Сценарий и направления удара по Донбассу
Провальный исход местных выборов для «Слуги Народа» и Зеленского обозначил важный момент — более всего он потерял в тех регионах, где наиболее активно поддерживался лозунг Зеленского о необходимости достижения мира. Теперь эта идея в значительной степени увязывается с другими политическими силами, начиная с ОПЗЖ. Все это создает предпосылки для изменения подходов нынешних киевских властей к решению вопроса с Донбассом.
Как можно было наблюдать в последние месяцы, Зеленский активно копирует риторику Порошенко, продвигает идею размещения иностранных военных баз на территории Украины, ходит «на отчет» в Ми-6, увеличивает оборонный бюджет. При этом, представители администрации Зеленского не скрывают, что продолжают курс Порошенко на имитацию выполнения Минских соглашений, которые они выполнять не собирались и не собираются. Об этом они говорят открытым текстом, предлагая ЛДНР и РФ пойти на те или иные уступки, приняв одно из многочисленных предложений по пересмотру Минских соглашений. Так как ЛДНР и РФ на уступки не идут, то в дипломатическом отношении сохраняется режим полного тупика, который сложился еще в 2015-м году после разгрома ВСУ под Дебальцево и «Минска-2».
Одновременно с этим, Украина видит, как решает вопрос неподконтрольных территорий Азербайджан, который при поддержке Турции после 26-ти лет ожидания пытается переиграть итоги проигранной войны начала 90-х силовым путем. Эти попытки уже принесли территориальные успехи на Юге Карабаха, где азербайджанская армия при поддержке Турции и сирийских боевиков заняла 4 района.
А теперь развернем эту ситуацию на Донбасс. Имеем дипломатический тупик с урегулированием войны на Донбассе, более чем вероятный фактор внешней поддержки при активных боевых действиях, слабеющую власть, которой нужны внешние успехи (у Алиева в последние годы, кстати, тоже были серьезные внутренние проблемы в стране, особенно в экономическом плане), а также старые планы по копированию операции «Олуя», которую Хорватия в 90-х провела против Сербской Краины. Как и Азербайджан, подобные планы разрабатывал и Киев. Некоторые из них даже просачивались в прессу.
От попыток действовать в этом ключе и Порошенко, и Зеленского удерживал фактор потенциального российского вмешательства.
Не секрет, что войска ЮВО могут достаточно оперативно включиться в боевые действия на Донбассе при попытках Украины силой захватить Донбасс. Украине неоднократно посылались соответствующие сигналы, чтобы в Киеве не питали иллюзий относительно попыток переиграть Иловайск и Дебальцево в иной военно-политической обстановке. И в целом эта угроза была действенной, что, собственно, и вынуждало Киев пробавляться стратегией борьбы за «нейтралку», которая при Порошенко служила источником постоянных зрад и перемог, что позволяло поддерживать необходимый градус «эпической борьбы с российским агрессором». То же самое продолжилось и при Зеленском, который быстро освоил риторику и практику Порошенко, осознав, что идущая война достаточно полезна для решения вопросов внутренней политики.
Но эйфория 2019-го года закончилась, поддержка в обществе падает, а стать большим Порошенко, чем сам Порошенко, не удается. Для этого может потребоваться «решительная перемога» на Донбассе, что вкупе с наглядным опытом Карабахской войны может толкнуть Киев на проведение наступательной операции либо в конце 2020-го, либо в первом квартале 2021-го года.
Отсутствие открытого вмешательства РФ в Карабахскую войну может создать у Киева представление, что и в случае нападения на Донбасс Россия либо не вмешается, либо вмешается с опозданием, что позволит Киеву создать силовым путем новый статус-кво, даже если успехи будут ограниченными. Продать обществу эту идею можно под соусом «придания ускорения дипломатическим усилиям». Возможная победа Байдена на выборах президента США может создать необходимую поддержку для таких действий и в Вашингтоне, тем более, что именно администрация Обамы и Демократическая партия открыто поддерживали госпереворот в Киеве в 2014-м году и попытки силового уничтожения ЛНР и ДНР.
