашей», которые у нас на складах лежат, раздать мирному населению. Одновременно решится проблема пересечения двойной осевой, неправосудных приговоров. Я думаю, что сразу решится вопрос коррупции положительно, ее добьют в голове, не будут по-хамски отвечать руководители мелкого звена, типа жилконтор. Потому что если в одного из них засадить 30 штук разом, то я думаю, что во всей области больше никто не захочет.
Баранец:
– Ты что-то предлагаешь швейцарское. Ведь в Швейцарии тоже хранят дома в сейфах.
Тимошенко:
– Да. А что такого?
Баранец:
– Начальник Генерального штаба, что там просят на наших юго-восточных границах сделать?
Тимошенко:
– Они оборону просят на юго-восточных границах усилить.
Баранец:
– А что там у нас тревожного?
Тимошенко:
– Мы туда то поставим что-нибудь, то оттуда заберем. У нас там положение сейчас примерно такое, что было на границе… Это была граница с Германией, хотя это бывшая польская граница. Вот там у нас дивизии прикрывали 80 километров, а то и больше.
Баранец:
– А здесь 180? И вас не тревожит такое положение?
Тимошенко:
– Нас вообще ничего не тревожит, потому что скоро у нас возраст подходит.
Баранец:
– А как же мы будем прикрываться от тех, кто «братья навек»?
Тимошенко:
– Это вы будете прикрываться, а я – на дачу.
Звонок, Павел:
– Виктор Николаевич, я бы хотел вам большую признательность выразить за то, что вы на «прямой линии» Владимиру Путину задали вопрос про обеспеченность жильем военнослужащих, вернее, обман властей. Хотел попросить вас как нового министра обороны навести порядок в этом вопросе и постараться добиться того, чтобы власти не обманывали в своих заявлениях народ, в том числе военнослужащих, как псевдоповышение денежного довольствия. Получаются уже заниженные цифры, чем звучали. Например, лейтенант был 50 тысяч, но он явно 50 тысяч не будет получать.
Баранец:
– Нет. Кто-то сказал, что в районе 40.
Павел:
– Хотел бы, чтобы был наведен порядок с денежным довольствием. В частности, судя по тому, какие были шальные выплаты по 400-му приказу, я считаю, что деньги на повышение денежного довольствия были уже в 2009 году, чтобы в достаточном количестве все это сделать. К сожалению, их разбазарили.
Баранец:
– Идя навстречу вашим пожеланиям, я как министр обороны сразу вам докладываю, что первым моим приказом будет отмена 400-го, 1010, 1015, все эти халявные приказы. Меня эта дурь настораживает. Как это может быть – о поощрении офицеров, о награждении офицеров деньгами? Для русского офицера награждение деньгами было, вообще-то, изначально оскорбительно.
Тимошенко:
– Ведь это пишут те, кто придумал ЕГЭ. Пишут троечники, неудачники. Ты же помнишь, в советское время было как? Если у парня или девочки голова привернута хорошо, он идет в технический вуз, если привернута плоховато, из технических вузов последним был институт инженеров железнодорожного транспорта, – вот туда. Если уж слегка с придурью, то в юридический, если уж совсем безнадежно – в педагогический. А кто сейчас остался? Бухгалтеры, экономисты и юристы. Юристы напридумали такое, с чем бухгалтеры разгрестись не могут, и сажать надо всех.
Баранец:
– Тем более у нас сейчас гигантское перепроизводство юристов. Кто работать будет?
Тимошенко:
– Надо юристам и чиновникам ввести химическую кастрацию, чтобы не размножались.
Звонок, Валерий:
– Это майор в отставке, я с вами уже неоднократно беседовал. Когда вы сказали, что были пресс-атташе у Родионова, а я его очень уважаю… Я двух генералов уважаю – Маргелова и Родионова. Когда Родионова в Грузии сделали козлом отпущения, когда три дня съезд узнавал, а кто же отдал приказ применить вооруженные войска. Помню, был он начальником академии Генерального штаба, потом его поставили министром обороны. И вот за его мужественный шаг, когда он проехал веси армейские и докладывал Ельцину: «Господин президент, в войсках разброд и шатание. Если в ближайшее время мы радикальных мер не примем, армии у нас не будет». И тут же стали общественное мнение готовить, что выгнать его вроде нельзя сразу, что гражданский министр обороны будет чаяния военных лучше понимать. Вопрос такой. Когда вам Путин предложил…
Баранец:
– Он мне ничего не предложил. Он сказал: на какую должность вы претендуете?
Валерий:
– Не опасаетесь ли вы, что вас может постигнуть судьба генерала Родионова? И где он сейчас, кстати?
Баранец:
– Я не боюсь этого, потому что мой главный редактор Владимир Николаевич Сунгоркин гораздо умнее Президента Российской Федерации Бориса Ельцина. Он не поступит со мной так, как с Родионовым. Я почему-то в это верю. Я дорожу тем, что работаю в «Комсомольской правде». Я принимаю коллективные, корпоративные правила игры, я слушаю своих начальников.
Тимошенко:
– Начальников всегда надо слушать. Насчет кастрации скажу. Мы все время пытаемся скопировать китайский опыт. У них чиновников кастрировали. Пусть китайский опыт берут тогда уж весь.
Баранец:
– Михаил, ты как начальник Генерального штаба что бы делал в тех условиях реформы, когда у нас многое разломали? Нам надо этот разломанный хворост как-то в кучу собирать и делать из армии армию, в конце концов.
Тимошенко:
– Мы с вами обеспечили себя работой еще минимум на два президентских срока. Потому что теперь все надо выгребать назад.
Баранец:
– Первое я понял. А что бы вы еще предприняли?
Тимошенко:
– Я бы сейчас спросил главкома ВМФ. Я сильно переживаю за Обаму. Почему-то не показывают по телевизору при Обаму Хусейновича, ни Вашингтон. Там с «Екатеринбурга», который они подпалили в доке, ничего не стартонуло?
Баранец:
– Я вас успокою. Я вызвал начальника контрразведки и попросил доложить. Михаил, давай признаемся, боезапас был выгружен с «Екатеринбурга»?
Тимошенко:
– Это осмотр в доке. При этом боезапас не выгружается.
Баранец:
– И то, что там горело, оно горело при ракетах и торпедах?
Тимошенко:
– Конечно. А куда же оно делось?
Звонок, Михаил:
– Хотел бы задать вам несколько вопросов как министру обороны. Первый вопрос. Как вы относитесь к срочной военной службе сроком в 1 год? Не хотели бы пересмотреть в сторону увеличения срока службы до 2 лет, но на альтернативной основе? В смысле 1 год человек служит, отдает долг Родине, получает воинскую специальность, второй год он ее закрепляет. И в дальнейшем, если человеку нравится, он остается в войсках, а лучшие идут на повышение. Второй вопрос. Не хотели бы восстановить госзакупку не такого, как сейчас, тендерного характера, а как раньше было, предприятия питания обеспечивали войска продуктами надлежащего качества и, естественно, обмундированием и вооружением?
Баранец:
– Что касается годичного срока службы. Я как министр обороны отрицательнейшим образом отношусь к этой пародии. Я настаиваю на том, что с этим надо заканчивать. Мы постоянно увеличиваем количество контрактников, правда, не заботимся ни о повышении денежного довольствия, ни о жилье, а просто набиваем казармы этими парнями, которым нечего делать на гражданке.
Тимошенко:
– Я думаю то же самое. Но тут беда вот в чем. Борис Николаевич ведь эту штуку удумал: голосуй сердцем. Люди голосовали. А дальше уже назад не вернешь.
Баранец:
– Ты против годичной службы?
Тимошенко:
– Не получается наш солдат за год.
Баранец:
– Это полуфабрикат, просто насмешка над военной службой, над армией, над боеготовностью. Второй вопрос – не пора ли вернуться к старой системе?