Уже сейчас отмечаются факты роста перевозок техники в прифронтовой полосе, которые по размерам превышают стандартные ротационные мероприятия. При этом особенно активно они наблюдаются на донецко-горловском направлении. Если предположить, что ВСУ что-то готовят на этом направлении, то отсутствие грамотной маскировки этих перевозок может не только свидетельствовать о подготовке каких-то наступательных действий, но и о попытках дезинформировать командование армии ДНР о том, где действительно будет нанесен удар. Наступление в крупной городской агломерации не обещает быстрых успехов и может очень легко завязнуть в городской и индустриальной застройке. А вот территория к югу от Донецка как раз весьма благоприятствует быстрым и решительным действиям, где существуют различные варианты активных действий:
- прорыв у Еленовки и Докучаевска, с целью окружения и взятия Докучаевска;
- прорыв через Докучаевск и Еленовку на Моспино, с последующим охватом Донецка с юга;
- прорыв через Тельманово к границе ДНР и РФ, с последующей атакой на Новоазовский район;
- сюда же можно отнести возможные варианты с окружением и взятием Славяносербска.
Как представляется, при реализации подобных планов основная роль будет отводиться не донецко-горловской группировке ВСУ, а силам, развернутым на Волновахском и Мариупольском направлениях, так как именно к югу от Донецка ВСУ могут рассчитывать на быстрый прорыв обороны и развитие успеха при вводе в бой нескольких БТГ. Разумеется, прямо сейчас эта группировка не готова, и потребуется серьезная передислокация сил, которую проблематично полностью скрыть. Это и может приводить к варианту с сознательной дезинформацией о месте и целях проводимой переброски военной техники в прифронтовой полосе, чтобы создать у командования НМ ЛДНР представление, что ВСУ планируют повторить попытки отрезать Донецк от Горловки и охватить Донецк с севера, калькируя сценарий, который был в 2014 году купирован в ходе боев у Шахтерска и Красного Луча.
Эти планы не приводят к полному разгрому ЛДНР, но существенно ослабляют республики, в особенности, если произойдет отсутствие или запаздывание реакции РФ на подобные действия. Карабах в этом плане весьма нагляден. Армении без прямой поддержки РФ приходится откровенно тяжело против Азербайджана и Турции.
В этой связи возрастает роль агентурно-технической разведки ЛДНР и РФ по выявлению признаков потенциальной подготовки украинских механизированных БТГ к ведению активных наступательных операций при опосредованной поддержке стран НАТО, которые могут пытаться на начальном этапе операции пытаться сковать возможные ответные действия России, чтобы дать ВСУ необходимое время для достижения стадии оперативного успеха, который позволит сдвинуть баланс сил в пользу Украины.
Фактор НАТО тоже играет не последнюю роль. Помимо материально-технической помощи, предоставлении данных технической разведки, развертывания военных советников/инструкторов и ЧВК, нельзя исключать и прямого участия в боевых действиях военнослужащих стран Альянса. Как мы видим по Карабаху, самолеты Турции и ее БПЛА участвуют в боевых действиях и наносят удары по территории Карабаха, атакуя технику в том числе и армянских Вооруженных сил. Отсутствие прямой реакции России на эти атаки может создать представление, что если условные БПЛА или ударные самолеты НАТО «в интересах борьбы за территориальную целостность Украины» будут наносить удары из воздушного пространства Украины по территории ЛДНР, то это добавит шансов для наземной операции.
Как мы видим за последние месяцы, боевые самолеты НАТО теперь регулярно летают на Украину и над Черным морем. Как опять же показывает пример Азербайджана, ничего не мешает под прикрытием военных учений оставить группу самолетов на территории Украины, чтобы впоследствии использовать их для воздушного обеспечения наземной операции, так как удары самолетов НАТО по Донбассу ставят России определенную вилку — сбивать или не сбивать, ограничиваясь озабоченностями МИДа. Ведь атаку на самолеты НАТО, действующие в украинском воздушном пространстве, можно трактовать как атаку на НАТО с непредсказуемыми последствиями, что в теории может создать колебания у военно-политического руководства РФ относительно возможных ответных действий. А эти колебания могут дать необходимый выигрыш времени для достижения успеха в наземной операции.
Опыт Карабаха показывает, что даже застарелый многолетний конфликт при известном желании можно достаточно легко вскрыть и попробовать его решить силовым путем, пользуясь тем, что противная сторона слишком увлеклась инерционным сценарием и не учитывает новых возможностей, которые дают меняющаяся военно-политическая обстановка в мире и изменения характера региональных и гибридных войн, куда все более активно вовлекаются военные силы сильнейших армий мира.
Хотелось бы надеяться, что подобные угрозы анализируются и учитываются, дабы внезапное начало боевых действий и их последующее течение не стало таким же сюрпризом для ЛНР и ДНР, каким оно стало для военных и спецслужб Армении, которые явно оказались не готовы к тому, что началось 27 сентября 2020 года.
Специально для ИА "АСД"
https://asd.news/articles/voyn... - цинк
PS. На заглавной карте группировка и план наступательной операции ВСУ на южном направлении опубликованный в 2018-м году.