Тимошенко:
– Тут не до конца понятно с этой системой аутсорсинговой. У нас сейчас по той же системе питались школьники. В Москве назрел такой тихий скандал, который раздувать не хотят. Качество питания не соответствует ГОСТам, а цены в 1,5 раза выше того, что закладывает московский бюджет.
Баранец:
– Ты против аутсорсинга?
Тимошенко:
– В мирное время, может быть, и ничего. А в военное? И что, эта фирма из Питера, которая руководит питанием под Читой, часть уйдет из городка в поле. И что? А не дай бог, война.
Баранец:
– Это недоумие старому Генштабу, до вашего назначения, было свойственно.
Тимошенко:
– Да.
Звонок, Владимир:
– Вы как министр обороны и в то же время царь-батюшка. Раньше царь-батюшка даже в полки выезжал, с днем рожденья полка поздравлял….
Баранец:
– Отвратительная связь, мы вас наполовину поняли. Там связано со священным знаменем Победы. С этой маразматической бутафорией я категорически не согласен. Знамя Победы это не игрушка, это святыня. Надо раз и навсегда закончить эти преступные игры.
Звонок, Леонид:
– Я примерно вашего возраста. Мне в свое время, когда я служил, промыли мозги. Но политика изменилась, мир изменился. Как вы думаете, как министр обороны, откуда угроза? У нас великий Халифат никто не отменял, Северный Кавказ это плацдарм радикального исламизма. И в Китае. У них ракеты гиперзвуковые, они простреливают от Читы до Комсомольска-на-Амуре.
Тимошенко:
– На 200 километров летают у них.
Леонид:
– По последний данным, на 300. У нас Кавказ, как говорится, отпиленный, надо там обратно наводить порядок, поселения делать – отставники, кто-то еще, строить дома жилые, поселки, как раньше делали военные поселения.
Тимошенко:
– Мысль свежая. А разве сейчас так не сделано? Только заселять мы, как всегда, начали с другой стороны, с северов.
Баранец:
– И Кавказ начинаем приглашать в Сибирь.
Тимошенко:
– Да. Весь Кавказ сразу туда пригласить.
Баранец:
– Рациональное зерно, конечно, есть, чтобы Кавказ полностью не отвалился, его надо сильно разбавлять.
Тимошенко:
– Не хочет он разбавляться.
Баранец:
– Не хочет, но надо. Но это уже не наша с тобой забота.
Тимошенко:
– Одно юное дарование совсем недавно в телеящике убеждало меня, что все русские девушки, которые носят декольте или короткую юбку, строго говоря, являются сам понимаешь кем. Потому что этого нет в православной культуре. Вот это существо с недельной щетиной на физиономии, приехавшее сюда с Северного Кавказа, рассказывает мне про православную культуру. У него в мозгах XV век. У всех исламистов в мозгах XV век. Самый страшный экстремист у нас Маршак.
Баранец:
– Почему?
Тимошенко:
– «Король лакея своего назначит генералом, но он не может никого назначить честным малым». Это же экстремизм чистой воды.
Звонок, Игорь:
– Хочу спросить по поводу того, будет ли пересмотр военной формы, именно пехотинцев? Потому что она уж слишком ужасная.
Баранец:
– Абсолютно правильный вопрос.
Тимошенко:
– Товарищ министр, в струю этого вопроса хочу предложить. Вы, мягко говоря, не с того конца запрягаете лошадь в телегу. Каждый министр начинает реформу с формы. Кто у нас сейчас «главный по тарелочкам» в тылах? Я предлагаю его послать к Шойгу и начать с фуражки. А потом пригласить Кузьмича из «Особенностей национальной охоты». У него тоже очень удобная фуражка. И такие фуражки пошить. А тем, кому не хватает огромной фуражки, разрешить носить две фуражки: одну в руках, а другую на голове.
Баранец:
– Вопрос действительно правильный. И я как министр обороны что бы сделал? Те 100 миллионов рублей, которые мы потратили только на экспериментальную партию, все это у меня в печенках сидит. Но военную форму, полевую нужно менять радикально. И я бы начал с чего? Конечно, с выпуска маленькой экспериментальной партии, и эту экспериментальную форму таскали бы на всех северах, югах, на Дальнем Востоке, лежали бы в окопах, на стрельбах, в море ходили. И только тогда, когда армия сказала бы мне: «Товарищ министр, всё подходит», – только тогда я бы дал команду шить. И даже после этого совершенствовал бы.
Тимошенко:
– Товарищ министр, маэстро Юдашкин все сделал правильно. Но форму оптимизировали. В первую очередь пала жертвой верхняя мембранная ткань. Наши тыловики вынуждены были дать заключение: шуршит и демаскирует. Вот танк не шуршит, а форма шуршит и демаскирует. Просто верхнее покрытие формы из этой тряпки стоило бы не меньше 3 тысяч рублей.
Баранец:
– К чему вы клоните?
Тимошенко:
– Я клоню к тому, что второй жертвой стал утеплитель. Потому что там был полартек. Он практически удваивал стоимость. Но мы же так не можем. Надо взять синтепончик, желательно китайский.
Баранец:
– Зачем же хорошее тратить на солдата? Надо же дешевку какую-то дать.
Тимошенко:
– Да. Во-первых, он не оценит, он через год домой уйдет. А если не уйдет, не дай бог, война, так убьют.
Баранец:
– Еще бы я первым делом своим приказом министра обороны немедленно приказал ширинку убрать с задницы на кальсонах, а поставить ее на настоящее место. Потому что тут, по-моему, Юдашкин переборщил.
Звонок, Александр:
– У меня два вопроса. Первый вопрос. Не секрет, что у многих в СНГ проблема с паспортом. Я потомственный военный, мы из оренбургских казаков. Можно ли восстановить, чтобы не граждане РФ служили в армии?
Баранец:
– У нас это не запрещено. Есть же соответствующее постановление. Неграждане из ближнего зарубежья могут служить, да и иностранцы могут служить.
Александр:
– А лицо без гражданства? Я лично 6 раз приходил, писал заявление о службе в армии.
Баранец:
– Таких в Российской армии не бывает.
Тимошенко:
– А каким образом вы без гражданства оказались?
Александр:
– Мои дедушка с бабушкой поехали в Казахстан, в Кустанайскую область, поднимать целину.
Баранец:
– Почему вы не имеете гражданства сейчас?
Александр:
– Из-за начальника паспортного стола. У меня все имеют российское гражданство – мама, папа.
Баранец:
– Люди из других государств в Российской армии могут служить. Их сейчас 320-340 человек.
Александр:
– Второй вопрос. В армии служили многие мои одноклассники. Там кормят тушенкой, мясом 70-80-го года.
Баранец:
– Одна из брехливых легенд, которую распространяют пьяные бабушки у подъезда. Я только что из армии, причем проверял так, что министру обороны не показывали эти стратегические запасы. Так вот, там самый крайний срок тушенки – 2008 год.
Еще один радиослушатель на связи. Игорь, вы в эфире.
– Я полковник, служил много, воевал много, ракетные войска. Первый вопрос. Когда министр обороны подаст в отставку? Второй. Когда вернут профессионалов в армию? Я из Твери, у нас сейчас подрывают боеприпасы. Так взрывают, что дома трясутся и ломаются. То есть нет специалистов, которые правильно могли бы это сделать.
Баранец:
– Для того чтобы дома не тряслись, их надо подальше в тайгу отвести. При чем здесь профессионализм? Это просто глупость, привезти вам под балкон и взрывать снаряды. Это говорит о глупости. А возможно, подрывают и профессионалы. Я понимаю, сейчас очень сократили профессионалов.
Тимошенко:
– Профессионалов вернуть невозможно.
Игорь:
– Третий вопрос. Когда увеличится срок службы специалистов? Я ракетчик и артиллерист, там много специалистов, которых за полгода обучить нельзя.
Баранец:
– Отвечу на первый вопрос. Знаете, я сам никогда не подам в отставку. Потому что я вхожу в команду Владимира Владимировича Путина, он мне доверил Министерство обороны, он противник того, чтобы снимать. Он говорит, что если мы уберем министра обороны, то министерство перестанет работать. Мне здесь нравится, я очень удачно занимаюсь продажей движимого и недвижимого имущества. 5 миллиардов рублей только за 2011 год мы наторговали. Я, в общем, чувствую себя достаточно спокойно. Все эти разговоры о том, что меня снимут через день, идут уже долго. Я начал реформы, и я их должен закончить.
Тимошенко:
– А вот если бы пришел такой новый министр, как Виктор Николаевич Баранец, оказавшись на его месте, взял бы я телефонный справочник. Вот Сыч. Это кто, полковник? Это начальник 12-го ГУМО. Это значит, за все ядерные боеприпасы у нас отвечает полковник. А вот там, где сейчас Сыч, раньше кто были? Генерал-полковники были, даже маршал был. Ну что, ребята, какой спрос с полковника? Наверное, такой же, как с начальников арсеналов, только там эффект может быть другой. Да и потом наши друзья за океаном, которых называют наши политики контрпартнерами, они же очень хорошо понимают степень нашей серьезности в отношении к той части ракетно-ядерного щита. Ракеты уже плохо летают, мы поняли. Это, значит, отношение к ядерным боеприпасам такое. И сказал бы я начальнику кадров: вот тебе лист бумаги, разрешаю написать представление от руки. Сегодня же будет в администрации, я костьми лягу, чтобы к понедельнику указ был.
Баранец:
– И что бы принципиально нового было в этом указе?
Тимошенко:
– Мы вернулись бы, наконец, к тому, что мы по достоинству и по степени важности оцениваем то, что имеем, или то, что у нас осталось. И в связи с этим, товарищ министр обороны, позвольте задать вопрос. Работы в Архангельском продолжать?
Баранец:
– Ну зачем вы перед всем миром? Ну строю я там.
Тимошенко:
– Все понимают, что это Дом приемов.
Баранец:
– А вы что, думали, я дачу строю, что ли? У меня сестра гостила в Архангельском, приценивалась.
Тимошенко:
– Значит, некоторые негодяи решили, что это вот так? Это же Дом приемов.
Баранец:
– А что, я не могу дачу построить в Архангельском? Я министр обороны, в конце концов.
Тимошенко:
– А зачем она вам в Архангельском?
Баранец:
– Мне на юге нужна. Почему у вас глаза такие настороженные? Где хочу, там и строю.
Тимошенко:
– Там же сумасшедшие отдыхающие, экскурсанты всякие и т.п.
Баранец:
– Неужели министру обороны нельзя иметь две дачи?
Звонок, Герман:
– Меня волнует один вопрос. Были кадрированные части, все их разогнали. В военкоматах вместо офицеров посадили гражданских лиц. Как мы будем мобилизовывать в случае войны нашу армию?
Тимошенко:
– Отмобилизовывать мы не будем, у нас будет народное ополчение имени Минина и Пожарского.
Баранец:
– Если серьезно, это бестолковое решение с подачи Тимошенко, начальника Генерального штаба.
Тимошенко:
– У нас ресурсов всего примерно 700 тысяч – мы можем позволить себе призвать, и то непонятно, в какие сроки.
Баранец:
– Хорошо, армия погибнет в первые 3 дня. Кто будет дальше эти 17 миллионов автоматов брать со склада и идти Россию защищать?
Тимошенко:
– Поэтому предложение: раздать населению.
Баранец:
– Прекрасная идея.
Тимошенко:
– Пора людей поздравить с Новым Старым годом.
Источник: kp.ru.
Рейтинг публикации:
|
